Иран в 1926 – 1939 гг. Реформы правительства Реза – шаха и их значение. Внешнеполитическая ориентация иранского государства . накануне второй мировой войны

Завершение централизация страны и установление помещичье – буржуазного режима в Иране. Социально – экономическое развитие Ирана в межвоенный период. После провозглашения Реза – хана шахом Ирана процесс централизации страны вступил в завершающую стадию. Поскольку главным орудием осуществления власти утверждавшейся новой династии Пехлеви оставалась армия, Реза – шах приложил дополнительные усилия для завоевания симпатий как офицерского, так и рядового её состава. Ещё в июне 1925 г. меджлисом был принят закон об обязательной воинской повинности. В армии появились самолеты, танки и броневики. Представи-тели феодальной аристократии на командных постах в армии были в основ-ном заменены выходцами из средних слоёв, главным образом из числа офи-церов, служивших в казачьих частях вместе с Реза – ханом. Размеры армии /около 150 тыс. человек постоянного состава/ намного превышали потребно-сти страны для поддержания внутреннего порядка. По иранским данным, в 1921 – 1941 гг. расходы на армию составляли в среднем ежегодно 33,5% всех доходов по государственному бюджету.

Опираясь на армию, Реза – шах продолжал политику централизации страны и борьбы против феодальной аристократии и влиятельных ханов, в особенности вождей кочевых племен. Многие из них были казнены, броше-ны в тюрьмы и сосланы в отдаленные местности. Вооружённые отряды ханов ликвидировались. Правительство приступило также к разоружению кочевых племен и к насильственному переводу их на оседлость.

Пытаясь подчинить окраинных ханов, правительство Реза – шаха предприняло строительство шоссейных дорог, связывавших окраины с Тегераном. Было изменено административное деление страны с целью усиления центральной власти и ограничения прав генерал – губернаторов, управлявших крупными провинциями. В 1937 и 1938 гг., были ликвидиро-ваны эялеты /крупные провинции/ и страна была разбита на 10 останов, в составе которых было 49 шахрестанов /губерний/. Шахрестаны подразделялись на бахши /районы/. На должности губернаторов назнача-лись не местные ханы, как это делалось прежде, а пользовавшиеся доверием Реза – шаха представители зарождавшихся новых, помещичье – буржуазных слоёв.

Земельные владения многих представителей аристократии и ханов ко-чевых племён конфисковывались в пользу самого шаха или его сторонников. Различными способами в годы пребывания у власти Реза – шах завладел огромными земельными богатствами в самых плодородных областях Ирана – Мазендеране, Гиляне и Горгане /Астрабад/. Он превратился в крупнейшего землевладельца Ирана.

Увеличилось число помещиков, происходивших не из феодальной аристократии и связанных с буржуазией. Был принят ряд законов, которые оформляли земельную собственность новых помещиков. Законы о регистра-ции земельных владений, принятые в 1928 и 1929 гг., а также новый граж-данский кодекс, утвержденный в 1939 г., и другие законы официально зак-репляли буржуазное право частной собственности на землю и источники воды и юридически оформляли за помещиками захваченные или купленные ими государственные и другие земли. В 20-х и 30-х гг. ХХ в. был издан ряд циркуляров и законов о распродаже государственных земель, которые пере-ходили в руки купцов и помещиков.

Принятый в 1930 г. закон о кадастре устанавливал выгодные для поме-щиков ставки и систему взимания налога с земли и скота. Для помещиков, разводивших технические культуры, устанавливались налоговые льготы. В 1931 г. был основан специальный Сельскохозяйственный банк, который выдавал помещикам ссуды на выгодных условиях.

В целях защиты помещичьей и буржуазной собственности была прове-дена судебная реформа, а с 1928 по 1940 г. произведена реорганизация мини-стерства юстиции, разработаны и утверждены новые гражданский, уголов-ный и другие судебные кодексы, в основу которых положены нормы законо-дательства буржуазных западноевропейских стран /французского, бельгий-ского и итальянского/. Полномочия религиозных шариатских судов были очень сильно сокращены. Для борьбы с крестьянскими восстаниями в 1930 г. принят закон против насильственного захвата помещичьих земель, а в 1931 г. – закон против «аграрного бандитизма», как называли правящие круги Ирана крестьянское движение.

В результате этих мероприятий помещичье землевладение в стране значительно укрепилось. Более 80% всех обрабатываемых земель было сосредоточено в руках самого Реза – шаха. помещиков и ханов кочевых племен. Имелось также сравнительно небольшое количество государст-венных и вакуфных земель.

Феодальные пережитки в иранской деревне сохранились без каких – либо существенных изменений. Подавляющее большинство крестьян зем- ли не имело и вынуждено было обрабатывать землю помещиков, которым в большинстве случаев принадлежала и вода, а часто также и семена, и рабо-чий скот. Урожай делился между помещиком и крестьянином по – прежнему на основе старинной средневековой формулы одна частъ – на землю, другая - на воду, третья – на рабочий скот, четвертая – на семена и пятая – на рабо-чую силу. Таким образом, крестьянин был вынужден отдавать помещику от 1/2 до 4/5, а иногда и больше всего урожая. Кроме того, он обязан был вы-полнять натуральные повинности – авариз, поставлять помещику бесплатно яйца, масло, топливо и т. д. Эта эксплуатация крестьянства была закреплена в 1939 г. законом о регулировании отношений между помещиками и крестья-нами. Для укрепления власти помещиков над крестьянами в специальном законе о сельских старостах /1935 г./ и в законе об административном устро-йстве /1937 г./ предусматривалось, что деревенский староста является пред-ставителем собственника земли и несет ответственность за выполнение зако-нов и поддержание порядка. Право назначения старосты закреплялось за зем-левладельцем.

Этим средневековым аграрным отношениям соответствовала и чрезвы-чайно отсталая техника сельского хозяйства. Основными орудиями труда в сельском хозяйстве по – прежнему были деревянная примитивная соха, дере-вянная борона с каменными, редко с железными зубьями, лопата и мотыга. Сельскохозяйственные машины встречались как редкое исключение.

Крестьяне жили в крайней нищете, влачили полуголодное существова-ние, были поголовно неграмотными и лишены элементарной медицинской помощи. Особенно тяжёлым было положение крестьян на юге и юго – вос-токе Ирана. На побережье Персидского залива, в Белуджистане и других южных районах страны многие крестьяне в течение нескольких месяцев в году питались финиковыми косточками, сушеной саранчой, травой.

Хотя в сельском хозяйстве Ирана и сохранялись пережитки феодальных отношений, все же в стране постепенно росли и развивались новые, буржуаз-ные отношения. И в городе, и в сельской местности всё более широко приме-нялся наёмный труд. На предприятиях Англо – персидской нефтяной компа-нии существовала капиталистическая форма эксплуатации. В городах Ирана медленно, но все же развивалась национальная иранская капиталистическая промышленность. В сельском хозяйстве, главным образом на севере страны, появились крупные помещичьи хозяйства, в которых вводился наёмный труд. Эти хозяйства ещё не были чисто капиталистическими, но наряду с сильны-ми пережитками феодальных отношений в них всё в более значительной мере стали применяться и капиталистические формы эксплуатации.

Очень медленно шло классовое расслоение среди крестьянства. Безземельные арендаторы, беднота составляли подавляющее большинство крестьян. Но наряду с ними появились зажиточные крестьяне и кулаки, име-вшие собственную землю, занимавшиеся субарендой, торговлей, ростовщи-чеством и эксплуатировавшие своих односельчан на полуфеодально – полу-капиталистической основе. Рос сельскохозяйственный пролетариат и полу-пролетариат, эксплуатируемый в помещичьих и кулацких хозяйствах.

Всё это свидетельствовало о постепенном росте буржуазных отношений в Иране. Необходимо отметить, что иранская национальная буржуазия была тесно связана с помещичьим землевладением и это в значительной степени ограничивало её прогрессивное значение и роль в экономической и общест-венно – политической жизни страны.

