Глава 5. - Перелом боксёра,* — сухо констатировала Гермиона, просматривая свою руку под зеленовато-синим лучом

- Перелом боксёра,* — сухо констатировала Гермиона, просматривая свою руку под зеленовато-синим лучом, исходящим из кончика её палочки.

Заклинание действовало наподобие рентгеновских лучей и позволяло выявить дефекты костной системы. Малфой с любопытством посмотрел на тонкие косточки кисти, матово белеющие в облаке зеленоватого света. Они выглядели настолько хрупкими и ломкими, что он почувствовал странное стеснение в груди. Пятая пястная кость треснула, и острые концы сместились вниз. Преодолев неясное и совершенно нелогичное в данной ситуации чувство вины, он осторожно спросил:

- Сможешь так вылечить или послать домовика за Косторостом?

Проигнорировав его вопрос, девушка покрепче сжала палочку в левой руке, направила её кончик на место перелома и сосредоточилась. Раздался короткий хруст, и выпуклость на ладони исчезла, оставив после себя лишь лёгкую припухлость.

- Ловко, — немного деланно восхитился Драко, — я так левой рукой управлять не умею!

- Если взяться перечислять всё, чего ты не умеешь, Малфой, то всей жизни не хватит, – отрезала Гермиона.

Только начавшее просыпаться чувство вины тут де исчезло, и мужчина зло поджал губы.

- Между прочим, — язвительно сказал он, — я не просил тебя лупить меня со всей дури по лицу. Сама виновата. Так что нечего сидеть тут и строить из себя жертву.

- Между прочим, — рявкнула девушка, — я не просила тебя заваливаться в тот ресторан и портить мне свидание!

Лицо Малфоя перекосилось от злости.

- А какого чёрта ты вообще попёрлась на это свидание, скажи мне на милость? – прошипел он, — сегодня днём ты вроде как чуть с ног от усталости не валилась и так мечтала об отдыхе, что даже не могла выбрать день, чтобы встретиться со мной! Но вот уже через пару часов я застаю тебя в ресторане флиртующей с каким-то магглом и при этом чуть ли ни кипятком писающей от счастья! Как ты мне это можешь объяснить, дорогая, а?

Гермиона с ненавистью посмотрела на слизеринца.

- Я НИЧЕГО не собираюсь тебе объяснять, Малфой, — сказала она приглушенным голосом, — по той простой причине, что моя личная жизнь не имеет к тебе ровным счётом никакого отношения.

Мужчина дёрнулся, но она не дала себя прервать.

- Ты не будешь больше преследовать меня, следить за мной, приходить ко мне на работу и настаивать на продолжении наших отношений. Я не позволю себя шантажировать и запугивать. И я не позволю тебе вмешиваться в мою жизнь.

- Высказалась? – поинтересовался Драко.

Девушка презрительно вздёрнула голову и скрестила руки на груди.

- А теперь послушай МЕНЯ, дорогая. В отношении тебя я буду делать все, что захочу, в том числе следить за тобой и шантажировать тебя, если сочту нужным. И мне не нужно на это твоё позволение. Единственное, что требуется от тебя – быть доступной, кода я прошу и не встречаться с другими мужчинами. Это всё.

-Ах, это «всё»? – спокойным голосом спросила Гермиона после недолгой паузы.

- Всё, — подтвердил слизеринец.

Гриффиндорка молча поднялась.

- Я ухожу.

- Мы не договорили.

- Нам не о чём говорить, Малфой. Я должна идти, у меня дела.

- Что, — язвительно спросил слизеринец, — ещё одно свидание? И как это тебя хватает на всех?

- Хватает, не волнуйся! – презрительно ответила девушка. — И на больше хватит. А вот для тебя, к сожалению, места не найдётся, уж извини.

В ответ мужчина кинул ей тяжёлый взгляд.

- Не перегибай палку, Гермиона, — ледяным голосом сказал он. – Не стоит больше испытывать моё терпение.

- Да иди ты к чёртовой матери со своим терпением! Что ты ко мне пристал?! – страдальчески вскрикнула Гермиона. – Господи, какой же я была дурой, что позволила этому случиться!

Взглянув на спокойно сидящего за столом слизеринца, она умоляюще попросила:

- Драко, ну перестань. Пожалуйста. Почему ты это делаешь со мной?

- Делаю с тобой что?

