Стиви Рей. – Нет, меня это все просто бесит

– Нет, меня это все просто бесит! – процедила Стиви Рей, отшвырнув ногой очередную банку из‑под «Доктора Пеппера».

– Они грязнухи и неряхи, – подтвердила Крамиша.

– О Боже! Если они меня испачкают, я им головы поотрываю, – заявила Венера.

– Испачкают? Сестренка, ты видела, во что они превратили мою комнату? – вздохнула Крамиша...

– Эй, девочки, давайте не будем отвлекаться, – посоветовал Даллас, шагавший впереди, не отрывая руку от стены. Чем ближе они подходили к кухне, тем сильнее он волновался.

– Даллас прав, – кивнула Стиви Рей. – Сначала вышибем их отсюда, а потом будем думать о том, как привести помещение в порядок.

– В «Пьер Уан» и «Поттери Барн» все еще есть номер золотой кредитки Афродиты, – сказала Крамиша, обращаясь к Венере.

– В таком случае, мы сумеем привести тут все в порядок! – заметно повеселев, ответила та.

– Венера, никакая золотая кредитка не поможет тебе привести в порядок саму себя, – раздался насмешливый голос из темного туннеля впереди. – Ты только посмотри на себя! Вся такая примерная, такая скучная – аж блевать тянет. А я всегда думала, что у тебя серьезный потенциал!

Венера, Стиви Рей и остальные недолетки резко остановились.

– Это я‑то скучная и примерная? – с нескрываемым сарказмом рассмеялась Венера. – Ах, какая я бедняжечка, самой себя жалко! Наверное, мне стоило использовать свой богатый потенциал на то, чтобы рвать людям глотки. И ты считаешь, что это круто? Я тебя умоляю! Это омерзительно.

– Не суди о том, чего не пробовала, – хмыкнула Николь, отдергивая одеяло, занавешивавшее вход в кухню.

Она стояла в дверном проеме, освещенном изнутри светом лампы.

С той ночи, когда Стиви Рей видела ее в последний раз, Николь стала еще худее и агрессивнее. Старр и Куртис замерли у нее за спиной, а за ними виднелась по меньшей мере дюжина других недолеток, злобно поглядывавших на непрошеных гостей.

Стиви Рей шагнула вперед. Николь оторвала свой злобный красный взгляд от Венеры и уставилась на нее.

– О, какой сюрприз! Вернулась, чтобы еще разок с нами поиграть? – усмехнулась она.

– Я не собираюсь с тобой играть, Николь. И ты тоже больше никогда не будешь «играть», – Стиви Рей изобразила двумя руками кавычки в воздухе, – с людьми по соседству.

– Не смей указывать, что мне делать! – взорвалась Николь.

Стоявшие за ее спиной Старр и Куртис оскалили зубы и издали странные звуки, больше похожие на рычание, чем на смех. Недолетки в кухне беспокойно зашевелились.

В этот момент Стиви Рей увидела Ее. Она висела на потолке над головами злых недолеток, как колышущееся море черных щупалец, как призрак, сотканный из самой Тьмы.

Тьма...

Сглотнув едкую желчь страха, Стиви Рей заставила себя пристально посмотреть на Николь. Теперь она знала, что должна сделать. Необходимо было покончить с этим прямо сейчас, прежде чем Тьма окончательно овладеет этими недолетками.

Поэтому, не удостоив Николь ответом, она сделала глубокий вдох и сказала:

– Приди ко мне, Земля!

Почувствовав под ногами мягкий толчок и тепло, послушно хлынувшее от сводчатых стен туннеля, Стиви Рей вновь обратила свое внимание на Николь.

– Ты, как всегда, просчиталась, Николь. Я пришла сюда не для того, чтобы говорить тебе, что делать, – спокойно и рассудительно заявила она, по расширившимся глазам Николь, поняв, что та заметила зеленое сияние, окружившее ее после вызова стихии.

Стиви Рей начала медленно поднимать руки, притягивая к себе могучую, пульсирующую энергию.

