Краткая Правда. Ст. 38

3)Аже кто оубисть княжа мужа в
разбои, а головника не
ищють, то виревную платити,
въ чьей же верви голова ле-
жить то 80 гривенъ; паки ли
людин, то 40 гривен.

Пространная Правда. Ст. 3.

нится ему; но если взошло над
ним солнце, то вменится ему
кровь.

Исход 22: 2-3

3)Если в земле, которую Господь,
Бог твой, дает тебе во владе-
ние, найден будет убитый, ле-
жащий на поле, и неизвестно,
кто убил его, то пусть выйдут
старейшины твои и судьи твои
и измерят расстояние до горо-
дов, которые вокруг убитого;
и старейшины города того, ко-
торый будет ближайшим к уби-
тому...

Bmoрозаконue 21:1-4

Как видим, нормы Священного писания на древнерусской
почве претерпели определенные изменения, что вполне естест-
венно. К сожалению, до сих пор не изучены ни сами эти парал-
лели, ни те трансформации, которые произошли с библейскими
правилами в Русской Правде (точнее, в Русских Правдах).

Ко второму-третьему десятилетиям XII в. обычно относится
появление Пространной Правды. М.Н. Тихомиров связывал ее
возникновение с новгородским восстанием 1207-1208 гг. и отно-
сил к началу XIII в. Известно более ста списков этого памятника
в составе Кормчих книг, Мерил Праведных и юридических сбор-
ников особого состава. Самыми ранними являются Синодаль-
ный список Кормчей (1282 г.) и Троицкий список Мерила Пра-
ведного (вторая половина XIV в.), прочие датируются
XV-XVIII вв. Все списки Пространной Правды объединяются в
три вида (извода). Синодально-Троицкий вид имел новгород-
ский протограф, возникший ранее последней четверти XIII в.
(по мнению Ю.Г. Алексеева, не позже конца XIII в.). Пушкинско-
Археографический основывался также на новгородском прото-
графе первой половины XIII в. Карамзинский вид возник в Мо-
сковской Руси начала XV в. на основе какого-то списка Пушкин-
ско-Археографичсского вида, дополненного по спискам Сино-
дально-Троицкого; он представляет интерес в основном для изу-
чения судьбы Русской Правды в XV-XVI вв. Иногда Пушкинско-
Археографический и Карамзинский виды выделяют вслед за
С.В. Юшковым в самостоятельные редакции Русской Правды.

Пространная Правда имеет самостоятельную основу, расши-
ренную текстами Краткой Правды (в переработанном виде) и
8*

228 раздел 1

Устава Владимира Всеволодовича Мономаха (1113 г.). В то же
время М.Н. Тихомиров подчеркивает, что это «единый памят-
ник, основанный на разнообразных материалах, но единовре-
менно возникший»³⁶. По объему Пространная Правда почти в
пять раз больше Краткой (почему и имеет такое условное назва-
ние). По мнению М.Н. Тихомирова, третьим источником Прост-
ранной Правды был протограф Сокращенной Правды. Однако
эту точку зрения не разделяют большинство исследователей.

Пространная Правда чаще всего рассматривается как памят-
ник новгородского гражданского законодательства, хотя количе-
ство списков и распространенность в различных юридических
сборниках позволяют относить се к общерусскому законодатель-
ству. Степень «официальности» Пространной Правды неизвест-
на.

Наиболее спорным памятником является Сокращенная Прав-
да, сохранившаяся в двух списках XVII в. Обычно ее датируют
концом XV в. В дошедшем виде Сокращенная Правда появилась,
вероятно, в Пермской земле, после присоединения ее к Москов-
скому княжеству. Большинство исследователей видят в этом па-
мятнике простое сокращение текста Пространной Правды (что
отразилось в его общепринятом названии). М.Н. Тихомиров же
считал, что Сокращенная Правда передавала ранний текст, кото-
рый лег в основу Пространной.

С начала XIV в. Русская Правда, по-видимому, начала терять
свое значение как действующий источник права. Смысл многих
юридических терминов, использовавшихся в ней, становился не-
ясным переписчикам и редакторам, что вело к искажениям тек-
ста. Уже в начале XV в. Русскую Правду перестали включать в
юридические сборники, составлявшиеся для практического при-
менения. Это свидетельствует о полной утрате ею - как единого
кодекса - правовой силы. Видимо, тогда же она начала включать-
ся в летописные своды. Косвенным подтверждением сказанного
является то, что с этого же времени текст Русской Правды пере-
стает развиваться.

Несмотря на традиционную характеристику Русской Правды
как единого памятника, на наш взгляд, более корректно рассмо-
трение Краткой, Пространной и Сокращенной Правд как само-
стоятельных источников, связанных между собой. Изучение
этих древнейших русских юридических памятников независимо
от сборников, в составе которых дошли их тексты, вряд ли мож-
но (с источниковедческой точки зрения) считать верным мето-
дическим приемом.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 229

Законодательные памятники XIV-XV веков

После Русской Правды наиболее полным и разно-
сторонним кодексом русского права является Псковская Судная
грамота. Она сохранилась в двух независимых друг от друга спи-
сках XVI в. - Воронцовском, включающем весь текст грамоты, и
Синодальном, содержащем только последние двенадцать статей
(по современной разбивке). Первый из них составлен в Вологде
или на Белоозере, второй - в Москве.

Происхождение Псковской Судной грамоты до сих пор вы-
зывает споры. По одной из наиболее аргументированных гипо-
тез Ю.Г. Алексеева, первая редакция грамоты, которая была со-
ставлена в 1397 г. (дата сохранилась в тексте заголовка), предста-
вляла собой свод псковских пошлин, дополненный выписками
из наиболее древнего законодательного памятника Пскова - гра-
моты Александра Невского. Впоследствии этот текст неодно-
кратно редактировался, в результате чего появилась вторая ре-
дакция 1409-1424 гг. Дошедшие до нас списки передают уже тре-
тью редакцию, которую исследователь относит ко второй поло-
вине XV в. (после 1462 г.). По существу это вторая редакция с бо-
лее поздними дополнениями, которые еще не были систематизи-
рованы. Судя по всему, к первой редакции относятся первые 50
статей, ко второй - около трех четвертей последующих 48 ста-
тей, объединенных в тематические разделы. Наконец, статьи
второй части, выпадающие из общей системы, и заключитель-
ные 22 статьи появились в ходе подготовки последней редакции.
Все три редакции - непосредственное отражение сложного про-
цесса кодификации действующего права северо-западного вече-
вого города: от самых ранних этапов складывания этого права
до последних десятилетий его существования.

Несмотря на, казалось бы, сугубо местный характер, «для
русской городской и сельской общины Псковская Судная грамо-
та играет ту же роль основного кодекса права, какую для ранне-
феодальной вотчины играет (Русская. - И.Д.) Правда»³⁷. В этом
ее главное значение как исторического источника. В отличие от
Русской Правды, сконцентрированной на юридических и соци-
ально-политических проблемах княжеского и боярского хозяйст-
ва, Псковская Судная грамота дает представление о мире город-
ских и сельских обывателей, о социально-экономическом разви-
тии русского города. Конечно, наиболее важны сведения Псков-
ской Судной грамоты для изучения истории Пскова в XIV-XV вв.
Однако в определенном смысле она имеет и общерусское значе-
ние: нормы, сформулированные в ней, фиксируются много ве-
ков спустя в крестьянской среде самых разных районов Руси.