Девушка неопределённо взмахнула рукой, пытаясь подобрать слова.

- Всего неделю назад ты спокойно жил себе и, руку могу дать на отсечение, даже и не вспоминал обе мне. Мы встретились, переспали. Я признаю, что мне было хорошо с тобой. Но я НЕ ХОЧУ этого больше, ты понимаешь?

Малфой всё так же холодно смотрел на неё.

- А я хочу.

- Что?

- Я хочу тебя.

- Я не буду спать с тобой, только потому что ты хочешь меня, Малфой!

- Будешь.

Гермиона пялилась на него с выражением растерянной беспомощности на лице. Ей вдруг стало страшно находиться с ним в одной комнате. Стиснув в потной ладони палочку, она нервно огляделась. Мужчина резко поднялся, девушка подскочила и тут же быстро заговорила, словно слова могли удержать его от дальнейших действий.

- Я не понимаю тебя, Драко. Что с тобой стало? Ты был совсем другим в Париже!

Слизеринец медленно приблизился к ней. Усилием воли она заставила себя стоять на месте.

- Что ты имеешь в виду?

- Ты смеялся, шутил и казался таким… нормальным. Но то, как ты ведёшь себя сейчас, Малфой… Это ненормально, ты понимаешь?

Драко пожал плечами.

- Я привык получать, то, что хочу, Гермиона. Я всегда был таким.

Она недоверчиво смотрела на него.

- Но я не хочу тебя, Драко. Ты же не можешь принудить меня!

- Нет, — согласился он, — я не буду принуждать тебя.

Перехватив взгляд серых глаз, брошенный на её палочку, девушка тут же отступила и наставила на него своё оружие.

- Не подходи — угрожающе сказала она.

- Не пытайся использовать палочку против меня в моём же доме, Гермиона – предупредил мужчина. – Моя система безопасности тебя в порошок сотрёт.

Гриффиндорка испуганно оглянулась, и в следующее мгновенье палочка была выбита из её руки, а она сама оказалась в крепком кольце мужских рук.

- Нет! – вскрикнула она, бешено сопротивляясь, — отпусти меня, ублюдок! Пусти меня!

Мужское лицо исказилось от ярости, и в следующее мгновение сильная рука схватила её за копну курчавых волос и ощутимо тряхнула.

- Не смей больше так называть меня, поняла?

Гермиона лишь сжала зубы, с ненавистью глядя ему в глаза.

- ПОНЯЛА?!

- ДА! – крикнула она прямо ему в лицо. От боли на глаза навернулись горячие слёзы, а грубы начали подрагивать. Крепкая хватка немного ослабла.

- И что теперь? – спросила девушка, ненавидя свой собственный всхлипывающий голос. – Из… Изнасилуешь меня, что ли?

Малфой напрягся, изумленный тем, что его тело отозвалось на этот вопрос горячей волной возбуждения.

- А ты этого хочешь? – хрипло спросил он, тесно прижимая гриффиндрку к себе и позволяя ей в полной мере оценить его эрекцию.

Девушка отозвалась слабым стоном.

- Ты… — она нервно облизнула пересохшие губы, всеми силами стараясь игнорировать ноющую пульсацию между ног, — ты сказал, что не будешь принуждать меня.

- Не буду.

Продолжая удерживать её за волосы одной рукой, он отодвинулся и окинул её тело горячим взглядом. Гермиона тяжело задышала, почувствовав его руку на своей груди.

- Ты такая красивая… — прошептал он, пробегая пальцами по ряду крохотных жемчужин на её шее. Сильная рука сжалась, зачерпнув ткань платья в горсть. — Не могу поверить, что ты так оделась для встречи с каким-то долбанным магглом.

Он стиснул зубы, стараясь сдержаться, но ревность и злость буквально сочились из потемневших глаз. Девушка испуганно рванулась, но он лишь сильнее стиснул её в своих руках.

- Не могу поверить, что ты посмела пойти на свидание с магглом, после того как спала со мной.

- Ты пугаешь меня, Драко, — прошептала Гермиона, стискивая ледяными пальцами его кулак в тщетной попытке освободиться.

- Ты должна бояться меня, Грейнджер, — прошипел слизеринец и, проигнорировав короткий вскрик девушки, рванул ворот платья вниз.