– Я пришла предложить вам выбор и напомнить, что вы будете в полной мере нести ответственность за его последствия. Как и все мы.

– Я тоже хочу предложить тебе выбор, Стиви Рей. Как насчет того, чтобы без лишних слов отправиться в Дом Ночи, прихватив с собой кучку бесхребетных слизняков, которые имеют глупость считать себя вампирами? – прищурилась Николь.

– Я не бесхребетный! – рявкнул Даллас, выступая из‑за плеча Стиви Рей.

– Как и я, – прорычал Джонни Би за его спиной.

– Николь, ты мне никогда не нравилась. Ты не сестренка, вот так‑то. Я всегда думала, что у тебя ума кот наплакал, а теперь точно вижу – так оно и есть, – проворчала Крамиша, делая шаг к Стиви Рей. – И мне не нравится, как ты разговариваешь с нашей Верховной жрицей.

– Крамиша, да мне трижды наплевать на все, что тебе нравится или не нравится. И эта деревенская дура мне не жрица, тем более – не верховная! – заорала Николь, и на губах ее выступила белая пена.

– Фу, ты отвратительна, – поморщилась Венера. – Знаешь, тебе нужно немедленно отказаться от всей этой злобной пакости. Она тебя уродует – причем, во всех смыслах.

– Власть никогда не может быть уродлива, а у меня есть настоящая власть, – заявила Николь.

Стиви Рей не нужно было поднимать глаза, чтобы догадаться, как сгустилась Тьма при этих ее словах.

– Ладно, довольно. Ты не можешь по‑хорошему, поэтому я перейду к делу. Итак, я предоставляю вам выбор – и каждый из вас должен сделать его самостоятельно.

Стиви Рей посмотрела на толпившихся в кухне недолеток, сверливших ее своими красными глазами. Она всеми силами надеялась, что ей удастся достучаться хотя бы до одного из них.

– Вы можете избрать Свет. Это будет означать, что вы вернулись на путь добра и путь Богини, и можете остаться в этих туннелях вместе с нами. С понедельника в Доме Ночи начинаются занятия, но мы будем ездить в школу отсюда, из туннелей. Здесь наш настоящий дом, в окружении земли мы чувствуем себя лучше. Повторяю, в туннелях останутся только те, кто выберет Свет. Но у вас есть возможность остаться на стороне Тьмы.

Стиви Рей заметила, что при этих словах Николь изумленно вскинула голову.

– Да‑да, я все знаю о Тьме. И могу вам сказать, что, связываясь с ней, вы совершаете серьезную ошибку. Но это ваш выбор. Только знайте, что выбрав Тьму, вы уйдете отсюда и уже никогда не сможете вернуться.

– Ты не сможешь нас выгнать! – рявкнул Куртис из‑за спины Николь.

– Смогу, – просто ответила Стиви Рей и, подняв ладони, сжала их в светящиеся зеленые кулаки. – Кроме того, дело не только во мне. Ленобия доложит о ваших выходках Высшему совету, после чего перед вами закроются двери всех Домов Ночи в мире.

– Знаешь, Николь, – снова вмешалась Крамиша, – Венера правильно сказала – вид у тебя совсем одичалый. Скажи, ты вообще‑то здорова? – Она повысила голос, чтобы ее услышали остальные недолетки в кухне. – А вы скажите, сколько из вас кашляют и чувствуют себя хреново? Если я правильно понимаю, взрослых вампиров среди вас нет? Вы не забыли, что недолетки не могут долго жить без старших?

– Ох, божечки, у меня это совсем вылетело из головы! – смущенно пробормотала Стиви Рей, с благодарностью поглядев на Крамишу. Затем снова повернулась к Николь и ее компании. – Ну, сколько из вас хотят умереть? Снова.

– Понимаете, красные недолетки все равно остаются недолетками, – пояснил Даллас.

– А значит, могут запросто умереть, если будут находиться вдали от взрослых вампиров, – вставил Джонни Би.

– Значит, вы все перемрете поодиночке, – подытожила Крамиша с мрачным торжеством в голосе. – И вы знаете, что это такое, потому что уже умирали однажды. Хотите попробовать еще раз?