230 РАЗДЕЛ 1

Новгородская судная грамота известна в одном дефектном спи-
ске 70-х годов XV в. Сборник, в составе которого она дошла, по
мнению Л.В. Черепнина, был подготовлен в середине XV в. Кро-
ме Судной грамоты в него вошел Коростынский договор 1471 г,
(между Новгородом и великим князем московским), который
ссылается на нее. Соответственно создана Новгородская судная
грамота не позднее 1471 г. Текст грамоты появился около 1385 г,
и затем неоднократно редактировался.

В сохранившейся части Судной грамоты мы находим статьи,
касающиеся судоустройства и судопроизводства некоторых дел,
в частности земельных тяжб. Среди прочих вопросов в ней ого-
варивается сфера компетенции московского князя в решении
новгородских дел.

Источником Новгородской судной грамоты послужила Рус-
ская Правда, Ряд статей сближает Новгородскую и Псковскую
судные грамоты. Впоследствии некоторые нормы этих памятни-
ков (например, статьи, устанавливавшие единый срок крестьян-
ского перехода) использовались при выработке общерусского за-
конодательства.

Законодательные памятники
конца XV-XVII веков

Политическое объединение русских земель вок-
руг Москвы породило новые отношения не только между форми-
рующимися сословиями служилого и неслужилого населения,
между властью и обществом, но также между центром и терри-
ториями, входившими в состав Московской Руси. Поэтому важ-
ную роль в становлении законодательства молодого единого го-
сударства на начальном этапе играли уставные грамоты, содер-
жавшие распоряжения верховной власти относительно органи-
зации местного управления (наместничьи, губные, таможен-
ные). Известны 16 таких грамот. Их содержание значительно
разнообразнее содержания других актов, выходивших из велико-
княжеской канцелярии. Имея форму актов, они выполняли не-
сколько функций, в том числе и законодательную. В них часто
формулировались нормы материального, гражданского и уголов-
ного права. Кроме того, они фиксировали новые нормы отноше-
ний государства и его отдельных территорий, создавая тем са-
мым прецеденты для решения подобных вопросов в дальней-
шем. Наиболее интересны две самые ранние уставные грамоты
такого рода - Двинская и Белозерская.

Двинская уставная грамота (последние годы XIV в.), исходив-
шая из великокняжеской канцелярии, определяла порядок взаи-

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 231

модействия и разделение сфер компетенции представителей
центральных и местных властей. Полагают, что она стала резуль-
татом переговоров между восставшими двинянами и Москвой,
стремившейся присоединить северные земли. Двинскую устав-
ную грамоту можно рассматривать как начальный этап формиро-
вания законодательства единого Российского государства. Важ-
но отметить, что расширение вмешательства центра в дела
Двинской земли сопровождалось выдачей ряда привилегий ее
жителям. В частности, в Двинской уставной грамоте предусмат-
ривались льготы двинским купцам на территории Московского
княжества, их неподсудность великокняжеским судебно-админи-
стративным органам на Устюге, Вологде, Костроме и др. Источ-
никами Двинской уставной грамоты послужили Русская Правда,
великокняжеские жалованные грамоты, нормы обычного и
письменного права Пскова и Новгорода.

Белозерскую уставную грамоту 1488 г, часто называют непосред-
ственной предшественницей Судебника 1497 г. Основное внима-
ние в ней уделено регламентации деятельности органов админи-
стративного управления, соотношению функций местных вла-
стей и великокняжеских наместников, а также разделению
юрисдикции между местным наместничьим судом и централь-
ным - великокняжеским,

Первым опытом кодификации общерусских правовых норм
стал Судебник 1497 г. Его принятие составило целую эпоху в исто-
рии русского законодательства. Долгое время текст Судебника
был известен историкам лишь в выдержках, которые привел в
своих записках (1549) Сигизмунд Герберштейн. Только в 1817 г.
был обнаружен единственный список Судебника. История его
происхождения, источники, место в жизни Московской Руси XV
- первой половины XVI в. пока изучены неудовлетворительно.
Между тем значение этого юридического кодекса выходит дале-
ко за рамки истории правовой мысли древней Руси, поскольку в
Западной Европе того времени подобного свода законодатель-
ных норм не существовало.

Судя по записи, сохранившейся в тексте самого Судебника,
он был составлен в 1497 г. Однако многие исследователи полага-
ют, что работа над ним продолжалась и позже, а сам кодекс на-
чал практически использоваться только после восхождения на
престол в 1498 г, великого князя Дмитрия Ивановича.

Точно установлено, что источниками для первого Судебника
послужили Русская Правда (к ней восходят 25 из 68 статей),
Псковская судная (с ней связаны 9 статей Судебника) и уставные
грамоты (10 статей). Некоторые специалисты считают, что со-
ставители нового свода законов могли опираться на существо-

232 РАЗДЕЛ 1

вавшие судебные прецеденты, а также нормы обычного права.
Последнее предположение, правда, вызывает возражение со сто-
роны историков права. Основываясь на прямых упоминаниях и
косвенных данных, исследователи Судебника высказывали пред-
положение, что в его основе могли лежать также особые велико-
княжеские «наказы», направлявшиеся на места при решении
важных судебных вопросов, а также какие-то сборники процес-
суального права, которыми руководствовались в своих действи-
ях представители власти на местах. Кроме того, целый ряд ста-
тей Судебника был сформулирован заново. Вероятно, при этом
использовались тексты Номоканона (Моисеева и Византийского
законодательства). Совершенно не решен вопрос о степени пря-
мого и косвенного влияния ветхозаветных юридических норм
на новые формулировки, составленные для Судебника 1497 г.

По составу Судебник принято делить на три части: 1) поста-
новления о центральном суде (ст. 1-36); 2) постановления о ме-
стном суде (ст. 37-45); 3) постановления по материальному граж-
данскому и уголовному праву (ст. 46-66). Иногда выделяются две
заключительные статьи (67 и (58), имеющие дополнительный ха-
рактер: о запрещении давать посулы судьям и о правилах судеб-
ных поединков. Небольшое количество норм гражданского пра-
ва объясняется крайней сложностью, с которой сталкивались ко-
дификаторы при попытке согласовать противоречивые нормы
обычного права, бытовавшие в разных русских землях.

Судебник 1497 г. на протяжении почти всего XV в. являлся
памятником действующего права. В последующие годы он посто-
янно дорабатывался. По мнению С.В. Юшкова, принципиально
нового законодательного кодекса ни Василий III, ни Иван Гроз-
ный, ни Федор не создали. Судебник Василия III, так называе-
мый Царский Судебник 1550 г., и так называемый Судебник Фе-
дора Иоанновича в значительной степени были новым издани-
ем Судебника 1497 г., исправленным и дополненным.

Судебник 1550 г. в подлиннике не сохранился. Известно
40 списков Судебника, в том числе 13 - XVI в. В июне 1550 г. его
текст был принят при участии Боярской думы. В следующем,
1551 г. Судебник был утвержден Стоглавым собором, созванным
по инициативе царя. В отличие от уже рассмотренных законода-
тельных памятников многие списки Царского Судебника имеют
оглавление, предшествующее основному тексту. Обычно указыва-
ются 99 или 100 статей. Отсутствующая в ряде списков послед-
няя статья, видимо, была добавлена позже и направлена на огра-
ничение судебных прав удельных князей.

Появление нового Судебника (или, как считает С.В. Юшков,
новой редакции старого, великокняжеского) объяснялось, во-

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 233

первых, изменением официального статуса государя, венчанно-
го на царство и одновременно принявшего на себя, как можно
считать, некоторые дополнительные сакральные функции. Вме-
сте с тем требовали разрешения новые социальные противоре-
чия, которые, накопившись, привели к городским восстаниям
середины XVI в. В этих условиях правительство Ивана Грозного
серьезное внимание уделило составлению нового Судебника.

