Глава 5. Ответа от Дома я никакого не получила, а потому, вспомнив кое‑что, побежала к Тимару

Ответа от Дома я никакого не получила, а потому, вспомнив кое‑что, побежала к Тимару. Какой газон, когда нам забор должны ставить! Истопчут же все. Да и, насколько я знала, даже траву сеять надо было на почву, которую перед этим хорошо вскопали, разрыхлили и выдрали сорняки. Вот все это я и сообщила Тиму, который нашелся в сарае – он задумчиво разглядывал пачку с семенами.

Так что для начала мы обследовали беседку и решили, что нужно для ее реанимации. Морилка для дерева, лак, возможно, краска для скамеек. Место, куда мангал поставить. А тут и машины с кирпичами подъехали. Дяденьки заборостроители поцокали языками, глядя на дом, снесли старый деревянный забор, и понеслось.

Вновь я вернулась в дом только к вечеру, когда в животе уже бурчало от голода – как‑то мы и про обед забыли с такой суетой. И столкнулась в холле с котом.

– Хозя‑а‑у‑йка! – Он очумело подергивал ушами. – Там это…

– Что? – Я притормозила.

– Там это… – снова повторил он, дернув уже и хвостом. Глянул в сторону кухни и понизил голос: – Там все изменилось.

– Изменилось? – Я стремительно вошла на кухню и замерла на пороге.

Сквозь окна была видна просторная застекленная веранда, которая занимала все пространство с этой стороны дома. Огось!

– Ты видишь? – шепотом спросил из‑за моей спины кот.

– Вижу. Пойдем осмотрим?

Я вышла из столовой на веранду и присвистнула. Широкая, пол из темного мореного дерева по всей веранде, кроме пятачка у порога. Там примерно два квадратных метра покрыты такой же плиткой, как и в кухне. Дверь на улицу тяжелая, с массивной круглой ручкой, в замочную скважину вставлен ключ. Выше замка – засов. Нижняя часть стен тоже отделана мореным деревом, а дальше, до самого верха, стекла. Под потолком – балки. В общем, основательная такая веранда. Я подошла к окну и постучала по нему костяшками пальцев. Я не специалист, но почему‑то у меня было ощущение, что стекло или пуленепробиваемое, или какое‑то особо прочное.

– Однако, – протянула я в задумчивости.

Выглянула за дверь, а там – крыльцо под навесом. Короче – красотища.

– Хозя‑а‑у‑йка! А это как так? – Сзади мне на пятки наступал кот, который тоже осторожно выглянул в дверь.

– А вот так! – Я улыбнулась и, хекнув от натуги, подняла кота на руки. – Ох ты и разожрался, совершенно неподъемный.

– Мне положено, я же саме‑уц. – Кот насупился от моих слов, но, как только я почесала его за ухом, подобрел. – Ты мне про веранду‑то объясни.

– А это Дом у нас такой замечательный. Я его попросила сделать веранду, чтобы всякие подозрительные личности, которые бродят тут из Ферина, грязь в столовую не несли.

– Ясно. Волшба, значит… – Кот опять забыл, что должен тянуть гласные. – Ну тогда все понятно. Сметанки дашь?

– А ты весь дом обследовал?

– А как же! Обижаешь, Хозяйка.

– Значит, дам. Иди пока в кухню.

Кот ушел, а я еще раз обошла всю веранду и все осмотрела. Да, Дом молодец. Веранду отгрохал знатную. О чем я ему и сообщила, погладив стену и поблагодарив. И снова – теплая волна эмоций. После чего я до поры до времени заперла на замок дверь из столовой. Пока тут столько народу строит забор, пусть лучше проход в Ферин будет закрыт.

