Глава 11. Когда Хантер и Дейдре подходили к отелю, закатное солнце уже расцветило горизонт яркими оранжевыми, красными и фиолетовыми полосами

Когда Хантер и Дейдре подходили к отелю, закатное солнце уже расцветило горизонт яркими оранжевыми, красными и фиолетовыми полосами. Порывы ветра поднимали с тротуара сухие листья и песок и закручивали все это в небольшие воронки.

Хантер взглянул на небо.

– Похоже, сегодня будет шторм. Хорошо, что мы вовремя вернулись в гостиницу.

Дейдре взяла Хантера под руку.

– С тобой я ничего не боюсь.

– Но против урагана все бессильны.

– Готова поспорить, что это будет только маленький дождик. – Дейдре чувствовала себя счастливой и всем довольной. Будет дождь или нет – какая разница? Впереди ее ждал ужин с Хантером в одном из экзотических ресторанов Нассо. Но сначала она примет ванну и отдохнет. А завтра они снова займутся расследованием.

Войдя в вестибюль гостиницы, Хантер подошел к портье, поставил около него корзинку и собрался было уже уйти, но служащий гостиницы остановил его и протянул кремовый конверт.

Дейдре почувствовала, как ее сердце внезапно сжалось. Похоже, леди Кэролайн прислала Хантеру новое послание.

Распечатав конверт и прочитав письмо, Хантер спросил портье:

– Карета леди Грейвз все еще здесь?

– Да, сэр. Кучер ждет с обеда.

– Благодарю вас, я сейчас решу этот вопрос.

Хантер взял Дейдре под локоть и быстро отвел ее в дальний угол вестибюля.

– Леди Кэролайн и ее брат приглашают нас сегодня на обед. Она прислала за нами свою карету. И еще она хочет, чтобы мы остались у нее на ночь, так как обед скорее всего закончится очень поздно, за полночь.

Дейдре почувствовала одновременно и разочарование, и любопытство.

– Так мы едем?

Хантер с минуту колебался, а затем сказал:

– Ты хотела задать им вопросы. Поэтому стоит ли откладывать этот визит? Но может, ты слишком устала? Тогда я отошлю кучера и попрошу его передать леди Кэролайн, что мы приедем к ним как‑нибудь в следующий раз.

– Я не устала. Дело в другом… Мне просто хотелось провести этот вечер вдвоем с тобой.

– Я тоже на это надеялся. – Хантер с грустью посмотрел на Дейдре.

– Но мы здесь по делу, а потому не можем упускать предоставившуюся возможность. Ведь так?

– Тебе решать. Но если захочешь принять предложение, помни: ты должна быть осторожной. Старайся не задавать прямых вопросов и не выдавать своих настоящих намерений. На Багамах кругом таится опасность.

– Но ведь эти люди – друзья.

– Ни в чем и никогда нельзя быть до конца уверенным. К тому же и у стен есть уши.

Дейдре с готовностью кивнула:

– Что ж, решено, мы едем. Полагаюсь во всем на тебя.

– Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, но сегодня и у тебя ответственная роль. Леди Кэролайн любит быть в курсе всех последних светских новостей и тенденций, и мы не должны ее ни разочаровать, ни рассердить. – Она любит устраивать всякие приемы?

– Да. Но подожди, не торопи события, ты сама все скоро увидишь и поймешь.

– Хорошо, но, боюсь, мне это не понравится.

– Ради расследования тебе придется все вытерпеть.

– Похоже, у меня нет выбора. Мне только нужно принять ванну и переодеться.

– Они подождут. Леди Кэролайн это не составит труда. – Хантер положил конверт с письмом в нагрудный карман. – Что же касается погоды, то дождь скорее всего начнется только завтра.

– Я даже и не волнуюсь из‑за этого дождичка.

– Дождичек – это одно, а ураган – совсем другое. – Хантер улыбнулся. – А теперь поднимайся в номер, а я пойду поговорю с кучером.

Дейдре кивнула и направилась к лестнице.