В статьях нового Судебника получили развитие намеченные
еще Судебником 1497 г. тенденции дальнейшей централизации
управления и судопроизводства в государстве. Так, ограничива-
лась власть наместников и волостелей: дела «о ведомых разбой-
никах» были переданы под юрисдикцию губных старост. Тем са-
мым расширялись рамки проведения губной реформы, охваты-
вавшей ранее лишь северные уезды, а она сама получала юриди-
ческое обоснование. Судебником вводились приказы. Однако пе-
рестройка центральных ведомств и учреждений, подчиненных
им на местах, только начиналась.

В целях укрепления социальной базы центральной власти
расширялись права служилого сословия. В частности, запрещал-
ся переход служилых людей в кабальное холопство, ограничива-
лось право перехода крестьян, более детально регламентирова-
лись взаимоотношения между феодалами и зависимыми кресть-
янами. Одновременно из-за неразвитости государственного ап-
парата правительство еще не могло пойти на полное закрепоще-
ние крестьян.

Положения Судебника 1550 г. получили свое развитие в раз-
нообразных указах, грамотах, постановлениях, уложениях, фик-
сировавшихся в специальных указных книгах, которые велись
при центральных учреждениях. В числе подобных указов были
постановления сначала о временном, а затем и полном запрете
крестьянского выхода в Юрьев день (с 1581 г.), что стало важной
вехой на пути окончательного закрепощения крестьян. Впослед-
ствии эта норма была подтверждена указами о введении так на-
зываемых урочных лет - срока хранения дворянских челобит-
ных по поводу сыска беглых крестьян.

В конце XVI в. была сделана попытка создать особый Судеб-
ник для русского черносошного Севера (Судебник 1589 г.). Около
1606-1607 гг. в одном из московских правительственных учреж-
дений был создан Сводный Судебник. В его основу положены Су-
дебник 1550 г., указы о княжеских вотчинах, приговор о служи-
лых холопах и ряд других законодательных памятников. Факти-
чески он стал проектом нового кодекса феодального права.

Важнейшим законодательным источником XVII в. является
Соборное Уложение 1649 г. Обстоятельства, этапы и детали его по-

234 РАЗДЕЛ 1

явления известны по многочисленным русским и зарубежным
источникам. Принятию нового кодекса предшествовала серия
городских бунтов 1648-1640 гг., среди которых центральное ме-
сто занимало московское восстание, вспыхнувшее, по свидетель-
ству Адама Олеария, «из-за больших тягот и невыносимых при-
теснений». Еще в начале его, 2 июня 1648 г., царю была переда-
на коллективная челобитная «от всяких чинов людей и всего
простого народа». В ней говорилось о необходимости реоргани-
зации государственного аппарата, в первую очередь судебных
преобразований. За ней последовали другие челобитные. В сере-
дине июня 1648 г. в Москве собрался земский собор, который об-
ратился к царю с челобитной о составлении «Судебника и Уло-
женной книги, чтоб вперед по той Уложенной книге всякие де-
ла делать и вершить». Уложенную книгу,по совместному реше-
нию царя, освященного собора и боярской думы, было поручено
составить «приказу бояр»: князьям Н.И. Одоевскому и С.B. Про-
зоровскому, окольничему князю Ф.Ф. Волконскому, а также дья-
кам Г. Леонтьеву и Ф. Грибоедову. 1 сентября 1648 г. новый Зем-
ский Собор должен был начать слушание проекта Уложения. Ко-
гда и в каком составе на самом деле открылся собор - неизвест-
но. К началу его Н.И. Одоевский «с товарыщи» подготовили
корпус источников, на которые должно было опираться новое
законодательство: Кормчие книги, Литовский статут, судебники,
царские указы и боярские приговоры, челобитья дворян, посад-
ских людей и «выборных» участников собора, материалы прак-
тического судопроизводства и многие другие. С 3 октября нача-
лось чтение и утверждение составленного «приказом» текста.
Как полагают, Уложение было утверждено Земским Собором
29 января 1649 г. После этого царь приказал «то все Уложенье на-
писати на список», «закрепить тот список» рукоприкладствами
участников собора и «списати» текст «слово в слово» в книгу.
Последняя должна была быть заверена подписями дьяков Г. Ле-
онтьева и Ф. Грибоедова, а затем «с тое книги» следовало «напе-
чатать многие книги» - для рассылки в московские приказы и на
места.

Оригинал Соборного Уложения представляет столбец дли-
ной в 309 м. из 959 отдельных составов. На его лицевой стороне
расположен текст Соборного Уложения, написанный нескольки-
ми писцами. На обороте - подписи участников Собора (патриар-
ха, двух митрополитов, пяти архимандритов, игумена, благове-
щенского протопопа, 15 бояр, 10 окольничих, казначея, думного
дворянина, печатника, думного дьяка, пяти московских дворян,
148 дворян городовых, трех гостей, 12 выборных от московских
сотен и слобод, 89 представителей посадов, 15 стрельцов: всего

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 235

315 подписей). По склейкам лицевой стороны стоит скрепа дум-
ного дьяка И. Гавренева. По склейкам же, по на обороте - скре-
пы думных дьяков Ф. Елизарьева и М. Волошенинова, а также
дьяков Г. Леонтьева и Ф. Грибоедова. Пометы на столбце указы-
вают источники той или иной статьи. В рукописи имеются по-
правки, пропущенные при переписке места восстановлены. Они
сведены в «Опись поправкам», приложенную к Уложению. На
практике указанным столбцом не пользовались. Для этого, как
уже говорилось, существовали печатные экземпляры Уложения,
около 1 200 книг. Число сохранившихся экземпляров этого изда-
ния неизвестно.

От предшествовавших законодательных актов Соборное Уло-
жение отличается не только большим объемом (25 глав, разде-
ленных на 967 статей), но и более сложной структурой. В крат-
ком введении излагаются мотивы и история составления Уложе-
ния. Главы построены по рассматриваемому объекту правонару-
шения, тематически выделяются своеобразными заголовками
«О богохульниках и церковных мятежниках» (гл. 1), «О государь-
ской чести и как его государьское здоровье оберегать» (гл. 2), «О
денежных мастерех, которые учнут делати воровские денги»
(гл.5), «О проезжих грамотах в иные государьства» (гл.6), «О
службе всяких ратных людей Московского государства» (гл. 7),
«О мытах и о перевозах, и о мостах» (гл. 9), «О суде» (гл. 10); «О
посадских людях» (гл. 19), «Суд о холопех» (гл. 20), «О разбой-
ных и о татиных делех» (гл. 21), «О стрельцах» (гл. 23), «Указ о
корчмах» (гл. 25). Это позволяло составителям придерживаться
обычной для того времени последовательности изложения: от
возбуждения дела до исполнения судебного решения. Такая стру-
ктура серьезно затрудняет анализ Уложения, поскольку почти ка-
ждый предмет изучения разбросан по нескольким главам.

Соборное Уложение 1649 г. было завершающим этапом ста-
новления законодательства единого Российского государства.
Этим определяется его значение как исторического источника.
Оно дает историку важную информацию по социально-экономи-
ческой и политической истории России XVII в. В Уложении от-
разился переход от сословно-представительной монархии к аб-
солютизму, была зафиксирована роль церкви в государстве; оп-
ределены понятия государственного суверенитета, безопасно-
сти, подданства, военного долга, государственных политических
преступлений; разработаны вопросы материального и процессу-
ального права и судопроизводства.

