Трансграничные банкротства юр. лиц

В соответствии с Гражданским кодексом РФ ФЗ от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» устанавливает основания для признания должника несостоятельным (банкротом), регулирует порядок и условия осуществления мер по предупреждению несостоятельности (банкротства), порядок и условия проведения процедур банкротства и иные отношения, возникающие при неспособности должника удовлетворить в полном объеме требования кредиторов.

Действие ФЗ распространяется на все юр. лица, за исключением казенных предприятий, учреждений, политических партий и религиозных организаций.

К регулируемым ФЗ отношениям с участием иностр-ых лиц в качестве кредиторов применяются положения настоящего ФЗ, если иное не предусмотрено м/ународным договором РФ.

Решения судов иностр-ых гос-во по делам о несостоятельности (банкротстве) признаются на территории РФ в соответствии с м/ународными договорами РФ.

При отсутствии м/ународных договоров РФ решения судов иностр-ых гос-во по делам о несостоятельности (банкротстве) признаются на территории РФ на началах взаимности, если иное не предусмотрено ФЗ.

Несостоятельность (банкротство) – признанная арбитражным судом неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей (далее – банкротство).

Юр. лицо считается не способным удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если соответствующие обязательства и (или) обязанность не исполнены им в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены.

Настоящий Закон устанавливает эффективные механизмы урегулирования дел о трансграничной несостоятельности в целях:

а) сотрудничества м/у судами и другими компетентными органами настоящего гос-ва и иностр-ых гос-во, которые участвуют в делах о трансграничной несостоятельности;

б) большей юр. определенности для торговли и инвестиционной деятельности;

в) справедливого и эффективного урегулирования случаев трансграничной несостоятельности при обеспечении защиты интересов всех кредиторов и других заинтересованных лиц, включая должника;

г) защиты и максимального повышения стоимости активов должника;

д) содействия сохранению находящихся в тяжелом финансовом положении предприятий в целях защиты инвестиций и сохранения рабочих мест.

В настоящее время в условиях правовой неопределенности при возникновении ситуаций трансграничной несостоятельности, когда отсутствует единообразная схема регулирования, на практике в большинстве случаев возбуждаются независимые производства или в зависимости от политической и правовой близости стран и конкретного состава заинтересованных сторон предпринимаются попытки урегулирования долгов другими способами.

С юр. точки зрения, основной проблемой в трансграничной несостоятельности, по большей части, является подчинение должника юрисдикции одного гос-ва, а его кредиторов — вла­сти других гос-во. В области м/ународного частного права несовпадения материально-правового и коллизионно-правового регулирования достаточно часты, но в случае с трансграничной несостоятель­ностью гос-ва в большей степени стремятся защитить свои публичные интересы. В настоящее время существует два основных метода регулирования трансграничной несостоятельности. Первый базируется на использовании теории единого производства, второй — на теории параллельных территориальных производств. В соответствии с положениями теории единого производства все основ­ные процедуры и главные процессуальные действия должны проходить в одном месте в домицилии должника или в месте ведения основного бизнеса. По теории параллельных производств в отношении одного субъекта проходят независимые территориальные производства параллельно в нескольких гос­вах.

Отсутствие унифицированного механизма правового регулирования трансграничной несостоя­тельности негативно сказывается на эффективности и справедливости урегулирования дел трансгранич­ного характера. Применение национальных моделей правового регулирования в общемировом масштабе вступает в противоречие с основополагающим принципом гос-военного суверенитета гос-во, поэтому такое применение невозможно без добровольного согласия гос-во на ограничение сферы действия данного принципа, что происходит, напр., в рамках интеграционных процессов в Европе.

Допускаются одновременное проведение процедур несостоятельности в соответствии с нацио­нальным законод-вом гос-во-членов и Постановлением N 1346, т. е. основной и вторичной, или территориальной, процедур. При этом «центр основных интересов» должника должен находиться в одном из гос-во-членов ЕС. Если же такой центр находится вне территории Европейского Союза, возможно возбуждение процедуры несостоятельности лишь местными кредиторами и только в соответ­ствии с национальным законод-вом гос-ва-члена, на территории которого находятся активы должника.

Территориальная процедура может быть открыта раньше, чем основная, если условия для откры­тия основной процедуры в гос-вое-члене ЕС, на территории которого находится «центр основных интересов» должника, не могут быть соблюдены или если ее открытия требуют местные кредиторы (п. 3 «b» ст. 3 Постановления N 1346).