Когда Дейдре и Хантер ехали по Стрэнду, направляясь на плантацию Нью‑Грейвз, по небу уже плыла полная луна.

Мысли Хантера вращались вокруг леди Кэролайн и Дейдре. Обед в Пальметто, разумеется, не является актом вежливости. Дейдре и не подозревала об этом, а он заманивал ее в ловушку. Но может ли он оборвать ту нить, которая затягивала ее в силок? Должен ли он это делать? Ведь работа была для него всем, его смыслом жизни. Никакие сантименты и романтические чувства не туманили его разум и не мешали ему делать то, что он и делал. Только благодаря своей жесткости, если не сказать жестокости, неспособности предаваться мукам совести он и получил свою работу.

Когда‑то он дал клятву держаться подальше от надутых богачек. Он не позволял женщинам вмешиваться в свою жизнь. Но теперь, когда у него появилась Дейдре, ему захотелось заботиться о ней, защищать ее. Чтобы сохранить ее… для себя.

Хантер молча выругался, вспомнив, куда они ехали. Он ведет себя как полный идиот. Ему лучше остановиться прямо сейчас. Ведь он работает на леди Кэролайн. Если он передаст в ее руки Дейдре, то получит и золото, и женщину, которая знает, как доставить мужчине удовольствие. Но ему хотелось как‑нибудь так выйти из положения, чтобы получить все то, что ему было обещано, и при этом сохранить жизнь ни в чем не повинной девушки.

Раньше ему не приходили в голову подобные филантропические идеи. Он угонял скот с ранчо Бар‑Джей, на ранчо Джармонов занимался вредительством и выполнял другие задания леди Кэролайн. Но он никогда не причинял вреда женщинам, даже если они были богатые и избалованные. Это не входило в его планы и сейчас.

Хантер снова выругался. От мыслей о деньгах и мести лучше не становилось. Нежданно‑негаданно Дейдре пробудила в нем те чувства, к которым он оказался совершенно не готов. Хотя Хантера и беспокоила судьба девушки, ему тем не менее ничего другого не оставалось, как вести себя с ней так, будто она ничего для него не значила. Дейдре – это работа, и не более того.

Хантер искоса взглянул на Дейдре. Она нарядилась специально для него. Хантер и не думал, что так растрогается по этому поводу. В нем снова проснулось желание. Почему Дейдре решила сегодня вечером доставить ему удовольствие? Никогда еще он не хотел ее так сильно, как в эту минуту. Но ему нельзя показать этого леди Кэролайн.

Дейдре не замечала взгляда Хантера, потому что была поглощена собственными чувствами. С одной стороны, она испытывала разочарование, с другой – предвкушала удовольствие. И еще ее мучило любопытство. Сейчас ехать лунной ночью в карете с Хантером было восхитительно. Но что за встреча ждала ее впереди? Как она выйдет из такого сложного положения? Ко всему прочему оставаться рядом с Хантером слишком долго тоже не следовало – его присутствие привносило сумятицу в ее и без того путаные мысли. И очень скоро ей действительно придется с ним расстаться…

Но думать об этом Дейдре не хотелось. Ей предстоит проделать большую и сложную работу, а Грейвзы, возможно, могут дать ей ключик к разгадке тайны.

Дейдре погладила бахрому темно‑зеленой шелковой шали, которую Хантер купил для нее в их первую ночь в Нассо. Ей нравился этот рисунок из птиц и цветов.

Да, разумеется, этой ночью она хотела доставить ему удовольствие. Поэтому надела ту одежду, которую он для нее купил: поверх красного нижнего белья и черных кружевных чулок – алое атласное платье, отороченное узкой темно‑зеленой тесьмой в виде сплетенной косы. Это был последний писк моды. Низкое декольте изящно подчеркивало пышную грудь, а черная бархатная ленточка с крошечным рубиновым кулоном вокруг шеи оттеняла белизну кожи.

