Глава 12. Жанетта лежала в теплой воде, откинув голову на край медной ванны, надеясь, что эта процедура поможет ей смыть память о прикосновениях Жан‑Клода

Жанетта лежала в теплой воде, откинув голову на край медной ванны, надеясь, что эта процедура поможет ей смыть память о прикосновениях Жан‑Клода, после которых она почувствовала себя испачканной с головы до ног. Она пыталась найти его поступкам если не оправдание, то хотя бы объяснение. Но ничего не могла придумать.

Почему Жан‑Клод так с ней обошелся?

Девушка печально склонила голову. Ею бесцеремонно воспользовались, потом отбросили за ненадобностью, и роскошь окружающей обстановки словно подчеркивала, что Жанетта всего лишь красивая игрушка. Больше всего на свете ей хотелось никогда не видеть Жан‑Клода.

В двери повернулся ключ. В полной тишине звук показался таким оглушительным, что Жанетта оцепенела от ужаса. Она боялась вздохнуть, пока не услышала, что дверь осторожно открывается. Тогда она выскочила из ванны, расплескав воду, и за неимением другой одежды натянула на себя грязный пеньюар. Увы, тончайшая ткань намокла и облепила ее тело. Она затравленно огляделась в поисках хоть чего‑нибудь, чем можно было бы прикрыться.

Раздался звук быстрых шагов, дверь открылась…

– Куинси Жерар! – изумленно вскричала она.

Черные глаза обожгли ее взглядом. Сверкнула белозубая улыбка.

– Кажется, я не вовремя…

Куинси только что обсудил с братом условия, на которых Жанетта может получить свободу. Как он и ожидал, речь шла о выдаче Лиса. В ответ он потребовал доказательств того, что девушка и в самом деле находится в замке. Жан‑Клод с глумливой ухмылкой передал ему ключ.

– Как ты здесь оказался? Немедленно убирайся! Куинси только шире улыбнулся, и в его взгляде появилось что‑то хищное. Жанетта отшатнулась, взгляд ее заметался по комнате. Этот человек был ей хорошо знаком, но он ничем не напоминал того Куинси Жерара, которого она знала в детстве. Он изменился так разительно, что кровь леденела в жилах. Разумеется, он явился сюда за ней! Но что ему нужно?

Внезапно она заметила шрам на щеке. Точно такой же был и у незнакомца с постоялого двора, и у предводителя разбойников!

– Боже мой, это же Лис!

Жанетта бросилась бежать. Незваный гость одним прыжком поймал ее, как хищник добычу. Каким‑то чудом ей удалось вырваться, однако не успела она достигнуть двери, как та захлопнулась и ключ повернулся в замке. Инстинктивно она побежала в спальню и, открыв окно, посмотрела вниз – она забыла, что внизу отвесный обрыв! Тогда она повернулась к нему – бледная, с расширенными от ужаса глазами.

Куинси стоял у двери, беззастенчиво скользя взглядом по облепленному влажной тканью телу Жанетты. Глаза его горели. Громадная кровать не столько разделяла их, сколько предлагала себя для наслаждения. У девушки вырвался жалобный стон загнанного животного.

– Прошу тебя, умоляю!.. – едва выговорила она в страхе и отчаянии.

Что за дьявол вселился в некогда сдержанного, привыкшего владеть собой Куинси Жерара? Что за роль он играл сейчас? Лиса? Бродяги из таверны?

– О чем же ты просишь? – осведомился он с иронией. – И даже умоляешь?

Жанетта вспыхнула так, что краска залила не только лицо, но и шею, и грудь.

– Я тебя не понимаю, Куинси! Ты что – потерял рассудок?

– Ах, Жанетта, Жанетта…

В голосе, словно намеренно для контраста с безумным пламенем глаз, прозвучала ласка. И в тот же миг Куинси сделал рывок в сторону, огибая кровать. Жанетта испуганным прыжком взлетела на это громадное сооружение – и тотчас поняла, что совершила ошибку. Перина была слишком мягкой, она подалась под ней, как коварная ловушка, не давая оттолкнуться, не позволяя соскочить.