По общему правилу процедура несостоятельности подчиняется праву страны, в которой она на­чата.

В силу п. 6 ст. 1 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» решения судов ино­странных гос-во по делам о несостоятельности (банкротстве) признаются на территории РФ в соответствии с ее м/ународными договорами. При отсутствии м/ународных договоров РФ решения судов иностр-ых гос-во по делам о несостоятельности (банкрот­стве) признаются на территории РФ на началах взаимности, если иное не преду­смотрено ФЗ.

В настоящее время соответствующая судебная практика практически отсутствует. Т.о., существует риск отказа в применении арбитражными судами РФ взаимности в про­цессе признания и исполнения иностранного судебного решения. Следовательно, выбор страны для инициирования процедуры несостоятельности может оказать решающее влияние на исход дела. Гос-ва-члены ЕС (за исключением Великобритании) подписали Конвенцию о процедурах несо­стоятельности от 20 сентября 1995 г. Данная конвенция и Постановление N 1346 содержат в основном идентичные нормы. Незначительные различия связаны с правовой природой указанных документов: По­становление N 1346 применяется на территории всех гос-во-членов ЕС вне зависимости от подпи­сания или ратификации, Конвенция требует ратификации. В этом случае она имела бы характер м/у­народно-правового договора.

В мировой практике получили распространение так называемые «протоколы банкротства». Они представляют собой одобренные судами соглашения м/у основными участниками процедуры несо­стоятельности, находящимися в разных странах. Эти соглашения в основном регулируют процесс рас­пределения активов должника.

Российским компаниям для создания механизмов защиты корпоративной структуры российских и зарубежных активов от риска несостоятельности (банкротства) российской или зарубежной компании, принадлежащей российской компании либо компании, в уставном капитале которой участвует россий­ская компания, можно предложить следующие рекомендации.

При выборе деловых партнеров стоит руководствоваться обратными рекомендациями: если ком­пания-контрагент имеет «центр основных интересов» в юрисдикции, которая позволяет включать в кон­курсную массу иностр-ые активы, то шансы получить удовлетворение своих требований в случае ее банкротства возрастают.

Отсутствие предсказуемости в порядке урегулирования дел о трансграничной несостоятельности препятствует движению потоков капитала и оказывает сдерживающее воздействие на трансграничные инвестиции. Применение национальных моделей правового регулирования в общемировом масштабе вступает в противоречие с основополагающим принципом гос-военного суверенитета гос-во, поэтому такое применение невозможно без добровольного согласия гос-во на ограничение сферы действия данного принципа, что происходит, напр., в рамках интеграционных процессов в Европе. Мировое сообщество стремится к урегулированию трансграничной несостоятельности.

Количество проектов растет, и можно констатировать факт, что повышается и качество самих ак­тов. Все же, как представляется, предстоит еще долгий путь к полноценному регулированию трансгра­ничных банкротств. Решение проблемы кроется в наибольшем сближении национальных законода­тельств, с подготовкой и подписанием Конвенции о трансграничных банкротствах, в которой бы вопло­тились результаты унификации национальных законодательств о банкротстве. Особенно остро на пове­стку дня этот вопрос встал после наступления мирового финансового кризиса.

23. Иммунитет гос-ва: понятие, элементы содержания, виды.

Иммунитет гос-ва в частноправовой сфере есть следствие, проявление, грань суверенитета: равный над равным не имеет власти вообще, в том числе и юрисдикции: par in parem imperium non habet jurisdictionem, Вывод Комиссии имеет принципиальное значение особенно при создании национальных законов об иммунитете иностр-ых гос-во.

Сфера действия иммунитета. Для определения сферы действия гос-военного иммунитета необходимо определить, что понимается под «гос-воом» для целей иммунитета. Вопрос достаточно спорный, особенно в отношении субъектов федерации. В проекте конвенции «Юрисдикционные иммунитеты гос-во и их собственности», подготовленном Комиссией м/ународного права и представленного Генеральной Ассамблее ООН, составные части федеративного гос-ва были включены в понятие «гос-воо» и как таковые пользовались иммунитетом. Как уже упоминалось, что ряд статей проекта были возвращены Комиссии для пересмотра, в том числе и ст. о понятии «гос-воо». В редакции 1999 г. понятие «гос-ва» для целей иммунитета означает:

1) Гос-воо и его органы управления; 2) учреждения и иные образования в той мере, в какой мере они правомочны действовать в осуществлении гос-военной власти; представители гос-ва, действующие в этом качестве; 3) составные части федеративного гос-ва и политические подразделения унитарного гос-ва, которые правомочны предпринимать действия в осуществлении гос-военной власти '.

