Глава 3. День 3. Полночь. 3 page

- Теперь общая физическая подготовка. Пробежка по периметру, отжимания. Для мальчиков подтягивания вон на той трубе. И плавание для всех. Нам нужно быть в тонусе. (Микки передернуло в очередном припадке, он выругнулся, прижимая ладонь ко рту).

День проходил в напряженной тренировке. Все выкладывались как могли, молча. Микки устраивал и командные упражнения. Мне приходилось носить на себе Ферни, он носил затем меня. Микки тренировался на Саше и Ками, они вдвоем повисали на нем, словно на могучем дереве. Илья «катал» АИ. Обед был скудным по решению нашего «командира». Открывали консервы, хлеб, фасоль, пили только чистую воду. Чтобы стало веселее во время совместного марш-броска по периметру территории вокруг элеватора, Микки запел песню Виктора Цоя «Саша», которая иногда прерывалась уже редкими приступами нервного тика.

- Саша очень любит книги про героев и про месть, Саша хочет быть героем, а он такой и есть. Саша носит шляпу, в шляпе страусиное перо, Он хватает шпагу и цепляет её прямо на бедро. Мастер слова и клинка, Он глядит в свою ладонь. Он пришел издалека И прошел через огонь. (Микки)

- Я даже не знаю текст, Мик (уже изрядно уставший, сокрушался я)

- А тебе и не нужно, рядовой (Микки уже бежал спиной вперед и смотрел на меня с ухмылкой). Даже Ферни уже начал запоминать текст (Микки подмигнул Ферни, который упрямо пытался выговаривать слова на слух, но выкрикивал в итоге какую-то несуразицу).

Камила все это время сидела у Микки на шее. Он не хотел сажать её, боялся уронить во время очередного припадка. Но эта маленькая смелая и упрямая девчонка настояла, чуть не начав рыдать при очередном отказе. И каждый раз, когда у Микки непроизвольно начинали непроизвольно сокращаться мышцы, он пытался контролировать их из страха за Ками. Она же постоянно гладила его по волосам, пыталась массировать плечи, словно тренер своему боксеру в перерыве. Это выглядело невероятно трогательно. Она же не переставала улыбаться и попутно даже плела Мику косички в волосах, закрепляя их цветными заколками. Ди бежал последний. Для Александра Ивановича мы нашли другое занятие. Он продолжал практиковаться в стрельбе по бутылкам по интуиции без помощи. Но дружное пение и разговоры остальных его явно подбадривали и изрядно веселили. Он сам то и дело подпевал, перезаряжая очередной магазин. Саша бежала рядом со мной. Её волосы своими упругими и ароматными прядями сводили меня с ума, освещенные золотом осеннего солнца. Спортивный костюм идеально подходил ей, обрамляя идеальное, соблазнительное тело. А проступивший пот на её лице и следы влажных разводов на спине и груди пробуждали во мне звериное желание. Я лишь ждал, когда наша тренировка закончится с заходом солнца и я смогу прижать её к себе и ощутить этот пряный аромат родного тела, запах своей женщины-воина. Она ощущала мой постоянный пристальный взгляд и смеялась украдкой, грозя мне пальчиком. Во время очередного круга она воспользовалась моим пристальным взглядом и слегка толкнула меня. В итоге я, не видя ничего ни спереди, ни справа от себя, споткнулся и упал в канаву. Саша очень испугалась и сразу бросилась ко мне. Я же специально стонал от боли и держался за колено.

- Минус один, кэп (Ди)

- Вот пьянь, вот пьянь (Микки хохотал)

- Amigo! I’m coming!! (Дружище! Я бегу на помощь!) Фернандо бросился вниз ко мне и сразу начал поднимать на себя и тащить вверх по грязи. Я решил не раскрываться и продолжал стонать. Уже Микки остановился и озабоченно направился ко мне с Ди. Ками тоже переживала сверху. Саша, словно колибри, проводила по моему своими теплыми ладонями десятки раз, пытаясь хоть как-то облегчить мою воображаемую боль. Тут я перестал стонать, самостоятельно молча поднялся и с улыбкой побежал дальше. Все были в бешенстве. За мной пустились в погоню. Цель была одна – извалять меня в грязи за такое хулиганство. После нескольких минут забега Ферни и Ди дружно повалили меня на землю. Мы начали бороться в шутку. Они набрасывались на меня словно охотники на мамонта. Мик и Ками стояли и смотрели, уже почти плача от смеха.

