Об одной словесной путанице

Речь пойдет о путанице вокруг слов «скульптура», «статуя», «монумент» и «памятник».

Передо мной лежит конверт, изданный Министерством связи СССР. На конверте — под соответствующим изображением — написано: «Ленинград. Аничков мост. Скульптура Клодта».

Рядом — газета, в которой написано: «...в зеленом садике возле скульптуры Льва Николаевича Толстого...»

И в том и в другом случае — «скульптура». Так с чьим же именем она связана: изобразителя-ваятеля или изображенного?

Ошибка, безусловно, во втором случае. Надо было написать: «возле памятника Льву Николаевичу Толстому».

Скульптура — это (наряду с живописью и графикой) один из видов изобразительного искусства, осуществляемый мастером, называемым «скульптором» (по-латыни) или «ваятелем» (по-русски).

Статуя — результат этого творчества, конкретное произведение скульптурного искусства. В более узком понятии — скульптурное изображение фигуры во весь рост (в отличие от бюста).

Напоминаем, что Пушкин совершенно правильно назвал свое общеизвестное стихотворение «Царскосельская статуя», а не «Царскосельская скульптура». Скульптура может быть декоративной, когда ваятель создает статуи для украшения общественных зданий, жилищ и парков, и монументальной (от латинского слова «moneo» (м о́ нео) — «напоминаю», когда он создает произ- ведения, посвященные памяти великого или выдающегося человека, а также подвигу или событию, достойному памяти потомства (например, памятник «Стерегущему» в Ленинграде).

К сожалению, приходится убеждаться, что слово «скульптура» в периодической печати вытесняет слова «статуя» и «памятник», как мы это видели на примере, отмеченном в начале этого раздела («скульптура Клодта» и «скульптура Толстого»).

Итак — «Девушка с разбитым кувшином» — это статуя (скульптура Соколова).

«Медный всадник» — это памятник (скульптура Фальконе и Колло).

А что же тогда «монумент»?

То же слово «памятник», только на латинском языке. Если поэт античного Рима Гораций писал:

Exegi monumentum...» («Э&#769;кзег и&#769; монум е&#769; нт<ум>»), то Пушкин, а еще ранее Державин заменили в русской поэзии слово «монумент» русским словом «памятник» и писали:

«Я памятник себе воздвиг нерукотворный...» (Пушкин) и «Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный...» (Державин).

Следовательно, повторяем, «монумент» и «памятник» — это абсолютно одно и то же, только на разных языках.

Почему же забытый уже во времена Пушкина «монумент» снова возродился в нашей печати, иногда превращаясь в «монументальный памятник»?!

Непонятно!

Что же означает это словосочетание «монументальный памятник»?

«Памятный памятник»? Тавтология, бессмыслица!

Один читатель, пытаясь спорить, писал: «Не всякий памятник — монумент (грандиозно-величественный)».

Прочитав это, я невольно вспомнил объяснение одного экскурсовода группе туристов на Дворцовой площади в Ленинграде: «В середине огромная гранитная колонна, на вершине которой — бронзовый ангел в натуральную величину...»

___________

&#185; Эта фамилия (Falconet) долго писалась «Фальконет» и склонялась.

Так же, как невозможно определить «натуральную величину ангела», нельзя установить границу, отделяющую «просто памятник» от «грандиозно-величественного». Если вопрос только в величине — следует самым «монументальным» признать памятник королю Виктору-Эммануилу в Риме — один из величайших по размеру и бездарнейших по художественности памятников в мире!

Что сила искусства не в масштабе — ясно каждому.

Но вернемся к вопросу о памятниках с точки зрения «грандиозности».

С этой точки зрения, памятник в г. Пушкине — это «просто памятник», а памятник в Москве — «монументальный памятник»? Так, что ли?

И новый памятник Пушкину па площади Искусств в Ленинграде — «монументальнее» памятника ему же на Пушкинской улице?

А что сказать тогда про огромный памятник, установленный под Лейпцигом в память «битвы народов» 1813 года? Это, вероятно, «сверхмонументальный» памятник, и по сравнению с ним многие «монументальные памятники» превращаются в «просто памятники». Так, что ли?

Нет, не так! Всякое скульптурное изображение, воздвигнутое в память великого или замечательного события или человека, называется по-русски «памятником», и заменять это русское слово латинским словом «монумент» или добавлять к слову «памятник» эпитет «монументальный» — значит злоупотреблять иностранными словами и создавать тавтологию.

А происходит это в силу укоренившейся привычки и уже знакомой нам «инерции речи».

Вот и всё...