Раздался громкий треск, и платье обвисло на плечах, обнажая маленькие груди, аппетитно приподнятые кружевными чашечками бюстгальтера. Тёмные соки маняще просвечивали сквозь тонкую ткань.

- А это ты для кого одела? — процедил сквозь зубы мужчина. — Тоже для него?

Переполненная взрывоопасной смесью страха, ярости и возбуждения гриффиндорка лишь бросила на него испепеляющий взгляд карих глаз из-под длинных ресниц.

- Отвечай! – рявкнул слизеринец, резко тряхнув её за волосы.

- ДА! – крикнула Гермиона, дрожа от какого-то садистского триумфа помешанного пополам с ужасом. – ДА, для него! Я ХОТЕЛА его, понял?! Я ХОТЕЛА, чтобы он ТРАХНУЛ меня!

Малфой отдёрнулся от неё словно ужаленный, но в следующее же мгновение сильная ладонь опустилась на её лицо со звучным шлепком, опрокидывая её на пол.

- Шлюха! – выплюнул он сквозь зубы, сжимая кулаки так, словно едва сдерживался, чтобы не избить её.

Оглушённая и шокированная, гриффиндорка лежала на полу, прижав ладонь к пылающей щеке и пытаясь поймать собственное дыхание. Ещё никто никогда не смел бить её по лицу. Никто.

Малфой стоял над распростёртым женским телом, разрываясь между желаниями попросить прощения и отшлёпать её так, чтобы она месяц сидеть не могла. Ещё ни разу в своей жизни он не поднимал руку на женщину. С другой стороны, ещё ни одной женщине не удавалось выводить его из себя настолько, чтобы он потерял самоконтроль. Но этой, как никакой другой, удаётся доводить его до белого каления в два счёта!

Длинный прерывистый вздох вырвался из лежащей на полу фигурки. Преисполненный сожаления Малфой наклонился над девушкой и осторожно дотронулся до дрожащего плеча.

- Гермиона…

Девушка резко повернулась, и он понял, что великолепные тёмные глаза сверкают не от слёз – они сверкают от бешенства и унижения!

В следующее мгновение она бросилась вперёд, опрокидывая растерявшегося противника на спину и устраиваясь сверху. Ошеломлённый столь стремительной атакой Малфой почувствовал себя так, словно на него набросилась взъярённая дикая кошка! Гриффиндорка извергала проклятия, кусалась, царапалась, колотила его кулаками изо всей дури и визжала так громко, что у него заложило уши.

- Сукин сын! Я убью тебя! УБЬЮ!!! НИКТО! НИКТО НЕ СМЕЕТ БИТЬ МЕНЯ ПО ЛИЦУ, СВОЛОЧЬ! БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ, МАЛФОЙ!!!

Драко зарычал от боли, когда острые ногти прошлись по его лицу, сдирая кожу.

- УБЛЮДОК! ПОДОНОК! Я ТЕБЕ ЯЙЦА ОТРВУ, ГОВНЮК ПРОКЛЯТЫЙ!!!

Слизеринец заревел от ярости, оторвал от себя маленькое мельтешащее тело и что было сил отшвырнул его прочь.

Прокатившись по твердому полу и наставив себе пару дополнительных синяков, Гермиона попыталась приподняться, готовясь к следующей атаке, и в тот же миг почувствовала, что её крепко держат за руки с обеих сторон. Вскинув голову, она обнаружила, что домовики Малфоя решили прийти на помощь своему хозяину. Она яростно закричала и бешено взвилась, но маленькие ручки держали её на удивление крепко, не позволяя высвободиться.

- Пустите меня!!! ПУСТИТЕ!

Краем глаза она заметила, как крупная мужская фигура тяжело поднимается с пола, и тут же повернула голову, жалея только лишь о том, что не может встретить своего противника лицом к лицу. К слову о его лице – оно было ужасно. На левой щеке красовались четыре глубокие кровоточащие царапины, нижняя губа распухла, светлые волосы всколочены. Жаждущие мести светлые глаза сверкали от ярости. Девушка открыла было рот, но Малфой опередил её.

- Ещё хоть одно грёбанное слово из твоего рта, — прошипел он сквозь стиснутые зубы, — и ты пожалеешь, что на свет родилась, поняла?

Гермиона шумно сглотнула.

- ПОНЯЛА?

Гриффиндорка метнула на него злобный взгляд, но решила ограничиться коротким кивком.