– Выбирайте, – сказала Стиви Рей, не разжимая светящихся кулаков.

– Если мы и уверены в чем‑то, так это в том, что никогда в жизни не выберем тебя своей Верховной жрицей! – рявкнула Николь. – И никто из вас, ручные собачонки, не сделал бы этого, если бы знал всю правду о своей так называемой «жрице»!

И Николь со сладкой улыбкой чеширского кота произнесла вслух слова, которых Стиви Рей боялась больше всего на свете:

– Готова поклясться, она не рассказала вам о том, что спасла пересмешника?

– Ты лжешь, – ответила Стиви Рей, твердо выдержав ее взгляд.

– Откуда ты знаешь, что в Талсе остался пересмешник? – спросил Даллас.

– Оттуда, что он был здесь, – фыркнула Николь. – И от него за милю воняло запахом вашей драгоценной верховной лгуньи, потому что она спасла ему жизнь. Именно так мы заманили ее на крышу. Она полезла туда, чтобы снова спасти его.

– Это вранье! – взревел Даллас, прижимая ладонь к бетонной стене. Короткие кудряшки Стиви Рей встали дыбом от разряда статического электричества.

– Ого, да ты и в самом деле сумела их всех одурачить! – усмехнулась Николь в лицо Стиви Рей.

– Довольно. Мое терпение кончилось, – объявила Стиви Рей. – Выбирайте. Немедленно. Свет или Тьма?

– Мы уже сделали свой выбор! – быстро сунув руку за отворот своей мешковатой толстовки, Николь выхватила короткоствольный пистолет и наставила его в голову Стиви Рей.

На миг Стиви Рей охватил страх, а потом она услышала щелканье курков и, переведя остолбенелый взгляд в сторону, увидела, что Куртис и Старр уже направили свои пистолеты на Далласа и Крамишу.

И это настолько взбесило Стиви Рей, что дальнейшие события произошли как будто при ускоренной перемотке.

– Защити их, Земля! – закричала Стиви Рей и, раскинув руки, разжала кулаки, представив себе, как сила Земли защитным коконом укрывает ее друзей.

Воздух вокруг нее засветился нежным изумрудным оттенком. Как только защитный барьер был создан, Стиви Рей заметила, что маслянистые щупальца Тьмы, роящиеся под потолком, задрожали и начали рассеиваться.

– Нет, черт возьми! Я не позволю вам тыкать в меня своими игрушками! – Закрыв глаза, Даллас прижал обе руки к стене туннеля.

Послышался громкий треск, а затем Куртис с воплем выронил свой пистолет. В тот же миг Николь издала дикий первобытный крик, больше похожий на рев разъяренного зверя, чем на звук, исторгнутый из груди молодой девушки – и нажала на курок.

Оглушительный грохот выстрелов заполнил гулкую пустоту. Раздирающий уши звук многократно отразился от сводчатых стен, и Стиви Рей уже не могла сказать, сколько было реальных выстрелов. Все смешалось в лавине дыма, эха и потрясения.

Она не слышала криков злобных недолеток, пронзенных пулями, отрикошетившими от ее защитного барьера, однако она увидела, как Старр упала на пол, и у нее на голове расцвел чудовищный красный цветок. Двое других недолеток грохнулись рядом.

Началась паника. Уцелевшие и нераненые недолетки с воплями принялись давить друг друга, пихаясь и прорываясь к узкому выходу, ведущему вверх, в главное здание вокзала.

Но Николь даже не шелохнулась. Все еще сжимая в руке пистолет, она в бешенстве жала и жала на курок, пока Стиви Рей не закричала:

– Довольно! Ты и так уже достаточно натворила!

Положившись на свою связь с Землей, она вытянула перед собой сложенные вместе ладони. Послышался глухой рвущийся звук, и в дальнем конце кухни, где раньше была лишь стена туннеля, открылось глубокое отверстие.

– Убирайтесь и больше никогда не возвращайтесь сюда!

