Глава 3. Кажется хаос, мельтешение и шум в гос

Месть... месть... месть... Сжимаю и разжимаю кулаки. Месть... Обрывки разговоров летают вокруг. "Хочешь пойти на праздник со мной?" "Рон!" "Слышишь?" Конечно, не слышу, Лаванда. Отвали, ненасытная пиявка. Я найду Крэбба... я намотаю его кишки на свою волшебную палочку и скормлю его член кальмару в озере! "Идешь?" Это спросил Гарри. Смотрю на обивку противоположного дивана. "Рон, ты придурок..." Это надо же! Обидеть мою Гермиону! Это дикость! Я еще вырву ему глаза... "Рон, ты не видел жабу?" Еще что-то, еще кто-то!.. Я ничего не соображаю. Я ушёл в астрал. Этот вчерашний случай душит меня! "Рон..." - тихий голос позвал меня, и я тут же поднимаю голову.

- Гермиона?

Кажется хаос, мельтешение и шум в гостиной были только в моей голове. Гостиная пуста!

Звенящая тишина, обивка дивана, Гермиона с большими растерянными глазами. У неё на губе шрам.

- Я совсем не хотела идти в Хогсмид... - начинает она, и я соображаю, что сегодня суббота и Лаванда всех увела в деревню, - но как-то вдруг стало одиноко. Я дочитала книгу. Может, думаю, сходить? Спускаюсь, а тут ты. Ты чего?

А чего я, собственно? Я тут с утра? Да, вроде бы, и ко мне подходили Лаванда, Гарри, Невилл, а еще вроде Симус и Кэти? Хм...

- Я задумался, - почти честно сказал я. Всего честнее было бы сказать, что я ушел в астрал или покинул пределы разума, как выражалась Трелони.

- М-м-м...- протянула Гермиона. Да что с ней? Не надо было поддаваться эмоциям и обнимать ее. Кажется, ей это не понравилось. Да и меня прошибал ток. Но вчера это показалось вполне естественным. Как будто я не мог сделать ничего, кроме этого. Но ей, кажется, это было в тягость.

Но она же ревновала меня к Лаванде!

Нет, это было что-то другое.

Да что другое-то?!

Другое и все.

Ревность.

Нет, ревность означает любовь. Что-то по ней не скажешь, что она испытывает какую-то любовь... Может, ей было так же противно смотреть на твои обжимания с Лавандой, как и тебе их чувствовать? Это просто противно. Как было тогда, когда мне пришлось выплевывать слизней. Я опять ушел в себя?

- Пойдем в Хогсмид? - спрашиваю я в надежде, что солнце засветит ярче и мне улыбнется Фортуна.

- Почему Гарри не звал тебя? - ох уж этот подозрительный взгляд...

- Звал, - коротко ответил я и не нашелся чем продолжить.

Гермиона делает непонимающее лицо. Она такая милая... Можно я буду твоим слугой? Рабом, прошу тебя, моя госпожа!

- А ты решил тут посидеть без движения? - докапывается... Все равно не докопаешься! Я это спрятал.

Киваю и встаю.

- Так идем?

Смотрит на меня. Ну чего, Гермиона?! Прямо вижу, как подбегаю к тебе, хватаю на руки и тащу в холл. Наконец лед тронулся.

- Пожалуй, - неприязненно говорит она.

Чем недовольна? Может, книжка грустная? Решаю проявить чуткость:

- Ты расстроена?

Опять этот дикий взгляд! Будто я диковинное существо, а не ее друг.

- Идем, Рон, - проходит мимо меня и направляется к Полной Даме. Может, из-за драки? Или из-за того, что пострадала? Когда мы спустились по лестнице, ведущей из замка, и под ногами хрустнул снег, я не выдержал:

- Ну я же извинился! Да, твое наказание несправедливо, но вчера все было несправедливым!

Смотрит на меня тем же взглядом. Можно подумать, у меня на лице два носа и три глаза! Хлопает ресницами. Пушистыми такими... О... ангел мой...

- Ты о чем? - выдает она. Тон и впрямь удивленный.

- Почему ты дуешься? - отвечаю вопросом на вопрос.

- Я? - вскидывает брови она. - А не ты? Кулаки сжимаешь и лицо такое, словно ты собрался вагон вручную перетаскивать. Даже страшно делается!

- Что?! - вскрикиваю я и начинаю смеяться.

Она, кажется, недоуменно вздыхает и улыбается. Наконец-то идем к Хогсмиду.

- Я решила, что ты в гадком настроении! - звонко увещевает она и хихикает.