- Давай-давай!! Валите на землю этого кабанчика!! (Ками)

- Ату-ату его!! (Микки набрасывал на меня воображаемое лассо)

- Русские не сдаются!! (и я отбросил в стороны обоих)

Я уже праздновал победу, разводя руки в стороны по-чемпионски, демонстрируя мышцы и скалясь. Но вдруг откуда-то сзади на меня залетел кто-то и вцепился в плечи.

- Глядите!!Она оседлала нашего жеребчика!!! (Микки) И тут Микки, словно Цезарь на арене, сжал руку в кулак, выставил большой палец и повернул кулак вниз, опустив палец. Тем самым, мой исход был предрешен.

- Аррива!!! (Фернандо хохотал)

- Погиб, поэт, виновник чести! Пал, оклеветанный судьбой! (Ди)

Это была Саша, моя нежная хулиганка. Я притворялся, что никак не могу её скинуть, начинал уже склоняться из стороны в сторону, будто готовился падать. И вдруг я резко вывернулся корпус, одной рукой зацепил её аккуратно из-за спины и уже поймал в обе руки. Затем я склонился на колено и Саша оказалась в моих объятьях, словно принцесса, упавшая с балкона своего замка. Я поцеловал её!! Вокруг послышались улюлюканья и свист. Публика хотела хлеба и зрелищ, а в итоге слащавая концовочка. Но я смотрел в Сашины глаза, прижимал нос к её коже, чтобы вдыхать и вдыхать её тело в себя. Мы тонули друг в друге, всё кружилось яркими красками, все замирало и вспыхивало вновь. Она была моим безумием, мной.

- Ой, ну всё!! (и Микки возмущенно махнул рукой в унисон с Камиллой) Им стало скучно, и они продолжили бег. Ди и Ферни, не убирая с лица улыбки, ринулись за Миком вслед. И мы ощущали эту общую радость всей нашей семьи за нас обоих. И это было дико незнакомо и классно.

К моменту окончания нашей пробежки, солнце уже заходило за горизонт. Александр Иванович, окруженный гильзами и окурками, неторопливо наслаждался своим табачком, вдыхая обеими ноздрями этот дивный вечерний воздух, смесь запаха увядающих трав, воды, остывающей земли и дивного синего дыма. Ками подбежала к нему и залезла к нему под руку. Села рядом и начала рассказывать, как они дурачились. Она размахивала ручками, описывала всё дословно во всех деталях. АИ поглаживал её по спине и плечу, периодически целуя в макушку. И за все время улыбка не сходила с лица. Они смотрели, как солнце тонет в реке. А мы всем взводом, раздевшись до белья, ринулись в холодную воду. Мне кажется, вода закипела, когда мы все зашли. Настолько тренировка нас измотала. Мы плескались словно дети. Обратно уже шли все закутанные в одеяла, дрожащие, холодные.

- Красавцы мои!! Мои морские котики, речные тюлени!! Просто загляденье!! С таким-то командиром! Б**дь..Сука (Микки передернуло в припадке, Ками сразу же подбежала к нему под одеяло, схватила за руку. Микки стало лучше.)

- Теперь ужин и отдыхать, семья (Now dinner and rest, family) (Я) Я отправился к Саше с намерением похитить её перед ужином и посидеть у воды.

Вечером у воды было прохладно. Я постелил одеяло на песок, своим пиджаком укутал Сашу. Я не отпускал ее руку ни на секунду, мои пальцы уже не представляли, что есть иное прикосновение, кроме как к тем хрупким, розовым пальчикам сидящей рядом девушки. Мы молчали. Но периодически то по моему, то по её лицу пробегала улыбка, словно наш собственный язык без звуков и слов, лишь вибрации кожи, лишь движения губ, лишь игра цвета глаз, лишь попеременное изменение силы прикосновения наших ладоней и пальцев. Я не переставал наслаждаться запахом её волос, он и был запахом всего вокруг, всей этой последней мирной ночи. Пока Саша смотрела на воду, я незаметно достал из кармана пиджака камушек, гладкую гальку, почти идеальной круглой формы и вложил его в Сашину ладонь.

