Только верхняя строчка

Чуть рыжеватые волосы, стремительные движения и улыбка. Люба Бочарова – настоящий сгусток энергии. И, если не знать заранее, ни за что не догадаешься, что Люба... почти ничего не видит.

«Вы не первая, – смеётся Люба. – Все ждут, что я должна быть в очках с толстыми линзами. А я надеваю их только когда рисую. В других случаях очки мне не помогают. Дистрофия сетчатки, центральное зрение практически отсутствует. Вижу только за счёт периферийного. Ну, ничего, главное – хоть такие «глаза» сохранить».

Она говорит «сохранить» и снова улыбается. Вспоминает, видимо, что именно это слово говорят ей врачи, когда она в очередной раз ложится в клинику. «Люба, нужно сделать физиопроцедуры, проколоть витамины. Во что бы то ни стало сохранить остатки зрения». Только сохранить. О том, чтобы вылечить, и речи нет.

Диагноз – как приговор: тончайшие сосуды глаз восстановлению не подлежат. «Болезнь считается наследственной, но у меня в роду ни у кого дистрофии сетчатки не было, – продолжает Люба. – Я ведь в детстве видела хорошо».

Жизнь вокруг менялась незаметно: буквы, цифры, ноты начали куда-то исчезать. В музыкальной школе едва не дошло до ссоры с любимым педагогом: преподаватель требовала принять правильную позу за фортепиано, а Люба всё старалась подвинуться поближе к нотам. Тревогу забила бабушка: она заметила, что после каникул внучка практически вплотную начала садиться к телевизору. Вместе с мамой сходили к окулисту. Сейчас Люба способна различить только верхнюю строчку таблицы для проверки зрения, да и то не резко. Мир выглядит теперь по-другому: расплыв­чатый, без мелких предметов и дорогих лиц.

Люба стала инвалидом в 13 лет. Инвалидом, который должен отказаться от очень многого. «Но какой в этом смысл? – говорит Люба. – Мне кажется: нужно просто жить». Несмотря на плохое зрение, вопрос, куда поступать после школы, даже не возникал – по иронии судьбы именно в это время пришло желание рисовать. Бочаро­ва закончила художественный колледж, этим летом поступила в Московский энергетический институт на факультет «промышленный дизайн малых форм». «Когда врачи из ВТЭКа узнали об этом, наорали на меня и маму, – вспоминает Люба. – «Что вы делаете? Ваша дочь инвалид по зрению! Хотите; чтобы вообще только по стеночке ходила!» Но мама меня поддержала, сказала, что любая профессия портит зрение. Бухгалтер корпит над цифрами, программист целый день проводит у экрана компьютера. Но лучше уж делать в жизни то, что тебе по-настоящему нравится».

Девушка потихоньку приспособилась к своему положению. Не видно номера автобуса? «Я на остановке сижу, как в засаде. Подъезжает автобус, бегу, смотрю номер, только потом становлюсь в очередь». Сложно ориентироваться в метро? «Чтобы понять, в какую сторону ехать, смотрю на указатели. Букв не вижу, но знаю – если названий станций много, значит, поезд идёт в центр, если список короткий – на окраину». Как описать внешность человека? «Меня подруги спрашивают: а какого цвета у него глаза? Я не могу ответить. Нужно подойти вплотную. Обычно запоминаю человека по его одежде, движениям». Уроки рисунка с натуры превращаются в настоящее испытание: «Особенно если речь идёт о натюрморте. Как могу зарисовать предмет, если не вижу его?! Приходится несколько десятков раз подходить, рассматривать, как устроен носику чайника или завитушка у вазы». Самый любимый предмет – «декоративная живопись», когда надо придумать какой-либо орнамент или изменить форму предмета, добавить в заданную композицию что-то своё – цветовое пятно, ломаную линию. Её работы получают высокую оценку: одну картину даже разместили в музее колледжа - для примера другим студентам. А недавно девушка стала лауреатом Московского фестиваля творчества инвалидов. «Это моя первая награда и, надеюсь, не последняя», – уверена Люба.

Date: 2015-12-13; view: 441; Нарушение авторских прав