Старая гвардия идет

На протяжении своей эволюции люди всегда были охот- никами-собирателями, причем неспециализированными (generalized) охотниками-собирателями: мы жили небольшими племенами и бродили по земле в поисках сезонной пищи, примерно как стая бабуинов путешествует от хурмы к фиговому дереву и обратно.

У старой гвардии неспециализированных охотников- собирателей, видимо, было эгалитарное общественное устройство, основанное на совместном использовании ресурсов. Это не означает, что они были невинными дикарями. Они, без сомнения, боролись за высокое положение и статус. Даже в самых мрачных из таких племен должны были быть те, кого Хейден называет «людьми с крайне эгоистичными особенностями характера», которые всегда стремились к чему-то лучшему, как Виктор Кожены, выросший в унылой Праге под сенью Варшавского договора. Однако у неспециализированных охотни- ков-собирателей не было ни настоящих сокровищ, которые можно было бы накапливать, ни хороших способов накопления. Таскать с собой шкатулку с драгоценностями от места охоты к ягодной поляне было бы чрезвычайно непрактично. Тогда еще не ощущался даже слабый аромат Roman6e-Conti, и мысль о том, чтобы запереть его на десять лет в подвале для выдержки, вызвала бы резкое неприятие.

Ситуация начала меняться с появлением специализированных (intensive) охотников-собирателей примерно 25 тысяч лет назад. Люди этого нового сорта научились добывать в большем количестве растения и животных благодаря таким изобретениям, как плетеная корзина, сеть, гарпун, силок, лук, жернов и рыболовный крючок. Специализированные охотники-собиратели могли гораздо дольше жить на одном место и поддерживать более высокую численность населения, что привело к созданию более сложной социальной иерархии. Они изменили взгляд на свое место в мире, стали запасать пищу и накапливать богатство, что явилось революционным моментом в истории приматов.