Содержание иммунитета. Иммунитет гос-ва от юрисдикции иностранного гос-ва состоит из нескольких элементов: 1) судебный иммунитет; 2) иммунитет от применения мер по предварительному обеспечению иска; 3) иммунитет по принудительному исполнению судебного решения; 4) иммунитет собственности гос-ва; 5) иммунитет сделок гос-ва.

Судебный иммунитет - юрисдикционный иммунитет в узком смысле слова как неподсудность гос-ва суду иностранного гос-ва. Согласно судебному иммунитету ни один иностранный суд не вправе принудительно осуществить свою юрисдикцию по отношению к другому гос-воу, иначе говоря, не вправе привлечь иностр-ое гос-воо в качестве ответчика. В то же время, если гос-воо обращается с иском в иностранный суд для защиты своих прав, то ни один иностранный суд не вправе отказать ему в юрисдикции.

Меры по предварительному обеспечению иска - согласно иммунитету суд, рассматривающий частноправовой спор с участием иностранного гос-ва, не вправе применять любые меры по предварительному обеспечению иска, так как такие меры носят принудительный характер. Часто меры по обеспечению иска рассматриваются и принимаются судом, еще до возбуждения и слушания дела с участием гос-ва. В любом случае, если такие меры касаются гос-ва и его собственности, то с точки зрения иммунитета они не допустимы.

Меры по принудительному исполнению иностранного судебного решения - в отношении гос-ва и его собственности не могут быть приняты какие-либо принудительные меры по исполнению иностранного судебного (арбитражного) решения любыми органами этого и любого другого иностранного гос-ва. Даже, если гос-воо добровольно приняло участие в иностранном судебном процессе, решение может быть выполнено им только добровольно. Иммунитет включает право гос-ва на неприменение к нему принудительных мер по исполнению решения.

Иммунитет собственности гос-ва означает правовой режим неприкосновенности гос-военной собственности, находящейся на территории иностранного гос-ва. Он тесно связан с иммунитетом гос-ва. Рассмотренные выше элементы содержания Иммунитета гос-ва, связанные с судебным разбирательством спорного правотн-ия с участием гос-ва, прямо направлены на обеспечение неприкосновенности гос-военной собственности.

Но есть некоторые особенности м/у иммунитетом гос-ва и иммунитетом собственности. Последняя пользуется иммунитетом независимо от наличия судебного разбирательства. Она пользуется иммунитетом даже, если находится во владении лица, которое не обладает иммунитетом. Это предопределяет выделение вопросов собственности в качестве самостоятельного элемента содержания иммунитета. В свою очередь это подтверждается судебной практикой, выделяющий иммунитет собственности в самостоятельный вопрос.

Режим неприкосновенности гос-военной собственности тесно связан с еще одной м/ународно-правовой доктриной - доктриной «акта гос-ва», согласно которой суды одного гос-ва не должны выносить решения относительно актов правительства другой страны, совершенных на ее территори. Если гос-воо, приобрело собственность на основе акта, принятого на своей территории, ни один иностранный суд не вправе обсуждать правомерность принадлежности собственности. Иммунитет собственности проявляется в том, что, если имущество находится во владении гос-ва, которое заявило, что оно ему принадлежит, то никакие органы иностранного гос-ва не могут проверять правомерность этого факта.

Иммунитет сделок гос-ва. Поскольку гос-воо в силу иммунитета свободно от принудительных мер по осуществлению иностр-ых законов, административных распоряжений и пр., то из этого следует, что частноправовые отношения м/ународного характера с участием гос-ва, в частности, сделки, заключаемые гос-воом с иностр-ыми физ.и и юр.и лицами, должны регулироваться правом этого гос-ва, если только сами стороны не договорятся о применении иностранного права.

