Желания

Кто ничего не желает, тот обладает всем.

Ипполито Ньево

Что же делать с неизжитыми желаниями? Ответ очевиден ─ изживать. Однако обычной человеческой жизни не хватает на то, чтобы изжить желания и даже сколь бы то ни было значительную их часть. Что может быть печальнее, чем вид неудовлетворенного, беспокойного, запутавшегося в своих несбывшихся желаниях старика? И сколько их было есть и будет ─ живущих и умирающих несчастными, не знающих покоя людей? Сколько понадобится им еще тел и жизней, чтобы загасить этот пожирающий их изнутри огонь?

Выход может быть только один ─ это накопление мудрости. Нелегкая задача! Однако, другого пути нет ни для кого. Путь ─ один для всех. Кто-то ползет по нему медленно, как улитка. Но есть и такие, кто мчится вперед, как ракета. Мудрый идет быстро. Он знает, что нельзя терять время этой драгоценной жизни и использует каждую секунду и каждую ситуацию для продвижения вперед.

Двигаясь, он оставляет все заботы и тревоги позади. Затем он перестаёт тревожиться о том, оставил ли он их позади или нет. В конце концов он забывает обо всем об этом.

Мудрый человек делает то, что он хочет. При этом он полностью осознает, что он делает, как он это делает и зачем. Желания, исполненные и прожитые осознанно, уходят и не возвращаются больше никогда. Они отпадают, как отцветшие цветы, и количество их уменьшается день ото дня. Мудрый человек обходится малым. Он ест ровно столько, чтобы утолить голод, делает только те дела, которые действительно нужно сделать, говорит и думает лишь по необходимости. Он ни от чего не уклоняется и ничего не избегает. Он принимает все, что приносит ему жизнь, встречает возникающие ситуации открыто и реагирует на них самым естественным образом. При этом его желания неуклонно сокращаются.

Итак, лучшее, что можно сделать с желаниями ─ это, для начала, их осознать. Дело в том, что большинство людей стараются делать то, что они хотят или то, что им кажется, они хотят. Но делают они это полу-осознанно, словно в бреду, подобно животным. Они никогда не удовлетворены тем, что они сделали или получили, им вечно кажется, что им все равно чего-то не хватает. Нужно еще ─ больше всего и лучше ─ и так без конца. Эта рутина никогда не кончается, жизнь проходит в погоне за призраками. Внешнее никогда не приносит счастья. Истинный его источник ─ внутри.

Ясно осознавать свои желания означает уже наполовину их изжить. Ведь сколь многое, будучи осознанным, тут же становится ненужным! Если мы запутались и совсем не знаем, чего хотим, то нужно слушать сердце. Оно никогда не обманывает и всегда знает, что и как нужно делать каждую секунду нашей жизни. Ведь именно в сердце находится Антаратман ─ внутренний учитель. Его голос тихий, но знание безошибочно. Наша задача ─ услышать Антаратмана и, с его помощью, начать следовать своим сердечным желаниям.

В то же время, осознать желания ─ это только начало работы. Если мы действительно чего-то сильно и искренне хотим, то обмануться здесь невозможно. Нужно с этим что-то делать, и вариантов у нас всего два. Первый ─ работать, действовать, чтобы добиться желаемого. Нам никогда не даётся желание без того, чтоб не давались силы осуществить его. Достигнув желаемого, нужно до конца насладиться им, иногда разочароваться, но, в результате, изжить это желание навсегда.

Второй вариант ─ сознательно перехотеть. Это означает осознать свое желание, осознать ярко, глубоко ─ и сразу и резко ─ отпустить! Потом послушать себя – действительно ли нам удалось сжечь желание в огне осознания его тщетности, или оно просто ушло вглубь, затаилось, ожидая своего часа, чтобы опять вынырнуть спустя какое-то время. А может быть, и вообще ничего не получилось и с желанием ничего не произошло ─ как мы хотели чего-то или кого-то, так и хотим себе дальше. Тогда ничего не остается, как вернуться к варианту номер один.

Только не нужно медлить. Нужно начинать действовать прямо сейчас, и, во что бы то ни стало, добиться желаемого. И будьте уверены ─ Вселенная поможет нам в этом!

Ананда

Радость сильнее силы, но без силы нет радости.