Дейдре улыбнулась про себя. Ее подруги‑суфражистки из Нью‑Йорка вряд ли бы узнали ее сейчас, если бы увидели. Собственно говоря, ей и самой с трудом верилось, что эта красивая девушка с копной золотистых волос в огненном платье она сама. Но, тщательно рассмотрев себя в зеркале перед тем, как выйти к Хантеру, Дейдре решила, что не ошиблась в выборе наряда.

Когда карета свернула на дорогу, ведущую к плантации Нью‑Грейвз, Хантер осторожно пожал Дейдре руку.

– Тебе непременно понравится дом. Леди Кэролайн привозила со всего света фарфор, серебро, хрусталь, она собрала целую коллекцию произведений искусства.

– Я и не подозревала, что плантаторы на Нью‑Провиденс имеют такие высокие доходы.

– Насколько мне известно, их доходы не так высоки.

– Тогда…

– Не спрашивай меня, где они берут деньги. Возможно, у них есть какие‑то вложения или это деньги ее бывшего мужа.

– Или деньги, заработанные на кораблекрушениях? – потрясенная неожиданно пришедшей ей в голову мыслью, прошептала Дейдре.

Хантер осторожно погладил Дейдре по руке.

– Не позволяй разыгрываться своему воображению. Скоро тебе во всех и каждом будут мерещиться злоумышленники.

Дейдре ничего не сказала, но почувствовала, как по телу пробежал внезапный холодок. Плотнее запахнув одной рукой на себе шаль, она прижалась к Хантеру. Карета остановилась у парадного крыльца, и Хантер, протянув Дейдре руку, помог ей спуститься на землю.

– Такой красивой я тебя еще никогда не видел, – проговорил он с улыбкой.

– Разве ты можешь сказать что‑нибудь другое? Ведь одежду выбирал ты.

– Одежда сама по себе ничего не значит. Все зависит от того, кто в нее одет. Но я бы предпочел увидеть тебя вообще без одежды.

Дейдре залилась стыдливым румянцем.

– Я уже сожалею о том, что мы приехали сюда, а не провели вечер вдвоем.

– Да, я тоже уже пожалел об этом.

Когда Хантер повел Дейдре к входу, он отметил про себя, что кучер заехал за дом. Слуги отнесут их вещи в приготовленные для них спальни. Хантеру совсем не нравилось то обстоятельство, что они с Дейдре будут ночевать в разных комнатах. Скорее всего он даже не сможет наблюдать за ее дверью или коридором. Ни в коем случае нельзя отпускать никаких комментариев по этому поводу при леди Кэролайн. Еще надо постараться не бросать на Дейдре восхищенные взгляды, что тоже было непросто для Хантера.

Как только Дейдре с Хантером поднялись по ступеням", массивная деревянная дверь бесшумно распахнулась перед ними.

В серебристо‑желтом прямоугольнике дверного проема возник силуэт маленькой хрупкой женщины.

– Наконец‑то, Хантер. Где же ты так долго слонялся, негодный мальчишка? Хейворд и я места не находили себе от волнения и гнева, – проговорила хрипловатым голосом леди Кэролайн.

– Гнева? – переспросил Хантер. Дейдре притихла у него за спиной.

– Разумеется. Ты же знаешь, как я злюсь, когда мне начинает казаться, что ты хочешь от меня сбежать. Тогда я очень сержусь и становлюсь просто невыносимой.

– Мы плавали с Дейдре на остров Хог, – объяснил Хантер.

– Что ты говоришь! В самом деле? Если бы я знала, то не торопилась бы присылать приглашение на обед. Ведь ясно же, что обед в Пальметто не идет ни в какое сравнение с ленчем на острове Ход. – В голосе леди Кэролайн слышался откровенный сарказм.

– Мне сегодня неслыханно повезло. – Хантер принужденно рассмеялся. – Я не упустил ни того ни другого. – Он сделал шаг вперед. – Леди Кэролайн, мне бы хотелось познакомить вас с Дейдре Кларк‑Джармон.

– Ах, очень приятно, – ангельским голоском проворковала леди Кэролайн и, сделав шаг к Хантеру, вдруг прижалась к нему, а потом снова отошла назад и удовлетворенно улыбнулась.

