Какой же Дом – и без привидений?

Как и во всяком уважающем себя доме, в Доме без номера есть свое привидение. Точнее, их два.

И эти двое могут по праву называться классическими представителями призрачного мира. Я зову их именно так, а не иначе. Про себя, конечно: ведь я же кот и вроде как не должен говорить. На людях, во всяком случае, стараюсь этого не делать. Разве что с Цилей парой слов иногда перекидываюсь, но она меня не выдает. Правда, мне кажется, Джеффери тоже что‑то подозревает. Ну, пусть. Рано или поздно мне придется открыться хотя бы еще одному из них – тому, кто сможет заменить меня на посту Привратника…

Но сейчас‑то я хотел рассказать вам о привидениях!

В Доме без номера живут Белая Дама и Черный Господин.

У них даже есть своя жилплощадь. Мансарда, конечно, – где же еще жить призракам?

Сначала они жили в обычной квартире Дома – напротив тетушки Софы. Но той вскоре надоело по утрам шлепать на площадке по морю слез, которое наплакала за ночь Белая Дама, и тетушка в ультимативной форме посоветовала призракам быстренько уматывать куда подальше от ее квартиры. И призраки ее послушались, что, в общем, совсем не странно. Мало кто может не слушаться тетушку Софу без ущерба для каких‑либо частей тела, даже призрачных.

Обычно Белая Дама начинает плакать где‑то с трех утра, и уже к семи по лестницам Дома, с восьмого и до первого этажа, бегут веселые пенные ручейки. Почему слезы Дамы пенятся, никто не знает.

Кое‑кто, как всегда хором, предположил, что ее утопили в шампуне в квартире на восьмом этаже, но Хлоя и Джеффери быстро объяснили близняшкам, что издеваться нельзя, даже над призраками, и что Дама – привидение приличное и очень хорошо воспитанное, поэтому ее слезы смывают всю грязь с лестниц. Что, кстати, чистая – и немного пенная – правда.

После того как, вдоволь пошлепав по лужам (которые не исчезли даже с переселением призраков на чердак), тетушка Софа удаляется на «пгоменад», в двери Мими вежливо стучат. Она надевает на традиционные перчатки – резиновые, меняет изящные балетки на ярко‑оранжевые сапоги и выходит из квартиры. У дверей ее ждет верный Мишка с тряпками, а позади него всегда застенчиво маячит призрак Черного Господина.

Клик‑Клака предупреждают заранее, чтобы он не выходил из квартиры до обеда. Мало ли – вдруг он заржавеет, если наступит в лужу слез? От воды ему всегда становится плохо. Даже когда на улице идет дождь, несчастный лежит у себя в студии и дрожит крупной дрожью. Близняшки Алина, Карина или Марина прибегают к нему и, сидя на его кровати, рассказывают смешные истории. На три голоса.

Еще во время дождя к нему приходит Прядильщица. Она же Вышивальщица и Вязальщица. Настоящее имя этой девушки никто не знает, но зато точно известно, что, если нужно что‑то вышить, зашить или связать, – милости просим к ней. Прядильщица варит Клик‑Клаку горячий шоколад с ромом и молча протягивает ему горячую кружку, позволяя осторожно погладить ее пальцы, когда передает чашку из рук в руки, а потом садится на пол у окна, уткнувшись подбородком в колени. Она смотрит в окно и слушает сказки близняшек, а Клик‑Клак смотрит на нее. И обожание, светящееся в его взгляде, можно собирать в банку и продавать вместо меда на рынке.

Но сейчас история не про них.

Как и всех обитателей, призраков в этом Доме очень любят. Белая Дама всегда предупреждает мам, если у них плачут дети или убегает молоко. А еще, если взять белую вещь, на которую вы случайно посадили пятно, вынести ее перед сном на лестницу, аккуратно повесить на перила и уйти, то утром вы найдете ее идеально чистой, возможно даже накрахмаленной.

С Черным Господином всё гораздо сложнее. Молодой человек с самого начала проявил свой тяжелый характер. Его убили где‑то в соседнем районе. Дом притянул его, как притягивал другие чудеса, и первые дни юноша тихо и яростно сходил с ума. Оказывается, для призрака сумасшествие тоже возможно. Жильцы Дома время от времени вздрагивали, просыпаясь по утрам и видя Черного Господина сидящим у них на кровати и смотрящим на живых черными от ярости глазами. Он любил время от времени появляться за спиной человека и читать ему свои стихи, которые были так хороши, что разрывали сердце на мелкие кусочки.

Все думали, что он приживется у Мими. Чем‑то неуловимым эти двое казались похожими друг на друга, точно брат с сестрой.

В один прекрасный день всё совпало: Мими кричала особенно громко, Мишка катался у нее по ковру во власти новых видений, исторгая из себя пророчества вместе с темной кровью, которая шла у него носом, а Черный Господин читал стихи страшным сиплым шепотом. Неожиданно в комнате стало тихо. Из стены величаво выплыла Белая Дама, погладила по волосам плачущего Мишку, поцеловала в лоб притихшую Мими и подошла к Черному Господину. Взяла его за руку и увела за собой. С тех пор они жили вместе.

Когда Дама плачет, Черный Господин сидит на ступеньках, а потом идет за Мими и просит ее о помощи. Когда Господин читает свои стихи, Белая Дама записывает их изморозью по всем зеркальным поверхностям в Доме. И если подышать на стекло, то можно даже прочитать несколько строчек.

– Наверное, они глубоко несчастны, – сказала как‑то Мими на традиционном понедельничном суаре.

– Напротив, моя дорогая, мне кажется, что только теперь они по‑настоящему счастливы! – жизнерадостно прогудел Генрих.

Наверное, Генрих прав. Иногда, раз в год, ночью в Доме играет чудесная музыка. Она соткана из дыхания ветра, перезвона хрустальных капель люстры, шелеста развевающихся юбок, чечетки каблуков по паркету, скрипа карандаша по бумаге, ласкового шепота и нежных прикосновений. Весь Дом замирает, и жильцы боятся лишний раз вздохнуть, пошевелиться, только бы не спугнуть это щемящее душу наваждение. Мелодия всегда разная, а музыка играет до утра, и эту ночь, как и все другие подобные, невозможно забыть.

Так Белая Дама и Черный Господин благодарят жильцов Дома без номера за понимание и любовь.

Так Дама и Господин празднуют годовщину их встречи.