Грозная и величественная, как разъяренная богиня, Стиви Рей швырнула землю на Николь, Куртиса и оставшихся с ними. Могучая волна невидимой силы подхватила их и протащила через всю кухню к только что открывшемуся выходу. Николь продолжала изрыгать проклятия, но Стиви Рей лишь помахала ей рукой и сказала вслед громким голосом, усиленным мощью разгневанной стихии:

– Земля! Вышвырни их прочь и закройся за ними. Если не захотят уходить – похорони их заживо!

Она еще успела услышать, как Николь злобно орет на Куртиса, требуя, чтоб тот быстрее шевелил своей жирной задницей, а затем земля закрылась за ними.

– Все, – сказала Стиви Рей.

Не тратя времени на размышления, она бросилась в кухню, где лежали окровавленные, искалеченные тела, которые Николь и ее компания бросили за собой. Их было пятеро. Трое, включая Старр, были убиты отрекошетившими пулями Николь. Еще двое были раздавлены в свалке.

– Они мертвы, – сказала Стиви Рей, поражаясь своему странному спокойствию.

– Мы с Джонни Би, Элиотом и Монтоей избавимся от них, – сказал Даллас, крепко сжав ее плечо.

– Я пойду с вами, – ответила Стиви Рей. – Открою землю и похороню их, только не здесь. Не хочу, чтобы они лежали там, где мы будем жить.

– Ладно, тебе лучше знать, – покладисто согласился Даллас, нежно дотрагиваясь до ее лица.

– Заверните их в спальные мешки, – пробормотала Крамиша, проходя мимо мертвых тел и царящего на кухне хаоса в кладовку. Там она принялась деловито сгружать с полок свертки.

– Спасибо, Крамиша, – поблагодарила Стиви Рей, машинально забирая у нее спальные мешки и по очереди расстегивая их.

Внезапно ее внимание привлекли какие‑то звуки, доносившиеся от двери, и, обернувшись, она увидела мертвенно бледных Венеру, Софи и Шеннонкомптон. Софи судорожно всхлипывала без слез.

– Идите в машину, – распорядилась Стиви Рей. – Ждите нас там. Мы возвращаемся в школу. Сегодня останемся там. Хорошо?

Девочки закивали и, держась за руки, поплелись прочь.

– Видать, им потребуется психологическая консультация, – заметила Крамиша.

– А тебе нет? – спросила Стиви Рей, глядя на нее поверх спального мешка.

– Нет. Я работала волонтером в госпитале святого Иоанна и насмотрелась всяких ужасов.

В этот момент Стиви Рей искренне пожалела о том, что в ее жизни не было никакой вакцинации ужаса. Стиснув зубы, она попыталась выбросить из головы все мысли и принялась за работу.

Застегнув мертвых в спальные мешки, они с Крамишей следом за парнями, кряхтевшими под тяжестью этой страшной ноши, направились к выходу. Не проронив ни слова, все выбрались на пустырь за старыми железнодорожными путями.

Здесь Стиви Рей опустилась на колени и уперлась ладонями в землю.

– Земля, откройся, пожалуйста, и позволь этим недолеткам вернуться в тебя.

Земля всколыхнулась, как шкура ворочающегося зверя, а затем расступилась, образовав узкую глубокую трещину.

– Бросайте их туда, – велела Стиви Рей парням, в мрачном молчании исполнившим ее приказ. Когда последнее тело исчезло под землей, Стиви Рей снова заговорила:

– Никс, я знаю, что эти недолетки сделали неправильный выбор, но не думаю, что в этом была их вина. Как их Верховная жрица, я прошу тебя показать им, что такое доброта, и даровать покой, который они не смогли найти здесь. – Взмахнув рукой, она прошептала: – Закройся, пожалуйста!

И земля, как послушная недолетка, исполнила ее просьбу.

Встав с колен, Стиви Рей почувствовала себя пятисотлетней старухой. Когда Даллас попытался дотронуться до нее, она отстранилась и зашагала в сторону вокзала, бросив на ходу:

– Даллас, обойдите вокруг здания и проверьте, все ли недолетки поняли мой приказ и убрались отсюда. Я буду на кухне. Встретимся там, ладно?