При изучении Соборного Уложения 1649 г. особое внимание
традиционно уделяется главе 11 («Суд о крестьянах»), юридиче-
ски окончательно оформившей крепостное право в России.

236 РАЗДЕЛ 1

Ее 9-я статья установила бессрочный сыск крестьян и прикрепи-
ла их к определенному месту: «А которые крестьяне и бобыли за
кем записаны в переписных книгах прошлых годов... и после тех
переписных книг из-за тех людей, за кем они в переписных кни-
гах записаны, збежали, или впредь учнут бегати: и тех беглых
крестьян и бобылей, и их братью, и детей, и племянников, и вну-
чат з женами и з детьми и со всеми животы, и с хлебом стоячим
и с молоченым отдавать из бегов тем людям, из-за кого они вы-
бежат по переписным книгам, без урочных лет, а впредь отнюд
никому чюжих крестьян не принимать, и за собою не держать».
Писцовые книги в 1646-1647 гг. зафиксировали прикрепление
крестьян.

Созданное в середине XVII в., Соборное Уложение на протя-
жении длительного времени оставалось основным кодексом рос-
сийских законов. Во второй половине XVII - начале XIX в. оно
обросло множеством дополнений, уточнений, изменений.

3. Памятники древнерусского
канонического права

Общая характеристика канонического права

Слово «канон» в переводе с греческого буквально
значит «прямая палка, служащая для опоры, а также для измере-
ния и проведения прямых линий». В переносном значении под
ним понимают правило, руководство, нравственную или юриди-
ческую норму. В таком смысле оно, в частности, употребляется в
церковной практике, впервые появляясь в послании Апостола
Павла. Каноном принято называть правила веры и христиан-
ской жизни. В их основе лежат тексты, восходящие к ранней
христианской традиции, - так называемые апостольские прави-
ла. Кроме того, они опираются на постановления вселенских и
местных соборов, а также на мнение отдельных авторитетных
лиц. В первые века своего существования христианство нередко
сталкивалось с трудно разрешаемыми вопросами веры. Чтобы
ответить на них, созывались соборы из епископов. Обсудив воп-
рос и объяснив его в соответствии со Священным писанием,
они выносили постановления, обязательные для всех христиан.
Такие решения постепенно и образовали норму, канон, регулиру-
ющий церковную жизнь и устанавливающий правила управления
и дисциплину церкви. Канон в церковном праве подобен закону
в светском и имеет такое же обязательное значение. С течением
времени он вытеснил обычай - некогда единственный источник

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 237

церковного права, вполне заменив его. В то же время обычай
признается в церковном праве решающим в тех вопросах, на ко-
торые канон не дает ответа, Обычай, господствовавший до поя-
вления канона, не исчез полностью, Множество его следов отра-
зилось в самих канонических правилах. И все-таки ко времени
крещения Руси церковные традиционные нормы уже находи-
лись в зависимости от канона. Обычай мог быть запрещен, если
он противоречил канону или как-нибудь мешал исполнению его
постановлений. Вместе с тем церковная практика также влияла
на канон, приспосабливая его к изменяющимся условиям жизни.

Итак, под каноническим правом понимается совокупность
церковно-правовых норм, обязательных для представителей дан-
ной конфессии. Оно включает апостольские, соборные (вселен-
ских и поместных соборов), а также святоотеческие правила
(правила святых отцов церкви), Каноническое право православ-
ной церкви отличается от канонического права церкви западно-
римской, католической. В последнее входят нормы, кодифици-
рованные и средние века в свод церковных правил под названи-
ем «Corpus juris canonici». В него вошли не только правила древ-
ней церкви, но и папские декреты, извлечения из римского пра-
ва, законов франкских королей и других источников.

Изучением норм канонического права традиционно занима-
ется каноника - церковная дисциплина, тесно связанная с бого-
словием. По существу, она представляет собой отдел практиче-
ского богословия. В то же время каноника является отраслью
знания, пограничной с богословием теоретическим, поскольку
церковное право касается также проблем происхождения, разви-
тия, задач, средств и организации церкви. В отличие от догмати-
ки, выясняющей внутреннюю сторону церковной жизни, кано-
ника изучает ее внешнее устройство, отношение к другим обще-
ственным союзам, церковную дисциплину. Кроме того, церков-
ное право охватывает собою отношения с государственными
структурами, поскольку именно государственное право опреде-
ляет внешнее положение церкви в обществе.

Каноны св. Апостолов

Так называется совокупность норм, регулирую-
щих церковные отношения, которые создавались на основании
апостольского предания в первые три века христианства. Эти
правила затрагивали все стороны церковной жизни, касаясь
жизни клира, мирян и церковного управления, Апостольские
правила являются каноническими для всех христианских церк-
вей. Каноном св. Апостолов пользовались как местные, так и все-

238 РАЗДЕЛ 1

ленские соборы, не раз цитировавшие их в своих постановлени-
ях. В связи с этим нормы соборного канона могут иногда дослов-
но совпадать с апостольским каноном, хотя чаще в постановле-
ниях вселенских и поместных соборов встречаются косвенные
указания на апостольские правила. Всего насчитывают 85 кано-
нов, или правил, св. Апостолов.

Каноны вселенских соборов

Вселенскими соборами обыкновенно называют
собрания епископов всех поместных церквей. Вселенские собо-
ры созываются в исключительных случаях для решения важных
церковных вопросов. Содержание постановлений первых собо-
ров указывает на то, что обычно они созывались для решения
вопросов веры, разногласиями в которых порождались еретиче-
ские течения. Кроме того, на вселенских соборах вырабатыва-
лись общие нормы церковной дисциплины. Было семь вселен-
ских соборов.

Первый - Никейский собор - состоялся в 325 г., он выработал
20 правил. Важнейшими из них признаются: четвертое, гласив-
шее, что епископы должны выбираться епископами дайной про-
винции и утверждаться митрополитом; пятое, которое предпи-
сывало, чтобы епископы провинции собирались два раза в год
для решения вопросов, текущих дел и рассмотрения жалоб ми-
рян и клира на епископов; шестое подтверждало высшую власть
одних епископов над другими епископами (например, римского
над западными, антиохийского над восточными, александрий-
ского над епископами Египта, Ливии, Пентаполя).

Вторым был 1-й Константинопольский (387 г.) собор. Из его
семи правил особенно важны второе и шестое (согласно им Во-
сток делился на пять округов с особо установленными церковны-
ми судебными инстанциями), а также седьмое, в котором приво-
дятся правила принятия в православие кающихся грешников-
еретиков.

Третий - Ефесский собор, состоялся в 431 г. Он принял восемь
правил. Из них первые шесть касаются отлучения Нестория и
его сторонников; седьмым запрещается слагать новый символ
веры, а по восьмому кипрские епископы освобождаются от зави-
симости антиохийского патриарха.

Четвертый собор известен как Халкидонский (451 г.). Резуль-
татом его деятельности стали 30 правил. В частности, 28-е пра-
вило определяло круг судебной и административной деятельно-
сти константинопольского патриарха; при этом константино-
польский патриарх уравнивался в правах с папой Римским. Про-

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 239

чие правила касались бытовых вопросов церковной жизни, Так,
26-е повелевало управлять церковным имуществом при посредст-
ве эконома, а 4-е подчинило монахов местному епископу.

Пятым был II Константинопольский собор (553 г.).