Тоша. «Сутра короны»

Большинству из нас не хватает веры. Проявляется это в том, что многие чувствуют себя одинокими и отдельными от всего остального мира. Мы часто ощущаем себя замкнутыми, ограниченными, слабыми, противостоящими всему окружающему и, в результате, неизбежно несчастными. Вокруг нас полно таких же несчастных; они с удовольствием послушают о наших невзгодах и поведают нам о своих. Все это признаки болезни, которые лечатся практикой.

Самая мощная и действенная практика ─ когда человек отворачивается от бессмысленной суеты внешнего мира, перестает метаться, жаловаться, скулить и, наконец, по-настоящему обращается к самому себе и начинает работать. Сознание такого человека подобно улитке. Оно сворачивается само в себя и начинает само себя наблюдать и изучать. Делается это с единственной целью ─ погрузиться в свою собственную глубину и постичь собственную тайну.

Если человек полностью стирает себя, то приходит сила. Есть сила, способствующая практике. Есть сила, противодействующая ей. Источник обеих ─ один.

Дошедший до этого осознания практик более не исполняет ритуалов и молитв. Он не шепчет мантры и не мечется от одного гуру к другому. Он больше не читает популярной духовной литературы и не совершает паломничеств по святым местам. Теперь его храм и мастерская ─ он сам. Инструментом и предметом работы такого йогина является его собственное сознание.

Что же он делает? Он просто осознает, что происходит. И реагирует на возникающие ситуации адекватно, не теряя осознанности. Далее он продолжает так же.

В результате подобной практики, эго начинает быстро сдавать свои позиции. Сначала оно ослабляет свою хватку. При этом человек чувствует облегчение, как будто он избавляется от тяжелого груза, который долгое время тащил неизвестно куда и зачем. Затем, если практика продолжается успешно и мы не позволяем старому «я» изобретать новые, более утонченные формы маскировки, оно продолжает таять, растворяться, пока не исчезает окончательно и навсегда. А вместе с ним и старая жизнь.

Там, где раньше жило наше маленькое, озабоченное и вечно всем недовольное эго, возникает нечто новое. Сначала это что-то непонятное, огромное, свежее, пронзительное и открытое. Это новое пространство, в которое мы вступаем в изумлении, пробуя его наощупь и на зуб. Это совершенно новый мир, вырастающий на месте старого. Всё вроде бы то же самое, но по ощущению ─ совершенно иное. Мир становится лёгким, летучим и подвижным, как ртуть. Свинцовая тяжесть бытия остаётся в далёком прошлом.

Сутью и содержанием этого нового мира является тонкое, наполняющее его во всех направлениях, блаженство. Эта радость не зависит ни от чего. Никакие внешние обстоятельства, никакие мысли или внутренние состояния не могут затмить это восходящее солнце. Поначалу ананда ^[1] возникает внутри, но потом она затопляет собой все, как волны реки, вырвавшейся на волю в половодье.

При этом не остается никого, кто хотел бы это блаженство переживать, удержать, усилить или каким-то образом контролировать. Ананда просто есть, и мы видим, что она всегда была и будет сутью всего происходящего. Раньше мы были не в состоянии воспринять ее, теперь же отсутствие старого меня открывает нам эту дверь. Ананда рождается на кладбище. На кладбище, где навсегда похоронено наше старое я.

Кто же теперь испытывает это блаженство? Этого вопроса не возникает. Ананда сияет сама по себе, наполненная собой и погруженная в свое собственное величие. Она проявляется из нашей глубины, возникает, как наше самое подлинное и естественное состояние и остается наедине сама с собой, не нуждаясь ни в чем внешнем или внутреннем для проявления собственного торжества.

При этом мы обнаруживаем, что состояние глубокого спокойного блаженства ─ это наша суть, наша внутренняя природа, наше подлинное Я. Это то, что мы так долго искали и чем мы являемся на самом деле, когда отброшена и растворена вся шелуха и суета поверхностного ума, когда оставлены все страхи и желания, сожжены все сомнения и надежды, а осталось только то, что есть. Это и есть Я.

Лишь в этой великой простоте очищенное сознание может проявиться во всей своей великолепной силе непрерывного творческого потока и, одновременно, глубочайшего нерушимого покоя. Оно движется, оставаясь неподвижным и, непрерывно изменяясь, ни на миг не теряет свою неизменную суть.