– Будет исполнено, красавица, – ответил Даллас, и они с Джонни Би убежали.

– Остальные могут идти в «хаммер», – распорядилась Стиви Рей.

Не говоря ни слова, недолетки побрели к парковке.

Оставшись одна, Стиви Рей медленно вернулась в туннели и вошла на залитую кровью кухню. Крамиша была там. Она уже нашла в кладовой упаковку с огромными мешками для мусора и деловито складывала в них всякий хлам, недовольно ворча себе под нос.

Стиви Рей не сказала ни слова. Она просто взяла еще один мешок и принялась за работу. Когда большая часть мусора была собрана, Стиви Рей вздохнула:

– Ладно, с остальным ты сама справишься. Мне нужно попросить Землю убрать кровь.

Крамиша задумчиво посмотрела на утрамбованный земляной пол.

– Гляди‑ка, она даже не впиталась.

– Да, я знаю. Я все исправлю.

Крамиша пристально посмотрела ей в глаза и медленно произнесла:

– Ты, конечно, Верховная жрица и все такое, но даже ты не можешь исправить все.

– Думаю, всякая хорошая жрица должна к этому стремиться.

– Стремись к чему хочешь, сестренка, кто тебе мешает? Но знай, что хорошая жрица не пилит себя за то, что произошло не по ее вине. Нельзя контролировать все на свете.

– Ты была бы хорошей Верховной жрицей, Крамиша.

– Ну вот еще! – фыркнула Крамиша. – Спасибо, у меня своя работа есть. И не пытайся навалить своего дерьма в мою кучу, как говорится. Мне бы со своим поэтическим даром разобраться!

Стиви Рей с трудом улыбнулась застывшими губами и сказала:

– Ты же знаешь, что твои стихи исходят от Никс.

– Да‑да, и как‑нибудь мне нужно будет хорошенько потолковать с Никс обо всем этом, – пробормотала Крамиша и, ворча себе под нос, ушла в глубь туннеля, оставив Стиви Рей в одиночестве.

– Земля, приди ко мне снова, пожалуйста, – попросила та, дотрагиваясь рукой до входа на кухню. Когда знакомое тепло разлилось по всему ее телу, Стиви Рей вытянула руки над полом, повернув их вниз ладонями.

– Подобно всему живому, кровь должна возвратиться к тебе. Пожалуйста, впитай в себя кровь этих недолеток, которые не должны были умереть такой смертью!

В тот же миг кухонный пол превратился в огромную пористую губку, на глазах у Стиви Рей впитавшую в себя все кровавые пятна. Когда все было кончено, у Стиви Рей вдруг подкосились ноги, и она плюхнулась на только что очищенный пол. И разрыдалась.

В таком виде и нашел ее Даллас. Она сидела, уронив голову, закрыв лицо руками, и тряслась от рыданий, пытаясь выплакать тяжкий груз вины и горечи, надрывавший ее сердце. Она не слышала, как Даллас вошел в кухню. Она лишь почувствовала, как он обнял ее за плечи, сел рядом и, притянув ее к себе на колени, принялся гладить по волосам и укачивать, как маленькую девочку.

Наконец ее рыдания перешли в икоту, а потом икота прошла. Стиви Рей вытерла лицо рукавом и устало склонила голову на плечо Далласа.

– Ребята ждут снаружи. Надо идти, – прошептала она, хотя не знала, хватит ли у нее сил пошевелиться.

– Ничего не надо. Я отослал всех на «хаммере» и сказал, что мы вернемся на машине Зои.

– И Крамиша уехала?

– И Крамиша. Правда, она долго причитала, что ей придется сесть на колени к Джонни Би.

Неожиданно для себя Стиви Рей рассмеялась.

– Готова поспорить, что он ни капельки не причитал!

– Еще бы. Мне кажется, они друг другу нравятся.

– Думаешь? – она слегка откинула голову, чтобы заглянуть Далласу в глаза.

– Ага, – улыбнулся он. – У меня глаз‑алмаз, я сразу вижу, кто на кого запал!