Несмотря на то, что в дальнейшем данное правило, как и другие правила иммунитета, подвергалось ограничениям и сомнениям, оно существует до сих пор и находит закрепление в м/ународных договорах. Наиболее важным подтверждением является Вашингтонская конвенция о порядке разрешения инвестиционных споров м/у гос-вами и иностр-ыми лицами 1965 г. Согласно ст. 42 инвестиционный спор с участием гос-ва рассматривается на основе права, избранного сторонами; при отсутствии такого выбора - применяется право гос-ва, выступающего в качестве стороны в споре.

Т.о., рассмотренные выше отдельные элементы иммунитета взаимосвязаны и вместе составляют содержание иммунитета гос-ва в частноправовой сфере. Вместе с тем, иммунитет гос-ва - это его «право», вытекающее из суверенитета, но не «обязанность». Поэтому ничто не мешает гос-воу отказаться от него. Гос-воо вправе отказаться от иммунитета как в целом, так и от какого-либо его элемента. И гос-ва достаточно часто это делают. Чтобы упростить свое сотрудничество с иностр-ыми гражданами и юр.и лицами, отказываются от своего иммунитета. Отказ от иммунитета, чтобы быть юридически действительным, подчиняется некоторым правилам:

1. Отказ должен быть явно выражен (expressis verbis) в письменной форме: соответствующим органом гос-ва в одностороннем порядке, при заключении сделки в самом ее тексте, в м/ународном договоре и пр.;

2. Отказ не может быть подразумеваемым, он не может следовать из конклюдентных действий (если в инвестиционном соглашении с участием гос-ва стороны договорились передавать все споры для разрешения в Арбитражный институт Стокгольмской торговой палаты, то из этого не следует вывод об отказе от иммунитета);

3. Отказ от иммунитета не может толковаться расширительно. Гос-воо свободно в своей воле: оно может отказаться от иммунитета в целом в отношении одной сделки, но это не может толковаться Т.о., что гос-воо отказалось от иммунитета в отношении всех сделок, совершаемых на территории данного иностранного гос-ва; если гос-воо дало согласие быть истцом в иностранном судебном процессе, то это не означает, что в отношении к нему могут быть применены принудительные меры по предварительному обеспечению иска или по принудительному исполнению решения иностранного суда и т. д.

Возможность отказа от иммунитета предусмотрена в росс-ом законе о соглашениях о разделе продукции 1995 г. В соответствии со ст. 23 Закона в соглашении, заключаемом гос-воом (его соответствующими органами) с иностр-ыми инвесторами может быть предусмотрен отказ от трех элементов иммунитета, связанных с судебным разбирательством: от судебного иммунитета, от иммунитета от предварительного обеспечения иска и от иммунитета в отношении исполнения судебного (арбитражного) решения. Правда, в статье подчеркивается, что отказ должен соответствовать росс-ому законодательству об иммунитете, которого пока нет. Отсутствие законод-ва не может препятствовать включить положения об отказе в соглашение о разделе продукции, так как такое право вытекает не из закона, а из сущности иммунитета.

Абсолютный иммунитет означает право гос-ва пользоваться иммунитетом в полном объеме, всеми его элементами; он распространяется на любую деятельность гос-ва и любую его собственность. Первоначально иммунитет сложился и применялся как абсолютный. Единственное ограничение иммунитета гос-ва возможно было только при условии прямо выраженного его согласия.

Функциональный иммунитет. Этот вид иммунитета основан на принципиальном разграничении функций гос-ва на два вида: публично-правовую и частноправовую. Если гос-воо действует как суверен, совершает акт властвования (acta imperii), то есть выступает как носитель суверенной власти (de jure imperii) то оно всегда пользуется иммунитетом, в том числе и в частноправовой сфере. Если гос-воо выступает в качестве частного лица (acta gestionis) занимается коммерческой деятельностью (de jure gestionis), то тогда гос-воо иммунитетом не обладает. Следовательно, в зависимости от осуществляемых функций гос-воо может выступать либо в качестве суверена, носителя публичной власти, либо в качестве частного лица.

Функциональный иммунитет в том виде, в каком он сформулирован в судебной практике, в м/ународно-правовой доктрине, а затем и в ряде национальных законов обладает целым рядом существенных недостатков, которые не позволили ему стать общепризнанной альтернативой абсолютному иммунитету.