Хантер нервно закашлял.

– Дейдре, это леди Кэролайн Грейвз‑Сент‑Джон. Пахнуло ароматом французских духов, которые Дейдре уже встречались, но название их не запомнилось. Она вдруг почувствовала, что внутри ее поднимается волна гнева. Бесцеремонность и высокомерие леди Кэролайн производили тягостное впечатление. Казалось, Хантер тоже потерял дар речи. Дейдре плотнее сжала губы, чтобы не дать гневу и ревности прорваться наружу.

– Пожалуйста, называйте меня леди Кэролайн. Так меня зовут все мои друзья. Но что же мы стоим здесь? Проходите скорее в дом. Мне хотелось бы, Хантер, получше разглядеть твою юную приятельницу.

Дейдре едва сдержалась, чтобы не сказать что‑нибудь резкое. Она глубоко вздохнула, пытаясь немного успокоиться, и затем последовала в холл за леди Кэролайн. Хантер шел за ними следом. Ему хотелось взять Дейдре за руку, но он не позволил себе этого сделать. Дейдре с тоской вспомнила о том, как хорошо им было на острове Хог. Если леди Кэролайн снова будет дразнить ее, то она расскажет о том, как они с Хантером купались обнаженные в океане. Эта женщина должна знать свое место.

– И как вам понравился пикник, моя дорогая? – Леди Кэролайн остановилась и внимательно посмотрела на Дейдре.

Внешность леди Кэролайн поражала своей необычностью. По ее фигуре невозможно было догадаться о том, сколько ей лет. Возраст этой женщины выдавали лишь глаза. Их выражение говорило о том, что она познала в этой жизни все, что только можно было познать. Но молодое тело леди Кэролайн тем не менее еще продолжало желать любви и манило обещаниями райских наслаждений.

Дейдре позавидовала ее царственной манере держаться, ее самоуверенности, граничащей с дерзостью. Она хотела бы быть такой же. Независимой и свободной. И она, Дейдре, была на полпути к этому. Перед ее глазами вдруг снова предстало видение – Хантер, загорелый, обнаженный, выходит из воды. Дейдре вспыхнула, вспомнив о том, что леди Кэролайн задала ей вопрос о пикнике.

– О, это было превосходно. Я никогда не делала такого раньше.

– Не делала чего? – Брови леди Кэролайн удивленно поползли вверх.

– Она никогда раньше не была на пикнике. – Хантер неуверенно переступил с ноги на ногу. Как ему хотелось бы оказаться сейчас где‑нибудь в другом месте. – А где же Хейворд?

– Он будет здесь с минуты на минуту. У него возникло какое‑то неотложное дело. Ну, ты знаешь, как это у него бывает. – Леди Кэролайн снова посмотрела на Дейдре: – Вы еще так молоды.

– Я уже достаточно взрослая.

– Ах, разумеется. – Холодный напряженный взгляд леди Кэролайн снова остановился на Хантере. Все трое вошли в гостиную. – Девушки с такими внешними данными, как у вас, быстро выходят замуж. Полагаю, вы уже с кем‑нибудь обручены?

– Нет. – Оглядевшись, Дейдре отметила про себя, что мебель в комнате была очень дорогой. Затем она вновь взглянула на леди Кэролайн. – Я суфражистка. Надеюсь найти себе работу по душе, стать независимой и построить жизнь по своему усмотрению.

– Бренди? – Леди Кэролайн наполнила вином три тяжелых хрустальных бокала и два из них передала своим гостям. Затем она села на диван, похлопала рукой по месту рядом с собой и бросила выразительный взгляд на Хантера.

Он устроился на стуле, стоявшем около дивана. Дейдре быстро села рядом с ним на второй стул.

Леди Кэролайн сделала вид, что не заметила этого молчаливого сопротивления. Лишь на мгновение ее брови сердито сошлись на переносице, но она тут же опять превратилась в «Мисс Сама Доброжелательность».

– Но зачем же вам надо работать? Найдется немало мужчин, которые на коленях будут предлагать вам руку и сердце.

