Наука как социальный институт

В философии и истории науки науку принято анализировать в трех формах:

1) наука – как вид знания; 2) наука – как вид деятельности; 3) наука – как социальный институт.

Получается, что наука – это специфическая система ценностей, отношений и норм, которые характеризуют поведение научного сообщества.

Главная проблема в изучении науки как социального института – это проблема взаимоотношения науки и общества, роль науки в общественном развитии, проблема социокультурной обусловленности научного знания.

Еще в эпоху Просвещения науки стали считаться элементами социальной системы. В этот период научное знание становится идеалом знания вообще.

С 1870-1914 год для Европы это время оптимизма, когда считалось, что совершенствование социальной жизни возможно за счет науки и технического прогресса.

Значительный интерес к социальным аспектам науки, роли науки в жизни общества проявили в 19 веке Маркс и Вебер. Маркс сделал прогноз, что наука превратится в непосредственную производительную силу общества. Классическую дихотомию «социологии знания» сформулировал Мангейм в своей работе «Идеология и утопия» (1929). Он задавался вопросом: «Если получаемое наукой знание объективно и истинно, то каким образом можно говорить о его социальной обусловленности?» Путь решения этого вопроса Мангеймом был следующим:

1) Он полностью исключил содержание естественнонаучного и математического знания из познавательно-социологического анализа, поскольку оно неподвластно социальным интересам.

2) Он выделил интеллектуалов как особую неоднородную сложную социальную группу, которая способна синтезировать и критиковать все другие классовые интересы. Стоит добавить, что эту группу невозможно было эмпирически ограничить или выделить.

Поэтому на смену социологии знания в первой половине 20 века пришла социология науки, которая сделала предметом своего исследования науку как определенную систему взаимосвязей между членами научного сообщества.

Объектом изучения социологии науки стали взаимные связи между наукой и обществом. Особое внимание уделялось влиянию общества на науку, так как влияние науки на общество было достаточно хорошо исследовано в трудах философов и историков науки.

Задача науки заключается в приумножении достоверного знания (по Мертону). Внутренним типом организации науки является научное сообщество. Поэтому необходимо исследовать ту специфическую систему отношений, ценностей и норм, которые характеризуют поведение научного сообщества. Важнейшие его характеристики: общность цели, устойчивые традиции, авторитет и самоорганизация. Как любой социальный институт, наука обладает своим специфическим набором позитивных и негативных санкций. В качестве позитивной санкции выступает признание коллег. Стремление к профессиональному признанию – оправданная мотивация научной деятельности. В качестве негативной санкции рассматривается запрет на плагиат, игнорирование коллегами результатов научного творчества. Новое знание становится вкладом только тогда, когда оно доведено до всех участников. Согласно Мертону, для науки должны быть характерны универсализм, коллективизм, бескорыстие и организованный скептицизм.

Первый принцип подчеркивает внеличностный характер научного знания, истинность утверждений которого не зависит от того, кем они были высказаны, наличие общих критериев и правил обоснованности и доказательности научного знания. Вторая норма подчеркивает открытость научного сообщества, научные открытия образую общее достояние всего научного сообщества. Сущность третьего требования сводится к признанию в качестве подлинного мотива научной деятельности – бескорыстного стремления в постижению объективной истины и к получению нового знания.

Последнее требование исключает возможность некритического приятия научных теорий.

Мертон считал, что ученый в своем поведении старается сочетать противоположно направленные нормативные требования, полагая, что он должен следовать некоторым гибким правилам:

1) как можно быстрее передавать свои научные результаты коллегам, но при этом не торопиться с публикациями;

2) быть восприимчивым к новым идеям, но не поддаваться интеллектуальной моде;

3) стремиться добыть такое знание, которое получит высокую оценку коллег, но этом работать, не обращая внимание на оценки других;

4) защищать новые идеи, но не поддерживать опрометчивые заключения;

5) знать работы относящиеся к его области, но при этом помнить, что эрудиция тормозит творчество;

6) быть точным в формулировках, но не быть педантом, так как это наносит ущерб содержанию;

7) помнить, что знание универсально, но не забыть, что всякое научное открытие делает честь нации;

8) воспитывать новое поколение ученых, но не отдавать преподаванию слишком много времени, учиться у крупного мастера, но не походить на него.

Маркс, Мангейм, Мертон придерживались «стандартной концепции научного знания», согласно которой наука представляет собой объективное познание мира природы и социума, опирающееся на четко установленные факты.