Следует подчеркнуть, что в 20-е гг. и в начале 30-х гг. ХХ в. Реза – шах поддерживал активно экономическое и торговое сотрудничеств с Советским Союзом. Такая политика давала возможность Ирану развивать свою национа-льную экономику, строить промышленные предприятия, железные и другие дороги без привлечения иностранного капитала и получения обременитель-ных для страны иностранных займов.

Начиная с 1930 г. были приняты законы о безлицензионном ввозе ма-шин, об установлении льготных таможенных пошлин на ввозимые машины, об освобождении вновь организованных фабрик и заводов на пять лет от уп-латы налогов и другие протекционистские законы. Проведение этих меро-приятий создало некоторые предпосылки для развития национальной про-мышленности Ирана.

Характерной чертой промышленного строительства в Иране было активное участие в нём государства и самого Реза – шаха. Из 1 300 млн. риалов, вложенных в промышленность к марту 1942 г., на долю предприя-тий, принадлежащих государству и лично Реза – шаху, приходилось около 550 млн. риалов /без учёта капиталов, вложенных в государственные военные и металлургические заводы/. Инициатива строительства сахарной, химичес-кой, цементной и некоторых других отраслей промышленности исходила от государства и осуществлялась за счет государственных средств. Ряд предпри-ятий, например самые крупные текстильные фабрики в Бехшахре и Шахи /Мазендеран/, принадлежали самому Реза – шаху.

Промышленное строительство производилось под руководством ино-странных специалистов. Советский Союз оказывал Ирану значительную помощь в этой области. При помощи СССР в Иране было построено неско-лько элеваторов, в том числе самый крупный тегеранский элеватор, мельнич-ный комбинат в Тегеране, несколько рисоочистительных заводов и другие предприятия.

В первую очередь в Иране развивалась текстильная промышленность и промышленность по переработке сельскохозяйственного сырья. К 1940 г. в Иране было всего около 25 крупных хлопчатобумажных фабрик и 8 крупных шерстоткацких фабрик. В текстильную промышленность было вложено 430 млн. риалов, или свыше 1/3 всех промышленных капиталовложений, Самым крупным центром текстильной промышленности был Исфаган: на 9 крупных текстильных фабриках города было занято свыше 10 тыс. рабочих. Крупные текстильные фабрики имелись также в Шахи, Бехшахре,Чалусе /Мазендеран/, Тегеране, Мешхеде, Ахвазе, Ширазе, Бушире, Кашане, Йезде. Кроме того, были основаны мешочные фабрики в Реште и Шахи, государственная шёл-ковая фабрика в Чалусе и ряд трикотажно – чулочных предприятий.

Были основаны 8 государственных сахарных заводов, крупная государ-ственная табачная фабрика в Тегеране, ряд кожевенных заводов, спичечные фабрики, элеваторы, мельницы, консервные, рисоочистительные и хлоп-коочистительные заводы, несколько химических предприятий. В районе Тегерана были пущены военные, цементные и глицериновый заводы. На севере страны добывался каменный уголь, некоторое количество меди, серы, цветных металлов.

Таким образом, перед второй мировой войной в Иране имело место некоторое развитие промышленности. Однако масштабы его могли быть несравненно большими, если бы страна не была объектом колониального грабежа со стороны Англо – персидской нефтяной компании. Это видно из сравнения капиталовложений в иранскую национальную промышленность с капиталами и прибылями этой компании. По курсу 1938/39 г. /1 фунт стерлингов = 80,5 риалов/ капиталовложения в иранскую промышленность в 40-х гг. ХХ в. составляли около 16 млн. фунтов стерлингов, в то время как капитал компании к концу 40-х гг. ХХ в. оценивался суммой около 200 млн. фунтов стерлингов.

По – прежнему оставалось одно из главных препятствий на пути про-мышленного развития – преобладание феодальных пережитков в сельском хозяйстве и массовая нищета крестьянства, составляющего большинство населения, что определяло узость внутреннего рынка. Большие средства отвлекались на непроизводительные военные цели. Не была ликвидирована экономическая и политическая зависимость Ирана от империалистических государств, заинтересованных в том, чтобы Иран оставался отсталой, аграр-ной страной.

В конце 30-х гг. ХХ в. руководство промышленным строительством постепенно переходило в руки немцев, которые, используя свое пребывание в Иране для ведения нацистской пропаганды и превращения страны в базу шпионско – диверсионной деятельности против СССР, нередко искусствен-но завышали стоимость проектирования и срывали сроки строительства.

Себестоимость продукции иранской промышленности обычно была намного выше стоимости такой же продукции в экономически развитых странах, а по качеству она уступала иностранной. Производственная мощ-ность иранских фабрик и заводов обычно использовалась не полностью. И всё же к началу второй мировой удельный вес промышленного сектора в национальной экономике Ирана несколько повысился.

В 20 – 30-х гг. ХХ в. предпринято было строительство шоссейных дорог, связывающих окраины страны с центром. Появился автомобильный транспо-рт, хотя основным средством перевозки грузов продолжали оставаться вьюч-ные животные: верблюды, мулы, ослы, лошади.

Самым важным мероприятием в области дорожного строительства было строительство Трансиранской железной дороги. Для его финансирования в 1925 г. были установлены специальные косвенные налоги, введена государ-ственная монополия на чай и сахар. Строительство дороги, производившееся сначала немецкими и американскими фирмами, а затем скандинавским кон-церном, было начато в 1928 и закончено в 1938 г. Трансиранская железная дорога длиной 1 394 км, пересекающая Эльборзский хребет и горы Загрос и имеющая на своем протяжении несколько сотен тоннелей и мостов, соеди-нила порт Бендер – Шахпур на Персидском заливе с портом Бендер – Шах на Каспийском море. После пуска Трансиранской железной дороги в эксплуа-тацию в 1938 г. началось строительство железнодорожных линий связываю-щих Тегеран с Тебризом и Мешхедом, которые к началу второй мировой войны были доведены только до Зенджана и Шахруда.

В 30-х гг. ХХ в. проводились также работы по реконструкции столицы. В северной части Тегерана был основан новый город с широкими асфальти-рованными улицами и современными домами, с электрическим освещением. Эта часть города заселена помещиками, буржуазией, чиновниками, иностран-цами. Трудящиеся слои столицы населяли главным образом южную часть Тегерана с узкими, кривыми, грязными улочками, без канализации и водо-провода. Рабочие и городская беднота жили в условиях необычайной ску-ченности.

В конце 20-х и в 30-х гг. ХХ в. были проведены некоторые верхушеч-ные реформы в области народного образования, культуры и быта. В 1922 г. в стране имелось всего 642 различных низших, средних в повышенного типа школ – государственных, частных и религиозных. Число учащихся в 1923 г. составляло 55 тыс.

В 1927 – 1934 гг. были приняты законы и постановления о всеобщем, обязательном и бесплатном начальном в о платном среднем в высшем обра-зовании, об организации сети светских государственных школ, а также педа-гогических училищ, педагогического института и университета. Согласно этим законам и постановлениям школы изымались из ведения духовенства и устанавливался контроль государства /министерства просвещения/ над всеми школами, в том числе над частными, иностранными и др. В 1936 г. имелась 4 901 школа с 257 тыс. учащихся, а в 1940 г. – 8237 школ с 497 тыс. учащи-хся.

В 1929 г. в Иране было всего около 50 иностранных школ, в том числе около 25 американских миссионерских школ. В 1934 г. был основан универ-ситет в Тегеране, открыты сельскохозяйственный институт в Кередже и педа-гогический институт в Тегеране. Но во всех высших учебных заведениях Ирана в 1938 г. насчитывалось только 4 200 студентов. Несколько сот иранских студентов обучалось за границей.