Суд первой инстанции не принял иск к рассмотрению, сославшись на отсутствие юрисдикции в отношении иностранного гос-ва, которое пользуется иммунитетом при совершении действий acta imperii, поскольку отправка дипломатической почты связана с осуществлением суверенной деятельности. Апелляционный суд оставил это решение в силе, признав его аргументацию правильной. Однако, Верховный суд дал иную оценку данным обстоятельствам: «Управление иностр-ым гос-воом автомобилем, пользование общественными дорогами принадлежит к сфере частной деятельности даже, если такое управление и использование связаны с выполнением суверенных функций». В результате Верховный суд сделал вывод, что США в данном деле не обладают иммунитетом.

Ограниченный иммунитет. Уже из названия ясно, что данный вид иммунитета исходит из необходимости ограничения иммунитета. В отличие от функционального, который ограничивает иммунитет на основе общего принципа (критерия) - деления деятельности гос-ва на суверенно-властную и частную - ограниченный иммунитет не использует никаких формальных критериев, а формулирует перечень конкретных случаев, когда гос-воо не пользуется иммунитетом. Эти случаи могут быть сформулированы самими гос-вами, как на двусторонней, так и на многосторонней основе, в том числе универсальной. Ограниченный иммунитет-явление «рукотворное»; в отличие от функционального, который складывался в судебной практике, ограниченный иммунитет может быть создан только основными акторами м/ународных хозяйственных связей - гос-вами. Доктрина, судебная практика может при этом играть лишь вспомогательную роль.

Идея и основа ограниченного иммунитета заключается в том, что иммунитет - это право гос-ва, вытекающее из его суверенитета, на неприменение к нему иностранной юрисдикции, от которого гос-воо может отказаться как целиком, так и в любой его части. Поэтому задача заключается лишь в создании наиболее точных формулировок тех случаев, тех обстоятельств, при наличии которых гос-воо не будет пользоваться иммунитетом. Как бы она не была трудна, как всякая правотворческая задача, она решаема.

Если гос-ва заинтересованы в развитии нормальных торговых и иных экономических связей, ничто не мешает им при заключении торгового договора (эти договоры связывают на двусторонней основе практически все гос-ва и создают общую правовую базу для осуществления торгово-экономических отношений м/у ними) сформулировать те случаи, при которых гос-воо, вступая в торгово-экономические отношения с частными лицами, не будет претендовать на иммунитет. Это же можно сделать и для более узкой сферы экономических отношений, напр., при подписании договоров о взаимной защите иностр-ых капиталовложений и т. д.

Удачным опытом создания правовых основ ограниченного иммунитета на многосторонней основе (региональной) можно считать Европейскую конвенцию 1972 г., заключенную странами-участницами Совета Европы (так как Россия является членом Совета Европы, она вправе присоединиться к Конвенции). Конвенция закрепляет общий принцип иммунитета гос-ва от иностранной юрисдикции (ст. 15), а затем формулирует (ст. 1-14) детализированные исключения из этого принципа. Рассмотрим некоторые из них. Ряд статей (1-3 и 12) определяют форму и условия отказа самого гос-ва от иммунитета в иностранном суде: 1) если гос-воо вступает в процесс в иностранном суде в качестве истца или третьего лица, значит оно признает юрисдикцию этого суда, в том числе и в отношении встречного иска, и наоборот, если гос-воо выдвигает встречный иск, то признает юрисдикцию и в отношении основного иска; 2) если гос-воо ссылается на иммунитет после того, как вынесено решение по существу, оно не пользуется иммунитетом; 3) если гос-воо вступает в процесс, чтобы заявить о своем иммунитете, то это не может рассматриваться как отказ от иммунитета; 4) гос-воо не пользуется иммунитетом, если оно взяло обязательство признать юрисдикцию иностранного суда в одной из форм: в м/ународном соглашении, ясно выраженным положением в договоре, составленном в письменной форме, ясно выраженным согласием, данным после возникновения спора; 5) если гос-воо дало согласие в письменной форме на арбитражное разбирательство спора, то оно не обладает иммунитетом в суде того гос-ва, где осуществлялось или должно было осуществляться арбитражное разбирательство. Последующие статьи формулируют конкретные дела при наличии конкретных обстоятельств, в которых гос-воо не может претендовать на иммунитет (как правило, такие обстоятельства связаны тем или иным образом с территорией того гос-ва, суд которого рассматривает дело). Гос-воо не пользуется иммунитетом в следующих случаях:

1. В делах по договорному обязательству, если согласно контракту оно осуществлялось или д/б осуществлено на территории гос-ва, где происходит судебное разбирательство;