С 60-х годов 20 века ситуация меняется. Уже бытует такое мнение, что любое наблюдение – это интерпретация чувственных впечатлений. Новые научные утверждения уже не оцениваются с помощью универсальных критериев. Получается, что процесс оценки выступает как процесс переинтерпретации. Считается, что в физическом мире нет ничего, что однозначно бы определяло выводы научного сообщества. Такой точки зрения придерживались представители конструктивизма, а именно: Дюгем, Митрофф, Малкей. Они считали, что «физический мир предстает не столько открываемым, сколько социально и интеллектуально конструируемым». Можно из этого сделать вывод, что в саму структуру научных утверждений и выводов проникают социальные ресурсы.

В настоящее время основное направление социальной истории науки состоит в том, чтобы показать практическую обусловленность научного знания. Наука уже рассматривается не как автономная подсистема социума, а как «проекция социального целого», в котором ключевое слово – «контекст».

Наука как социальный институт за время своего существования претерпела множество изменений. Можно выделить несколько основных этапов институализации науки.

1) Первый этап социальной институализации науки начался в 16-17 веках, когда наука выступает как самостоятельная и самоценная сфера деятельности для образованных людей. Нужно сказать, что уже этот этап был весьма конфликтным. Прежде всего были разногласия с таким мощным социальным институтом того времени, как Церковь. В связи с этим ученые пытались сгладить напряжение во взаимодействии с другими институтами. Устав Лондонского Королевского общества провозгласил «принцип невмешательства науки в вопросы теологии, морали и политики». Границ между наукой и культурой, наукой и нравственностью не существовало. В это время научное знание было доступно только избранным, оно открывало им путь к благу. Наука рационализирует возрожденческий идеал человека-творца, представляя само познание как творчество. Стоит заметить, что многие ведущие ученые в 17 века не были причастны к университетской науке и выступали как представители свободного духовного труда (Бэкон, Декарт, Гоббс, Спиноза). либо будучи преподавателями университетов (Галилей, Ньютон) выполняли основную научную работу вне официальных рамок.

Что касается форм общения, помимо личной переписки, ученые сотрудничали в рамках объединений, кружков(научных сообществ, академии наук). Их работы публиковались не только на традиционной латыни, но и на национальных языках. В связи с этим можно заключить, что в то время начала происходить секуляризация и демократизация знания.

2) Второй этап связан с эпохой Просвещения. В это время научное знание начинает расти и распространяться уже среди широких слоев населения и начинает рассматриваться как решающее средство достижения социальной справедливости. Наука пока оставалась лишь автономной ипостасью культуры. Взаимодействие между наукой и производством носило лишь спорадический характер. Крупнейшие научные изобретения делались изобретателями-практиками, экспериментаторами, которые не имели традиционного научного образования. Из-за этого в конце 18 века в производстве возникает потребность в специальном обучении людей для осуществления функций организационного и технического управления машинным производством. В разных странах создаются учебные заведения, дающие высшее техническое образования и готовящее специалистов по отдельным дисциплинам. Многое изменилось с введением высшего технического образования. С одной стороны, будущие инженеры получали общетеоретическую подготовку, с другой стороны, они могли использовать готовые знания, достигнутые наукой, для решения каких-либо производственных задач. Происходит отрыв от культурного контекста.

Результатом этого процесса становится в конце 18-начале 19 века дисциплинаризация (другими словами, разделение труда в самой науке). Возникают нормативные системы обучения различным дисциплинам, создаются научные сообщества, кафедры, издаются специальные журналы по различным отраслям знаний, фиксируются определенные нормы и стандарты. К 1800 году как специальные области исследования выделились физические науки (физика, химия, астрономия, геология); в основном в 19 веке вычленялись биологические науки; с начала 20 века стали узакониваться как отдельные дисциплина социальные науки.

3) Третий этап является ключевым. Он датируется второй половиной 19 века – началом 20 века. В это время общество начинает осознавать насколько эффективны научные исследования. Меняется также само представление о результативности научных исследований. Критерием результативности теперь является не столько теория, сколько возможность использовать ее результаты в промышленном производстве. Наука стала неким приложением к производству. Стала прикладной и резко повысила эффективность производства. Говоря о месте прикладной науки, то можно сказать, что она находится между теоретическим естествознанием и производством. Так как, с одной стороны, она способствует тому, что достижения теоретического естествознания применяются а производстве, а с другой, она информирует представителей фундаментальной науки о запросах производства. Как раз в это время было положено начало «большой науке». Происходит массовое привлечение ученых в отделы промышленных предприятий, фирм. Необходимость обновления техники и технологии диктует ученым определенные задачи, которые им необходимо решить. Наука превратилась в профессию. Членство в научных сообществах становится все более ограниченным. Требуется в большинстве случаев высшее образование. Гайзенберг дал следующее определение ученому-профессионалу: «Ученый-профессионал – это человек, которому известны грубейшие ошибки, обычно совершаемые в его профессии, и который поэтому умеет их избегать».