Ну и голосок у нее! Высокий, чистый...

- Так значит, ты в порядке, и у нас обоих все хорошо? - решаю удостовериться я, бодро шлепая по тропинке.

- Думаю, да! - уверяет она.

- Ты знаешь хотя бы, где праздник? - говорю просто так, лишь бы слышать в ответ ее речь.

- Хм... у нас и подарка-то нет... - ее розовенькие губки вытягиваются, - чего-нибудь да посмотрим.

От этой перспективы стало грустнее. Я умолк. На нос села снежинка, и я поднял голову. На сухой снег принялись опускаться белые мухи.

- Классно было бы сыграть в снежки... - произношу мечтательно и уже представляю, как Гермиона, сидя на мне, закидывает меня снегом. Кто-то возразит, что не приятно. Да просто потрясающе! - Жаль снег не липкий.

Эпицентр моего всего вздыхает и весело спрашивает:

- Как кофта? - видимо мысль о снежках заставила ее взгрустнуть, как и меня. Было бы весело... Переводит тему.

- Теплая, - сладко протягиваю я, думая про себя, что бы ты ни связала, все было бы лучшим.

Очень низко над головой пролетели совы, и гремучая ива быстро поежилась. Мой взгляд упал на бездонное озеро. Конечно же, сейчас начало марта, и лед может быть хрупким, но зима на этот раз задержалась, и вполне можно сделать то, что давно хотелось - покататься на льду.

- Куда ты? - окликает она меня.

Но я уже у озера и с разбегу проезжаю по голубовато-серой глади. Кое-где лед желтоватый. Но в целом крепкий. И это так весело!

- Иди сюда! - Машу Гермионе с чрезмерным энтузиазмом.

- Это детские забавы, Рональд! - строго говорит она.

Тон суровой учительницы сводит меня с ума!

- А мы что, не дети? - возражаю.

О нет... невозможно... Эта улыбка мелькнула на ее лице или у меня глюки?

- Рон, мы шли в Хогсмид! - прикрикнула она.

Расстояние нас разделяло метров в пятнадцать.

Я разбежался и проехался, на что услышал набор слов негодования эксклюзивно от Гермионы Грейнджер. Да чего она сердится-то?

- Иди ко мне-э-э... - тяну я, пританцовывая на льду.

Мимо проходит стая когтевранцев, и Гермиона совершает пару робких шагов ко мне.

- Ты же провалишься!

- Ни за что! - возражаю и пячусь.

- Стой, где стоишь! - приказывает она.

Я еще пячусь, и она подбегает к самому берегу. Хо-хо-хо! Отличный план! Я пячусь еще и... ууух! Падаю! Отшибая себе пятую точку!

- Рон! - ну слава соплохвостам! Она подошла, а вернее подбежала. Лицо почему-то расстроенное. - Ушибся?

- Да нет, - тут же вру я.

- Вставай! - ее губы трогает снисходительная улыбка, и она нагибается и протягивает мне обе руки.

Я пытаюсь встать и вновь скольжу, упираясь об нее и... странный звук коснулся моих ушей... Будто кто-то слишком сильно надавил на стекло. А следом быстрый вскрик любимого голоса, и вот уже руки Гермионы не поддерживают меня, а за меня цепляются. Провалилась! На миг она целиком ушла в воду. Паника! Сердце сорвалось с катушек!

- Рон! - неистово кричит она.

Я чувствую, что лед под коленями крошится, но всеми силами тащу ее на себя. Вода ледяная, к рукам словно приложили тонкие иглы.

- Держись! Ну, давай же!

Сил не хватает! Вода пропитывает куртку Гермионы и утяжеляет ее. Идиот! Проносится в голове. Все из-за тебя! Тяну Гермиону, она хватает меня за плечи, волосы сырые. Она стонет и плачет от боли и холода, я делаю все, что могу. Вот она уже наполовину выбралась, и лед вновь трещит под нами. Нет! Нет! Только не это! Он вновь рушится! И Гермиона опускается в воду, но я с криком вытаскиваю ее. К голове прилила кровь, по мозгам бьет, в ушах шум и плач Гермионы. Она хватается за меня, и я ложусь на лед, она выбирается по мне, с огромным трудом передвигаясь.

- Ползи! - выкрикиваю я.

Все позади! Теперь добраться до берега. Страх почти сковал меня. Гермиона отчаянно ползет, задыхаясь и превозмогая себя. Я помогаю ей встать и стянуть тяжеленную куртку, набрасываю на неё свою, бормоча без остановки:

- Прости! О боже! Снимай! Я глупец! Да как же... боже мой... Гермиона... Идем скорей в замок...