В целом число учебных заведений в стране было крайне недостаточ-ным. Расходы на народное образование составляли всего около 4% всех бюджетных расходов. В школах обучались главным образом дети помещи-ков, буржуазии и чиновников. Трудящиеся слои населения – крестьяне, рабо-чие, ремесленники – в большинстве лишены возможности обучать своих детей в школе. Грамотных среди населения было ничтожно мало.

В 1935 г. издан декрет об обязательном снятии женщинами чадры. Женщины стали допускаться в высшие учебные заведения и на работу в государственные учреждения в качестве машинисток, секретарей и т. п. Создавались смешанные женские и мужские и только женские школы. Но по – прежнему сохранялось многоженство и неравноправное положе- ние женщины в семье и быту. Женщины получали меньшую по сравнению с мужчинами заработную плату за равный труд, были лишены избирательных прав, вопрос об уравнении их в правах с мужчинами даже не ставился.

Влияние духовенства в общественно – политической жизни страны было сильно ограничено. В результате судебной реформы духовенство лишилось судебной власти. Его влияние в области народного образования также упало. Сократились земельные владения духовенства – вакуфы. Сопротивление духовенства этим мероприятиям решительно пресекалось.

С 1928 г. в Иране проведена реформа одежды, вводится европейский костюм. Традиционный персидский головной убор – кулах – был заменён сначала так называемой пехлевийской шапкой – кулахе пехлеви, а затем европейским головным убором – шляпой для государственных служащих и фуражкой для военных. По турецкому образцу были изъяты из употребления феодальные титулы и введены фамилии. Власти жестоко пресекали любое сопротивление реформам. В 1936 г. в Мешхеде была открыта стрельба из пулеметов по нескольким тысячам человек, которые сели в бест, протестуя против расправ полиции при проведении приказа о замене головных уборов.
Эти меры проводились в духе национализма. Усиленно пропагандировались идеи возрождения древнего величия Ирана. С этим было связано принятие наименования Пехлеви для династии, основанной Реза – шахом, решение иранского правительства о замене в официальной дипломатической перепи-ске названия Персия Ираном, переименование многих городов, переход на солнечное летосчисление, введение староиранских названий месяцев и другие меры.

Отпечаток национализма лежал также и на проводимой по инициативе правительства реформе персидского языка, которая осуществлялась под ру-ководством основанной в 1935 г. иранской Академия литературы и языка – Фархангестана. Реформа состояла в том, что из персидского языка искусст-венно изымались давно уже вошедшие в обиход арабские, турецкие и евро-пейские слова, а вместо них в употребление вводились староиранские, давно вышедшие из употребления или же заново сконструированные слова.

Промышленное и дорожное строительство привело к росту иранско- го рабочего класса. По данным иранской печати, число только фабрично – заводских и железнодорожных рабочих, занятых на предприятиях Англо – персидской нефтяной компании и рыбных промыслах, за десятилетие, с начала 30-х гг. ХХ в., возросло с 40 тыс. до 100 с лишним тыс. человек. Общая же численность рабочих Ирана, включая рабочих ремесленных, ковровых и других мастерских, а также сельскохозяйственных рабочих, к началу 40-х гг. ХХ в. составляла 500 – 700 тыс. человек.

Положение иранских рабочих было чрезвычайно тяжелым. Всегда имелась большая армия безработных, постоянно пополняемая разорявши-мися крестьянами. Рабочий день длился 10 – 14 часов. В текстильной, ков-ровой и некоторых других отраслях промышленности широко применялся женский и детский труд. Рабочие получали ничтожную заработную плату в размере нескольких риалов в день. За равный труд женщины получали при-мерно вдвое, а дети вчетверо меньше взрослых мужчин. Законодательство о труде, охрана труда и социальное страхование отсутствовали.

Рабочие организации, профсоюзы и ИКП еще с 1925 г. вынуждены были работать в подполье. В 1927 г. нелегально проходил второй съезд ИКП, кото-рый принял новые программу и устав, тезисы по аграрному вопросу, резолю-цию о работе профсоюзов, комсомола, среди женщин. На основе решений съезда вновь избранный ЦК ИКП принял меры к воссозданию партийных организаций на местах. Была развернута пропагандистская деятельность ИКП непосредственно в Иране и за границей. ИКП издавала в Германии и Австрии газеты «Пейкар» /«Борьба»/, «Байраге энгелаб» /«Знамя революции»/ и журнал «Сетарейе – сорх» /«Красная звезда»/. Она прово-дила большую работу среди иранских рабочих, руководила нелегальными профсоюзами, организовала в 1929 – 1931 гг. ряд забастовок.

В связи с началом в 1929 г. мирового экономического кризиса положе-ние рабочих еще ухудшилось. Увеличение рабочего дня, сокращение зарп-латы, рост безработицы и нищеты, система штрафов вызывала возмущение рабочих и обострение классовой борьбы. В мае 1929 г. произошла массовая забастовка рабочих – нефтяников Англо – персидской нефтяной компании, которые требовали увеличения заработной платы, сокращения рабочего дня, обеспечения потерявших трудоспособность рабочих, а также признания администрацией компании профсоюза нефтянников, признания дня 1 Мая рабочим праздником, освобождения арестованных рабочих в т. д. Только с помощью английских и иранских войск, которые были двинуты против бастовавших, англичане в иранские власти смогли подавить эту забастовку.

В 1929 – 1932 гг. волна забастовок прокатилась и по другим районам Ирана. В 1930 г. бастовали рабочие спичечной фабрики в Тебризе и рабочие в Мазендеране. В мае 1931 г. текстильщики фабрики «Ватан» в Исфагане, руководимые коммунистами, провели крупную забастовку и добились сок-ращения рабочего дня до 9 часов, повышения на 20% заработной платы, сок-ращения штрафов, отмены унизительных для рабочих обысков. В 1932 г. в Мазендеране бастовали рабочие, строившие Трансиранскую железную дорогу.

Правительство Реза – шаха обрушило жестокие репрессии на рабочее движение. Сотни рабочих были арестованы. 19 мая 1931 г. был принят спе-циальный закон против коммунистов, который предусматривал наказание 10 годами каторжных работ за принадлежность к ИКП и коммунистическую деятельность. В 1936 г. были утверждены так называемые правила, регули-рующие отношения в промышленности, которые категорически запрещали забастовки.

Но репрессии властей не смогли задушить рабочее движение и деятель-ность иранских коммунистов. Уже в 1934 г. коммунистические организации вновь активизировали свою работу. В этот период они возглавлялись извест-ным иранским ученым профессором Тегеранского университета Таги Эрани. В 1934 – 1936 гг. выходил журнал «Донья» /«Вселенная»/, являвшийся тео-ретическим и политическим органом иранских коммунистов. В 1936 г. пар-тийные и профсоюзные организации вновь были разгромлены, многие акти-висты арестованы.

В 1938 г. был организован суд над 53 активистами компартии и профсоюзов /«процесс 53-х»/, которым были вынесены суровые приговоры. Руководитель иранских коммунистов Таги Эрани, осужденный по этому про-цессу, в 1940 г. погиб в тюрьме. Однако и после «процесса 53-х» рабочие продолжали борьбу. В 1938 г. рабочие северных железных дорог Ирана создали нелегальный профсоюз. В 1939 г. рабочие – нефтяники Англо – иранской /ранее называвшейся Англо – персидской/ нефтяной компании готовили забастовку, которая была сорвана арестами руководителей рабочих.

Жестоко преследовалось также и крестьянское движение. Недовольство и возмущение крестьян проявлялись во вспышках стихийной партизанской борьбы с помещиками и властями.

В июне 1926 г. в азербайджанском городе Салмас /ныне – Шахпур/ произошло восстание солдат, в большинстве выходцев из крестьянских семей. Восставшие заняли Хой, где к ним присоединились часть гарнизона, многие ремесленники и городская беднота, а также крестьяне окрестных деревень, а затем двинулись на Маку. Но повстанцы были разгромлены присланными из Тебриза правительственными войсками, которым помогли местные феодальные ханы. Участники восстания были преданы военному суду, несколько десятков их расстреляно.