Следующие несколько дней рабочие ставили забор. Причем долго недоумевали, зачем мне двое ворот, но так как работа была оплачена, дело свое делали. И послушно устанавливали ворота строго в тех же местах, в которых они были до этого. А мы просто отдыхали, листали журналы, выбирая интерьеры. Параллельно следили за строительством и периодически кормили мужиков, упахивающихся с кирпичами. Гостей из другого мира пока больше не было, но я никого не выпускала в дверь из столовой, и сама старалась не подходить к той стороне участка, где стояли ворота в сторону Ферина. А то кто его знает, по какому принципу этот проход работает?

Мы с Тимаром выбрали себе комнаты на втором этаже. Я – ту, что располагалась дальше всех от лестницы и имела балкон. Люблю я на балконе посидеть, на небо поглазеть. Тимар – ближе к лестнице. Но обустройство их пока отложили. Не хотелось при рабочих сильно что‑то менять – кто их знает. А так – пустой дом и пустой.

Но все рано или поздно заканчивается, вот и забор приобрел законченный монументальный вид, пугая соседей коваными штырями по периметру. По крайней мере дядя Миша впечатлился. Отловил он меня в момент возвращения из магазина с очередной партией покупок.

– Вик, ты что это со строительством такое замутила? – Он стоял и курил, задумчиво оглядывая забор, который ныне прятал мой дом.

– Добрый день, дядь Миша. Да вот, потихоньку домом занимаюсь. Уже и забор поставила.

– Это я вижу, молодец. Я вот только не понял, ты когда дом‑то успела отремонтировать? Вроде и машин не было… Я пару дней назад осматривал твою вотчину, – а ты уж и крышу восстановила, и окна вставила. Кого нанимала?

– Мм, – протянула я. – Да так, неместных.

– Понятно, – он помолчал, задумчиво крутя в руках сигарету. – Слышь, соседка, тебе там как вообще в доме живется? Ничего подозрительного не происходит?

– Хм. – Я напряглась. – Да вроде нет, все спокойно. А что?

– Да я тут с мужиками по соседству общался. Говорят, что место нехорошее это. Народ какой‑то «мутный» иногда появлялся, а случалось, что люди пропадали. Слухи до сих пор ходят. Правда, последние лет пятьдесят все тихо, но ты это… поосторожнее. Я в мистику особо не верю, но сама знаешь, бывают места такие… Плохие. Как их там экстре… экстра… экстрансексы называют.

– Экстрасенсы, – машинально исправила соседа. – Я учту, спасибо, что сказали.

– Ага. Ты, если что, заходи по‑соседски. Помогу, чем смогу. – Я благодарно улыбнулась и кивнула. – А че за пацан с тобой живет?

– Братишка двоюродный. – Я решила не распространяться, что Тимар мне никто. Меньше знают соседи – спокойнее спят, да и вопросов лишних не будет. Братишка и братишка.

– А, ну это хорошо. Он хоть и зеленый у тебя еще, а все мужик в доме.

Распрощавшись с соседом, я пошла домой. Пока готовила еду, рассказала все, что поведал мне дядя Миша Тимару, ну, и коту вездесущему, куда ж без него.

– Так что, Тимар, для всех землян ты мой двоюродный брат. С жителями Ферина такая легенда не пройдет – все же мы с тобой разных рас.

– Братишка? – Тимар как‑то странно на меня взглянул и стремительно покраснел. Помолчал, явно желая что‑то сказать, но потом мотнул головой, передумав. – Спасибо, Вика.

– За что?

– Ну… – помялся он, – что братом назвала. Я… – У него дрогнул голос.

– Да ну, Тимка, ты чего? – Я улыбнулась. – Ты мне и правда уже как младший братишка стал. Тем более что у меня нет ни братьев, ни сестер. – Я рассмеялась, чтобы убрать неловкость.

– А я? А я? – тут же заголосил мохнатый член нашего трио, воспользовавшись паузой.

– А что – ты?

– А я тебе кто?

– А ты мне, солнце мое толстопопое, фамильяр в пятидесятом поколении. – Это самое «солнце» обернулось и посмотрело на вышеупомянутую часть тела. Пошевелило хвостом.