Под шестым имеют в виду сразу два вселенских собора -
III Константинопольский (680 г.) и так называемый Трулльский
(691 г.). На них было принято 102 правила, из которых 36-е за-
крепляло равноправие константинопольской и римской патри-
арших кафедр, а также указывало иерархический порядок патри-
арших кафедр восточной церкви. 8-м правилом митрополит обя-
зывался ежегодно созывать соборы епископов; 12-м, 13-м и 48-м
решался вопрос о браке клириков, а в 33-м осуждался обычай ар-
мянской страны принимать в клир только происходящих из свя-
щеннического рода. Ряд правил касался жизни мирян (64-е
и 70-е запрещали мирянину поучать жену всенародно и в церкви
во время богослужения; 80-е грозило отлучением тому, кто в те-
чение трех праздничных дней не посетит богослужения; 54-е ука-
зывало на границы родства для вступления в брак; 53-е узакони-
вало духовное родство восприемников с воспринимаемыми; 72-е
- о смешанном браке; 102-е касалось епитимьи кающихся).

Наконец, седьмым называется // Никейский собор (787 г.), из-
давший 22 правила. Из них четвертое и шестое резко выступали
против симонии при занятии священнических должностей; 15-е,
16-е, 18-е и 22-е утверждали недействительность назначения на
церковные должности мирян; 10-е запрещало устройство общих
для женщин и мужчин монастырей; 13-е запрещало отчуждать
церковное имущество, принадлежавшее монастырям и еписко-
пиям.

Каноны поместных соборов

Менее важные вопросы церковной жизни реша-
лись на поместных соборах. Каноны поместных соборов - это по-
становления собрания епископов какой-нибудь митрополии. Та-
кие собрания обыкновенно созывались два раза в год для обсуж-
дения и решения текущих административных и судебных дел,
превышающих полномочия епископа. Иногда собирались епи-
скопы нескольких митрополий, Правовые решения поместных
соборов считались обязательными для местности, епископами
которой они были приняты. Поскольку устройство церквей не
отличается разнообразием, постановления одной территории
часто соответствовали постановлениям других местностей.

Известно десять поместных соборов, которые приняли прави-
ла, считавшиеся общеобязательными для православной церкви:

240 РАЗДЕЛ 1

1) Анкирский (314 г,). Принял 25 правил, в частности решав-
ших вопросы о возвращении в лоно церкви христиан, которые
отреклись во время гонений Максимиана, и запрещавших назна-
чать пресвитеров и диаконов хорепископом (13-е правило),

2) Неокесарийский (315 г.). Из принятых на нем 15 правил
первое запрещало пресвитеру и диакону жениться после по-
священия; второе грозило отлучением вдове, выходившей за-
муж за брата покойного мужа; седьмое запрещало участвовать
пресвитеру в брачном пире второбрачного; восьмое запрещало
быть священником человеку, жена которого уличалась в прелю-
бодеянии; девятое запрещало совершать богослужение пресвите-
ру, согрешившему телом.

3) Гангрский (около 340 г.). Принял 21 правило, которыми ре-
шал вопрос о ереси Евстафия.

4) Антиохийский (341 г.). Издал 25 правил церковного управ-
ления. Его 11-е и 12-е правила определяли отношение епископов
к царю.

5) Сардикийский (344 г.). Издал 20 правил, которые определя-
ли отношения епископов к царю и инстанции церковного суда.
Был установлен суд второй инстанции над епископами; после ме-
стного собора епископов следовало решение римского епископа,
который поручал разбирательство дела и суд собору епископов
соседней провинции или посылал своих доверенных пресвите-
ров. Шестое правило запрещало назначать епископа в неболь-
шой город, где было достаточно пресвитера; десятое говорило о
назначении в епископы не раньше, чем назначаемый пробудет
чтецом, диаконом и пресвитером; одиннадцатое запрещало епи-
скопу оставлять свою паству дольше, чем на три недели.

6) Лаодикийский (конец IV в.). Принял 60 правил. По 57-му из
них запрещалось ставить епископа в небольших городах, а по
13-му — избирать народу кого бы то ни было на священнические
должности. 52-е не разрешало заключать браки и праздновать
дни рождения на Вознесение; 10-е и 31-е запрещали браки с ере-
тиками,

7) Так называемый Карфагенский (419 г.), на самом деле со-
бравший постановления целого ряда (пятнадцати) Карфаген-
ских соборов, начавшихся в 393 г. и продолжавшихся до 420 г.
Важнейшие постановления этих соборов следующие:

а) постановления о ежегодных соборах епископов всех афри-
канских провинций (позднее они были отменены). При этом ис-
ключалось вмешательство папы в дела суда и управления;

б) правило о подсудности диакона местному и трем соседним
епископам, выбранным самим обвиняемым. Священник подле-
жал суду шести выбранных и местных епископов;

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 241

в) правило о воздержании в брачной жизни диаконов и свя-
щенников;

г) постановление относительно имущества клириков: в слу-
чае покупки ими каких-либо угодий они «почитаются похитите-
лями стяжаний Господних», если, конечно, не отдадут приобре-
тенное церкви; в то же время имущество, полученное по наслед-
ству, может находиться в их полном распоряжении;

д) перечень лиц, которые не могут быть обвинителями и сви-
детелями против лиц духовных;

е) определение, что клирик мог подлежать только духовному
суду;

ж) обязательство защищать бедных и слабых, накладываемое
на духовенство;

з) правило, по которому клирик, желавший видеть по своим
делам царя, обязан был получить особую грамоту римского епи-
скопа;

и) запрет на продажу церковного имущества.

8) Константинопольский (394 г.). Постановил, что для осужде-
ния епископа требуется решение епископов всей митрополии.

9) Константинопольский (861 г.). Составил 17 правил: первое
запрещало лицу называться владельцем монастыря и им распо-
ряжаться, если оно пожертвовало на его постройку; шестое по-
становляло, что монахи не должны иметь своего имущества: все,
чем они владеют, должно переходить к монастырю; девятое ука-
зывало, как должен относиться пастырь к пасомым грешникам -
избегать для их вразумления телесного наказания; в десятом да-
валось определение святотатства как «присвоения себе всего,
посвященного Богу и богослужению».

10) Константинопольский (879 г.). Издал три правила; первое
из них гласило, что отлученные константинопольским патриар-
хом должны считаться таковыми и у епископа римского, кото-
рый не может вводить дал своей кафедры какого-нибудь преиму-
щества.

К канонам поместных соборов относятся решения церков-
ных соборов, прошедших на Руси. Развернутый источниковед-
ческий анализ их материалов не проводился. Преимуществен-
но постановления русских соборов изучали историки Русской
православной церкви и специалисты в области церковного пра-
ва. Возможно, поэтому постановления русских поместных собо-
ров редко используются в исторических исследованиях. Чаще
других историки обращаются к решениям Стоглавого собора
1551 г,

Источником, наиболее полно отразившим представления об
идеологических основах и самом строе русской церкви XVI в.,

242 РАЗДЕЛ 1

является Стоглав - сборник постановлений поместного собора
1551 г. Его появление объясняется необходимостью борьбы с на-
рушениями устоев церковно-монастырской жизни, падением ав-
торитета церкви после ожидавшегося, но не наступившего в
7000 (1492) г. конца света, а также изменением правового стату-
са светского государя, официально венчавшегося на царство.
Подготовительные работы к созыву Стоглавого собора начались
приблизительно в декабре 1550 г. Заседания собора проходили,
видимо, в январе-феврале 1551. 23 февраля началось редактиро-
вание сборника соборных решений - Стоглава.