– Жан‑Клод! Где ты? Помогите кто‑нибудь! – закричала Жанетта, падая на атласное одеяло.

Ладонь зажала ей рот, и могучее тело придавило ее сверху.

– К чему столько шума? Я тебе ничего плохого не сделаю.

Жанетта перестала извиваться – она устала и очень хотела ему поверить. Ладонь тотчас приподнялась.

– «Я тебе ничего плохого не сделаю»! – передразнила она. – А после этого насилуют!

– Насиловать тебя никто не собирается.

– Кто это говорит? Лис? И ты ждешь, что я поверю разбойнику?

– Почему бы и нет, раз он явился сюда спасти тебя.

– Чего ради? – прошипела Жанетта и приготовилась снова звать на помощь.

Ладонь вновь опустилась, зажимая ей рот. Жанетта начала сопротивляться изо всех сил, и чем дольше билась, выгибалась и бросалась из стороны в сторону, тем больше Куинси терял голову. В его руках была женщина, которую он всегда хотел целовать, ласкать, которой хотел обладать. Его захлестнула темная сила желания. Наконец, махнув рукой на все свои благие намерения, он впился губами в открытый для крика рот Жанетты, целуя ее, как никогда прежде не целовал ни одну женщину. Сначала в этом поцелуе была только ласка, а затем безумная страсть. Сам того не сознавая, Куинси вложил в него всю свою давнюю тоску, всю любовь, все физическое влечение. Ошеломленная, Жанетта начала робко отвечать на поцелуй. Ее ответная страсть окончательно одурманила Куинси.

На плечо опустилась рука и рванула его прочь. Со сдавленным рычанием он повернулся и нанес удар, но Жан‑Клод успел отскочить.

– Промахнулся, братец! – заметил он со смешком. – Надо быть хладнокровнее.

Куинси неуклюже выбрался из мягких тисков перины, мрачно заправил за пояс выбившуюся рубашку и нашел взглядом Жанетту, Она сидела, подтянув колени к груди, и не сводила с него изумленного взгляда. Губы ее припухли от поцелуев, аметистовые глаза смотрели испытующе, стараясь заглянуть ему в душу. Куинси подумал, что с радостью позволил бы ей читать там, как в книге. Никогда еще Жанетта не смотрела на него так, никогда он не был для нее предметом интереса, и от этих мыслей сладостная дрожь пронзила все его тело.

– Теперь‑то я тебя поймал, – медленно произнес Жан‑Клод. – Держу пари, ты спишь и видишь, как бы заполучить все, что я имею: поместье, титул, положение законного наследника… и мою женщину. Думаешь, все это так просто отнять?

– А по‑твоему, все это дается по заслугам? – хмыкнул Куинси. – Если бы это было так, ты бы шатался в одной компании с портовыми нищими.

– Ну хватит! – буркнул Жан‑Клод, мрачнея. – Вернемся к нашим делам. Тебя все еще интересует эта рыжая потаскушка?

Жанетта вскрикнула, но ни один из братьев не посмотрел на нее. Их взгляды не отрывались друг на друга.

– Возможно, – наконец произнес Куинси.

– «Возможно», скажите на милость! Я не слепой. Появись я на пару минут позже, и вы уже слились бы в экстазе! Не валяй дурака, ты же всегда хотел ее!

На лице Куинси не дрогнул ни один мускул: он решил отыграть эту сцену к своей максимальной выгоде. От этого зависела свобода Жанетты, хотя сама она и не подозревала об этом.

– О чем речь, Жан‑Клод? Хочешь ее продать?

Пусть подпишет себе ответом окончательный приговор в ее глазах!

– Ну зачем так грубо! – Жан‑Клод улыбнулся с обманчивой мягкостью и удобно устроился в кресле. – Скажем так: она в моих руках, ты не против ее заполучить, а я – человек практичный, но великодушный. Истинная любовь всегда способна тронуть мое сердце.