- Что это? (растерялась она)

- А это подарок от твоего пингвина. (Саша не могла скрыть улыбку) Дело в том, что у пингвинов есть такой ритуал – самец ищет и приносит своей самке самый гладкий, желательно самой правильной формы камень с берега. Это словно обручальное кольцо у них. Так вот это мой тебе подарок, моей девочке-пингвину.

- Ах вот он в чем секрет (Саша поцеловала меня в губы и прислонилась к моей шее) Надо будет поговорить с Камиллой на эту тему.

- В смысле? (удивился я) Мне кажется, ей еще рано знать, откуда берутся маленькие пингвинята.

Мы засмеялись и повалились на одеяла. Мы смотрели в небо, молча, долго. Хоть мы и молчали, но наши пальцы, касаясь друг друга сотни раз, проводя друг по другу нежно, медленно, за это время сказали сотни и сотни слов, передали тепло тысяч поцелуев, исполнили не один танец вместе.

- Так тихо. Так спокойно. (Саша)

- Ты права. Надо это прекращать. Пойдем. (я)

Я быстро вскочил с песка, обхватил её, поднял и понес на руках к машине.

- Ты что делаешь? (Смеялась она и брыкалась, пытаясь спрыгнуть)

- Я живу. Пора выбраться в город. Не против, если Мик, Ферни и Ди поедут с нами? (я)

- Конечно же нет. И, малыш, я кушать хочу (Саша)

- (Я посадил Сашу на переднее сиденье, включил печку) Я сейчас. На заднем сидении я уже приготовил все для вечера…Белье, платье, туфли, косметика, парфюм. Сиденья сложены, так что смело можешь там переодеться.

Забежав внутрь, я первым делом нашел Микки по гуляющему по башне храпу. Он уснул так и не дождавшись ужина.

- Давай собирайся (я расталкивал его сонного с Ками на руках, он сидел на полу, опираясь на стену, весь укутанный одеялами).

- Да не хочу я эти чертовы ананасы, шампанского хочу… (Мик говорил во сне) Ками уже успела проснуться и смотрела на меня с улыбкой, прислоняя пальчик к своим губам, сложенным дудочкой. А сама начала дергать дядю Мика за нос и смеяться. Я уже не мог ждать и стал слегка шлепать его по щекам.

- (Мик открыл глаза) Че за дела, Тима?

- Мы едем на вечеринку. У тебя пять минут достать и одеть костюм. Не забудь тот шикарный галстук бордовый. Ками тебе его выбрала. И, кстати, заодно поедим нормально.

- Ну кроме того, что он бордовый, он еще и с героями комиксов – супермен, бэтмэн.. Это раз. И два - я жрать хочу! (Микки)

- Ты и есть супермен! Правда пьянющий и ленивый зараза. А еще прожорливый человек-консерв! Беги собираться (Мик начал медленно подниматься, озабоченно вспоминая, где же тот костюм 58 размера)

- (Ками засуетилась) А я, дядя Тим? Можно с Вами?

- Ну как Саша скажет…(я)

- Принцесса со мной! (Перебил меня Микки)

- Ладно-ладно, сударь (я начал раскланиваться) Только быстро беги и одень то золотое платьице и туфли. И никакой косметики не смей у сестры брать. Жду вас внизу. Я за Фернандо.

- Amigooo- Amigooo!!! Where are you? (полушепотом повторял я, бродя по темным этажам)

- Tim! Here! (я повернулся и увидел Ферни в темноте, он сидел у окна, по лицу блестели слезы)

- Kem pasa? What’s wrong,man? (как ты? Что не так, друг?) (я)

- I miss my kids and my wife (Я скучаю по моим детям и жене) (Ферни)

- (я присел рядом, обнял его по-братски) Listen, bro, I know, how is it. Don’t be shy of your tears. Look at the sky. How calm, well in the sky. The same will be inside of you. They love you. They remember you. You will return to them a hero. You're already a hero and a great dad, the best one I know. Also, you are my friend, my brother. I have a request to you. (Послушай, дружище. Я знаю, каково это. Не стесняйся своих слез. Взгляни в небо. Как спокойно, хорошо в небесах. Так же будет и у тебя внутри. Они любят тебя. Они помнят тебя. Ты вернешься к ним героем. Ты уже герой и замечательный отец, лучший из тех, кого знаю. К тмоу же, ты мой друг, мой брат. У меня просьба к тебе.) (я)

- What? (Что) (Фернандо стер ребром ладони слезы с лица)

- We are going to have some party tonight. And we won’t go anywhere without you, my nigga (Мы собираемся устроить вечеринку сегодня ночью)(я дружески ударил его в плечо) So, be ready and put on that suit from hugo boss. And come downstairs. Ok? (Так что будь готов и надень тот костюм от хьюго босс. И спускайся вниз. Хорошо?)