Ее губы синие, зубы стучат, вся бледная и ледянее льда, она смотрит на меня, как на Господа. Я слышу ее всхлипы, и она падает к моим ногам. Сердце щемит, ненавидя себя, я хватаю ее на руки и, слава небесам, я в силах нести ее. Не помня себя, как могу, спотыкаясь, я бегу к замку. Скрючившись, она жмется ко мне. Мое маленькое солнце гаснет. Я сжимаю зубы и несусь. Из-за тебя, болван, она провалилась под лед, помогая тебе встать! Тяжело! Дорога не кончается.

- Сейчас будет больничное крыло! - уговариваю я.

В такие минуты я понимаю, что у меня нет на свете никого дороже Гермионы Грейнджер. Это я должен был провалиться! Если бы я несколько дней назад, умер бы от медовухи, она была бы цела! Ноги заплетаются, спотыкаюсь, дыханье сбито, руки не выдерживают.

- Я... я нне чччувсттвуую нног... - с трудом и невнятно выговаривает она, каменной хваткой держа мою куртку на груди.- Нннниичего не чччувтттвую.

- Сейчас! Сейчас! - бормочу я.

Ступени, ступени, СТУПЕНИ! Тролль их подери, кто придумал эти ступени! Забираюсь в замок, чувствую странно-сильное головокружение, в голове что-то бьет. В Хогвартсе, наверное, теплей, но я плохо воспринимаю действительность. Больничное крыло! Скорей! Гермиона почему-то ослабляет хватку, и я вижу, что глаза ее закрываются.

- Нет! Нет! Нет! Гермиона! Слышишь меня?! Не смей закрывать глаза!

Что-то шепчет, но я не могу ничего разобрать. Еще чуть-чуть! Вот уже видно поворот, нужный коридор! Из-за меня! Она вышла на лед и провалилась, помогая мне встать. Вихрем, машиной-убийцей я врываюсь в больничное крыло и ору во все горло:

- Мадам Помфри! Она провалилась под лед!

Из-за ширмы выбегает целительница, шаркая ногами, без верхней мантии.

- Клади ее на кровать! Живей! Раздевай! Я за лекарством, - она выбегает из отделения.

Чтоб ее! Эту Помфри! Куда она?! Какое лекарство и почему оно не здесь хранится?! Пытаюсь положить пострадавшую на кровать, но она крепко держит меня. Кое-как справляюсь.

- Гермиона! Не засыпай! Сейчас придет мадам Помфри! Гермиона!

Одежда прилипла к телу. Снять ее невозможно. Скидываю сапоги и кое-как стягиваю джинсы. Ноги Гермионы голубого оттенка, и она вообще не двигается. Я чуть не плачу, и, не расстегивая, стаскиваю кофту через голову, потом вторую. Откидываю одеяло на соседнюю кровать, быстро выжимаю волосы и переношу ее туда, укутывая, укутывая...

Открывшись, дверь чуть не слетела с петель. Вот где была врачевательница. В подземельях! Она несет какое-то зелье и какую-то банку. Резко откупоривает банку и сует мне, а сама кидается к лицу Гермионы и подставляет колбу к губам.

- Три, Уизли! Растирай ей кожу!

Я не задумываясь, втираю лекарство в ноги и с восторгом отмечаю, что кожа под моими руками краснеет! Значит, кровь движется!

Дверь в больничное крыло снова открывается, и забегает Слизнорт:

- Ого! Я еще сыворотку захватил! - пыхтит он.

- Прекрасно! Поставьте на тумбу! - резко откликается Помфри.

Я схожу с ума. Я дрянь! Я сгубил Гермиону! Она обморожена! Но я не могу не замечать того, что в данный момент мои ладони, можно сказать, гладят голое тело Гермионы. Это дико! Я хочу, чтоб меня за это пытали. Она сама начинает глотать зелье. Это хорошо. Слизнорт все топчется. Спустя пару минут Гермиона говорит:

- Сспасибо... Ррон...

- Теперь все выйдите из отделения, - командует целительница, и у меня нет другого пути.

Время шло, время шло, время шло... Поначалу я один сидел у двери в отделение, но потом вокруг столпился весь мой факультет. Я их не замечал. Я лишь подробно всё рассказал Гарри и Джинни. Их лица были бледнее мела. Джинни охала, а Гарри сказал, что в этом нет моей вины, что это могло произойти с каждым. Но сестра злобно выдала:

- Ты безмозглый топитель лучших друзей, Рональд! Горе тем, кто тебя знает.