Отвернувшись, чтобы не видеть её, Драко тяжёлой поступью пошёл к барной стойке, плеснул себе виски и сделал большой глоток. Крепкий напиток обжёг разбитую губу, и мужчина взревел от боли.

- ТВОЮ МАТЬ!

Недопитый стакан полетел в сторону и вдребезги разбился о стену. Домовички захныкали от ужаса, и даже Гермиона подобрала ноги и сжалась, горячо желая убраться от разъяренного слизеринца подальше. Малфой развернулся, вытащил было палочку, но тут же запихнул её обратно в карман, словно не доверяя себе. Его губы страшно поддёргивались, а на щеках жёстко ходили желваки. От ужаса девушка даже дышать перестала. Она вдруг поняла, что всё это время играла с огнём, почему-то полагая, что сама находится в полной безопасности. Пытаясь не смотреть на неё, Драко отрывисто бросил домовикам:

- В спальню её. Привязать за руки и за ноги к кровати. Лицом вниз.

Гермиона вся похолодела, но не смогла выдавить из себя ни слова. В голове пронеслись всевозможные пытки, столь излюбленные слизеринцами, и она тихо захныкала. Не обращая внимания на жалобные звуки, домовики потащили её в спальню. Минут через пять она уже лежала распростёртая на широкой кровати, уткнувшись лицом в подушку и сотрясаясь всем телом от страха. Упрямо нахмурившись, она попыталась снова разозлиться, но тщетно.

«О, Господи, — отчаянно подумала девушка, — как же я могла это допустить? Надо быть полной идиоткой, чтобы довести неуравновешенного слизеринца до белого каления! Он же мокрого места от меня не оставит! Ой, мамочки, что же делать теперь?! Так тебе и надо, Грейнджер! Надо быть полной дурой, чтобы вляпаться в такое дерьмо! Вот теперь расхлёбывай!»

Осознав беспомощность своего положения, гриффиндорка еле слышно застонала, но тут же смолкла, услышав тяжёлые шаги. Вытянув шею, она увидела Драко входящего в комнату. Хлопнув дверью, тот прошёл прямо к зеркалу и начал критически рассматривать своё лицо, которое выглядело довольно-таки плачевно. Опасаясь расплаты за содеянное, Гермиона трусливо сжалась.

- Ну ты и сука, Грейнджер, — кинул ей Малфой, относительно беззлобным, как ей показалось, голосом.

С надеждой подняв голову, она увидела, что он осторожно залечивает царапины и синяки магией. Перехватив её взгляд, мужчина тут же предупредил:

- Не думай, что тебе удастся избежать наказания, Гермиона, - тут он запихнул палочку обратно в карман и спокойно направился к ней.- Знаешь, я, кажется, начинаю понимать в чём твоя проблема.

Гриффиндорка сжала зубы, стараясь сдержать саркастический ответ. Она и так уже наломала достаточно дров сегодня. Слизеринец остановился возле кровати.

- Ты всегда было порядочной сукой. Всегда. Ты – самая стервозная женская особа из всех, которых мне приходилось когда-либо встречать. И я голову могу дать на отсечение, что большинство твоих друзей и знакомых согласятся со мной.

Гермиона тяжело засопела, чувствуя, как нутро наполняется злостью. Это чувство нравилось ей больше страха.

- Но тебе всегда всё спускали с рук. Ведь ты же у нас вся такая умная и порядочная! Героиня хренова! Никто никогда тебе и слова поперёк скажет, не так ли?

Девушка поджала губы. Против воли в памяти всплыли лица друзей, которые в последнее время всё чаще старались держаться от неё подальше и отрешённое лицо мужа, прячущегося от неё за монитором компьютера. Да, всё это было. Возможно, она действительно была той ещё стервой. Тем ни менее, было одно «но» — она не собиралась выслушивать нравоучения от самодовольного чистокровного придурка, родившегося с золотой ложкой в заднице!

- Слушай, Малфой, — ядовито сказала она, радуясь слышать сарказм в собственном голосе, — ты вроде как что-то там делать собирался, или так и будешь стоять тут всю ночь и проповеди мне читать?!

Сильная рука тут же схватила её за волосы и оттянула голову назад. Выражение склонившегося над нею лица могло бы испугать и тролля, но она лишь презрительно и, как она надеялась, насмешливо скривилась. Ну уж нет. Её так легко не запугать.