В лесном районе Фумена Гилянской области из беглых солдат, пользова-вшихся поддержкой крестьян и ремесленников, образовались партизанские отряды, которые вели борьбу с помещиками и шахскими властями.

Самым крупным было восстание солдат в 1926 г. в Туркменской степи во главе с офицером Саларом Дженгом. Участники его выступили за сверже-ние Реза – шаха и установление в стране республики и демократических сво-бод. В местечке Морава Тепе 24 июня 1926 г. поднялись солдаты местного гарнизона. Восставшие, поддержанные крестьянами и городским населением, заняли хорасанские города Боджнурд, Ширван и Кучан. Они брали под стра-жу реакционеров – представителей шахских властей, ханов и помещиков, захватывали и раздавали бедноте помещичий и государственный хлеб. На митингах в Боджнурде и других населенных пунктах восставшие призывали к конфискации помещичьих земель, распределению земель среди крестьян, реформе налоговой системы. Выступали они также и против английских империалистов. Реакционные шахские чиновники и феодалы в панике бежали из района восстания. Против повстанцев были направлены войска Реза – шаха, которым англичане предоставили самолеты, автотранспорт, пулеметы и другое оружие. К 18 июля 1926 г. правительственные войска подавили восстание в Хорасане.

Новая волна крестьянских волнений прокатилась в Иране в 1929 – 1930 гг. в связи с наступлением мирового экономического кризиса. Падение спроса на продукты сельского хозяйства Ирана на внешнем рынке привело к сокращению посевных площадей. Стремясь переложить последствия кризиса на плечи крестьян, помещики увеличивали свои поборы, а правительство усилило косвенное обложение крестьян. Это привело к ещё большому обни-щанию крестьян и росту их недовольства. В Хорасанской провинции подня-лось крестьянское партизанское движение во главе с Зольфу, который назы-вал себя «странствующим падишахом» и требовал отмены введённой прави-тельством опиумной монополии, на основе которой чиновники правительст-ва отбирали у крестьян по пониженным ценам весь урожай мака и чинили произвол и насилия.

В южных районах Ирана весной в летом 1929 г. развернулось кресть-янское движение под руководством Мехди Сорхи, также направленное главным образом против опиумной монополии.

Против восставших крестьян были брошены карательные отряды. Только за полгода, с июля по декабрь 1932 г., было расстреляно более 150 участников крестьянского движения, сотни их были осуждены на каторгу, тюремное заключение, ссылку в отдаленные восточные районы.

Наряду с рабочим и крестьянским движением в Иране в конце 20-х – начале 30-х гг. ХХ в. происходили многочисленные восстания кочевых и полукочевых племён. Они были вызваны политикой насильственного разо-ружения и перевода кочевых племён на оседлость, которая приводила к мас-совой гибели скота, являвшегося главным источником существования кочев-ников. Многие ханы – вожди племён, оказывавшие сопротивление этой поли-тике, были арестованы и казнены, задержаны в Тегеране в качестве заложни-ков, владения многих из них конфискованы. В районах расселения племён была установлена власть военных губернаторов. Такая политика вызвала целую серию восстаний племён, продолжавшихся с 1925 г. до начала 30-х гг. ХХ в.

В 1924 – 1926 гг. в районе к юго – востоку от Каспийского моря произошло туркмено – курдское восстание. В 1925 – 1928 гг. в Иранском Белуджистане почти непрерывно продолжались волнения белуджей. В 1927 и 1928 гг. имели место восстания арабов в Хузистане и луров в Луристане. С конца 1927 г. начались вооружённые выступления южноиранских племён Дашти и Тангестана, населявших побережье Персидского залива. Затем поднялись племена мамасани и боюрахмеди. С весны 1929 г. восстания племён охватили весь Южный Иран. Начались волнения в Бахтиари. Восставшие племена требовали ликвидации власти военных губернаторов, восстановления независимости племён и власти их племенных вождей, прекращения насильственного разоружения племён, сокращения налогов, отмены обязательной воинской повинности. Они выступали также против введения европейской одежды.

Реза – шах направил для подавления восставших племён много войск с самолетами и броневиками. Но племена продолжали сопротивление в тече-ние долгого времени. Разжигая разногласия среди племён, используя поли-тику раскола и подкупов, правительству удалось к концу лета 1929 г. покон-чить с основными очагами восстания в Фарсе, и подчинить племена, хотя вооружённое сопротивление отдельных племён на юге Ирана продолжалось еще и в 1930 – 1932 гг. Перекочёвки племен были запрещены, племена снова стали насильственно переводиться на оседлость, восстановлен режим произ-вола военных властей. Подвергались преследованиям ханы – вожди восстав-ших племён.

По национальному вопросу проводилась политика великодержавно- го иранского национализма в интересах иранских помещиков и буржуазии. Вместе с тем следует отметить, что в Иране политика правительства в отно-шении национальных меньшинств не принимала таких резких форм гонений и преследований, как это имело место, например, в Турции.

Во время правления Реза – шаха преследованиям подвергались не то-лько участники рабочего, крестьянского движения и племенных восстаний. Подавлялось малейшее проявление оппозиционности и демократической мысли. Репрессии обрушивались на передовую прогрессивную интеллиген-цию. Ещё в 1924 г. был убит известный поэт Эшки, выступавший против Реза – хана. В 1932 г. арестован и выслан поэт Малек – ош – Бехар, в 1930 г. в тюрьме умерщвлён поэт Фаррохи Иезди. Все политические партии были запрещены, печать полностью унифицирована, конституция и демократиче-ские свободы фактически ликвидированы. Депутаты меджлиса «избирались» по указанию шаха, и меджлис превратился в его послушное орудие.

Иранский нефтяной фактор в мировой политике в межвоенный период. Внешнеполитическая ориентация Ирана накануне второй мировой войны. После окончания первой мировой войны все нефтяные месторождения на юге Ирана находились в монопольном владении Англо – персидской нефтяной компании / АПНК /, основанной на концессии Уильяма Нокса д Арси. Контрольный пакет акций АПНК принадлежал правительству Великобритании. Но пять северных провинций Ирана – Семнан, Дамган, Мазендеран, Гилян и Хорасан – не были включены в концессию, ибо в момент её подписания фактически входили в сферу вли- яния Российской империи. После революции в России Лондон добивался включения этих провинций в концессию д’Арси, что фактически означало бы подчинение всех иранских нефтяных месторождений АПНК.

Для улучшения понимания вопроса стоит взглянуть на географическую карту Ирана. В частности, в составленной в те годы американскими специа-листами справке говорится: «Возможности коммерческой эксплуатации ограничиваются двумя участками, обозначенными на карте как А и В, в северном Иране, причем А окаймляет юго – восточный угол Каспийского моря, а В находится к востоку оттуда, между Лоторабадом и Сарахсом. Первый из них А, известный под именем Горганской равнины, прилегает к юго – восточному концу Каспийского моря... На юге участок... идёт по южной границе Горганской равнины, включая Астрабад, нижний Горган... и охватывает Ганбоде – Кабус. Западная граница проходит в 15 милях к западу от верхнего Горгана. Его северную границу образует река Атрек…». К ука-занному следует также отнести районы Семнана и пустыни Кевир, где про-водил исследования советский геолог Д.В. Голубятников. Советское прави-тельство в то время не имело финансовых возможностей для участия в осво-ении североиранской нефти. Предметом беспокойства Москвы, нашедшего своё отражение в директивах Наркомата иностранных дел /НКИД/ и Совета труда и обороны, стало обеспечение безопасности Баку как центра советской нефтяной индустрии.

Иранское правительство, в свою очередь, было заинтересовано в инве-стициях для эксплуатации природных ресурсов. АПНК активно добивалась права на североиранскую нефть. Но в Тегеране прекрасно понимали, что при-влекать АПНК на север страны опасно. Полпред РСФСР Ф.А. Ротштейн соо-бщал из иранской столицы: «Меджлис и общественное мнение и слышать не хотят про англичан. Сам Реза – хан, являющийся фактически диктатором, до сих пор громогласно заявлял, что он скорее умрёт с голоду, чем пойдёт иска-ть помощи у англичан». Более предпочтительным тегеранским властям каза-лся нейтральный американский капитал.