Я ее поблагодарил и продолжил заниматься самокопанием. Мадам Помфри никого почему-то до сих пор не впускала. Я уже хотел скончаться на месте от удара тяжелым предметом, но неожиданно дверь открылась, и все в секунду смолкли, направив взор к источнику скрипа.

- Гермиона! - завопили хором Невилл, Джинни и я.

Она вышла в своей прежней одежде, но полностью сухой, а в руках держала куртку, доставленную Филчем. Ее щеки были розовыми, и она улыбалась.

- Все хорошо, - произнес ее голос.

Я, переживший столько стресса, не смог себя сдержать! Да что я за дерьмо?! Сначала не мог перестать представлять ее обнаженной, а теперь вот подбегаю и хватаю ее в охапку. Да кто ж так делает?! Я еще и что-то говорю?

- Слава мойрам... - точно. Это мой шепот.

На заднем плане что-то бубнит Лаванда. Гриффиндор оживился, и к нам подлетели несколько человек с расспросами. Отпусти ее, придурок! Говорит мне противненький внутренний голосок. А я ее крепче прижимаю, и пусть кто хочет, как хочет это воспринимает, хоть превратно, хоть не превратно. Я чувствую, как ее руки неожиданно прижались к моей спине. Она жива и здорова!.. Все в прошлом. Все хорошо. Как у упорного барана в моей голове снова и снова крутилась одна и та же фраза. Я сжал зубы, чтоб ненароком не сказать ее. "Я люблю тебя, Гермиона".

***

Шаг и еще шаг... Зевок. Шаг. Чешу глаза. Замечаю, что еще в халате. Ну и фиг с ним. Перед кем мне красоваться! Шаг. Ступеньки кончились. Стою и немного покачиваюсь.

- Привет, Гермиона!

- ПривеээаА, - зеваю, - Кэти...

Все из-за этого Рона... Весь вечер и почти всю ночь просил у меня прощения. Я не злюсь на него! А он все извиняется. Несколько раз произнес " Я... я это... я тебя..." и продолжал чем-то абсолютно несвязным, а, в конце концов, уснул. У меня на коленях развалился, и я всю ночь не спала! Пока полтретьего он не очнулся! Шикарная ночь! Думаете сарказм? Ох... нет... Я на седьмом небе! Сижу и гляжу в камин, на коленях голова и плечи Рона... он спит и бормочет мое имя... Я нежно обнимаю его и перебираю пальцами волосы. А потом... потом я накрыла его собой сверху и несколько раз поцеловала в шею... и в щеку... и в ухо... А он проснулся! Вскочил как сумасшедший, и снова давай извиняться! За то, да за это!.. Ну сколько можно... Думала я, чувствуя трепет. А он ушел в спальню, искренне ужасаясь тем, что позволил себе такое. Когда-нибудь я его так просто не отпущу... Опять зеваю. Странное начало воскресенья. Я как в бреду. Все не могу забыть вчерашнюю ночь у камина, когда мы были так близко. Гарри сидит, читает что-то про квиддич. Подхожу.

- Привет, какие планы на сегодня? - спрашиваю я.

- Привет, Гермиона! Чего с тобой?

- А чего со мной?

- О-о-ой! - откуда ни возьмись, подбегает Рон. - Чего это с тобой?

- А чего со мной?! - уже взволнованно повторяю я.

- Рон, ты это видишь, а? - Глаза Гарри полны ужаса.

Я вскакиваю с места.

- Где?!

- Да на лице, - пристально смотрит на меня Рон, - прямо на лбу и на носу... вот это да!

- Какая гадость! - кривит лицо Гарри.

Я не на шутку пугаюсь и бегу к зеркалу. Ничего нет...

Рон начинает смеяться:

- Дай пять!

И они с Гарри хлопают друг друга в ладоши, я с растерянно-возмущенным лицом оборачиваюсь.

- Разыграли!!!

Я вздыхаю и закатываю глаза. Мальчишки! Ну убила бы, ей-богу!

- Вот это да! - восторженный крик Джинни перебил мой сформировавшийся набор ругательств. - Какое чудесное воскресенье!

- Снег липкий? - с выливающейся через край надеждой спрашивает Рон.

- Да! - Джинни схватила ком с карниза и запульнула прямо в Рона, но тот успел увернуться и снежок попал в Гарри.

- Это вызов? - ничуть не расстроился тот, а даже наоборот.

- Можешь считать, что так! - игриво ответила Джинни.

- Ты с нами, Гермиона, - строго констатировал Рон. - И не смей говорить, что это не так.