- Не волнуйся, моя сладкая, — прошипел слизеринец, — одними проповедями ты сегодня не отделаешься.

Он отпустил её волосы, и Гермиона уткнулась лицом в подушку. Сердце в груди колотилось от обжигающей смеси ярости и страха. Не важно, что он будет с ней делать. Она скорее свой собственный язык проглотит, чем хоть звук издаст!

В следующее мгновение мужские руки разорвали ткань на спине и стянули с неё жалкие остатки некогда красивого платья. Ожерелье было грубо стащено через голову и отброшено в сторону. Девушка тяжело дышала, упрямо сжав зубы. Нижнее бельё было разорвано на куски в мгновение ока. И вот она лежала, голая, распростёртая на кровати, привязанная за руки и за ноги и абсолютно беспомощная. Краем глаза она увидела, что слизеринец стянул рубашку и теперь расстёгивает ремень.

- Тебя ещё никогда не стегали ремнём, Гермиона? – полюбопытствовал Малфой.

Не услышав ничего в ответ, он свернул ремень, ударил себя по ладони и тут же втянул воздух от боли. Спина гриффиндорки напряглась, и красивые округлые ягодицы непроизвольно сжались. Почувствовав шевеление в паху, Драко поморщился и оттянул тесную ткань брюк. Только не сейчас. Сначала он должен проучить эту маленькую упрямую сучку как следует!

- Наверное, никогда, — всё тем же будничным голосом продолжил слизеринец. – Хороших девочек не наказывают, поэтому они и становятся такими стервами!

Наклонившись, он надавил левой рукой на её поясницу, не давая ей пошевелиться, и занёс ремень над белоснежными упругими полушариями.

- Десять раз, Грейнджер, — тихо сказал он. – Всего лишь десять раз, но это будет больно.

Размахнувшись, он с силой опустил ремень на ягодицы девушки. Раздался свистящий звук, и женское тело сильно дёрнулось на кровати. На тонкой нежной коже остался широкий багровый отпечаток.

Гермиона вся сжалась в ожидании следующего удара. В голове шумело, а сердце в груди колотилось так громко, словно хотело выскочить наружу. Прежде чем она успела, что-либо подумать, вновь раздался свистящий звук, и ягодицы обожгло болью. Она даже и не думала, что это может быть так больно! Захныкав, она сжала ткань подушки зубами, стараясь не выпустить ни звука. На пятый раз она не сдержалась и вскрикнула.

- Драко, хватит! – прорыдала она в полголоса. – Мне больно!

- Ещё пять раз, Гермиона, — ответил ей спокойный мужской голос.

- Мне больно!!! Ты не имеешь права так поступать со мной!

- Я знаю, что тебе больно. Но я сказал десять раз, и ты получишь все десять сполна, поняла? Ты это заслужила.

- НЕТ!

Не тратя больше времени на разговоры и не обращая внимания на её вопли и проклятия, он методично отхлестал её ещё пять раз, правда уже в пол силы и наконец отбросил ремень.

- Ну, вот и всё, — он успокаивающе похлопал содрогающуюся от рыданий девушку по спине.

Прерывающимся от всхлипываний голосом Гермиона выдавила из себя:

- Я… я не… нена… ненавижу тебя уааааааа…

Заревев в голос, она зарылась в лицом в мокрую подушку.

- Да, я знаю, — ответил Драко и растянулся рядом с ней, оперевшись на локоть. – Ну, ну, успокойся. Меня ещё не так в детстве лупили.

По раздавшемуся в ответ рёву он понял, что его попытка утешения с треском провалилась.

Прижавшись к распростёртому женскому телу, он нежно пригладил курчавые волосы, потом приподнявшись, начал покрывать лёгкими поцелуями дрожащую узкую спину. Затем наклонился и стал осторожно дуть на сплошь покрытые багровыми полосами ягодицы. Девушка постепенно притихла. Сильная мужская рука легла на её бедро, легонько поглаживая его, затем медленно скользнула вверх, прямо в горячую расселину меж широко разведённых ног.

- Ты такая мокрая… — поражённо прохрипел мужчина, но Гермиона лишь всхлипнула в ответ.