2. В делах, связанных с трудовым соглашением, работа по которому подлежит исполнению или исполнялась на территории гос-ва, где происходит судебное разбирательство;

3. В делах, связанных с участием в юр. лицах, если такое лицо имеет свое реальное или официальное место нахождения или свое главное учреждение на территории гос-ва, где происходит судебное разбирательство;

4. По делам, связанным с деятельностью бюро, агентства либо другого учреждения, через которые гос-воо осуществляет промышленную, коммерческую или финансовую деятельность, если такое учреждение находится на территории гос-ва, где происходит судебное разбирательство;

5. По делам, связанным с недвижимостью, если она находится на территории гос-ва, где происходит судебное разбирательство;

6. По делам, связанным с возмещением ущерба, если он вызван фактом, имевшим место на территории гос-ва, где происходит судебное разбирательство и некоторые другие случаи.

Приведенные изъятия свидетельствуют, что Конвенция обеспечивает достаточное число оснований для установления юрисдикции судов гос-ва, где рассматриваются соответствующие дела.

Одной из особенностей Конвенции является то, что она регулирует не только юрисдикционные иммунитеты гос-во, но также признание и исполнение судебных решений в отношении иностранного гос-ва. Это приводит к определенной сложности конвенционного режима. Иммунитет от приведения к исполнению иностр-ых судебных решений, как было рассмотрено выше, является отдельным элементом иммунитета гос-ва, допускающим самостоятельное регулирование. При режиме ограниченного иммунитета проблема обеспечения исполнения судебного решения в отношении иностранного гос-ва приобретает дополнительную сложность.

Второе положение возлагает на Договаривающееся гос-воо юридическую обязанность исполнить вынесенное против него судебное решение на территории другого Договаривающегося гос-ва при соблюдении некоторых условий. Согласно ст. 20 Конвенции гос-воо не обязано выполнять решение, если оно вынесено по делу, не входящему в круг дел, предусмотренных ст. 1-13, если решение противоречит публичному порядку гос-ва, если решение не окончательно, если не правильно решен вопрос о компетенции, если не правильно избрано применимое право и некоторые другие (эти условия чаще всего включаются в договоры о взаимном признании и исполнении иностр-ых судебных решений).

Конвенция предусматривает еще одну возможность исполнения решения: если Договаривающееся гос-воо, против которого вынесено решение, не выполняет его, другая сторона может обратиться в компетентный суд соответствующего гос-ва с просьбой вынести решение о том, «следует ли привести в исполнение судебное решение в соответствии со ст. 20» (напомним, что в национальном суде гос-воо иммунитетом не обладает). Дополнительный протокол к Конвенции расширил это право: заинтересованная сторона может начать соответствующий процесс по своему выбору либо в суде гос-ва не выполняющего решение, либо в Европейском суде, состоящем из 7 членов Европейского суда по правам человека.

Подводя итоги, можно констатировать, что м/ународно-правовое решение вопросов о положении гос-ва в частноправовых отношениях не достигло значительных результатов. Европейская конвенция является наиболее удачным опытом, но и она не получила большого распространения даже в Европе. На универсальном уровне после более, чем 20-летней работы Комиссии м/ународного права, нет окончательного проекта соответствующего договора: неудачи, на наш взгляд, связаны с использованием идей функционального иммунитета.

Что касается, национального права, то оно в принципе не способно решить комплекс проблем, связанных с иммунитетом гос-ва. Иммунитет, как говорилось выше, представляет собой две взаимосвязанные стороны: с одной стороны, - это право гос-ва на неприменение к нему иностранной юрисдикции, а с другой - это отказ гос-ва от своей юрисдикции в отношении иностранного гос-ва. Проблема иммунитета может быть решена тогда, когда ожидания одного гос-ва совпадут 269 с реальностью на территории другого гос-ва. Достижение этого возможно, как минимум, на двустороннем уровне, то есть на основе межгос-военного соглашения. Национальные законы, предусматривающие ограничение иммунитета иностранного гос-ва, прямо нарушают его суверенитет и м/ународно-правовой принцип суверенного равенства. С точки зрения м/ународного права национальным законом гос-воо вправе лишь ограничить свой собственный иммунитет, но не может покушаться на иммунитет иностранного гос-ва.

24. Коллизии в праве собственности: основания, области, вещный статут, конкуренция привязок. Действие за границей актов о национализации.

