Глубинными бомбами по. истребителям

Обстоятельства сложились так, что ранее нам не приходилось сталкиваться в бою с немецкими летающими лодками типа ГМ-138 и ГМ-140, окрещенными вскоре летчиками-истребителями «гамбургами». [50]

Чаще всего немцы использовали их в качестве бомбардировщиков, торпедоносцев и разведчиков в открытом море.

Казалось бы, где им противостоять скоростным истребителям! Но они не только противостояли, но и выполняли задание и чаще всего на первых порах довольно свободно уходили от нашего преследования. Так продолжалось бы долго, если бы вскоре не удалось разгадать их замысла. Несколько весьма неудачных встреч с «гамбургами» заставили нас проанализировать их тактику.

Немецкие летающие лодки работали на минимальных высотах. Чаще всего ходили на бреющем. Старались, как правило, использовать низкую облачность. При появлении наших истребителей прижимались к самой воде, почти касаясь поверхности моря корпусом и поплавками. Вздумай истребитель атаковать «Гамбург» в таком положении — он почти неминуемо врезался бы в море.

Когда не было облачности, «гамбурги» старались выйти на освещенную солнцем поверхность моря. Это затрудняло наблюдение за ними.

В случае же, если столкновение с истребителями становилось неизбежным, немцы успешно маневрировали скоростью. Увидев наш атакующий самолет, гитлеровец немедленно уменьшал скорость до минимальной. Истребитель проскакивал мимо, а стрелки «Гамбурга» вели в это время по нему пушечно-пулеметный огонь из передней кабины летающей лодки.

За самое короткое время мы имели пять встреч с машинами подобного типа. А сбить удалось только одну. Несмотря на то, что в боях принимали участие опытнейшие наши пилоты, уже имевшие на своем счету до семи-восьми сбитых самолетов противника.

Как-то Алексеев и Данилко прикрывали на переходе лидер «Харьков». Неожиданно в милях восьмидесяти от берега появился ГМ-140.

С дистанции 500–400 метров летчики вышли в лобовую атаку на гитлеровца. Казалось бы, исход ее был предрешен. Но «Гамбург» оказался невредимым: на огромной скорости истребители, осыпаемые градом пуль и снарядов, проскочили мимо врага. [51]

Две повторных атаки сзади. Одна — сверху, с дистанции всего каких-нибудь двести метров. Никаких результатов. Казалось, что у «Гамбурга» немного забарахлил мотор. Горючее кончалось. Алексеев и Данилко повернули на свой аэродром. Гитлеровец — в сторону Турции.

Седушкин и Михайлов, шедшие на Як-1, повстречались с «Гамбургом» в сорока милях от берега на траверзе Гагры. Пять раз атаковали они летающую лодку: сверху, сзади, с дистанции сто, сто пятьдесят метров. Все, что им удалось — убить стрелка в задней кабине, повредить мотор. Боезапас был израсходован, и преследование пришлось прекратить. Немец снова ушел в сторону Турции.

— Что они, заколдованные, что ли! — чертыхался Алексеев.

— Как уж схватились, а он выскальзывает, — комментировал Михайлов.

Печальная хроника неудач продолжалась...

22 декабря Алексеев атакует «Гамбург» на траверзе Гудауты. Неудача.

24 декабря Белозеров и Юдин на ЛаГГ-3 встретились с «Гамбургами» на траверзе Адлера. Удалось лишь поразить стрелка в задней кабине. Восемь атак не дали результата. Гитлеровец уходил, касаясь поплавками воды.

— Хватит! — не выдержав, командир полка Юмашев стукнул кулаком по столу. — Хватит! Скоро над нами будет смеяться весь Черноморский флот. Пора во всем этом разобраться. Всех ко мне на совещание...

Оглядев хмурых летчиков, сказал:

— Нервы будем распускать после войны. Алексеев!

— Я.

— Вам больше, чем другим, пришлось встречаться с «гамбургами». В чем, на ваш взгляд, причины наших неудач?

— Во-первых, мы еще не привыкли вести бой в обстановке, когда противник в буквальном смысле этого слова касается воды...

— А, во-вторых?

— Во-вторых, видимо, мы недооцениваем запас живучести этих машин. «Гамбург-140» несет мотор с воздушным охлаждением. «Гамбург-138» имеет большие габариты. [52] Где-то — это минус. В условиях преследования — дополнительный запас живучести.