- Okey. (Ферни улыбнулся)

Оставался Ди. Его я нашел на крыше башни. Он писал стихи, обложенный пистолетами, лампами, словно монах в буддийском монастыре на вершине гималайских гор, не выпуская сигарету изо рта. Весь в искусственных лучах, завернутый в одеяло, он напоминал древнего мыслителя из прошлого.

- Ди, чем занят? (я)

- Ооо, какие гости в моей мастерской. Я как и всегда в пуантах над пропастью сладострастия. Своими строками нарушаю эту скуку белого листа. (я)

- Собирайся. (я)

- Куда? (Ди)

- Едем на ночную вечеринку. (я)

- Ты же знаешь – не люблю я все эти тусовки, скопища народу. (Ди)

- Ради меня, Диоген, мы едем все вместе. Ты нужен нам. (я)

- Ладно, раз нужен. (Ди)

- Одень костюм. (я)

- Нет, это уже слишком. (Ди)

- Нет, не слишком, ради меня, Ди. Ты же поэт, интеллектуал. Ночь ждет нас. Ночь ждет тебя. (Я многозначительно посмотрел на него) Ты же не можешь вечно быть без музы. Там, куда мы поедем, будет много сладостных дам. (я)

- Ну всё-всё. Бегу одеваться. (Ди)

Солнце село окончательно. Я сам переоделся в машине. Мы вышли на воздух. Она была бесподобна. Леопардовое платье с вырезом на спине. Кремовые туфли. Чулки телесного цвета. Волосы были собраны в пучок, выставляя на обозрение всё её красивое лицо до каждой линии и каждого изгиба. Малиновая помада. Эти ласкающие глазки. На шее цепочка с кулоном в виде крыльев.

Из входа в башню по ступеням раздались шаги. Еще несколько секунд и из проема показались Микки с Камиллой. Мы были в шоке. Перед нами был уже не грубый брутальный морпех и маленькая девочка с растрепанными волосами. Это был настоящий итальянский неомафиози в сопровождении своей прекрасной юной леди. Все на Микки сидело просто отлично, как влитое. Черные брюки с отливом, пиджак на двух пуговицах, шелковая рубашка от Роберто Кавалли с принтом крокодила придавала его образу отчаянный вид австралийского Данди при сохранении изысканного стиля, сдержанности в каждой линии и каждом движении. Камила была истинной дамой, аккуратной и выдержанной в каждом своем маленьком шажке, слегка приподнимая подбородок, очаровывая своим аристократизмом. Платье из ткани в цвет золота с низом в виде купола, ажурные вставочки на рукавах, красная ленточка на запястье и туфли такого же алого, томного цвета. Микки открыл дверь машины и, словно пушинку подхватив Ками, посадил её на сиденье, словно принцессу в экипаж.

Мы ожидали выхода нашей эпатажной парочки. Прошло уже пять минут, я стал сигналить. Наконец, показались три силуэта. Это было нечто. Я сразу представил сцену из Крестного отца с пожилым, суровым доном Корлеоне. Наш Александр Иванович в шикарном смокинге с черной бабочкой, в белоснежно-белой рубашке с перламутровыми пуговицами, ведомый Фернандо и Диогеном, излучал непоколебимый авторитет и был окружен аурой святости эпохи итальянских мафиози. Жаль, что он сам не мог видеть себя, такого пожилого красавца, который заставлял нас преклоняться перед его властью над временем. Фернандо был в атласной черной рубашке, поверх которой был матового жилет черного цвета. Спущенные плечи, словно у пиратской рубахи, выдавали в нем свободу, дикость, стиль. На ремне была большая бляшка с черепом от Джона Ричмонда. Илья надел только рубашку и брюки с остроносыми туфлями. Его колоритная внешность с собранными назад в пучок дредами и минимализмом в классическом стиле создали образ настоящего мачо, восточного повесы в лучших традициях жанра. Расстегнутые сверху две пуговицы, тонкий ремень, запонки на манжетах итальянского сукна подчеркивали благородство образа.