Стоглав (памятник содержал 100 глав, отсюда и его название)
продолжил древнерусскую традицию «вопрошаний». Он совмес-
тил признаки канона поместных соборов и канона святых отцов.
Стоглав написан в виде ответов высших иерархов церкви на цар-
ские вопросы о церковном «строении». Он так и начинается: «В
лета 7059 месяца февраля в 23 день быша сия вопросы и ответы
о мнози о различных многих церковных вещах и чинех». Прин-
цип, которым определяется порядок следования глав, неясен.
Царские вопросы разбиты на две группы: первая (37 вопросов)
помещена в пятой главе Стоглава, вторая (32 вопроса) - в 41-й,
При этом, если ответы на первые 37 вопросов занимают основ-
ную часть Стоглава, то ответы на другие вопросы помещены «че-
респолосно» с вопросами - в одной (41-й) главе памятника.

Для анализа идейной направленности Стоглава весьма важно
установить, кто был составителем вопросов, содержащих свое-
образную программу реформ, которую правительство представи-
ло на рассмотрение церковного собора. Вопросы вкладывались
в уста самого Ивана IV, который «подвижеся не токмо о устрое-
нии земном, но и о многоразличных церковных исправлении».
Однако составлены они были не им самим, но лишь по его рас-
поряжению. Согласно одной из гипотез, царские вопросы соста-
влялись несколькими лицами (священником Сильвестром, ми-
трополитом Макарием, Максимом Греком, старцем Артемием).
Согласно другой, развитой А.А. Зиминым, - единственным ли-
цом, принимавшим участие в подготовке обращения Ивана IV к
Собору, мог быть только Сильвестр: некоторые вопросы (25, 26,
27 и 29-й) прямо заимствованы из его послания царю.

Вопросы, представленные Собору, свидетельствуют о замет-
ной сакрализации светской власти и, как следствие, расширении
ее функций. Именно Иван IV выступил инициатором созыва Со-
бора, призванного «оздоровить» русскую церковь. Царь даже на-
зывает себя и своего отца - наряду с духовенством - «пастыря-
ми». Он подвергает сомнению необходимость сохранения не-
подсудности царскому суду церковных людей («тако ли сему дос-

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 243

тоит быти»), а также монастырского землевладения. Централь-
ное место в царских вопросах занимает тема злоупотреблений
белого духовенства и монашества.

В первых царских вопросах излагались три группы проблем,
касающихся церковной реформы. Прежде всего речь шла о бо-
гослужении и различных сторонах церковной жизни. Наряду с
прочими «непорядками» и злоупотреблениями, в царских вопро-
сах критиковалось судопроизводство в церковном суде, ибо «свя-
тители», как и светские судьи, не брезгали взиманием посулов, а
самое судопроизводство отличалось волокитой. Серьезную опас-
ность для чистоты православия, по мнению царя, представляли
ошибки, имевшиеся в переводах с богослужебных книг. Резко
критиковался весь строй монашеской жизни. В частности, под-
черкивалось, что зачастую даже сами монастырские власти не за-
нимались должным образом отправлением церковных служб, со-
действуя тем самым разорению монастырей и их земельных вла-
дений. Ряд вопросов касался нравственного облика прихожан и
их поведения.

Второй комплекс царских вопросов (всего 32) был посвящен
сюжетам, связанным с церковной практикой XVI в. Здесь же
поднималась проблема борьбы с «ересями» и суевериями мирян.

Предложения, касавшиеся внутрицерковных реформ, Собор
поддержал лишь отчасти. Большинство его участников безогово-
рочно высказались за строгую регламентацию церковных служб
и других сторон церковно-монастырского быта, поскольку отсут-
ствие единообразия способствовало падению авторитета церкви
в обществе. Из-за небрежного исполнения религиозных обрядов
священниками росло недовольство мирян, что грозило отходом
от официальной церкви какой-то части верующего населения.

Собор принял постановления, касавшиеся укрепления цер-
ковного благочиния, в том числе о церковных службах, обрядах,
внутреннем распорядке в церквах (гл. 8-24, 31, 32), о порядке
церковного пения и колокольного звона (гл. 7). Вводилось тре-
бование беспрекословного подчинения священников и дьяконов
протопопам, которые вместе с «поповскими старостами» были
обязаны следить за исправным отправлением церковных служб
и поведением клира (гл. 29, 34, 69, 83). Непослушание протопо-
пам, пьянство, небрежность в церковном богослужении наказы-
вались отлучением от церкви (гл. 29, 30, 34). Подтверждался за-
прет служить в церкви вдовым попам (гл. 77-81), а также вводи-
лось строгое наказание за симонию, т. е. поставление на церков-
ные должности «по мзде» (гл. 86-89). Церковные служители
должны были «непорочно» свой «чин хранити и блюсти»
(гл. 90).

244 РАЗДЕЛ 1

С целью добиться подготовки грамотных священников и дья-
конов было решено создать училища в Москве и других городах
(гл. 25, 26). Отдавалось распоряжение священникам поддержи-
вать в сохранности иконы и проверять исправность церковных
книг путем сравнения их с «добрыми переводами» (гл. 27, 28).
Иконы должны были писаться, «смотря на образ древних иконо-
писцев» (гл. 43).

Стоглав жестко определил некоторые пошлины, взимавшие-
ся священниками, например «венечная» за совершение обряда
бракосочетания (гл. 46, 48), за освящение церкви (гл. 45). Ликви-
дировался институт владычных десятинников, которые собира-
ли пошлины с церквей. Отныне «святительскую дань» должны
были собирать и отдавать епископам и другим владыкам в цер-
ковных десятинах земские старосты и десяцкие священники
(гл. 68). «Венечную» пошлину отныне обязаны были собирать
поповские и десяцкие старосты (гл. 69).

Собор санкционировал строгие наказания за преступления
против нравственности («содомский грех», непослушание роди-
телям, ложная присяга и др.), ибо от них происходила «укориз-
на нашей православной християнстей вере». Под страхом цер-
ковных наказаний было запрещено чтение всяких еретических
и отреченных книг. Определялись меры помощи неимущим и не-
мощным.

Повышалась ответственность монастырской администрации.
Игумены и архимандриты должны были заботиться о «мона-
стырском строении» по уставам «святых отец». Монахи, в свою
очередь, обязаны были во всем повиноваться своим настояте-
лям, Вводился строгий контроль над монастырской казной
(гл. 49, 50, 52). Архимандриты и игумены должны были изби-
раться самой «братьею», а их избрание утверждали царь и епи-
скоп «ни по мзде», но по церковным правилам.

Вместе с тем в Стоглаве была подтверждена незыблемость
церковно-монастырского землевладения. Те, кто покушались на
него, объявлялись «хищниками» и «разбойниками» (гл. 61-63,
75). Ссылаясь на церковные законы, Стоглав категорически от-
клонил попытку передачи права суда над церковными людьми
«мирским судиям» (гл. 54-60, 64-68). «Градскому» (т. е. царскому)
суду передавались только дела о душегубстве и разбое.

Таким образом, Стоглав представлял собой определенный
компромисс между светской и духовной властями. Была значи-
тельно расширена сфера компетенции царской власти в области
духовной жизни, однако церковь сохранила за собой решение
важнейших вопросов, касавшихся ее внутреннего положения.
Ценность этого законодательного акта, действовавшего на про-

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 245

тяжении целого столетия, определяется тем, что он показывает
не только механизмы взаимодействия церкви и государства, но
и многие стороны повседневной жизни древнерусского общест-
ва, нашедшие слабое отражение в других исторических источни-
ках.