Право собственности является центральным институтом национального гражд-ого права, предопределяющим характер других институтов права данного гос-ва. В м/ународных гражд-их отношениях вопросы собственности не играют такой роли. Центральным институтом м/ународного гражд-ого оборота выступает право внешнеэкономических сделок. В праве собственности практически невозможна м/ународная унификация гражд-их материально-правовых норм. Основную роль в регулировании права собственности и других вещных прав с иностр-ым элементом играет коллизионное право.

В законод-ве большинства гос-во установлено деление вещей на движимые и недвижимые. По отношению к недвижимости господствует принцип, что право собственности на такое имущество подчиняется закону места нахождения вещи. Этот закон определяет и содержание права собственности на недвижимость, и форму, и порядок, и условия перехода вещных прав. Закон места нахождения вещи регулирует и форму сделок о вещных правах на недвижимость.

Более сложным является решение вопроса коллизионного регулирования движимого имущества (права требования, ценные бумаги, транспортные средства, личные вещи и т.п.). Исходным коллизионным принципом определения вещных прав на любое имущество признается закон места нахождения вещи. Это общепризнанное коллизионное начало установления вещно-правового статута правотн-ия.

рамках названных правоотношений решаются вопросы: классификация вещей, их деление на движимые и недвижимые, способность выступать в качестве объекта права собственности и других вещных прав, содержание права собственности и других вещных прав, порядок и способы возникновения, перехода и прекращения вещных прав, момент перехода права собственности.

В принципе практически везде признан замкнутый круг вещных прав, т.е. невозможность определения вещного статута по автономии воли сторон. Если право собственности возникло по закону места нахождения вещи, то оно сохраняется и признается при перемещении вещи через границу, т.е. сохраняется за приобретателем и не зависит от перевозки вещи в другое гос-воо. Во всех правовых системах признается экстерриториальный характер вещных прав.

Порядок управления общей долевой собственностью подчиняется закону места нахождения предмета общей собственности. Закон места нахождения вещи обычно определяет и объем права собственности. Из этого следует, что при перемещении вещей из одного гос-ва в другое изменяется и содержание прав собственника, и не имеет значения, какое право применялось при возникновении вещных прав и каков личный закон самого собственника. Т.о., право собственности на вещь, приобретенную за границей, признается, но его содержание определяется не законом места приобретения вещи и не личным законом приобретателя, а законом места нахождения вещи, т.е. местным правом.

Переход права собственности и переход риска — это различные гражданско-правовые категории. В первом случае налицо проблемы вещно-правового статута, во втором — обязательственного. Вопрос о моменте перехода риска имеет самостоятельное коллизионное регулирование. Гаагская конвенция о праве, применимом к переходу права собственности в случаях м/ународной продажи движимых материальных вещей, принятая в 1958 г., устанавливает принципиально различное и самостоятельное коллизионное регулирование для момента перехода права собственности и момента перехода риска.

Самостоятельное коллизионное регулирование является исходным моментом при решении коллизионного вопроса. В м/ународной торговле при применении инкотермс момент перехода права собственности и момент перехода риска рассматриваются как самостоятельные категории и определяются без использования коллизионных принципов посредством унифицированного материально-правового регулирования. В инкотермс момент перехода права собственности не учитывается вообще; значение имеет только установление момента перехода риска.

Закон места нахождения вещи применяется и при решении вопросов защиты добросовестного приобретателя против виндикации со стороны собственника (страны общего права, ФРГ). Во французском праве наблюдается тенденция расширительного толкования этого начала — законод-во Франции регулирует защиту добросовестного приобретателя любых движимых вещей на территории Франции, даже если в момент предъявления виндикации вещь находится за границей.

Особой сложностью отличаются случаи, когда предметом сделки является «груз в пути» — движимые материальные вещи, находящиеся в процессе м/ународной перевозки. При совершении сделок по поводу таких вещей практически невозможно определить, на территории какой страны находится вещь в данный момент.

Особенности коллизионного регулирования «груза в пути» связаны с тем, что здесь невозможно применение закона места нахождения вещи. По общему правилу применяются специальные коллизионные привязки — право места нахождения товарораспорядительных документов, право места отправления или назначения груза, личный закон собственника, закон продавца. Наилучший способ регулирования — применение автономии воли сторон. При этом необходимо установить действительные намерения сторон.