28 июня 1921 года меджлис информировал правительство о необходи-мости передачи северной нефтяной концессии «прогрессивной» американ-ской компании. В июле иранский посол в США Хосейн – хан Ала передал в Госдепартамент США меморандум иранского правительства о притеснениях Ирана со стороны двух «грубых соседей» /под которыми подразумевались Великобритания и Советская Россия/ и с призывом к Вашингтону оказать техническое содействие иранскому народу. В сентябре послу было предпи-сано найти какую – нибудь американскую фирму для ведения переговоров относительно североиранской концессии. По совету Моргана Шустера, до 1911 г. являвшегося американским финансовым советником в Иране и выд-воренного из этой страны вследствие энергичных протестов Великобритании и России, иранский дипломат выбрал «Стандард ойл оф Нъю – Джерси».

23 ноября 1921 года меджлис в спешном порядке принял Закон о северных концессиях, по которому правительству предписывалось передать концессии компании «Стандард ойл» без права передачи их другой фирме или стране. Концессия выделялась сроком на 50 лет и включала территории Азербайджана, Гиляна, Мазендерана, Астрабада и Хорасана. Доля отчисле-ний в пользу Ирана должна была составлять всего лишь 10% от всей добыва-емой нефти. Это решение меджлиса вызвало негативную реакцию Советской России. В ноте от 23 ноября 1921 года Ф.А. Ротштейн утверждал, что пере-дача концессии на северную нефть противоречит 13-й статье Московского договора, но, поскольку сам договор ещё не ратифицирован меджлисом, тем более сделка со «Стандардом» невозможна, ибо все права Советской России на севере Ирана по – прежнему в силе.

Однако «Стандард ойл» помимо собственно иранской нефти интере-совало обретение доступа к нефтяным предприятиям бывшей Османской империи. На Вашингтонской конференции 1921 г. американцы добились от АПНК согласия уступить «Стандард ойл» часть своих интересов в этом районе в обмен на участие в североиранских концессиях. С этого момента «Стандард ойл» и АПНК действовали сообща. 22 декабря 1921 г. британ- ское посольство проинформировало Госдепартамент США, что АПНК и «Стандард ойл» достигли соглашения по иранской нефти.

Иранцев ждало разочарование: в ходе дальнейших переговоров пред-ставители «Стандард ойл» стали упорно настаивать на допуске к северо-иранским нефтяным месторождениям АПНК, предложив Тегерану семи-процентный займ на сумму 10 млн. долларов. Вскоре у «Стандард ойл» появился серьезный конкурент в лице другой американской компании – «Синклер». Эта компания входила во влиятельный синдикат, имевший тес-ные торговые отношения с Советской Россией по ряду европейских проек-тов. Ранее «Синклер» удалось заполучить нефтяную концессию на Сахалине и право учредить коммерческое агентство по продаже советской нефти за границей. Теперь же «Синклер» предложила советскому правительству вы-годный совместный проект: строительство транскавказского нефтепровода из Северного Ирана в черноморские порты в обмен на защиту её интересов в Иране.

Транспортировка североиранской нефти была возможна только по тер-ритории Южного Ирана в порты Персидского залива. Для этого была необ-ходима инфраструктура АПНК, или - через Кавказ или Каспий, что требо-вало соглашения с Советской Россией. Эксплуатация североиранских мес-торождений была экономически невыгодна российской стороне, ибо это создавало конкуренцию бакинской нефти. Но сотрудничество с «Синклер» ставило будущее североиранской нефти в зависимость от политической воли Москвы, а также способствовало укреплению российских позиций в Закавказье. В более широком геополитическом плане Москва стремилась не допустить иностранные державы, особенно Великобританию, к южному побережью Каспия.

14 июня 1923 года в меджлис поступил законопроект, разрешавший иранскому правительству предоставить концессию компании «Синклер» или любой американской компании, готовой дать Ирану десятимиллионный займ, который был подписан 20 декабря 1923 г. В марте под этим договором поставил свою подпись и Ахмед – шах Каджар. 16 июля 1924 г. концессия была ратифицирована меджлисом.

Однако у компании начались неприятности в Америке. В 1923 г. в США разразился скандал вокруг нефтяного месторождения «Типэт – Доум». Министр внутренних дел в правительстве президента СIIIА У. Гардинга А. Фолл оказался замешанным в незаконной передаче государственного нефтяного участка владельцу компании «Синклер». Афера, как считается, свела президента в могилу, а «Сииклеру» испортила деловую репутацию. Представители «Ставдард ойл» умело использовали скандал «Типэт – Доум», чтобы максимально затруднить «Синклеру» поиск средств на десятимилли-онный займ для иранского правительства /что было главным условием кон-цессии/. Получив отказ американских банков, «Синклер» стала склоняться к секретному сговору с англичанами. Этому способствовало обязательство Государственного департамента США «не поощрять попытки персидского правительства натравливать правительство США на правительство Его Величества». Впоследствии компания «Синклер» вошла в состав «Индиано – стандард – ойл», объединявшей её интересы с интересами «Стандард ойл». В результате кабинетной борьбы секретная сделка «Синклера» с АПНК в обход Москвы состоялась.

В этих условиях НКИД СССР не оставалось ничего иного, как примени-ть против концессии 13-ю статью Московского договора, запрещавшую пере-дачу аннулированных русских концессий. В это же время был расторгнут договор и о сахалинской концессии «Синклера».

Параллельно с проведением переговоров о нефтяных концессиях с аме-риканскими компаниями правительство Кавама – эс – Салтане пригласило также в Иран из США финансовых советников во главе с А. Мильспо, кото-рые в ноябре 1922 г. прибыли в Тегеран. А. Мильспо, тесно связанный с аме-риканскими нефтяными компаниями, был назначен главным администрато-ром иранских финансов и получил весьма широкие полномочия. Под его контроль были поставлены все государственные доходы и расходы, сбор налогов, составление государственного бюджета, казначейство и т. д. Один из очевидцев деятельности Мильспо в Иране В. Шин писал, что «Мильспо управлял Персией таким же путём, как лорд Кромер управлял Египтом».

Мильспо пытался обеспечить захват американскими нефтяными ком-паниями северной иранской нефти. С этой целью, пытаясь подорвать англий-ские позиции в стране, он вмешивался в дела АПНК и создавал препятствия развитию её деятельности. В то же время Мильспо занимал открыто антисо-ветские позиции: стремился сорвать развитие нормальных советско – иран-ских отношений, и в частности развитие советско – иранской торговли.

В конце июля 1924 г. в Тегеране был убит американский вице – консул майор Роберт Имбри. По горячим следам был арестован клерк АПНК, который, по заявлению военного градоначальника столицы генера- ла Мортезы Язданпанаха, был, «очевидно, замешан в преступлении». Между тем, по убеждению иранских историков Хосейна Макки и Насроллы Фатеми, Имбри пал жертвой заговора агентов АПНК, в котором участвовали иранские военные, сотрудники компании и религиозные фанатики. Но вероятнее всего, после разрыва с Москвой синклеровцы использовали «дело Имбри» всего лишь как предлог для того, чтобы покинуть Тегеран.

Миссия А. Мильспо действовала в Иране до 1927 г., когда в результате возникших между Мильспо и Реза – шахом разногласий Мильспо вынужден был оставить Иран. Этому способствовали также и англичане.

Права на северную нефть могли быть оспорены и Советской Россией. Здесь, пожалуй, стоит вернуться на несколько лет назад до описываемых событий.