Каноны отцов церкви

Под таким названием подразумеваются правила,
написанные наиболее авторитетными епископами в виде посла-
ний-ответов па вопросы других пастырей. Такие каноны-посла-
ния, по словам самих же авторов, представляли собой не обяза-
тельные правила, а просто их личное мнение по тому или друго-
му вопросу. Формально эти послания могли рассматриваться в
качестве закона, только если были приняты большинством епи-
скопов. На деле же получалось иначе: эти авторитетные посла-
ния, принятые поместной церковью, вносились в се сборники
правил, делаясь обязательными. Многие из этих правил впослед-
ствии были утверждены Трулльским собором. К подобным по-
сланиям относятся следующие:

1) Дионисия Александрийского (ум. в 264 г.) - четыре, каса-
ющиеся поста перед Пасхой;

2) Петра Александрийского (ум. в 311 г.), затрагивающее во-
просы об обратном принятии христиан, отпавших во время го-
нения, и вопрос о посте в среду и пятницу перед Пасхой, а так-
же о праздновании воскресения;

3) Григория Неокесарийского (ум. в 272 г.), содержащее
11 или 12 правил по поводу тех, кто ели пожертвованную идолу
пищу и совершали другие преступления;

4) Св. Афанасия Александрийского (326-371 гг.), разъясняю-
щее вопросы о девстве и браке (к монаху Атуну) и об обратном
принятии раскаявшихся ариан, а также перечислявшее священ-
ные книги, принятые в Канон;

5) Св. Василия Великого (370-378 гг.), содержащее 92 прави-
ла, извлеченных из посланий его же к Амфилохию, епископу
иконийскому, Диодору - епискому тарскому, пресвитеру Григо-
рию, а также к другим подчиненным ему епископам и хореписко-
пам. Правила эти касаются, главным образом, вопросов брака и
наложения церковного наказания за разные преступления. Кро-
ме того, в них также поясняется понятие о видах отпадения от
истинного учения и говорится о значении неписаных преданий-
правил;

6) Св. Григория Нисского (372-394 гг.) к Литию, епископу ме-
литинскому - об епитимье.

246 РАЗДЕЛ 1

7) Св. Григория Богослова (370-390 гг.) и св. Анфилохия
(394 г.) о канонических книгах Ветхого и Нового заветов;

8) Тимофея, александрийского архиепископа - по разным па-
стырским вопросам;

9) Феофила, александрийского архиепископа (395-413 гг.),
содержащие 14 правил, из которых седьмое касается избрания и
рукоположения в священники;

10) Св. Кирилла, александрийского архиепископа (ум. в
444г.), к Домну, антиохийскому патриарху, и к ливийским епи-
скопам, содержащее пять правил;

11) Геннадия, константинопольского патриарха (ум. в 471 г.),
к папе Льву I и восточным епископам, а также Тарасия, констан-
тинопольского патриарха, к папе Адриану - о неправильном ру-
коположении за деньги.

К XVI в. на Руси бытовало не менее сотни таких произведе-
ний, возникших на отечественной почве. Часть из них имела
вполне официальный характер, поскольку исходила от высших
иерархов (скажем, ответы константинопольского патриаршего
собора на вопросы саранского епископа Феогиоста от 12 августа
1276 г. или послание константинопольского патриарха к русско-
му игумену об иноческой жизни 70-80-х годов XIV в.). Другие
святоотеческие правила были рекомендательными, зачастую
анонимными. К числу наиболее популярных в древней Руси от-
носятся, видимо, канонические ответы митрополита русского
Иоанна II, перевод которых с греческого сохранился в списках
Кормчих книг XIV-XVII вв., и так называемое Кириково вопроша-
ние, содержащее ответы новгородского епископа Нифонта
(1130-1156 гг.) и других иерархов на вопросы Кирика (скорее
всего, лица, составившего в 1136 г. хронологический трактат
«Учение имже ведати человеку числа всех лет»), Ильи (возмож-
но, будущего - с 1163 по 1186 г. - новгородского архиепископа)
и некоего Саввы. Вопрошание Кирика также дошло в составе
Кормчих книг ХIII-XVI вв. Оба памятника дают развернутую
картину повседневной жизни древнерусского прихода и приход-
ского священника. Содержание памятников затрагивает пробле-
мы семейно-брачных отношений, вопросы, связанные с народ-
ным восприятием христианства, соблюдением горожанами хри-
стианских норм поведения и морали.

Изучение истории текстов «вопрошаний», сопоставитель-
ный анализ их между собой и с другими источниками, в частно-
сти с поздними вопросниками, которые составлялись для пока-
янных бесед духовников со своими духовными детьми, позволят
получить информацию, почти недоступную при работе с други-
ми источниками.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 247

Юридические сборники

С XI п. основным типом сводов памятников хри-
стианского и византийского церковного права на Руси был сбор-
ник, который позднее, в XIII в., получил название кормчей книги.
Он содержал авторитетные и обязательные для православных
христиан памятники: апокрифические «апостольские правила»,
правила вселенских и некоторых, признанных каноническими,
поместных соборов, сочинения церковных писателей IV-VII вв.,
касающиеся христианских норм управления, права и службы, а
также компиляции из установлений византийских императоров
о делах, касающихся церкви. Состав и переводы этих сборников
были различными. К ним добавлялись комментарии - толкова-
ния канонических норм. На Руси кормчие книги расширялись
путем включения в них местных церковных и светских правовых
кодексов и правил.

Кормчие книги - в основном переводы и переработки - из-
вестны в очень большом количестве списков (до 180), относя-
щихся в первую очередь к XV-XVI вв. Но встречаются списки
как более ранние (XII в.), так и более поздние (XVIII-XIX вв.).
География распространения кормчих чрезвычайно широка: они
переписывались и редактировались в Северо-Восточной (Влади-
мир, Москва, Суздаль, Рязань и др.) и Северо-Западной (Новго-
род, Псков) Руси, в западных (Полоцк), юго-западных и южных
(Владимир-Волынский, Львов, Киев и др.) русских землях. Сре-
ди кормчих наиболее важную роль играли так называемые Сбор-
ники 14 титулов. На их материалах, известных на Руси с XI в., ос-
новывались все кормчие книги XIV-XVI вв., создававшиеся в
Русском централизованном государстве и Великом княжестве
Литовском. Правовое и каноническое содержание кормчих книг
является для них основным, и вначале оно было определяющим.
Однако в процессе бытования как в Византии, так и, особенно,
на Руси наряду с правилами и установлениями они включили
многие церковно-полемические, хронологические, календар-
ные, экзегетические сочинения, словари и другие памятники.

В ранней истории кормчих книг 14 титулов выделяется три
периода. В первый (вторая половина XI - начало XII в.) был ус-
воен болгарский перевод этого памятника, началось его распро-
странение и использование в практической жизни. Во второй
(XII-XIII вв.) кормчие книги активно редактировались, чтобы
приспособить их к жизни русских земель. В это время создава-
лись местные изводы кормчих книг - Устюжский, Рязанский,
Новгородский, Переяславский, Владимиро-Волынский. Во вре-
мя третьего этапа (конец XIII - середина XIV в.) на Руси появи-

248 РАЗДЕЛ 1

лись новая кормчая и ее переработка, завершившаяся созданием
в Москве новой русской редакции. Она легла в основу более
поздних кормчих.