– Правда? И кто же?

– Например, мы на друг друга, красавица, – он наклонился и поцеловал ее.

Поцелуй был нежным, но Стиви Рей не позволила ему остаться таким. Она сама не понимала, что с ней творится, и почему она вдруг вспыхнула, как факел. Возможно, это было связано с тем, что в эту ночь она столкнулась со смертью, и ей была необходима ласка, прикосновения и любовь, чтобы вновь почувствовать себя живой. А может быть, тоска, бурлившая в ее душе после первого разговора с Рефаимом, наконец выплеснулась наружу – и Даллас оказался тем, кому предстояло сгореть в этой лаве.

Так или иначе, Стиви Рей оказалась в огне, и ей нужен был Даллас, чтобы погасить сжигавшее ее пламя.

– Сними, сними, – промычала она, не отрывая губы от его губ, и принялась торопливо срывать с Далласа рубашку. С хриплым вздохом он стащил ее через голову. После этого Стиви Рей трясущимися руками сбросила с себя футболку, скинула кроссовки и взялась за ремень джинсов. Почувствовав вопросительный взгляд Далласа, она посмотрела на него и прохрипела: – Я хочу тебя, Даллас. Сейчас.

– Ты уверена?

– Абсолютно, – кивнула она. – Сейчас!

– Сейчас так сейчас, – ответил он, сгребая ее в объятия.

Когда их обнаженные тела соприкоснулись, Стиви Рей показалось, что она сейчас взорвется. Это было именно то, в чем она нуждалась. Ее кожа вдруг стала гиперчувствительной, и прикосновения Далласа действовали на нее, как ожог, и это было просто замечательно. Сейчас ей нужно было, чтобы ее трогали, ласкали, любили и овладевали много‑много раз, ибо только так она могла избавиться от всего: от Николь, от мертвых недолеток, от страха за Зои и от Рефаима. Прежде всего – от Рефаима.

Прикосновения Далласа прогнали его. Стиви Рей знала, что все еще запечатлена с Рефаимом, но когда гладкая горячая кожа Далласа соприкасалась с ее голой кожей, пересмешник вдруг стал таким далеким. Он словно уходил от нее... отпускал ее...

– Можешь укусить меня, если хочешь, – прошептал Даллас, опаляя ее ухо своим горячим дыханием. – Честно. Я сам этого хочу.

Он уже подмял ее под себя, и повернулся так, чтобы изгиб его шеи оказался прямо у ее губ.

Жадно поцеловав его, Стиви Рей провела языком по его коже, почувствовав древний ритм пульсировавшей крови. Она погладила ногтем шею Далласа, ища подходящее местечко, где можно сделать прокол и насытиться. Даллас застонал в предвкушении наслаждения. Ибо забирая его кровь, Стиви Рей одновременно подарила бы ему высшее блаженство. Так издревле было заведено между вампиром и его Супругом – и так должно было быть. Быстро, просто, и очень‑очень приятно.

Но если она выпьет кровь Далласа, ее Запечатление с Рефаимом будет разорвано. Стиви Рей замерла, все еще прижимая ноготь к теплой шее Далласа. Нет, пустяки. Верховная жрица может иметь и Спутника и Супруга одновременно.

Но это была ложь, и Стиви Рей отлично это понимала. В глубине души она знала, что ее Запечатление с Рефаимом было особенным. Оно вряд ли подчиняется правилам, связывающим Супруга и вампира. И еще оно было сильным – очень сильным. Возможно, именно эта сила не позволяла ей принадлежать никому другому.

Если она выпьет кровь Далласа, ее Запечатление с Рефаимом будет разорвано. Она знала, что так оно и будет. И что тогда будет с долгом, который она обещала уплатить? Сможет ли она сохранить связь с человечностью Рефаима, если не будет Запечатлена с ним?

Но она не успела ответить себе на этот вопрос, потому что откуда‑то сзади вдруг раздался громкий крик Рефаима:

– Не делай этого, Стиви Рей! Не делай этого, ради нас с тобой!