Все сели в машину. Я включил на полную громкость Брюса Спрингстина «Улицы Филадельфии».

Моя королева сидела рядом со мной. Её ладонь была поверх моей на боксе между сидениями, наши пальцы переплетались в бессловесном танце. За окном старая Самара мелькала серыми каменными кубиками с светлячками в квадратных окошках. Бесконечные фонари, стражники мостовых и изувеченных асфальтных дорог, золотые кроны деревьев, печальные и прекрасные – все они дышали свежестью и увяданием одновременно. Воздух был такой пряный через открытое настежь окно, что хотелось просто взять и раствориться в этом сентябре. Микки на втором ряду сидений укладывал пшеничные волосы Камиллы, постоянно охая, вздыхая каждый раз, когда она недовольно дула щечки. Александр Иванович, опершись на трость и уткнувшись в нее подбородком прислонился к открытому окну и вдыхал на полную грудь осень. Краешки его губ постоянно смыкались в довольной улыбке, а в незрячих глазах отражались желтые огни, слово вспышки солнца. Где-то раздался залп салюта и вспышки его разными красками промчались, словно в зеркале, по матовой пустоте его белых зрачков. Ди и Фернандо сидели на третьем ряду и играли в карты. Фернандо то и дело выкрикивал свои мексиканские ругательства, пользуясь тем, что Ками не понимала их и просто смеялась. Ди был напряжен, сложив озабоченно пальцы ниже губ и изредка протирая очки.

- Куда едем, кэп? (Микки)

- (я заехал во дворы, остановился перед невзрачным домом, накинул очки) Приехали, господа!

У входа стоял знакомый всем Коугар. Вдоль улицы была припаркована вереница машин по обеим сторонам. Я сразу заметил, что на крышах домов стояли ребята с автоматами. Один из них отдал мне честь с крыши, подал сигнал остальным, те сделали также. Я понял, что мы в безопасности в своем районе.

- Шеф здесь. Ребята охраняют периметр. (я)

- Лучше бы вместо нас в башне мерзли, герои. (У Микки как раз начался приступ и он, развернувшись корпусом в сторону бойцов на крыше, выкрикнул: «Трахните себя!!», показав им средний палец. Саша успела закрыть уши Ками.) Зашли в оркестр! (Микки улыбнулся, самоуверенно и дерзко разглядывая нашу охрану)

За старой деревянной дверью, открывшейся со скрипом, нас ждал темный коридор, в конце которого горела лампочка на потолке. Ками сжала ладонь Микки. Он тут же схватил её на руки.

- Что-то не похоже на веселье, Тим (Микки)

- It’s fucking cold here (Фернандо растирал ладони)

- И мы, конечно же, не взяли оружие, и наших лат на солнце блеск прекрасен (Ди)

Я вел Сашу за руку, придерживая её позади себя за спиной. На мое левое плечо опирался рукой АИ, постукивая тростью по стенам. Он молча слушал, слегка улыбаясь от того, насколько всем кругом было не по себе.

- Мы живет в заброшенном замке, и вдруг нам стало страшно, ребятишки? (АИ) Тут он неожиданно отпустил руку от моего плеча, ринулся вперед и быстрыми шагами дошел до двери в конце коридора. Она была закрыта. Тогда АИ стал с силой бить в дверь, ударяя то руками, то тростью. Микки крикнул: «Уйди влево», и с разбега вышиб дверь. Мы очутились в огромном зале в стиле императорских дворцов. Пары танцевали вальс. Официанты в белых перчатках разносили холодное шампанское. Микки отнял поднос у одного из них и начал нас угощать. Он был в гневе, и огрызался, словно волк, на смотрящих на него в недоумении. По периметру зала стояли огромные парни в классических костюмах, которые сразу направились к нам. Микки снял пиджак. Я отпустил руку Саши и подвел к Иванычу. Тот понял, что возникла угроза и закрыл собой Сашу, достав из кармана перочинный ножик. Старый воин всегда держал лезвие при себе. Ками почему-то была очень спокойна, сжимая медведя и пиджак Микки, и глядя с восторгом на своего озверевшего новоявленного папаньку. Ди развязно пританцовывал на месте, словно шут, надсмехаясь над вальсирующими, одновременно плотнее укладывая дреды. Моментально он достал из-за пояса два кастета и кинул один Фернандо. «Con el alma, amigo» («От души, друг») – Фернандо улыбнулся с лязгом, закатывая рукава рубахи и разминая руки. Я занял боевую стойку впереди остальных. Микки, разведя руки в стороны, закричал на весь зал, глядя на двигавшихся к нам уже почти строем парней: «Давай, возьми меня, сахарок!» Еще на подходе одного из охранников «отключил» уже знакомый нам с Микки мужчина в черном джемпере и брюках. Началась драка. Микки сразу опрокинул двоих. Ди с Фернандо взяли на себя самого большого парня, увернувшись от его ударов и, заблокировав обе руки, сломали их одновременно. Я отрабатывал свою любимую тройку, повторяя без остановок: «один-один-два, два-два-один-два». Мне уже начали наносить удары под блок, постепенно пробивая до почек. Тут подоспел Шеф и ударом с правой руки повалил на пол одного из нападавших. Я, убрав левую руку из глухой обороны, начал осыпать оставшегося боковыми с левой и, как только он открылся для удара с правой, сразу повалил его. Из двери на другом конце зала выбежали еще пятеро человек, но уже в спортивных костюмах под стиль девяностых.