Значительно позлее кормчей, не ранее конца XIII в., сформи-
ровался другой древнерусский сборник подобного рода - Мерило
Праведное. Он сохранился всего в пяти списках XIV-XVI вв., име-
ющих идентичный состав. Текст делится на две достаточно само-
стоятельные части. Первая включает заимствованные из Биб-
лии, апокрифов и святоотеческой литературы различного рода
слова и поучения о праведных и неправедных судах и судьях.
Вторая составлена из памятников права, преимущественно кано-
нического. По мнению С.В. Юшкова, появлению Мерила Пра-
ведного предшествовало создание нескольких правовых сводов:
сборника княжеских уставов, затем - на его основе - свода рус-
ских юридических статей и, наконец, Сборника тридцати глав,
который, собственно, и лег в основу второй части Мерила Пра-
ведного. Время появления этой части датируется последними де-
сятилетиями XIII - началом XIV в. Основное назначение Мери-
ла Праведного - практическое. Оно являлось своего рода посо-
бием для судей. В состав Мерила Праведного вошло большое ко-
личество как русских, так и переводных (в основном византий-
ских) законодательных памятников, а также правовые нормы,
заимствованные из библейских текстов (например, «Избрание
от закона Богом данного»). Значительная их часть была почерп-
нута, скорее всего, из кормчих книг. Состав и структура Мерила
Праведного, видимо, во многом объясняются тем, что в его воз-
никновении существенную роль сыграла церковь. Мерило Пра-
ведное как исторический источник, его место в жизни древне-
русского общества изучены явно недостаточно.

Под названием Правосудие митрополичье известен памятник,
помещенный в «Цветнике» (сборник слов и поучений) XVI в. Не
вполне ясно, когда был создан этот законодательный источник.
Одни исследователи (С.В. Юшков, Б.Д. Греков) относят его к
XIII-XIV вв., другие (М.Н. Тихомиров) считают его памятником,
возникшим не ранее XIV в. Неизвестен объем этого источника,
поскольку название «Правосудье митрополичье» в сохранившем-
ся списке отнесено к двум текстам: одному, который, собствен-
но, и принято так называть, и к более широкому фрагменту,
включавшему, кроме того, выдержку из Церковного устава Вла-
димира. По мнению М.Н. Тихомирова, «самый памятник, по-ви-
димому, не имеет отношения к практике церковных судов, а тем
более к митрополитам, и является оригинальным произведени-
ем, написанным каким-то не очень грамотным монахом»³⁸. Одна-
ко статьи, включенные в него, затрагивают вопросы, традицион-

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 249

но относившиеся к юрисдикции церковных судов (семейно-брач-
ные отношения, сексуальные преступления, проблема определе-
ния «душегубства» и т. п.). Среди источников Митрополичьего
правосудия были церковный устав Ярослава, Пространная Рус-
ская Правда, а также некоторые другие памятники законодатель-
ства. По своей терминологии Митрополичье правосудие близко
к московским памятникам типа Судебников.

Изучение источников канонического права, по существу,
только начинается. В силу целого ряда причин до сих пор иссле-
дования в этом направлении велись явно неудовлетворительно.
Между тем понимание жизни древнерусского общества невоз-
можно без глубокого и всестороннего анализа таких источников.

ГЛАВА 3

ВАЖНОЙ составной частью источникового ком-
плекса по истории древней Руси являются акты. Слово это (от
лат. ago - « действую», actum est - « сделано, совершено») много-
значно: с одной стороны, под ним подразумеваются документы,
предоставляющие какие-либо права и служащие доказательст-
вом наличия таких прав; с другой - это деловые и служебные за-
писи, несущие информацию о том или ином событии или про-
цессе, положении дел, состоянии имущества и т. п. Иными сло-
вами, к актам в широком смысле слова относятся все тексты, вы-
полняющие функции документов. Поскольку совокупность раз-
новидностей документов изменяется во времени, выработать
единое определение этого термина еще труднее. Акты при этом
превращаются в надвидовое понятие, объединяющее огромное
количество разнородных по своим функциям видов источников.
Поэтому в современном отечественном источниковедении, по
определению С.М. Каштанова, под актами в узком смысле обыч-
но понимается не весь комплекс разнородных документов, а
лишь те из них, которые устанавливают определенные правоот-
ношения либо между контрагентами сделки, либо между авто-
ром и адресатом. Принципиально важно отделить акты от зако-
нов (тем более что последние часто называют законодательными
актами, расширяя значение слова). В отличие от законов, кото-
рые устанавливают, формулируют правовые нормы, акты лишь
используют их; отношения, которые закрепляются актами, не
должны нарушать принятые законодательные нормы (в том чис-
ле, кстати, и нормы обычного права, в законах обычно не фик-
сируемые).

250 РАЗДЕЛ 1

При узком определении актов в их число попадают три груп-
пы документов: 1) публично- и частноправовые договоры; 2) по-
становления и распоряжения различных органов власти, имею-
щие индивидуальный или коллективный адрес либо адресован-
ные всем, но касающиеся конкретного юридического или физи-
ческого контрагента автора; 3) распоряжения владельцев собст-
венности, адресованные агентам, состоящим у них на службе. По
справедливому замечанию С.М. Каштанова, «договорные доку-
менты разных эпох и народов образуют один вид благодаря на-
личию у них общих внешних документально-юридических при-
знаков: их происхождение - результат сделки контрагентов, со-
держание - определение взаимных условий, форма - комбина-
ция устойчивых статей и формул. В происхождении всех разно-
временных и разноязычных распорядительных документов об-
щий внешний формально-юридический момент - одностороннее
волеизъявление носителя власти или субъекта права, содержа-
ние - конкретизация воли в форме распоряжений по определен-
ным вопросам, форма - предписание исполнения распоряжений,
даваемое тому или иному лицу»³⁹. Условно сюда входят судебные
постановления и завещания. Такие документы имеют двойствен-
ную основу: с одной стороны, они являются распорядительны-
ми, с другой (особенно если речь идет о поздних судебных реше-
ниях или духовных грамотах правителей) - законодательными. В
отличие от них регистрационные, информационные, проситель-
ные, отчетные и другие документы в случае отсутствия в них -
помимо основной - договорной или распорядительной функций
С.М. Каштанов предлагает не относить к актам.

При расширительном понимании актовых источников к
этим группам добавляются также делопроизводственные, част-
но-публичные документы и частная переписка.

Всесторонним изучением актов занимается дипломатика (бу-
квально: «относящийся к дипломам»; от греч. дйрлппт «двойной»,
которое использовалось для определения документов) - специ-
альная конкретно-источниковедческая дисциплина, анализирую-
щая документы как исторический источник.

1. Актовый материал как исторический
источник и методы его изучения

Общая характеристика актового материала

Древнерусские акты представляют собой доволь-
но обширный комплекс источников. По подсчетам В.А. Кучкина,

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XI-XVII ВЕКОВ 251

до нашего времени сохранилось всего 8 актов XII в., 15 актов, от-
носящихся к XIII в., 163 - к XIV в., и 2048 - к XV в.: всего 2234
акта, причем более половины из них (1302) датируется второй
половиной XV в. Количество древнерусских актов, на первый
взгляд значительное, существенно меньше, чем комплексы запад-
ноевропейских актовых источников. Так, опубликованная не-
большая часть архива итальянского г. Лукки всего за одно столе-
тие (с середины XIII по середину XIV в.) насчитывает около
30000 документов.

В XVI в. в связи с интенсификацией выдачи жалованных и
указных грамот ежегодно выдавалось до 50 грамот в год, что вме-
сте с актами других разновидностей (включая несохранившиеся)
должно было составлять около 100 актов ежегодно. Еще быстрее
увеличивался объем актового материала в XVII в., когда один
только Печатный приказ, по данным К.Д. Федорина, ежедневно
выдавал от 5 до 17 грамот (т. е. около 4000 актов в год). Однако
и в это время корпус древнерусских актов существенно отстает
от количества актов стран Западной Европы. Так, еще в первой
половине XIV в. только из французской корол