Глава 16. Я дождалась, когда майор МакЭвой придет домой и, не успел он зайти, атаковала его расспросами об Эдмунде и Айзеке

Я дождалась, когда майор МакЭвой придет домой и, не успел он зайти, атаковала его расспросами об Эдмунде и Айзеке.

Он ошеломленно застыл, словно забыл, что у него есть пятнадцатилетняя дочь. Затем он чуть улыбнулся.

— Кажется, мы не знакомы? Я Лоренс МакЭвой.

Что ж, подумала я, давай поиграем в вежливость, и очень любезно, как хорошо воспитанная девочка, ответила:

— А Я ДЕЙЗИ. Я ХОЧУ ЗНАТЬ, ЧТО С МОИМИ КУЗЕНАМИ.

Он слегка улыбнулся, задумчиво глядя на меня и словно прикидывая, не выманиваю ли я эту информацию с целью свергнуть британское правительство. Затем, видимо вспомнив, что я всего лишь ребенок, которого война разлучила с семьей, и мы с ним вроде как на одной стороне, он немного расслабился:

— Их тоже переселили, на ферму за деревней Кингли. Она находится довольно далеко от нас, к востоку отсюда. Но я уверен, что вы снова встретитесь в мирное время.

Я поразилась, что он так легко нарушил обязательства, которые налагали на него Звание, Чин и Серийный Номер, и рассказал мне, куда их увезли. Я не знала, что сказать, кроме как: «Может, Вы покажете это место на карте и дадите мне ключи от машины, чтобы мы поехали навестить их глубокой ночью и не вернулись».

Но вслух я этого не сказала.

Чтобы выжить, нам с Пайпер нужен был план. И составить его должна была я, потому что дело Пайпер было оставаться Воздушным Созданием, а моим — выполнять работу здесь, на земле. Так легли карты и по-другому быть не могло.

Главное, нам всеми правдами и неправдами нужно было вернуться к Эдмунду, Айзеку и Осберту — это мы даже не обсуждали. Но как это сделать, мне пока было неясно.

Зато я нашла Рестон Бридж и Кингли на Карте Дорог Британских островов, развешанных по всему дому, и обнаружила, что старый добрый Майор МакЭвой не обманул меня — Кингли действительно находилась восточнее нас, недалеко от отобранного у нас дома тети Пенн. Но от Рестон Бридж она был немного дальше, и, так как вряд ли нам удалось бы найти такси, добраться до него было непросто.

Нас очень обрадовало, что небольшая речка, протекавшая рядом с домом, где все купались и ловили рыбу, была рукавом той же реки, через которую был, перекинут мост к Рестон Бридж. Если мы решим сплавиться по реке, это будет большим плюсом.

Тут, наверно, нужно предупредить, что я плохо разбираюсь в картах. Так что я, как типичный житель Нью-Йорка, зашедший в публичную библиотеку, вырвала и спрятала нужную страницу. И с тех пор я всегда таскала ее с собой. На Всякий Случай.

В тот вечер мы рано пошли спать, впрочем, как и в остальные вечера. Электричества не было, свечи горели слишком тускло, а сидеть в темноте было не очень-то весело. Мне не нравилась эта комната с фотографиями полуголых баб на стенах, и я знаю, что Пайпер тоже не любила ее, так же как и то, что ее братья далеко от нас.

Перед сном она окликнула меня:

— Дейзи!

— Что, Пайпер?

— Мне всегда хотелось иметь сестру, и если бы она у меня была, я бы хотела, чтобы она была похожа на тебя.

Она помолчала.

— Правда, я думала, что ее звали бы Эми.

— Ладно, ты можешь звать меня Эми, если хочешь, — засмеялась я. Но увидев, что она немного обиделась, перестала смеяться.

— Я и в самом деле твоя сестра, — сказала я.

Видимо, удовлетворившись этим, она ничего не ответила.

Я не сказала ей, что мне никогда не хотелось иметь сестру. Честно говоря, большую часть своей жизни я провела, отчаянно НЕ желая иметь сестру. Но только из-за тех обстоятельств, в которых бы она у меня появилась. И, кроме того, я и представить не могла, как сильно могу полюбить такую сестру, как Пайпер. Да и таких, как она, на свете больше не было.

— Что будет с нами? — спросила она.

— Не знаю, — ответила я. — Но пока мы вместе, с нами ничего не случится. Ты знаешь, что значит «непобедимые»?

Она кивнула, потому что за свои девять лет она прочитала больше книг, чем большинство людей прочитывают за всю жизнь.

— Так вот, пока мы вместе, мы непобедимы, — сказала я.

— Мама, наверно, так переживает из-за нас, — хриплым голосом произнесла Пайпер.

Наступила тишина, в которой сквозило такое отчаяние, что я присела на кровать Пайпер и стала гладить ее по волосам, стараясь не думать о тете Пенн и о том, что с ней и жива ли она еще. Но Пайпер была права. Если бы я была их матерью — будь то война или нет — я бы сошла с ума, не зная, что стало с моими детьми и живы ли они вообще.

Наконец Пайпер заснула. Я вернулась в свою кровать и стала думать обо всем, что случилось.

Теперь, когда я была далеко от Эдмунда, я могла побыть более-менее наедине со своими мыслями. Я думала обо всех тех изменениях, которые ворвались в мою жизнь. Например, о том, как можно полюбить кого-то больше, чем себя, да так, что малейший страх, что тебя могут убить на этой войне, становится переживанием о том, чтобы они остались живы.

Все запуталось еще и потому, что Пайпер я любила покровительственной любовью, а Эдмунда, мягко говоря, немного по-другому. А так как до этого у меня было столько же опыта в сексе и отношениях с парнями, сколько в общении с братьями и сестрами, я слегка растерялась, когда сразу столько самых необычных людей на свете окружили меня своей заботой.

И чтобы до конца все запутать, я решила, что теперь я отвечаю за их счастье и безопасность. Я пришла в ужас от мысли, что окружающий мир может их увлечь или развратить. Во мне произошла явная перемена, так как поначалу я просто вспоминала о том, как они приносили мне чай и держали за руку. Но я не смогу сказать, в какой момент эта перемена наступила.

От всех этих мыслей у меня закружилась голова, и мне захотелось поговорить с кем-нибудь об этом. Раньше мы с Лией покупали разные неформальные журналы, но о подобных ситуациях в них не было ни слова.

И вдруг я ясно поняла, что моя судьба теперь неразрывно связана с судьбами Эдмунда и Пайпер, и даже Айзека и Осберта. Я должна была просто следовать за этим, что бы это для меня не значило.

Немного успокоившись от этой мысли, я лежала очень тихо и почувствовала, что Эдмунд думает обо мне, где бы он ни находился. Я подумала о нем в ответ, и наша связь стала неразрывной.

Мне кажется, разница между мной и Джин была в том, что когда ее закрывали в сарае, она думала, что Эдмунд разлюбил ее. А я не выла всю ночь от тоски только потому, что всегда чувствовала его любовь, где бы он ни был. Из-за мыслей об Эдмунде кровать вдруг показалась мне слишком большой, и я перебралась к Пайпер. Она так крепко спала, что даже не пошевелилась, и я слышала дыхание Джет, спавшего под кроватью.

И так, разложив мысли по полочкам, я тоже уснула.

Date: 2015-12-13; view: 375; Нарушение авторских прав