- Это еще что за зоопарк (Микки прикуривал сигарету на ходу, направляясь в сторону подкрепления)

- Halloween god damn (Чертов Хэллоуин) (Ферни заново закатывал рукава рубахи) Amigo, wait for me!

- Уходим! (Шеф махал нам в сторону выхода)

Я подбежал к Микки и стал уводить его. У него усилился синдром, и он стал выкрикивать грязные ругательства в сторону нападающих. Ди помог мне увести его. Саша, Ками и Дед уже были на пути к выходу. Мы убегали. Готовые принять еще много боев, разгоряченные, азартные, мы понимали, что лучше побыстрее скрыться. Мы сели по машинам. Шеф рукой из открытого окна показал направление и дал команду следовать за ним. В зеркале заднего вида я увидел, как выбежали пятеро. Но тут же один за другим свалились с ног. Наши «карлсоны» с крыш сделали свою работу. Я посигналил им и моргнул «аварийкой», хотя хотелось просто по-братски обнять ребят за оказанное прикрытие.

- Вот все они такие – с расстояния из своих игрушек смелые палить, а зайти по-мужски помахать кулаками, так нет уж. Г..ны. (Микки) (он закрыл уши Ками)

- Да брось, Мик. Ты же не оставил бы им все равно ни одного из ревности (я)

- Это факт! (Микки)

Мы ехали и не понимали, куда и зачем. Но в салоне навигатора стояло безудержное веселье. Ди вылез в открытый люк, расправив руки, выкрикивал: «Я-король мира!». Ками, сидя на коленках у Микки, гладила его щеку, чтобы у него пропало обострение синдрома. Я просто смотрел, не отрываясь в глаза Саше, пока она, макая край своего платья в виски, смущенно обрабатывала ушибы на моем лице и ссадины. Моя голова была на её коленях, теплых, мягких, таких родных. Александр Иваныч без конца расспрашивал о том, как все произошло и просил детали. Микки красочно и смачно всё описывал, разводя руками. В салоне чуть слышно приятными ритмами разносилась песня «Alive» Empire of the sun - Loving every minute cause you make me feel so alive, alive… И в тот момент мы все до одного чувствовали себя живыми, любя каждую минуту, проведенную вместе.

Наконец, мы заехали на территорию коттеджа в черте города.

- (по рации) Приехали, ребятня. Выходим. (Шеф)

Как только мы стали выходить из машины, к нам подбежали три добермана и сели рядом полукругом.

- Не бойтесь, это лучшая охрана и защита. Добро пожаловать в резиденцию. (Шеф)

- Чью? (я)

- (Шеф повернул ко мне лицо с широкой и по-детски открытой и доброй улыбкой) Ангелов, командированных к вам. Не обращайте на них внимание. Многие заносчивы и тяжелы в общении, кто-то вообще мало разговаривает.

В этом момент на территорию заехал кадиллак де вилле 98 года. Из машины вышли четверо – наши снайперы.

- Спасибо, мужики! (я направился к ним, уже протягивая руку)

Но они молча прошли мимо меня, не здороваясь ни с кем и даже не снимая маски. У каждого был кейс с винтовкой.