4) Четвертый этап начался в 1945 году и продолжается по настоящее время. Здесь социальная функция науки расширяется и изменяются ценностные ориентиры научной деятельности. Происходит переход к автоматизированному производству, фундаментальная наука превращается в производительную силу общества. Научный и технический прогрессы объединяются. В это время темпы развития науки стали выше темпов роста населения земного шара и роста производства продуктов потребления. Стала осуществляться глобализация науки, что не могло не привести к изменениям, связанным с трансляцией познавательной деятельности от поколения к поколению. Например, Цукерман отметил, что лауреаты Нобелевской премии в большинстве случае являются учениками лауреатов Нобелевской премии, так как в науке, как показал Полани, много передается не только неформально, но даже на невербализованном уровне, посредством личного примера, от учителя к ученику. К середине 20 века люди стали понимать, что наука способна породить реальную угрозу уничтожения человечества в связи с вступлением в ядерный век. Необходимо было сделать так, чтобы научные и социальные цели соотносились с этическими ценностями. Цель продвижения научных исследований необходима. Она преследуется институтами, организациями, национальными и международными сообществами во всем мире. Более того в ее достижение вкладывают значительные средства, и как нам сказали на лекции, надеясь их окупить.

5) В конце 20 века ситуация в организации науки как социального института существенно изменилась. На фоне быстрых исследований в научном познании, возрастающего значения междисциплинарных исследований, появляется необходимость перехода не к дисциплинарному, а именно проблемному принципу развития науки. Но нужны же люди, чтобы реализовать этот принцип. Нужно принимать во внимание тот факт, что все люди не вечны, в том числе и научные кадры. Яковлева пишет, что сегодня живут 90% научных работников. «Однажды, когда лектор произнес эту фразу, из зала раздался трезвый голос: «Как же много сделали в науке те 10%». Кон предложил довольно ироническое определение демаркации между ученым и научным работником науки: «ученые» - это люди, благодаря которым существует наука, а «научные работники» - это люди, которые существуют благодаря науке. Так вот, научных работников становится все больше и больше, а ученых соответственно наоборот, все меньше.

Вообще, темпы развития науки стали заметно отставать от темпа роста ассигнований на научные исследования, поскольку не хватает талантов высшего уровня. Недаром развитые страны буквально «сманивают» талантливых молодых ученых из развивающихся стран. Видимо, возможности финансирования науки значительно опережают возможности выращивать талантливых ученых, которые способны дать реальные научные достижения.

Существует 2 категории ученых – те, кто учит (старшие возраста), и тех, кто учится (молодежь 25-28 лет). Эти две категории непропорционально развиваются. Можно сказать «вымываются из науки» прежде всего кадры наиболее продуктивного возраста (28-43 лет) – те, кто должен работать. Правда, был найден способ решения этой проблемы. Стали организовываться постдоковские стажировки, с помощью которых молодой исследователь после получения степени мог в течение нескольких лет работать в различных исследовательских командах, после чего мог окончательно определиться со своей будущей карьерой. С помощью информационных систем можно следить за деятельностью и карьерой каждого исследователя.

По мнению Мирского, новыми фактами в развитии науки как социального института в конце 20 века являются:

1) переход научного сообщества на информационно-компьютерные технологии; 2) кардинальное сокращение государственного финансирования науки и, как следствие, коммерциализация науки.

Стоит заметить, что с ростом социального воздействия науки на все стороны жизни общества, этот институт стал предметом пристального внимания со стороны государства. Как отмечал Лиотар, «знание и власть две стороны одного вопроса: кто решает, что есть знание? И кто знает, что нужно решать».

В эпоху информатики вопрос о знании более чем когда-либо становится вопросом об управлении. Ученых, техников, аппаратуру покупают, чтобы увеличить производительность труда, а не чтобы познать истину. Происходит подчинение институтов высшего образования властям. Вопросы государства, адресованные ученым, например как: «Верно ли это?» или «Чему это служит» сменились на вопросы типа «Можно ли это продать? «Эффективно ли это?».