12 марта 1916 г. грузинский дворянин Акакий Мефодьевич Хоштария перекупил у одного иранского аристократа фирман Наср – эд – дин – шаха Каджара на добычу нефти в Семнане и Дамгане, но с началом революции в России и оккупации Ирана англичанами его дело осталось на бумаге. Руко-водство АПНК узнало про концессию Хоштарии. В 1919 году он втайне продал акции своего предприятия АПНК за 200 тыс. фунтов стерлингов наличными и 750 тыс. фунтов – акциями своего предприятия. Англичане тут же создали «Североиранскую нефтяную компанию» с заявленным капиталом в 3 млн. фунтов стерлингов. Впрочем, возродить концессию англичанам не удалось, ибо иранские власти заявили, что концессия Хоштарии недействи-тельна, так как не была ратифицирована меджлисом.

С началом в 1921 году новой экономической политики в Советской России внешняя торговля страны стала постепенно возрождаться. Мечтав-ший снова стать во главе крупного дела, Хоштария стал активно добивать- ся контактов с советскими официальными лицами. В кулуары советского правительства Хоштарию ввел его бывший знакомый грузинский больше- вик Буду Мдивани. Он же и познакомил предпринимателя с наркомом внешней торговли Л.Б. Красиным и ответственным сотрудником НКИД Б.С. Стомоняковым.

В 1925 году после экспедиции Д.В. Голубятникова в Северный Иран в Политбюро было принято решение организовать смешанное советско – иранское нефтяное общество для добычи нефти и недопущения иностран-ного капитала, в первую очередь английского, в этот стратегически важный район. Для совместных нефтяных проектов были созданы «Персидское об-щество Гилянской нефти» и трест «Персазнефть», но рентабельными они так и не стали.

16 августа 1925 года Хоштария подтвердил договор с владельцами шахских фирманов на эксплуатацию недр в районе Семнана и Дамгана в течение 70 лет. 7 сентября советское полпредство выкупило эти фирманы, один из которых, оценённый в 4,5 млн. туманов /около 11,5 млн. рублей/, был положен в уставной капитал создаваемого общества «Кевир – Хуриан лимитед». Дополнительно по 250 тыс. туманов внесли сам Хоштария и Русперсбанк. Было выпущено 100 тыс. акций по 50 туманов каждая, распро- данные в первые два года. Участие в обществе распределялось следующим образом: 64% акций – СССР, 20% – Хоштария и 10% – иранские вкладчики, среди которых были самые влиятельные лица Ирана, такие как иранский шах Реза Пехлеви, министр двора А.Теймурташ, министр общественных работ Давар и другие. Данные об этом косвенно подтверждает Л.Элвелл – Саттон в своей работе «Иранская нефть», изданной на русском языке в Москве в 1956 г.: «Ходили слухи, что... Реза – хан, который... в декабре 1925 года был провозглашён шахом, закупил лично значительную долю акций нового предприятия». В совет правления вошли два представителя СССР, Хоштария с помощником и иранский предприниматель. От советской стороны в упра-вление назначались «старорежимные» специалисты – нефтяники, имевшие опыт работы в Иране. Впоследствии ответственным директором общества был назначен Ф.П. Чамров. 1 июня 1926 года АО «Кевир – Хуриан» было зарегистрировано в главном нотариальном отделе Тегерана по регистрации документов за номером 740.

Первоначально «Кевир – Хуриан» финансировалось «Азнефтью», крупнейшим трестом советского нефтесиндиката, потратившим на иранское предприятие до мая 1928 года около 600 тыс. рублей для создания необходи-мой инфраструктуры /две скважины, насосные станции и жилые помещения/. Даже минимальные темпы бурения оказались весьма затратными /до 10 тыс. туманов в месяц/. Помимо финансирования не был решён вопрос о площади эксплуатации общества. Более того, шахский фирман середины XIX века не давал юридического права на строительство современной нефтедобывающей инфраструктуры. Противники советско – иранского сближения в правитель-стве требовали заключения отдельного соглашения по «Кевир – Хуриану». Поэтому в конце 1920-х годов в СССР было решено привлечь для финанси-рования общества иностранный, а именно французский, капитал и выкупить акции у Хоштарии. Французские нефтяники в то время стремились обеспе-чить свою независимость от англо – американских поставщиков. Первонача-льно иранская сторона в лице министра А.Теймурташа отнеслась к идее при-влечения французского капитала настороженно. Посредником между иран-ским правительством и французскими компаниями пытался выступить изве-стный нефтяной коммерсант Калуст Гульбенкян, имевший, между прочим, иранский паспорт. Однако его посредничество было отвергнуто не только Тегераном, но и Москвой.

О желании участвовать в освоении североиранской нефти объявила связанная с бельгийским банковским капиталом французская компания «Петрофина», представителем которой выступил Леон Ванжер. Переговоры с ней вел председатель концессионного комитета СССР Г.Л. Пятаков и пол-пред в Париже В.С. Довгалевский. Сделка «Петрофины» с СССР получила одобрение во Франции на самом высоком уровне. В результате переговоров, проводившихся одновременно и в Париже, и в Тегеране, было решено, что три стороны получат равные доли в предприятии, для чего СССР предостав-лял Ирану кредит для скупки акций у частных лиц, погашаемый из будущих прибылей, Хоштария из предприятия исключался. Вопрос об эксплуатацион-ной территории АО «Кевир – Хуриан» откладывался до тройственной кон-ференции.

Эта встреча состоялась в Москве в феврале 1929 г. и окончилась прова-лом ввиду отказа иранской стороны назвать французам размеры территории для «Кевир – Хуриана». Впоследствии иранцы попытались договориться с Леоном Ванжером самостоятельно в обход советской стороны и даже обра-зовали для этого в 1930 году совместное общество «Сосиете франко – персане де речерче» с капиталом в 10 млн. франков. Но создание общества не получило одобрения Реза – шаха.

Переговоры между Ираном и СССР о «Кевир – Хуриане продолжались на всём протяжении 1930-х годов. Финансирование общества всё это время осуществлялось советской стороной. Так, в 1938 г. Москвой было запрошено у Тегерана разрешение на поставку в Северный Иран оборудования для про-ведения электроразведки нефти.

Судьбу АО «Кевир – Хуриан» в значительной степени осложнило убий-ство по приказу Реза – шаха Теймурташа, который с самого начала энергично работал над скорейшим урегулированием вопроса. Его преемники действова-ли предельно осторожно. «6-го апреля /1938 г./... Адль /помощник министра иностранных дел/ заявил, что советское правительство не учло иранской точ-ки зрения, сводящейся к тому, что иранское правительство согласилось нес-колько расширить прежнюю территорию «Кевир – Хуриана», но это может иметь место только в пунктах, прилегающих непосредственно к «Кевир – Хуриану», – гласила одна из нот МИД Ирана.

В 1936 году история с американскими компаниями неожиданно получила продолжение. Добившись выгодной концессии в Афганистане, Чарльз Харт, бывший посол США в Иране и Албании, а потом представите-ль компании «Амираниан» /«Американо – иранская нефтяная компания»/, дочернего предприятия компании «Сиборд Ойл Компании» из Делавера, и некто Фредерик Клэпп, принимавший участие в качестве иранского советни-ка по выработке соглашения с АПНК от 29 апреля 1933 г. приехали на пере-говоры в Тегеран. Они намеривались получить концессию на эксплуатацию нефти в Хорасане, Мазендеране и Семнане. 3 января 1937 г. с ними было подписано два соглашения на нефтеразработки в Горгане /Астрабаде/, Семнане, северном Кермане и Хорасане и на строительство нефтепровода. 9 марта концессию подписал Реза – шах. Законопроект был принят в глубо-кой тайне и спешке. В тегеранском дипломатическом корпусе ходили слухи, что в сделке были затронуты интересы гитлеровской Германии и что даже германский министр Ялмар Шахт во время своего визита в Тегеран упомянул о концессии «Амираниан».