Откровенно забавляясь, он перевел взгляд на лицо Жанетты, где растерянность постепенно уступала место ужасу и отвращению. «Что за дурочка», – подумал он с извращенной нежностью.

– В таком случае назови цену. Если только она не слишком высока.

– Моя цена тебе хорошо известна! – отрезал Жан‑Клод. – Мне нужен Лис, и нужен как можно скорее! Решай, Куинси! На одной чаше весов этот разбойник, на другой – роскошная женщина.

Девушка ахнула. Жан‑Клод наградил ее сердитым взглядом.

– Но как же ты можешь?! – крикнула она. – Ты же говорил…

– Да замолчи ты! – прикрикнул он, вскочил и принялся раздраженно мерить шагами спальню.

Куинси встревожено глянул на Жанетту. Если Жан‑Клод все еще дорог ей, она без колебаний выдаст его. Нужно было срочно перевести разговор в другое русло.

– Один вопрос, – сказал он поспешно. – Она все еще невинна?

Стоило этим словам вырваться, как сердце бешено заколотилось в груди. Куинси отчаянно пожелал, чтобы Жанетта досталась ему невинной. Жан‑Клод бросил на него проницательный взгляд и разразился довольным смехом. Для него это был поистине момент триумфа.

– Боюсь, что…

– Жан‑Клод, не нужно!

Неизвестно почему, но Жанетте совсем не хотелось, чтобы Куинси Жерар узнал о ее позоре.

– Она все еще скромна, дорогой братец, хотя трудно сказать, как ей это удалось. Даже я уже не был первым, до меня ею попользовался Ален де Виньи и неизвестно кто еще!

Сердце Куинси упало. Ален, Жан‑Клод! Мысль об этом была невыносима. По лицу его скользнула едва уловимая тень, что не укрылось от взгляда Жанетты, и она уткнулась головой в колени, проклиная жестокость Жан‑Клода.

– Тем лучше! – Куинси заставил себя пренебрежительно улыбнуться. – С девственницами не оберешься хлопот. Какая есть, такой я ее и заберу.

– Вот и хорошо, – сказал Жан‑Клод, пытаясь скрыть разочарование. – Вернемся к Лису.

Похоже, он ошибся в Куинси. Судя по всему, его братцу было все равно, кто побывал в постели его пассии. Бросив взгляд на Жанетту, он встретился с ее полными возмущения глазами. Можно было смело поставить крест на ее любви к нему.

– Как ты смеешь выставлять меня на продажу?

– Лучше помолчи. Я поступлю с тобой, как сочту нужным. Итак, Куинси, чем скорее мы покончим с этим делом, тем скорее Жанетта окажется в твоем распоряжении.

– Как только я добуду сведения, сразу передам их тебе, а ты передашь мне Жанетту.

– Перестаньте, вы оба!

Братья невозмутимо продолжали разговор.

– Я вернусь в «Прибежище Авроры». Надеюсь уже завтра услышать от тебя что‑нибудь новое. А что касается Жанетты… может статься, с ней будет больше хлопот, чем с любой девственницей. Но это уже меня не касается.

– Хлопот? – Куинси оглядел девушку и пожал плечами. – Мне не привыкать приручать женский пол. Настоящему мужчине это по плечу.

– Боже мой! Боже мой! – повторяла Жанетта, в бессильном гневе сжимая кулачки. – Я ненавижу вас всех!

– Вот что, Куинси! Когда она тебе надоест, извести меня. У меня может снова появиться охота.

– Хочешь все сразу – и Лиса, и ее? Не слишком ли роскошно?

– Я же сказал: когда надоест!

– Вы не можете так унижать меня! Чем я это заслужила!

– Мне, пожалуй, пора, – сказал Куинси, не подавая виду, что его трогают крики Жанетты. – Ты не особенно рассчитывай, на то, что скоро получишь ее назад. Она мне дорого обошлась, и я намерен окупить затраты с лихвой.