– И ничего не толстопопое, – пробурчало оно, насупившись. – Я просто крупный.

– Несомненно. – Мы с Тимом переглянулись и синхронно фыркнули. – Скажи‑ка мне лучше, ты имя наконец‑то выбрал? Сколько уже можно? Неужели из такого большого списка ни одно не понравилось?

История с именованием фамильяра у нас тянулась все эти дни. Я написала на бумажке целый список различных кошачьих имен, но это наглое волшебное создание пребывало в эйфории от такого изобилия и все никак не могло остановиться на каком‑то одном.

– Нет. Я не могу выбрать! – Он демонстративно надулся.

А потом под моим укоризненным взглядом вытянул вперед лапу, выпустил один коготь внушительных размеров и стал его осматривать.

– И что ты опять когти выпустил? Тоже мне, «Ужас, летящий на крыльях ночи». Я тебя ведь предупреждала, что драть ничего нельзя?

– А я и не драл. – Он встал на задние лапы, одну лапу заложил за спину, а второй демонстративно помахал передо мной. – И не наговаривай. Это не я был!

– Слушай ты, Зорро, ты тут когтем своим как шпагой передо мной не размахивай. Не ты – что? – спросила ласково.

– Не я… Все – не я. – Кот выпучил глаза, поняв, что прокололся.

– А поподробнее? Что именно не ты? – Я взяла в руки полотенце.

– А‑а‑а, меня, потомственного фамильяра?! Полотенцем?! – Кот приготовился удирать.

– Сознавайся, выпендрежник, что натворил, а то хуже будет, – я похлопала полотенцем по ладони.

– Да не трогал я ее, она сама открылась, – заверещал кот. – Я только хотел… Уй, – сообразил он, что опять сболтнул лишнее, и сорвался с места, сиганув в холл.

– А ну стой! – крикнула я, переглянувшись с Тимаром, и мы побежали за фамильяром.

Кот стремительно улепетывал по лестнице на второй этаж, и я тоже рванула за ним, как вдруг услышала журчание воды в ванной. Той, что на первом этаже, под лестницей. Та‑ак, а это еще что? Трубу прорвало, что ли? Оставив на время погоню за котом – все равно никуда не денется, – я вошла в ванную. А там… Я сначала замерла на секунду, а потом заорала во все горло и помчалась обратно в кухню. За сковородкой.

Влетала я обратно в бешенстве. Мою! Чистую! Ванную! Какое‑то грязное существо! Не потерплю! Тим вбежал за мной, а я, вооружившись сковородкой, как битой, наступала на это монстрообразное существо.

Было оно зеленоватого цвета, встрепанное, с волосами и бородой цвета водорослей. Собственно, больше всего именно водоросли эти косматые патлы и напоминали. И все бы ничего – после оборотня и говорящего кота я бы такому зеленому гостю не удивилась. НО! Оно проникло в закрытый дом, в закрытую ванную, и оно было грязное неимоверно. И грязь эта пачкала плитку и ванну. А вот это меня категорически не устраивало.

– Ах ты, свинья неряшливая… Пачкать мне все тут удумал? Да я тебя! – Я наступала на него со сковородкой, напрочь забыв и про электрошокеры, и про газовые баллончики. – Ты кто такой и как сюда проник?

– Тихо, Хозяйка, тихо. – Нежданный гость распахнул большие выпуклые глаза и попятился от меня. – Я по делу.

– Я тебе сейчас устрою дело! Ты что ж это, паразит такой, творишь? Ты, что ли, здесь все отмывал, чтобы грязь заносить? – Глупо, конечно, но я совершенно озверела от такого произвола.