Размеры территории концессии были огромны: только в Восточном Иране они составляли 19 тыс. кв. миль. Американская пресса писала в то время: «..это большая работа, требующая продолжительного напряжения... Эти же слова можно было бы употребить и для финансовой характеристи- ки таких концессий, как Барко в Колумбии, и некоторых других концессий на Дальнем Востоке, Суматры, Борнео и Явы, не говоря уже об Англо – иранской компании в Иране».

У американцев на этот раз имелись убедительные данные о месторож-дениях нефти в Северном Иране. Американские геологи сообщали: «Возле западной границы участка А, к югу от русской границы, возле небольшого участка, называемого Нефте – Джа, на находящейся возле каспийской бере-говой линии вершине горы имеется кратер с небольшим солёным озером, через которое выделяется воспламеняющийся газ с явственным запахом нефти... Нефте – Джа является... конкретным доказательством наличия нефти на участке А».

Теперь американцам оставалось договориться с Москвой. Однако советская сторона отнеслась к данной концессии настороженно. В ноте пол-предства СССР в Тегеране от 23 января 1937 г. по этому поводу говорится: «В связи со сведениями о предоставлении... нефтяных концессий в Восточ-ном и Северном Иране правительство СССР считает необходимым преду-предить... что оно полностью сохраняет свои права, вытекающие из согла-шения о «Кевир – Хуриане» и из статьи 13-й Советско – иранского договора 1921 года. В связи с этим будущие концессии не могут претендовать ни на территории Кевир – Хуриана... ни на территории бывшей русской нефтяной концессии в Северном Иране». В ответной ноте иранский МИД заявил, что «Шаханшахское правительство» не признает за СССР существование каких – либо концессий в Северном Иране и что соглашение по «Кевир – Хуриану» недействительно, ибо не ратифицировано меджлисом. После подписания концессии «Амираниан» в Тегеране неожиданно покончил с собой министр финансов Давар. Это была уже вторая после Теймурташа смерть среди круп-ных акционеров «Кевир – Хуриана». Примечательным фактом является встреча 17 марта Харта с советником полпредства СССР М. Карташевым. К какой договорённости они пришли, сказать трудно, однако в скором вре-мени американская компания неожиданно свернула свою деятельность в Иране.

Что касается советско – иранских отношений в целом, то в межвоенный период они развивались более или менее поступательно и динамично, хотя на первых порах существовали определённые трудности в их становлении.

Во время премьерства Кавама эс – Салтане /1921 – 1922 гг./ возглав-ляемый им кабинет выбрал тактику проволочек, затягивал ратификацию меджлисом Советско – иранского договора 1921 г., а летом 1922 г. приос-тановил советско – иранские переговоры о заключении торгового договора между двумя странами. По указанию премьера чинились различные препят-ствия развитию советско – иранской торговли, запрещалась торговля неко-торыми товарами, были введены таможенные ограничения, а купцы, торгую-щие с Советской Россией, лишались кредитов. Эта противоречившая нацио-нальным интересам и потребностям экономического развития страны поли-тика вызывала протесты как демократических слоев населения, так и значи-тельной части купцов и помещиков, особенно из северных районов Ирана, заинтересованных в вывозе риса, сухофруктов и других продуктов сельско- го хозяйства. Нарушение советско – иранских торговых связей усиливало в Иране экономическую разруху, вызванную первой мировой войной и хозяй-ничаньем империалистов в стране. Поэтому требование установить норма-льные торговые связи с Советской страной пользовалось большой популяр-ностью и поддерживалось широкими слоями населения Ирана.

Образованное после отставки Кавама эс – Салтане правительство
Мостоуфи аль – Мамалека возобновило торговые переговоры с СССР и отменило введенные Кавамом таможенные ограничения для советских товаров. К июлю 1923 г. ирано – советский торговый договор, устанавлива-вший выгодный для Ирана взаимный безлицензионный ввоз товаров, право транзита для иранских купцов через территорию СССР, а также предусмат-ривавший основание в Иране торгового представительства, был подготовлен и впоследствии, 3 июля 1924 г., подписан. В прогрессивных национальных кругах Ирана подготовка этого договора считалась самым крупным достижением правительства Мостоуфи аль – Мамалека.

Хотя иранский меджлис в результате английских и американских интриг и противодействия реакционных иранских кругов и отказался утвердить этот договор, советское торговое представительство в Иране всё же было основа-но и торговые и экономические связи между двумя странами начали быстро и успешно развиваться.

В целях укрепления иранской экономики, освобождения её от кабальной зависимости от вмпериалистических держав и для развития торговли СССР с Ираном были основаны смешанные советско – иранские общества: «Шарк», «Русперссахар», «Персхлопок», «Персазнефть», «Автоиран» и др. Для фи-нансирования советско – иранской торговли был основан «Русперсбанк». Советские закупки хлопка, риса, сушёных фруктов и других товаров способ-ствовали оживлению хозяйственной жизни Ирана. Советско – иранское об-щество «Персхлопок» содействовало внедрению новых ценных сортов хлоп-чатника, организовывало сортоиспытательные участки и метеорологические станции. Общество «Персшёлк», созданное для заготовок и вывоза коконов и развития иранского шелководства, во многом помогло восстановлению шелководства в Гиляне и Мазендеране.

Нормализация советско – иранских отношений благотворно сказалась на восстановлении и развитии иранской экономики, пришедшей в упадок во время войны и английской оккупации. Возобновление торговли с Советским Союзом привело к увеличению иранского экспорта. Цены на товары, вывози-мые из Ирана, стали подниматься, а на товары, ввозимые в Иран, – снижа-ться. Это способствовало восстановлению сельского хозяйства, росту

посевных площадей. Постепенная активизация торгового баланса Ирана в связи с закупками СССР оздоровляла финансовое положение страны.

В первые годы после утверждения у власти династии Пехлеви был про-ведён ряд мероприятий по укреплению самостоятельности Ирана, в некото-рой степени ограничивающих права и привилегии иностранных подданных. В 1928 г. был основан Национальный банк Ирана, который стал выполнять функции государственного банка.

В те годы Иран проводил выгодную для его национальных интере- сов политику развития нормальных отношений с СССР. 1 октября 1927 г. в Москве был подписан Советско – иранский договор о гарантии и нейтра-литете, подтверждавший незыблемость условий Советско – иранского до-говора 1921 г.; он предусматривал проведение политики нейтралитета и неучастия в союзах или соглашениях, направленных против другой дого-варивающейся стороны.

1 октября 1927 г. было подписано также и соглашение об эксплуата- ции рыбных промыслов южного побережья Каспийского моря смешанной Советско – иранской компанией, а также торговое соглашение и таможенная конвенция, основанные на принципе наибольшего благоприятствования.

Опираясь на отказ Советского государства от капитуляционного режима, иранское правительство в мае 1928 г. официально аннулировало режим капитуляций в отношении всех иностранных держав и подданных и приняло закон об установлении автономного таможенного тарифа. Советский Союз первым из иностранных держав признал законность этих мер иранского правительства, и 11 марта 1929 г. между СССР и Ираном была заключена новая таможенная конвенция на основе иранского автономного таможенного тарифа. Капиталистические державы вынуждены были признать эти меры.

В годы мирового экономического кризиса /1929 – 1932 гг./ объём внешней торговли, особенно вывоз из Ирана, резко сократился, что вызвало катастрофическую пассивность внешнеторгового баланса и кризис в сель-ском хозяйстве Ирана. С целью добиться равновесия торгового баланса и укрепления курса иранской валюты в 1931 г. в Иране была введена моно-полия внешней торговли, предусматривавшая установление контингента товаров, ввозимых в Иран, выдачу лицензий и передачу правительством купцам или купеческим обществам монопольного права на ввоз и вывоз товаров. Опираясь на дружественную поддержку СССР, который, в новом торговом договоре с Ираном /1931 г./, признал иранскую монополию вне-шней торговли, Иран добился признания этого решения и основными капи-талистическими государствами – Великобританией, США, Францией и др.

