Глава 4.Свадебные причитания

После ухода сватов начинались свадебные причитания.

У карел была популярна свадебная плачевная традиция. Считалось, чем больше плачут на свадьбе, тем меньше придется плакать в жизни. Свадебный обряд рисует акт замужества как трагедию. Любая невеста, если даже была счастлива в глубине души, беспрекословно подчинялась ходу заданного сценария свадьбы, в соответствии с которым замужество изображалось как нечто страшное, как вечная разлука. Все свадебные причитания рисуют замужество как глубокую драму в жизни девушки. В свадебных плачах невеста прощалась с девичеством, подругами, «обижалась» на родителей, жаловалась, что они отдали ее чужим людям на чужую сторону. В этих причитаниях в самых мрачных красках рисовалась будущая жизнь несчастной девушки в большой семье мужа, которая противопоставлялась беззаботной, светлой жизни в родном доме.

Переход от беззаботного девичества к подневольной жизни с изнурительным трудом, с повседневными заботами матери и жены, без радости и веселья был на самом деле тяжелым. Картины безвозвратного девичьего счастья, описанные с щемящим чувством, не могли не вызвать слез у бедной невесты. Тем более, что, как поется в песне, она добровольно променяла свою свободу на неволю, променяла любимого отца на безжалостного свекра, ласковую мать – на суровую свекровь и т.д.

По традиции на свадьбе причитания исполняла не сама невеста, а специальная причитальщица (itkettäi). Причитальщица причитывала в нужный момент, а невеста сопровождала ее исполнение плачем, слезами. Можно сказать, что на свадьбе плакали больше, чем во время похорон.

Почему же девушке на выданье и ее семье приходилось так сильно плакать? Почему возникла такая традиция?

Исследователи дают разные ответы на данный вопрос. Одна из версий такова: девушка оставляла свой дом, расставалась с матерью и отцом. Она не знала, какая жизнь ждет ее в новой семье. Такое поверье могло возникнуть из-за того, что карелы верили: девушке нужно все слезы оставить в своем доме. Народ верил в то, что чем больше девушка на выданье будет плакать на свадьбе, тем меньше ей придется плакать замужем.

Существует и другая, заставляющая нас задуматься версия. По народному поверью, в каждой семье были свои домовые–хранители. В семье у каждого был свой хранитель, который оберегал человека от всего плохого и помогал ему. Этого хранителя девушка не могла взять с собой в новый дом. Поэтому семье девушки нужно было обмануть хранителя, чтобы он не обиделся на девушку и в обиде не сделал ничего плохого. Девушка как будто умирала.

В своих первых слезах девушка на выданье обращалась ко всем родным, затем к отцу и матери. Она спрашивает, почему они разговаривали с пришедшими в дом людьми? Почему горят свечи перед иконами?

Уже после совершения «крепости» плакали очень сильно. Плакальщица вела девушку на выданье сначала к отцу, потом к матери, сестрам и остальной родне. Каждому плачут по-разному. Благодарят повитуху за то, что помогла появиться на свет, просят у нее благословения и прощения».

В частушках на свадебную тематику, которые пела мне Стафеева Мария Ивановна, тоже поется об этом:

Nouze, muamo, maguamaspäi, Встань, маменька, пораньше,

Peze laucat peskunkel. Вымой горенку песком.

Huomei minä miehel menen, Выхожу я завтра замуж,

Sinä kaimua itkunkel. Будешь плакать голоском.

Между помолвкой и свадьбой может быть как один-два дня, так и много недель. Это время девушка на выданье была «под рукой». Она уже не жила так, как раньше. Девушка не делала каждый день работы по дому. К ней приходили девушки – свои и соседские. Девушки всегда находились с девушкой на выданье, вышивали и вязали с ней приданое, готовили подарки родственникам жениха.

В это время девушка на выданье с подружками и плакальщицей ходила к родне, приглашала их на свадьбу и собирала свадебные подарки. И снова слышались плачи. Плакали всем, кто попадался навстречу. Плакальщица говорила от имени девушки на выданье, что она выходит замуж, благодарила за все хорошее. Каждый давал девушке что-нибудь в подарок (платок, сорочку, немного денег).

Когда между помолвкой и свадьбой был большой промежуток времени, у невесты была возможность отказаться от своего слова, если приезжали сваты от другого жениха.

Перед свадьбой топили «девичью баню». Мытье в бане было целым ритуалом. Это было первым шагом девушки к новой жизни. На окошке бани девушка оставляла «omat valgiet valdaizet» (волю вольную, «белую волюшку»). В причитаниях она говорила матери:

- Mene, kallis naine kandajaizeni, kabrastele minun valgiet valdazet.

- Иди, дорогая женщина, меня выносившая, убери мою сиротскую белую волюшку.

Еще перед тем, как девушке на выданье нужно было идти в баню, ее мама и крестная кланялись всем святым, брат зажигал свечу перед иконами. Затем брат девушки расплетал ей косу. «Девичью баню» топили девушки. Эту баню тоже топили по-особому, как и ту, когда поднимали «lembi». Когда девушки вели невесту в баню, в своем плаче они говорили о том, как топили баню, какими дровами и где их взяли.

В плаче говорилось, что эти дрова они не рубили топором, а ломали руками.

После бани во дворе дома невесте заплетали косу. Каждая девушка давала ей свою ленточку. Верили, что с помощью ленточки, которая была в косе невесты, можно поднять себе «lembi». В косу заплетали и ленточки девушек, и ленточку невесты.

После бани девушка была как будто чужая в доме отца. Плакальщица вела ее на крыльцо и от ее имени плакала, что порог дома стал «kolmen vencan korgiet» (на три венца выше). Она просила помощи у родителей, потому что сама не могла перешагнуть через порог. В своем плаче девушка спрашивала, можно ли ей прийти в дом, есть ли еще в нем место для нее. До свадьбы оставалась одна ночь – последняя ночь в отцовском доме. Девушка плачем спрашивала у отца разрешения переночевать эту ночь в своем доме, просила мать расстелить постель.

Date: 2016-02-19; view: 1821; Нарушение авторских прав