ГК РФ Статья 431.1. Недействительность договора

(введена Федеральным законом от 08.03.2015 N 42-ФЗ)

1. Положения настоящего Кодекса о недействительности сделок (параграф 2 главы 9) применяются к договорам, если иное не установлено правилами об отдельных видах договоров и настоящей статьей.

2. Сторона, которая приняла от контрагента исполнение по договору, связанному с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, и при этом полностью или частично не исполнила свое обязательство, не вправе требовать признания договора недействительным, за исключением случаев признания договора недействительным по основаниям, предусмотренным статьями 173, 178 и 179 настоящего Кодекса, а также если предоставленное другой стороной исполнение связано с заведомо недобросовестными действиями этой стороны.

3. В случае признания недействительным по требованию одной из сторон договора, который является оспоримой сделкой и исполнение которого связано с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, общие последствия недействительности сделки (статья 167)применяются, если иные последствия недействительности договора не предусмотрены соглашением сторон, заключенным после признания договора недействительным и не затрагивающим интересов третьих лиц, а также не нарушающим публичных интересов.

По существу, этот же принцип лежит в основании общих положений о конвалидации (исцелении) оспоримых сделок. Абзац 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ устанавливает правило, согласнокоторому сторона, подтвердившая оспоримую сделку, не вправе ее оспаривать по основанию, о котором она знала или должна была знать при проявлении воли, под которой понимается поведение стороны, совершившей сделку, из которого очевидна ее воля сохранить сделку. Таким образом, дефектная по своему юридическому составу сделка не может оспариваться такой стороной по тому основанию, о котором этой стороне было известно (или должно было быть известно).
В отношении оснований признания договора недействительным п. 4 ст. 431.1 ГК РФ в редакции предусматривает возможность конвалидации договора в случаях, когда сторона, полностью или частично не исполнившая своего обязательства, принимает от контрагента исполнение по договору. Возможность применения принципа estoppel в отношении договоров законодатель определяет наличием нескольких условий.

Во-первых, применение принципа estoppel не связывается ни с оспоримостью, ни с ничтожностью договора. Конвалидация договора как сделки наступает просто на основании молчаливого или активного подтверждения действительности ее условий одной из его сторон.
Во-вторых, конвалидация договора не наступает в случаях, когда договор может быть признан недействительным вследствие того, что он был заключен под влиянием существенного заблуждения (ст. 178 ГК РФ), под влиянием обмана, насилия, угрозы или неблагоприятных обстоятельств (ст. 179 ГК РФ), а также в результате действий юридического лица, совершенных в противоречие с целями его деятельности (ст. 173 ГК РФ). Кроме того, п. 3 ст. 173.1 ГК РФ предусматривает механизм, лишающий лицо, давшее согласие на оспоримую сделку (ст. 157.1 ГК РФ), права оспаривать эту сделку по основанию, о котором оно знало или должно было знать в момент выражения согласия. Таким образом, конвалидация оспоримой сделки для одобрившего ее лица наступает необратимо.
В-третьих, применение положений п. 4 ст. 431.1 возможно только в договорах, обеими сторонами которых являются профессиональные предприниматели (чем в принципе и объясняется установление перечня оснований для исключений (ст. 173, 178 и 179 ГК РФ) из общего правила конвалидации договора по принципу estoppel). В литературе справедливо отмечается, что введение данного правила, с одной стороны, должно способствовать повышению стабильности гражданско-правового договора, заключаемого при осуществлении предпринимательской деятельности, а с другой стороны, представляется не вполне однозначным с позиций улучшения правопорядка в государстве

Действительно, с одной стороны, возложение рисков исполнения недействительных по своему юридическому составу договоров на плечи самих предпринимателей, несомненно, оправданно (в отличие от непредпринимательских договоров), однако, с другой стороны, введение конвалидации договоров противоправного содержания не может способствовать стабилизации правопорядка и "чистоте" предпринимательских отношений. Практически установление нормы подобного содержания позволит недобросовестным предпринимателям заключать договоры, противоречащие нормам закона, исполнять их и при этом лишит суды возможности по собственной инициативе применять последствия недействительности их ничтожности. Фактически благодаря такому правилу любые договоры, по которым начато исполнение, вне зависимости от степени дефектности их содержания (прежде всего противоправные), могут быть конвалидированы. Таким образом, желание законодателя защитить добросовестную сторону договора от недобросовестных действий другой стороны при использовании механизма, составляющего содержание принципа estoppel, в современном отечественном гражданском обороте практически развяжет руки недобросовестным профессиональным участникам предпринимательского оборота.
Главной погрешностью такого подхода является отсутствие учета того обстоятельства, что обе стороны предпринимательского договора могут действовать недобросовестно. Проблема еще усугубляется тем, что к некоторым таким отношениям невозможно применение нормы ст. 10 ГК РФ. Во-первых, трудно себе представить, чтобы, например, одна из сторон картельного соглашения предъявила требование о ничтожности такого договора. А во-вторых, ссылка на ст. 10 ГК РФ в случае наличия признаков ничтожности договора фактически означает, что одна из сторон такого договора злоупотребляет правом на признание такого договора ничтожным.