В 1932 – 1933 г. между правительством Ирана и АПНК возник конфли-кт, серьёзно отразившийся и на двусторонних англо – иранских отношениях. Реза – шах в этом конфликте выступал защитником национальных интересов Ирана, однако в конечном итоге был вынужден пойти на соглашение с анг-лийскими империалистами. Вопрос о пересмотре договора с АПНК возник в связи с тем, что данная компания вчетверо сократила сумму причитавшихся Ирану отчислений от доходов компании. В 1931 г. она передала Ирану в счёт отчислений, составлявших по договору 16% прибыли, только 306,8 тыс. фун-тов стерлингов вместо выплаченных за предыдущий, 1930 г. 1 228,3 тыс. фунтов стерлингов. В ответ иранское правительство в ноябре 1932 г. объяви-ло о расторжении концессионного договора с компанией, срок которого исте-кал в 1961 г. Англо – иранский конфликт был передан на рассмотрение Лиги наций. Но 29 апреля 1933 г. правительство Реза – шаха подписало с англича-нами новый концессионный договор, по которому срок концессии был прод-лён до 1993 г.

Англо – персидская нефтяная компания /вскоре получившая наиме-нование Англо – иранская нефтяная компания, АИНК/ сохранила право на добычу иранской нефти на огромной, хотя и несколько уменьшенной по сравнению с договором 1901 г., территории, расположенной к югу от линии, идущей на юго – восток от пункта на ирано – иракской границе, находивше-гося к северо – западу от Керманшаха, через Луристан, Бахтиарию, города Саидабад и Бампур до границы с тогдашним Английским Белуджистаном. Она сохранила также собственную полицию, школы. АИНК получила пра- во на покупку земель, строительство железных дорог, портов, телефонных и телеграфных линий, аэродромов, радиостанций. Был изменен порядок отчислений Ирану от доходов компании: вместо 16% от чистой прибыли по новому договору предусматривались отчисления по 4 шиллинга с каждой тонны нефти, проданной в Иране или вывезенной из Ирана. Таким образом, были сохранены основные привилегии АИНК, которые создавали ей положе-ние «государства в государстве».

В то же время производилась расправа с теми иранскими государст-венными деятелями, которые выступали за ограничение позиций АИНК. По приказу Реза – шаха, например, был арестован и отравлен в тюрьме министр двора А.Теймурташ, который требовал увеличения отчислений от доходов компании в пользу Ирана, в том числе права получать долю прибы-лей от предприятий компании в других странах, передачи Ирану 1/4 простых акций, права аннулировать концессию до 1993 г. и др. За выступления про-тив английских интересов поплатились жизнью и некоторые другие полити-ческие деятели Ирана, например Сардар Асад и Мостоуфи аль – Мамалек.

Англичанам пришлось согласиться на некоторые ограничения привиле-гий своего Шахиншахского банка в Иране. В 1930 г. было заключено англо – иранское соглашение о передаче права эмиссии этим банком Национальному банку Ирана. Англичане получили за это денежную компенсацию от Ирана в сумме 200 тыс. фунтов стерлингов, сохранили все другие права банка и полу-чили дополнительно право покупки, продажи и владения земельными участ-ками.

В конфликте, возникшем между Ираном и Великобританией по вопросу о статусе Бахрейнских островов в 1927 – 1928 гг., Реза – шах также ограни-чился только формальными протестами и обращением в Лигу наций.

Промышленное и дорожное строительство, определённые сдвиги в раз-витии сельского хозяйства, проведённые реформы, вся совокупность эконо-мических, внутри- и внешнеполитических мероприятий, осуществлённых в межвоенный период, привели к значительным сдвигам в классовой и соци-ально – политической структуре иранского общества. Ясно обозначилась тенденция развития буржуазных отношений в некоторых областях общест-венной жизни Ирана при сохранении некоторых феодальных пережитков в иранской деревне. Значительно были урезаны экономические позиции и политическое влияние старой феодальной аристократии. Заметно вырос новый слой землевладельцев – помещиков, вышедших из среды военных, чиновников, купечества и окрепших в борьбе против феодальной аристо-кратии. Они владели землёй на основе буржуазной частной собственности, но эксплуатировали крестьян, обрабатывающих помещичьи земли, пользуясь сохранением феодальных пережитков.

Усилились экономические и политические позиции иранской националь-ной буржуазии, которая хотя и была тесно связана с помещичьим землевла-дением и боялась роста демократического движения, но в отличие от связан-ной с иностранным капиталом компрадорской буржуазии всё же стремилась к ограничению позиций английского империализма и укреплению национа-льной независимости страны. Помещичье – буржуазные круги были главной социальной опорой режима Реза – шаха.

Появился довольно многочисленный слой интеллигенции, одна часть которой находилась под влиянием буржуазной националистической идеоло-гии, а другая была настроена демократически и ближе стояла к трудящимся слоям – рабочим, крестьянам, ремесленникам, принимая участие в преследу-емом властями демократическом движении.

По – прежнему многочисленной оставалась прослойка городской мелкой буржуазии, «людей базара» – ремесленников, мелких торговцев, ростовщи-ков, менял и др.

Увеличился численно рабочий класс Ирана, возросла его политическая сознательность. Всё более повышалась его ролъ как наиболее активной силы в демократическом и национально – освободительном движении.

Крестьянство, подвергавшееся жестокой эксплуатации со стороны ханов и новых помещиков на основе старых феодальных норм, оставалось самым многочисленным классом иранского общества, составляя вместе с кочевниками почти 3/4 всего населения страны.

С середины 30-х гг. ХХ в. Реза – шах постепенно стал отходить в своей
внешней политике от добрососедских отношений с Советским Союзом, кото-рые приносили Ирану всегда большую пользу и способствовал укреплению его экономической и политической самостоятельности. В 1937 г. Иран под-писал Саадабадский пакт, который должен был служить важным звеном в политике Великобритании и других империалистических держав, стремив-шихся в то время к окружению и изоляции Советского Союза. В 1938 г. Реза – шах отказался подписать новый торговый договор с СССР, что при-вело к резкому сокращению советско – иранской торговли, на долю которой в 1938 г. приходилось 38% всего внешнеторгового оборота Ирана.

Особенно враждебной в отношении СССР стала внешняя политика Реза – шаха в последние годы перед второй мировой войной, когда шах тесно сблизился с гитлеровской Германией, активизировавшей свое проникновение в Иран с целью использовать его территорию как плацдарм для осуществле-ния своих агрессивных планов против СССР, на Среднем Востоке и в Южной Азии.

Вытесненная из Ирана в результате поражения в первой мировой войне Германия уже с 20-х гг. ХХ в. вновь начала проникать в Иран. Германская компания «Юнкерс» с 1924 г. открыла воздушные линии в Иране. В 1927 г. финансовым советником в Иране вместо Мильспо стал немец Линденблатт, назначенный затем директором Национального банка Ирана. Появились в Иране и другие немецкие специалисты – советники. Уже в 1937/1938 г. Германия заняла во внешней торговле Ирана второе после СССР место, оттеснив Великобританию /доля Германии в этом году составила 27% всего внешнеторгового оборота Ирана, а доля Англии – только 7%/. После того как Реза – шах отказался в 1938 г. подписать новый торговый договор с СССР, Германия в 1938/1939 г. заняла уже первое место по внешней тор-говле Ирана /41,5%/, а в 1940/41 г. её доля поднялась до 45,5%. Используя валютные трудности Ирана, Германия 30 октября 1935 г. подписала с ним клиринговое соглашение. Она поставляла в Иран свои товары по очень вы-соким, превышающим мировой уровень ценам и, не платя Ирану ни риала, вывозила огромное количество иранского сырья, стоимость которого нам-ного превосходила стоимость ввозимых из Германии товаров.

8 октября 1939 г. между Ираном и Германией был подписан секретный протокол о поставках Ираном в Германию ряда сельскохозяйственных това-ров, имевших для Германии большое значение. Как признавалось в официа-льных документах гитлеровской Германии, Иран был для неё единственным источником снабжения таким стратегическим сырьем, как хлопок и ш