— А вы что думаете по этому поводу, Белозеров?

— Думаю, что ведущий и ведомый неправильно распределяют свои задачи в бою, неправильно действуют. Один из нас идет в атаку на поражение. Другой ее имитирует, отвлекает на себя огонь противника. Но вход в атаку и выход из нее производит на увеличенных дальностях. Такая имитация мало кого может обмануть.

— Что ж, это дельно... Продолжайте.

— В конечном счете это приводит к тому, что один из атакующих, израсходовав весь боезапас, вынужден уходить на аэродром.

— Второй, — в разговор вступил Алексеев, — второй, имея еще более полукомплекта боезапаса, также возвращается домой. Не может же он бросить напарника.

— Где же выход?

— Выход есть. Мы тут мозговали с ребятами... Летчик, израсходовавший боезапас, должен продолжать атаки, имитировать бой. А второй — вести огонь на поражение. Иными словами, ведомый и ведущий в данном случае должны поменяться местами... Можно иначе. Не имитировать, а бить. Одновременно с разных сторон.

Долго шел этот разговор.

— Ну что же, — подытожил споры командир, — попробуем для начала поднимать в воздух по две пары истребителей. А там посмотрим...

— Внимание, внимание! На траверзе Гудауты — «Гамбург-138».

— По машинам!

Томашевский идет в паре с Кособьянцем, Клюков — с Сиковым. С КП полка мы наводим их на цель.

Заметив наши ЛаГГ-3, гитлеровец, используя старей прием, стал круто снижаться. Вот уже поплавки его коснулись воды, по морю побежали две белопенные дорожки. Томашевский пикирует. Бьет с дистанции всего каких-нибудь ста метров. Старается попасть по моторам и кабине пилота. «Гамбург» взлетает, бешено огрызается. Его задний стрелок ведет пушечно-пулеметный огонь. [53]

Второй ЛаГГ-3 пытается зайти с хвоста на бреющем, и... — мы никак не ожидали такого — «Гамбург» начинает сбрасывать глубинные бомбы. Высокие смерчи воды встают над морем, заставляя истребитель подняться выше. Опять неудача!

Томашевский повторяет заход. Кажется, он решил умереть, но достать огнем ненавистную машину. Бьет. Есть попадание! «Гамбург» резко потянуло на нос. Пилот справился, быстро выровнял самолет, только лодкой задел за воду. И снова продолжал лететь. Лететь с креном на правое крыло и с дымящимся правым мотором. Лететь, огрызаясь с еще большей яростью, чем прежде.

В атаку заходит Клюков. Фашисты встречают его огнем. Снаряд перебивает ему трос руля поворота. Второй разрывается в правой плоскости. Клюков вынужден уходить на аэродром.

В бой вступает Сиков. Меткая очередь — и у Гамбурга» загорелся правый мотор. Но гитлеровец не теряется: он бросает самолет из стороны в сторону, маневрирует, уклоняясь от огня истребителя.

Теперь очередь за Кособьянцем. Ему уже легче: товарищи вывели из строя стрелков, прикрывавших хвост «Гамбурга». Заход. Второй. Третий. Резко накренившись, фашистский самолет врезается в волну.

Таким было начало. Не все на войне делается сразу и просто. Опыт оплачивается кровью, и мастерство состоит в том, чтобы ее было пролито как можно меньше.

Далее было легче. «Гамбурги» валились на землю и в море так же, как «мессеры» и «хейнкели».

Но совсем без улыбки слушал я однажды, как Алексеев поучал молодых летчиков:

— Не обольщайтесь успехом, если вам удастся вывести из строя стрелка на хвостовой турели «Гамбурга». Его тут же подменит второй. Внимательно следите за противником, когда преследуете его на бреющем. Фашисты в таких случаях сбрасывают глубинные бомбы. Огромные столбы воды, поднимающиеся при их взрыве, могут быть смертельными для атакующего...

Глубинные бомбы и скоростной истребитель... Расскажи кто-нибудь мне ранее об этих двух понятиях, я решил бы, что вижу перед собой либо профана, либо шутника. [54]

Date: 2016-05-25; view: 339; Нарушение авторских прав