- Они не разговаривают даже друг с другом, так что не удивляйся. Особый отряд – идеальная дисциплина, неподкупны, фанатичны, каждый из них социопат и мизантроп. Много пьют, отдельно от всех каждый в своей комнате. На людях всегда в масках и только ночью выходят. Отлично владеют любым видом оружия и без него еще опаснее. (Шеф)

- Почему они не с нами? (я)

- Они с вами. Но… так надо. Не проси объяснять. Только вы всемером можете остановить Кошмаров. (Шеф)

- Понял. (я)

- Что же, господа, дамы, прошу в нашу резиденцию. Это хостел под прикрытием. Первый этаж – ночной клуб. Второй – гостиница, в которой все номера всегда заняты для посторонних. Нижние два этажа – собственно мой дом здесь. (Шеф)

- А зачем тогда мы приезжали на тот адрес? (я)

- Для того, чтобы посмотреть на вас в деле, парни. Только сразу простите, и ты, Ками, не думал, что поедешь вместе со всеми и зайдешь. Мои парни должны были прикрывать вас снаружи от любой опасности. Но так получилось, хорошо, что все обошлось. (Шеф)

- Ей уже не привыкать, она будущая воительница. Моя воительница! (Микки)

- Мне было не страшно (Ками).

Внутри дома было очень уютно, но все комнаты были выполнены в современном стиле, много техники, много кожаной мебели. Ками сразу разбежалась и плюхнулась на диван, провалившись в его ампирных просторах.

- Садитесь, ребята (Шеф)

Мы расселись по креслам и диванам. В зал зашли около двадцати человек близкого окружения Шефа. Наши четверо любимчиков устроились у окна, кто на подоконнике, кто прислонившись к стене. Единственная девушка среди них приземлилась на пуф. Микки, глядя на них, не смог сдержать ухмылку. В ответ девушка огрызнулась, демонстративно проведя большим пальцем с длинным крашенным в алый цвет ногтем по шее. Микки, нисколько не смущаясь, послал ей свой воздушный и страстный поцелуй. Диоген не отрывал глаза от пары девушек у камина. Печаль на их лицах была настолько нежной и притягательной, что он достал авторучку и на салфетке стал быстро вычерчивать строку за строкой.

В углу комнаты соблазнительно поблескивала лакированная стойка бара и в стеклах бутылок переливами манили крепкие алкогольные напитки на любой, даже самый изысканный вкус. Микки не смог удержаться и за пару шагов аккуратно оказался прямо напротив двенадцатилетнего ирландского виски. Он быстро и четко наполнил два стакана до середины и, совершив еще несколько шагов, оказался уже за спиной девушки на пуфе. Она подняла глаза вверх. На ее лице, казалось, не было никаких эмоций, только пустота. Но Микки уверенно опустил справа стакан прямо в ее ладонь и со своей грубой, но одновременно детской улыбкой произнес: «Пожалуйста, сеньорита». Она опустила голову, выпила залпом виски и вернула стакан обратно. Микки невольно выругнулся в очередном припадке: «Чертова сука». Она улыбнулась и сказала: «Именно». Микки закрыл рот рукой, но вдруг выронил стакан и быстро и нервно вышел из зала на улицу. Шеф посмотрел на Кристину и вслед Мику, но не стал его останавливать.

- Итак, завтра все начнется. И завтра все закончится. Кристина, доложи дислокацию вашей бригады на полночь. (Шеф)

- (Девушка быстро поднялась с пуфа с выправкой истинного вояки, но в замешательстве) Я…я… (в голове воительницы путались мысли) Я закрываю территорию башен по периметру в сто метров, веду прицельный огонь по всем выходящим враждебным целям. Большой Джек и Кот на позициях по прилегающим улицам. Они обеспечивают свободной дорогу и курируют по возможности периметр в пятьсот метров. Мексиканец курирует окружающие водные пути, при необходимости взрывая мост и пристань.

- Отлично. Сестры – вы со мной на высотках ладьи. Мы снимаем всех по крышам. Тим, за вами территория башен, сами понимаете. Если что-то нужно еще из оружия, то Кристина всем обеспечит. (Шеф)

- Понял. Кристи, у меня просьба – оберегай девочку. Вот она наша маленькая, зовут Камила. (Я)

- (Кристи посмотрела на девочку и неожиданно ласково и тепло улыбнулась) Мы будем все беречь малышку, Тим.