Нет, ну честно – я тут как каторжная отмывала весь этот дом, уставала как собака, и вдруг не пойми кто является и снова все пачкает! И ладно бы просто наследил. Так нет же, комки земли и тины на полу, отпечатки чумазых ладоней на стене… Мое возмущение было безгранично. Причем не то чтобы я была маниакальной поборницей чистоты, вовсе нет. Но все‑таки должны же быть какие‑то разумные границы? Я так злилась, что даже не испугалась.

– Да я не специально. – Зеленый мужичок, это я уже рассмотрела, затравленно оглянулся, ища пути отступления, и попытался просочиться к выходу из ванной.

– Ну уж нет! В холл еще мне грязь наносить? Прибью!

– Вика, успокойся. – Сзади мне на плечо легла рука Тимара, и я даже подпрыгнула от испуга. – Это водяной. Видать, дело у него к тебе есть.

– Да плевать мне, что там за дело! – Сковородку я опустила, но злиться не перестала. – Слушай, ты, водяной, Тимар тебе сейчас покажет, как включить душ, и выдаст тряпку. Вот пока за собой не уберешь и не смоешь все с себя – я с тобой даже разговаривать не буду. Ясно? – Последнее слово вышло больше похожим на рык.

Водяной втянул голову в плечи, переглянулся с оборотнем и быстро кивнул.

– Выполнять! – Я развернулась и выскочила из ванной.

Блин! С такими гостями никаких нервов не хватит!

Позвали меня обратно в ванную минут через двадцать. Я за это время уже успела успокоиться и даже выпить чашечку кофе. Так что пошла выслушивать, что там за дело у водяного, вполне спокойно. Вошла, осмотрелась. Все было оттерто, тряпка отжата и аккуратно повешена на трубу. Водяной тоже отмылся и сейчас выглядел вполне пристойно.

Ну да, кожа зеленоватая, глаза как плошки, длинные волосы и борода тоже зеленые и как будто из водорослей, как мне и показалось сначала. Из одежды присутствовала только набедренная повязка.

– Ну что за дело? Я слушаю. – Я прошла и села на стоящий у стиральной машинки табурет.

Водяной помялся под моим взглядом, переступил босыми ступнями и присел на край ванной.

– Помощь нужна, – заговорил он наконец, бросив быстрый взгляд на дверь из ванной.

Там стоял, прислонившись к косяку Тимар, а из‑за его ноги выглядывал вернувшийся кот.

– Какая? Я слушаю. – Эх, прав был Тимар, говоря о том, что скоро начнется паломничество.

– Тут такое дело, Хозяйка… Водяной я, из пруда неподалеку от Листянок. Последние годы что‑то случилось с ним. Уж сколько я бьюсь, а все не справляюсь. Вода цветет, то, что на дне, гниет, и ладно бы как всегда – управлялся же. А тут прямо напасть какая‑то. Как прокляли прудик мой, – он печально вздохнул. – Еще немного, и в болото превратится. Русалки все мои сбежали, сказали, что в болоте жить не собираются.

– Я сочувствую тебе, но от меня‑то какая помощь нужна? Ты понимаешь, водяной, я же не биолог, не водолаз, не специалист по очистке водоемов. Что делать‑то нужно?

– Не знаю. – Он развел перепончатыми ладонями. – Знал бы – сам бы уже справился. А все одно – беда у меня, нужна помощь. Кто как не ведьма или Хозяйка поможет?

– Хозяйка! – Я хмыкнула. – Из меня хозяйка‑то без году неделя. Я с домом‑то еще не управилась.

– Помоги, а? – Водяной печально моргнул круглыми глазищами. – Я отблагодарю, ты не думай. Не золотом, конечно, но тебе понравится.

– Да я бы с радостью, только знать бы, как… – Я задумчиво потеребила мочку уха. – Ты сюда‑то как проник?

– Так подземными водами.

