Таинства

В 16 в. обычно крестили в сороковой день, почему, обычно обряд воцерковления сливался с крещением. Крещение, обычно, совершалось через троекратное погружение, но существовало и обливание, например в Псковской и Новгородской областях. В таинстве священства возгласа «аксиос» и обведения вокруг престола не было (как и при дьяконской хиротонии), также как и епископов.

Таинство брака могли совершать только женатые священники. Стоглавый собор определил возраст для жениха — не менее 15 лет, для невесты — не менее 12 лет. До 15 в. не было обхождения вокруг аналоя. Обручение совершалось посредством золотого и железного перстней, а в 16 в. эти перстни заменяют крестами.

В этот период появились новые праздники. В 1480 г. — праздник Владимирской иконе Божией Матери по случаю избавления от нашествия золотоордынского хана Ахмата. Еще в 1395 г., когда Тамерлан (Тимур) шел на Москву, митрополит Киприан велел принести в Москву Владимирскую икону, но Тимур не дошел до Москвы. В 1579 г. совершилось явление Казанской иконы Божией Матери. / Сейчас очень много разговоров о том, что папа Римский хочет вернуть эту икону, хотя я был уверен в том, что она была уничтожена преступниками в начале нашего века.У нас есть в библиотеке книга, посвященная этому варварскому акту/ Почитание этой иконы стало общецерковным. Под сенью этой иконы в 1612 г. совершилось освобождение Москвы от поляков.

Шествие на осляти. Одним из самых больших торжеств на Руси в 17 в. было празднование Входа Господня в Иерусалим и шествие на осляти. «Накануне празднества крестьяне возами привозили в Москву ветви вербы, священники покупали их для храмов, верующие также разбирали их. С вечера служили Великую вечерню, в полночь — утреню с освящением верб, которые патриарх раздавал народу. При этом все прикрепляли к веточкам свечи и зажигали их. По третьей песни канона свечи гасили и слушали синаксарь, также и по 7 и по 9 песни. Вновь зажигали свечи после чтения синаксаря. Все уносили веточки домой и сохраняли их как особенное благословение. Рано утром, в Вербное воскресенье под звон многих колоколов все собирались в Успенский собор в Кремле. Очень торжественно совершалось шествие в собор патриарха. К тому времени от Успенского собора через Спасские врата до Покровского собора (храм Василия Блаженного) сооружались деревянные мостки для шествия патриарха. Близ мостков расчищалась грязь от талого весеннего снега, а на соборной площади Кремля целое дерево ветвистой вербы украшалось нитями изюма, леденцами, яблоками, развешанными на ветках. Древо это ставили на особый погост. Патриарх, облачась на середине храма, начинал службу. Архидьякон говорил Великую ектению. Патриарх входил в алтарь, кадил престол, крест и малое Евангелие. Крест он отдавал на блюдо анагносту?(чтецу?), Евангелие брал сам и начинался крестный ход из западных дверей храма. Впереди шли хоругви и иконы, за ними следовали священники и настоятели монастырей, которым несть числа. Колокола гремели так, что дрожала земля. Перед духовенством везли древо (украшенное леденцами, яблоками), вокруг которого на повозке стояли самые маленькие анагносты, певшие стихиры Праздника. За древом шла особо обученная лошадь, украшенная дорогими покрывалами, вместо седла на ней было нечто вроде кресла — в него садился патриарх, ноги опустив на одну сторону и прислонясь к его спинке. В правой руке он держал крест, а в левой Евангелие. Лошадь вел под уздцы сам царь и за это он потом получал от патриарха денежную плату, как вознаграждение от Церкви за непосредственное участие в праздничном действе. Иногда лошадь вел царский наместник. Патриарх осенял крестом народ на обе стороны. С двух сторон мостков на всем пути стояли стрельцы, а стрелецкие дети (мальчики 10-15 лет) в количестве 100 человек, руководимые сотником, снимая с себя бархатные дорогие кафтаны, которые им были выданы из царской казны для этого дня постилали их под ноги патриаршей лошади. Когда лошадь проходила по ним, дети быстро подхватывали их, забегали вперед и вновь подкладывали кафтаны на пути шествия. Эти разноцветные кафтанчики потом отдавались им в награду за труды. Для детей участие в шествии было событием памятным на всю жизнь, т.к. каждый год по строгой очередности на этот праздник отбирались сыновья других стрельцов. Павел Алепский описывает шествие патриарха Никона: «Патриарх Никон (1652-1658 гг.) предлагал патриарху Макарию ехать на лошади, но тот отказался, т.к. хотел видеть происходящее со стороны. Под немолчный звон колоколов крестный ход из Спасских ворот приблизился к Покровскому собору, здесь Никон сходил с лошади, входил в храм, в предел Входа Господня в Иерусалим, там читал Евангелие, осеняя крестом на все четыре стороны, прикладывался вместе с патриархом Макарием к иконе Входа Господня в Иерусалим, делая отпуст молебна и, выйдя вновь садился на лошадь. Повозка с древом и все шествие двигалось обратно к Успенскому собору... конец кассеты..., где по примеру греков говорил живую проповедь. После поучения и отпуста Никон приказал отсечь две большие ветви от древа со всем, что висело на них, и послать их царской семье. Потом весь народ стремился получить веточку от этого древа, которая хранилась в домах как святыня, принося по вере людей исцеление от многих и многих болезней».

Date: 2016-02-19; view: 420; Нарушение авторских прав