- Когда все начнется – я подам сигнал и зажгу красный фонарь. Пока мы не начнем огонь, не вмешивайтесь, ребята. Мы будем вести стрельбу троссирующими – вы увидите. (АИ)

- Принято. Бронежилеты уже в машине. Я доверяю всем и каждому. Не буду объяснять, насколько важна эта ночь, насколько это тяжело. Эта ночь в этом составе последняя, но не будем грустить. И, главное забыл, господа и дамы. С этой минуты ваш командир – Тим. Теперь вы все в составе тринадцатого легиона, последнего, из ангелов и людей. (Шеф)

Он подошел к бару, налил текилы в стакан, попросил всех подойти. Мы наполнили бокалы, молча посмотрели все друг на друга. Я налил сок в стаканчик для Камиллы, взял её на руки, прижав головкой к себе. Шеф улыбнулся: «Будем, вояки!».

- А ты, маленькая, когда вырастешь - станешь нашей воительницей, самой сильной и самой красивой. Будешь в моей личной охране, если дядя Мик разрешит (Шеф нежно провел пальцами по щеке смущенной Камиллы)

Кристина второпях выпила со всеми, налила еще стакан виски до краев и выбежала. На улице был дождь. Он шел стеной, ледяной, крупный. Под ним весь мокрый стоял Микки, опустив голову, дымя сигаретой. Он выпускал синий дым в небо, глотая капли дождя, словно измученный жаждой путник в пустыне. Было шумно, громко от раскатов грома, но она слышала его взрывы плача. Микки никому не сказал о том, что он увидел в тот момент, когда выронил стакан. Его отнесло снова на те сотни лет назад. (трек «Stage Rockers – I'm Waiting») Он еще не блуждал по земле в поисках своей возлюбленной, а был командиром своего отряда вместе с Ней. Там. Рассвет там был другим. Солнце было не высоко над головой, а где-то под самыми ногами. Оно снизу пробивало лучами небо сквозь одежду. Оно проходило лучами, прошивая всё тело. Так тепло. И откуда-то с запада доносился соленый запах моря. Шум волн прибоя. И Она никогда не пропускала этот рассвет с тех пор, как оказалась там. И Мик стал встречать его вместе с ней. Они просто стояли рядом. Сначала поодаль. Но с каждым утром все ближе и ближе. Наконец они уже стали встречать каждое новое утро друг напротив друга. Мик поднимал правую ладонь, она поднимала в ответ свою его ладони навстречу. И они подносили их друг к другу, не прижимая. И между ними сквозь миллиметры расстояния проходило солнце, сливаясь своим теплом с теплом горячих ладоней. И так каждое утро. Но каждое утро в левой ладони Микки, сжатой в кулак за спиной, было что-то особенное в подарок для Неё. То цветок, то божья коровка, то красивая лента или смешная фигурка животного из камня или дерева. В то утро это была бабочка. Живая, настоящая, редкой красоты. И как только он разжал ладонь, бабочка метнулась ввысь, взмахнув на солнце крыльями. Переливы по перламутровым крыльям отразились на защитных масках Микки и его возлюбленной. А внутри них словно оживились дети. В его неподвижной фигуре голубоглазый мальчуган с каштановыми волосами протянул руку навстречу стеснительной кареглазой девочке с кудряшками. И они взялись за руки и, держась вместе, прошли к самому краю неба, к волнам небесного океана. Затем сели, свесив ноги в теплые волны. Их ладошки уже вспотели. Но они не отпускали их. Нельзя. Они смеялись. Они рассматривали облака и облизывали соленые губы. И он просто взял и поцеловал её горячую щеку. В другой её руке была связка с воздушными шариками. И она от неожиданности выпустила из рук эти голубые, красные, зеленые, фиолетовые шары, и они полетели еще дальше вверх. И мальчик с девочкой подняли глаза, провожая их с тревогой и улыбкой. И тогда уже силуэт Микки и Её силуэт тоже подняли головы одновременно. Молча. Не касаясь друг друга. И именно эта сцена так ярко и так больно ожила в нем, когда он забирал стакан у Кристины. Эти воспоминания пронзили его. Сработал синдром. Но он ощутил именно то самое ощущение рядом с Кристиной. То самое. И это же ощущение и та самая картинка пронзила Кристину секундами позднее.