Политика государства в отношении церкви в середине и второй половине XVII века

Во-первых, по Соборному уложению 1649 г. были конфискованы городские владения духовных феодалов, так называемые белые слободы, торгово-ремесленные слободы и дворы на посадах52. Таких владений было не менее 3620 дворов, что составляло 80% всех городских владений крупных духовных вотчинников. Духовенству и церковным учреждениям было запрещено приобретение новых земельных владений, нарушение этого запрета влекло за собой конфискацию купленной или подаренной вотчины. Строго говоря, на практике это запрещение нарушалось. Рост церковного землевладения продолжался, в том числе и за счет царских пожалований. Так, на протяжении всего XVII в., несмотря на государственную политику ограничения роста церковных вотчин, церковное землевладение увеличивалось. По переписным книгам 1646 г., в патриарших домовых вотчинах было 6432 двора, в монастырских вотчинах — 87 907 дворов. По переписным книгам 1678 г., в городах и уездах, находившихся в ведении Поместного приказа, за патриархом числилось 7128 дворов, за епархиальными архиереями — И 661 двор, за монастырями и церквами — 97 672 двора, а всего в церковных владениях находилось 116 461 двор. По сведениям патриаршего Дворцового приказа, по переписным книгам 1678 г., в патриарших вотчинах насчитывалось 8914 крестьянских и бобыльских дворов, число которых к началу XVII в. достигло 9326 дворов. Архиерейские дома имели от нескольких сотен до нескольких тысяч дворов. Так, в вотчинах ростовского митрополита в 1700 г. было 4398 дворов. Крупнейшие из монастырей имели по несколько тысяч дворов: Троице - Сергиев монастырь — 16 383 двора, Кирилло-Белозерский — 5530 дворов, ярославский Спасо-Преображенский — 3879 дворов, костромской Ипатьевский — 3657 дворов. Несмотря на разновременность и неполноту данных, они свидетельствуют о весьма крупных размерах церковных владений и их постоянном росте в XVII столетии.53 Во-вторых, по Уложению только за патриархом в патриарших вотчинах сохранялись права управления и суда над патриаршими служилыми людьми и населением. Высшей апелляционной инстанцией по отношению к патриаршему суду был суд царя и Боярской думы. Патриаршие люди подлежали светскому суду только в том случае, если иск касался людей, живших не на патриарших землях.

В-третьих, по Соборному уложению все церковные и монастырские земли были переданы в ведомство Монастырского приказа.

Горчаков М.И. подробно занимался вопросом Монастырского приказа в России и выделил несколько основных проблем этого учреждения. Первая проблема это — причины создания учреждения в XVII в. М.И. Горчакова развитие Монастырского приказа интересовало в рамках становления церковно-правовой системы российского государства, а также развития земельных владений церкви. С момента создания Русской Православной Церкви монастыри получили определенную самостоятельность в вопросах сбора налогов и судопроизводства. Такая практика не изменилась ни во времена нашествия монголо-татар, ни в период становления централизованного государства. Изменение системы приходится на XVII век и с этим процессом и связывает М.И.Горчаков создание Монастырского приказа. Согласно концепции автора, появление приказа было обусловлено необходимостью решения вопроса «о гражданской подсудности духовенства и об отчуждении церковных вотчин из-под власти церкви»54.

Второй вопрос, обозначенный автором монографии — цели, которые стояли перед создаваемым учреждением. М. И. Горчаков видел цель приказа в изменении подсудности духовенства, а это означает, что приказ имел только судебный характер и не обладал административной и финансовой функциями. В целом же М.И горчаков отмечает неопределенность деятельности самого приказа, и как следствие его положения в системе других учреждений.55

Историки церкви рассматривали Монастырский приказ с иных позиций. С точки зрения церковных деятелей создание приказа явилось вмешательством в их интересы и ограничение самостоятельности церкви, что естественно вызывало недовольство. Именно с таких позиций рассматривает положение церкви ХVII века профессор П.В.Знаменский. С его точки зрения, правительство Московского государства после Смуты стало перестраивать различные стороны жизни страны и подняло вопрос о церковном суде и вотчинах. Усиление царской власти во многом способствовало созданию особого органа судебной власти — Монастырского приказа, которому были поручены и дополнительные функции, такие как сбор налогов и их перераспределение. 56