Стянув брюки в мгновение ока, слизеринец устроился между её ног и быстро вдвинулся членом внутрь на всю длину. Девушка вскрикнула, почувствовав жёсткий мужской живот, давящий на горящие огнём ягодицы, но трение его пениса внутри глубоко внутри неё не давало связно мыслить. Боль и наслаждение слились воедино, и она уже не могла сказать, где кончается одно, и начинается другое. Повернув голову, она замерла, увидев их отражение в огромном зеркале, занявшем всю стену напротив. Она увидела своё собственное маленькое тело, распростёртое и расплющенное под крупным мужским телом. Его великолепные мышцы мощно сокращалась, таз ритмично и размашисто двигался, ягодицы так сильно сжимались, когда он погружался внутрь, словно он хотел слиться с ней воедино. Внезапно он больно оттянул её голову за волосы назад, дотянулся до тонкой шеи и слегка сдавил, требуя ещё большего подчинения. Она умоляюще захныкала, но рука на горле тут же сжалась, вынуждая её замолчать. Полное осознание своего положения внезапно пронзило всё её существо, словно молния. Вот она лежит под тяжёлым потным мужским телом, совершенно беспомощная и порабощённая, под его полным контролем, понимая, что он взял бы её несмотря на то, хочет она того или нет. Он имеет её потому, что ОН так хочет. Он подчинил её себе, используя грубую мужскую силу, следуя примитивному инстинкту самца, жаждущего подмять под себя самку, и она подчиняется ему, покорно распластавшись под ним и подставляя бёдра под твёрдый требовательный член. Сотрясаясь крупной дрожью, девушка начала кончать, чувствуя что мужчина двигается с бешенной скоростью, попадая в такт сокращениям её лона. Зарычав, он наклонил голову и вцепился зубами в её плечо, и в тот же миг пенис внутри неё начал сокращаться извергая сперму. Желая доставить ему ещё больше удовольствия, она слегка сжала мышцы своего влагалища, и он тихо болезненно застонал. Вытащив обмякший пенис, слизеринец вытер влажную головку об её бедро и обессилено растянулся на кровати, стараясь прийти в себя. Восстановив дыхание, он развязал притихшую гриффиндорку, потянулся к прикроватному столику, вытащил сигарету и закурил, с удовольствием втягивая ароматный дым.

Гермиона лежала на боку, прикрыв мерцающие в полумраке комнаты глаза и задумчиво рассматривая красивый мужской профиль. Малфой расслабленно откинулся на подушку, закинув руку за голову и закрыв глаза. Мелкие светлые волоски курчавившиеся на широкой мерно вздымающейся груди, тонкой дорожкой сбегали вниз по животу и исчезали, теряясь среди более темных волос паха, на которых устало свернулся обмякший член. Воздух был насыщен терпким солёным запахом мужского пота, секса и сигаретного дыма. Глубоко вдохнув, Гермиона приоткрыла рот и прошлась языком по верхней губе, словно желая попробовать этот запах на вкус. Открыв глаза, она увидела, что Драко смотрит на неё. Погасив сигарету, слизеринец быстро повернулся на бок, лицом к ней, притянул её к себе и закинул её ногу на свою талию. Сильные пальцы тут же нашли влажное распахнутое влагалище. Глядя прямо в тёмные мерцающие глаза, мужчина скользнул дальше и осторожно проник средним пальцем в узкий тугой анус. Его губы растянулись в улыбке, когда с губ девушки сорвался слабый беспомощный стон. Наклонившись вперёд, он прижался губами к её полураскрытому рту, вбирая нежные стоны и ритмично погружаясь языком внутрь в такт движениям своих пальцев.

- Тебе больно? – тихо спросил он, с трудом проталкивая внутрь ещё один палец.

- Да… — так же тихо отозвалась Гермиона.

- Тебе это нравится?

Не доверяя собственному голосу, гриффиндорка смогла лишь слабо кивнуть. Похотливо улыбнувшись, мужчина вновь навалился на хрупкое тело, и ночь наполнилась слабыми женскими стонами боли и наслаждения, ритмичным стуком кровати и довольным рычанием самца, завоевавшего покорность своей самки.

* Перелом боксёра – типичный поперечный перелом дистальной головки пятой пястной кости (пястная кость мизинца) с угловой деформацией в сторону ладони. Травма обычно происходит вследствие удара сжатым кулаком по твёрдой поверхности.

Date: 2015-12-13; view: 317; Нарушение авторских прав