Жан‑Клод окинул взглядом могучее тело брата, состоявшее, казалось, из одних стальных мышц, и злобно усмехнулся, предвкушая, как эта необузданная сила обрушится на нежное, хрупкое тело Жанетты.

– Пользуйся ею, сколько захочешь. Я подожду. – Он вдруг оживился: – А ты не боишься, что ее голубая кровь окажется слишком жидкой? Что она так никогда и не загорится? Я, как ни бился, слышал от нее только «нет» да «нет».

Жанетта ничком рухнула на постель, чтобы спрятать горящее от стыда лицо.

– Поживем – увидим, – холодно произнес Куинси. – Значит, договорились? Тогда одно условие: никто не смеет коснуться ее до моего возвращения.

– Не думаю, что мои люди жаждут навлечь на себя твой гнев, дорогой братец. Она теперь твоя, и я сейчас же предупрежу каждого…

– Себя не забудь!

Куинси рывком сдернул Жанетту с постели и привлек к себе, ощутив каждый изгиб ее дрожащего тела. Медленно он приподнял ее лицо за подбородок. Полные губы трепетали, но невозможно было сказать, в ожидании поцелуя или от сдерживаемого гнева. Сердце Куинси забилось, и он склонился к этим губам.

– Эй, эй! – вмешался Жан‑Клод. – Сделка будет считаться совершенной только тогда, когда я получу все необходимые сведения. Сам видишь – чем скорее, тем лучше!

Куинси оттолкнул Жанетту. Лицо его было искажено от неудовлетворенной страсти, глаза яростно сверкали. От толчка она упала на постель, полы пеньюара распахнулись. Куинси резко отвернулся и вышел.

– Кстати, – ехидно сказал Жан‑Клод, наблюдая за тем, как судорожно Жанетта кутается в пеньюар, избегая его взгляда, – я что‑то не заметил, чтобы ты сопротивлялась, когда братец Куинси повалил тебя на постель! А я‑то явился защитить твою честь! Похоже, тебе не слишком нравится подолгу быть одной. В таком случае и я на что‑нибудь сгожусь… А впрочем, зачем мне это? Пусть Куинси занимается твоим постельным образованием. Не сопротивляться – этого мало… – он помедлил и издевательски добавил: – дорогая. Короче, вот что. Ты принадлежишь мне и будешь принадлежать всегда, даже в тех случаях, когда я буду одалживать тебя другим в виде платы за услуги. Тебе ведь это по душе, не так ли, милая? Потому что ты меня любишь. Ведь любишь, верно?

Жан‑Клод, усмехнувшись, окинул Жанетту взглядом собственника. Голубые глаза его были холодны. Заметив на плече длинный, все еще влажный локон, он пропустил его между пальцами. Жанетта отшатнулась, не в силах выносить даже такое прикосновение. Она ничего не ответила ему.

Жан‑Клод улыбнулся. Он был доволен ее строптивостью, потому что терпеть не мог кротких, податливых созданий. Его влекли вызов, поединок – и победа.

– Тебе лучше переодеться, дорогая, – сказал он, не отводя взгляда от ее тела. – Ты слишком дорога мне, я просто не могу допустить, чтобы ты простудилась.

Девушка яростно сверкнула на него глазами, но он только засмеялся.

Оставшись одна, Жанетта легла на спину и раскинула руки, пытаясь вообразить себя на теплых, мягко колышущихся волнах, услышать их плеск и забыть насмешливый смех Жан‑Клода. Тихие горькие слезы беззвучно текли из глаз, пропитывая влагой волосы на висках.

И этот человек еще спрашивает, любит ли она его! Разве он стоит любви? После всего, что она вынесла по его вине, он заслуживает только ненависти! А Куинси, его единокровный братец! Они стоят друг друга!

Date: 2015-12-13; view: 336; Нарушение авторских прав