– Я считаю, что женщины должны иметь избирательное право, хорошо оплачиваемую работу и право распоряжаться своей жизнью по собственному усмотрению. Мне не хочется, чтобы мужчина контролировал каждый мой шаг. Я хочу видеть в своем муже прежде всего товарища, равного мне во всем.

Леди Кэролайн снисходительно улыбнулась и пригубила бренди. Одна бретелька соскользнула с ее плеча. Слегка наклонившись к Хантеру, леди Кэролайн улыбнулась и словно ненароком продемонстрировала соблазнительную ложбинку между пышных грудей.

– Я догадалась, чем ты занимался на пикнике, Хантер. Надеюсь, ты хорошо усвоил, за что борются суфражистки?

Дейдре вся внутренне напряглась.

– Полагаю, вы не суфражистка, – проговорила она. От тяжелого, пряного аромата духов леди Кэролайн ее начало подташнивать.

– Нет. Избирательное право не поможет мне получить то, чего я хочу. Да и зачем мне равные права с мужчинами, если я всегда находилась в более выгодном положении по сравнению с ними? – Леди Кэролайн бросила томный взгляд на Хантера. – Разве ты думаешь по‑другому?

Хантер промолчал. Он нервно огляделся, словно ища путь к бегству, затем отпил немного вина. Да, вечер обещал быть долгим.

– Но скажите, что делать тем женщинам, которые не живут в роскоши, как вы? – Дейдре чувствовала себя оскорбленной тем тоном, которым с ней разговаривала леди Кэролайн. Ее снисходительность, ироничность и высоко‑мерие заставили Дейдре с еще большим пылом отстаивать свои идеи. – Что делать тем женщинам, которых мужья отправляют в сумасшедший дом, чтобы получить право единолично распоряжаться имуществом и детьми? Тем женщинам, которых избивают до смерти их мужья и отцы? И что…

– Дорогая, я пригласила вас на обед, а не на собрание суфражисток. – Леди Кэролайн слегка приподняла бровь. – И вот еще что… Думаю, вам будет это интересно. Хочу поделиться с вами своим опытом и некоторыми знаниями о мужчинах. Во‑первых, им нельзя отдавать ни свои деньги, ни свою любовь, ни свои тайны, ни свое тело. Во‑вторых, они всегда забирают у вас столько, сколько в их силах забрать, а взамен не отдают почти ничего. В‑третьих, одаривая женщину призрачным и весьма сомнительным счастьем, потом они заставляют ее плакать.

– Но…

– Короче говоря, больше я никогда в своей жизни ничего не попрошу у мужчины и ни секунды не буду его ждать. Хотя иногда, разумеется, у меня нет‑нет да возникнут те или иные желания. Я потратила слишком много времени на мужчин, и все для того, чтобы однажды чуть не остаться на улице. Нет, я никогда не стану суфражисткой и не стану просить мужчин дать мне право голоса или что бы то ни было еще. Мне это не нужно. Мой возраст и опыт позволяют мне брать то, что мне нравится. И поверьте, я никогда не упущу то, что принадлежит мне.

Хантер поднял вверх свой бокал и одним глотком осушил его.

– Отлично сказано, леди Кэролайн.

– Я знала, что ты сможешь оценить мои слова, хотя твоя юная наивная приятельница вряд ли в состоянии это сделать.

– Я предпочитаю добиваться равноправия для всех женщин, а не только комфортной жизни для себя лично. Думаю, обязательно настанет тот день, когда женщины получат избирательные права, да и другие права. И в Америке, и в Англии.

– Может быть, может быть. – Леди Кэролайн допила свой бренди. – Но боюсь, никто из нас не доживет до того замечательного дня.

– До чего никто из нас не доживет? – спросил, входя в комнату, Хейворд Грейвз. Он, как обычно, был в белом костюме, но брюки на коленях почему‑то оказались запачканы землей, а редкие волосы взъерошены. Увидев Дейдре, он застыл на месте – казалось, перед ним появилось самое настоящее привидение.