– Ясно. Ладно, давай так. Ты сейчас объяснишь Тимару, как найти твой пруд. Чтобы мы не плутали потом. Тимка, ты нарисуй схему, что ли, или просто запомни, а то у меня с топографией и ориентированием на местности – беда. – Оборотень кивнул. – А я пока поищу в Интернете информацию, что вообще принято делать в случаях загрязнения водоемов. Наверняка есть какие‑то народные методы. Что нужно – куплю, что можно достать у вас – достанешь сам.

Оставив водяного с Тимаром, я ушла искать полезную информацию.

Управилась я довольно быстро. Собственно, и выбор‑то небогат. Вернувшись, я застала мирную картину: водяной – по горло в воде в ванне, Тимар – напротив на табурете, кошак – на стиральной машинке.

– Так, водяной, значит, смотри. Картинка у нас не очень радостная, быстро нам твой пруд не очистить. Есть всякие способы с отводом воды, дренажом, фильтрами и прочей ерундой, в которой я ничего не понимаю. Да и технику там надо специальную. Как ты понимаешь – в Ферин все это тащить я не могу. Остаются народные способы.

– Так, а, может, волшбой? – вставил слово водяной.

– Не выйдет волшбой. Я не ведьма и не магичка.

Он открыл рот, собираясь что‑то уточнить, но передумал.

– А потому скажи‑ка мне… Ты сам сможешь нарвать каких‑нибудь веток, веники связать?

– Нет. – Водяной грустно взглянул на свои перепончатые ладошки и продемонстрировал их нам.

– Ясно. Следующий вопрос. У тебя в пруду ирисы или рогоз растут?

– Нет.

– Хм. А дафнии живут?

– Кто?

– Понятно, значит, не живут. – Я закусила губу. – Значит, так. Мы к тебе завтра с утра придем. Осмотрим все, наломаем для начала березовых веников, веток ивовых. Я принесу зеленку, разведем и зальем в воду. А насчет фильтров и еще чего‑то более радикального я подумаю.

– Вот спасибо, Хозяюшка. – Водяной встал и поклонился.

– Да рано еще благодарить. Но чем смогу – помогу. Слушай, – задумалась я, – а у тебя там на дне ила и мусора много? Подводные ключи не забились?

– А ты как узнала? – Водяной вздрогнул.

– Что? – не поняла я. – Ну просто мне кажется, что в замкнутом водоеме должен же быть какой‑то приток воды. По идее ключи. Да? Я, к сожалению, не разбираюсь в этом.

– Есть ключи. И они действительно забились.

– Тогда… Мы с Тимаром завтра принесем садки, лопатки и контейнеры для ила и грязи. Но тебе уж придется на дне самому поработать, я в воду не полезу. Заполнишь, а мы по суше их оттащим от пруда.

– Ладно, как скажешь, – согласился водяной. – Тебе виднее.

– Да ничего мне не виднее. Я понятия не имею, как пруды чистить надо. Но сделаем все, что в наших силах.

– Спасибо.

– Вот и ладненько, тогда на сегодня все. – Я встала.

– А меня рыбкой угостишь? – вклинился в разговор кот.

– Кошак, ты опять? Ну что ты как из голодного края? – Я только головой покачала.

– Нет рыбы, подохла вся, – печально вздохнул водяной. – Говорю же, умирает мой пруд. Как есть скоро болотом станет.

– Не пережива‑а‑уй, – затянул кот. – Она тебе‑у поможет. Она зна‑а‑у‑ешь какая? Ух!

– Это я уже заметил, – рассмеялся водяной. – С такой Хозяйкой не забалуешь. Это хорошо. – Он снова мне поклонился. – Давно нужна крепкая рука.

Я хмыкнула, решив промолчать. Водяной тем временем вытащил пробку для слива воды и слился сам вместе с водой. Звучит дико, но тем не менее. У него как‑то совершенно немыслимым образом тело, начиная снизу, превратилось в воду и всосалось в слив. Я только в онемении наблюдала за этим процессом. Остатки воды тоже слились, и о нашем госте напоминал только листочек водорослей, прилипший к стенке ванны.