Применение закона места нахождения вещи невозможно и в том случае, если речь идет не о физ. вещи, а о правах на имущественный комплекс, в состав которого входят и вещные, и обязательственные права (в том числе и «исключительные права» — авторские, изобретательские). Оптимальным вариантом регулирования защиты прав на имущественный комплекс является автономия воли и расщепление коллизионной привязки.

В современном праве довольно много ограничений применения закона места нахождения вещи, замены его другими формулами прикрепления. В принципе наблюдается тенденция к сужению вещно-правового статута правотн-ия за счет расширения обязательственного или личного. Гаагская конвенция о праве, применимом к переходу права собственности в м/ународной торговле товарами, 1958 г. содержит положение, что право, применимое к контракту (т.е. обязательственный статут), в отношениях м/у сторонами определяет:

Момент, до наступления которого продавец имеет право на доходы или плоды от проданной вещи.

Момент, до наступления которого продавец несет риск, связанный с проданной вещью.

Момент, до наступления которого продавец имеет право на возмещение убытков, связанных с проданной вещью.

Момент, до наступления которого действует оговорка о сохранении права собственности в пользу продавца.

Момент, по наступлении которого к новому собственнику переходит право распоряжения вещью.

Однако, несмотря на все перечисленные ограничения применения закона места нахождения вещи, это коллизионное начало остается основной коллизионной привязкой при определении содержания вещных прав. Общепризнанное применение закона места нахождения вещи обусловлено сложившейся м/ународно-правовой практикой. Данный коллизионный принцип учитывается даже в тех случаях, если он не закреплен в национальном законод-ве.

Коллизионное регулирование вещных прав в росс-ом законод-ве установлено в ст. 1205 —1207, 1213 ГК РФ. Генеральной коллизионной привязкой всех вещных прав признается закон места нахождения вещи. Это коллизионное правило применяется для определения принадлежности имущества к движимому или недвижимому, для определения содержания, возникновения, прекращения права собственности и иных вещных прав.

Коллизионная привязка этой статьи имеет императивный характер. Применение к вещным правам закона места нахождения вещи дополняется императивным положением о том, что форма сделки в отношении недвижимого имущества подчиняется праву страны места нахождения этого имущества. Форма сделки в отношении недвижимостей, внесенных в гос-военный реестр РФ, должна подчиняться только росс-ому праву.

К возникновению и прекращению вещных прав (за исключением вещных прав на «груз в пути») также применяется закон того гос-ва, на территории которого вещь находилась в момент, когда имело место действие или обстоятельство, послужившее основанием для возникновения или прекращения вещных прав. Положения этой статьи имеют диспозитивный характер — они дополнены словами «если иное не предусмотрено законом». Возникновение и прекращение вещных прав по сделкам с «грузом в пути» регулируется на основе привязок обязательственного статута — применяется право страны места отправления груза.

К возникновению права собственности и иных вещных прав на имущество, приобретенное в силу приобретательной давности, применяется право того гос-ва, на чьей территории находилось такое имущество в момент окончания срока приобретательной давности. Т.о., ст. 1206 ГК РФ устанавливает «цепочку» коллизионных норм, регулирующих различные случаи возникновения и прекращения вещных прав.

Российский законодатель закрепляет особый правовой режим вещей, подлежащих гос-военной регистрации (водных и воздушных судов, космических объектов), — к регулированию права собственности и иных вещных прав на такие вещи применяется право того гос-ва, в чей гос-военный реестр они занесены.

Росс-ое законод-во учитывает современные тенденции в развитии коллизионного регулирования (расширение применения автономии воли) — возможен выбор права сторонами при заключении соглашений в отношении недвижимого имущества. Автономия воли является генеральной коллизионной привязкой ко всем договорным отношениям, в том числе и по сделкам с недвижимостью. Ст. 1213 ГК РФ содержит и субсидиарную коллизионную привязку (при отсутствии соглашения сторон о применимом праве) — применяется право того гос-ва, с которым договор наиболее тесно связан.

Такое право принадлежит ему по праву места нахождения недвижимости. Данная норма имеет диспозитивный характер — возможно иное решение вопроса, если это вытекает из закона, договора или совокупности обстоятельств дела.

Особый правовой статус имеет российская недвижимость — к договорам в отношении недвижимого имущества, находящегося на территории РФ, возможно применение только росс-ого права. Законодатель в императивном порядке установил недопустимость автономии воли в подобных соглашениях.