- Это... - начинаю я, но громадная ладонь рыжего чудака закрывает мой рот.

- Конечно, мы сначала позавтракаем! - опережает он сам ход моих мыслей. Я сдаюсь.

Шурум-бурум, шурум-бурум... Это мы в ногу идем из столовой. Почему-то у всех небывало хорошее настроение, к моему великому удивлению оно передалось и мне, не смотря на то, что Рон мне вчера не дал всю ночь прообнимать его. Наверное, мое настроение так высоко из-за удачной шутки Рона. Перед приходом в столовую мы столкнулись с Лавандой. Рон ей любезно сказал: "Потрясающе выглядишь!" Она занервничала и заулыбалась, а он продолжил свое вещание: "Разыграааал!" Я подавила внешнее злорадство, но внутри-то оно осталось. Тянет его сегодня на шуточки… Не знаю, конечно, насколько это весело, кидаться снегом вместо изучения рун к четвергу, но перспектива проводить время с Роном последнее время меня греет сильнее всех иных перспектив. Случай с медовухой заставил меня пересмотреть всю свою жизнь. Я поняла, что мне не важно, с кем Рон, кого он любит и кого целует, главное - он может быть рядом. Я могу его видеть. Он есть. И это его существование - лучшее, что могло быть со мной. И только я на все забила, как он расстался с Лавандой, и судьба все чаще стала оставлять нас наедине. Сейчас я счастлива. Если я не захочу играть, я просто понаблюдаю за ним. Вчера он обнимал меня снова. Это очень странно и очень сладко. Я, наверное, опять имела улетевший потусторонний вид. Я это поняла, потому что в меня врезался комок снега, а потом еще один, я удивленно озиралась по сторонам, и никто не выдал своей причастности к атаке. Джинни уже начала ставить баррикаду, а Гарри с Роном о чем-то, смеясь, разговаривали. Повертелась по сторонам. Может быть Эрни? Он как-то подозрительно разглядывает окна замка. Ну, хорошо. Снежки, так снежки. Я загребаю снег и попадаю прямо в макушку Эрни МакМилана. А чего он такой подозрительный стоит?

- Эй! - возмущается Эрни, а я смеюсь.

Он хватает снежок, но меня бьет по спине другой противник. Оглядываюсь. Джастин Финч-Флетчли! А с ним еще и сестры Патил. Ах, вот кто! Не успеваю я это подумать, как Эрни бросает свой снаряд, но я нагибаюсь, и он попадает в Джинни, которая почему-то решила, что в нее снег бросал Гарри, и нанесла ответный удар. Гарри с Роном тут же нагибаются за снегом, и я тут же пуляю свой ком в свое весеннее солнце. Рону это понравилось. Конечно! Это же его любимое занятие. Не хватает только Фреда с Джорджем. Они были лучшими заводилами игры. Правда, я всегда умудрялась не играть, а просто смотреть со стороны. Думаю, сегодня я окончательно поменяю свою привычку. Вскоре к нам присоединились Дин, Симус, Невилл, Ханна Аббот и Полумна. Мне показалось, что я участвую в самых масштабных военных действиях последних десятилетий. Атака справа, атака слева, у Джастина ранение! Где медсестра? Скорее, Невилл! Он истекает тыквенным соком! Крепость сбита! Восстанавливаем укрытие! Неожиданно я заметила, что мы с Роном явно охотимся лишь друг на друга. Моя шапка съехала на бок, и я выглядывала из-за укрытия, следя за действиями вражеской стороны. Мы ищем мину, которую к нам хочет подбросить враг. Симус и Падма бегут наперерез поля, у них бомба! Их защищают Ханна с Полумной. Гарри и Эрни атакуют прикрытие, а Невилл и Джастин отправляются к бомбе. Что-то не так. Куда крадется Рон? Что это у него в руках? Снежная бомба! Это обман! Обманный ход! Я хватаю снаряды и бегу на Рона. Он не видит меня. Я высылаю ракету. Но уже поздно. Противник уворачивается и пересекает линию фронта. Взрыв разрушит нашу башню. Я кидаюсь на Рона и закрываю амбразуру своим телом. Пубух! Взрыв! Снег между нами треснул. Мина обезврежена, а база спасена. Мы мертвы. Рон хохочет без перерыва, я тоже. Лежу на нем, уткнувшись лицом в его шею, и не могу перестать смеяться.

- Я был командиром их группы. Теперь вы выиграете! - убеждает он.

Я кое-как сажусь. Как, оказывается, приятно сидеть на нем наездницей! Так и сидела б, но он валит меня на спину, а сам убегает. Ну конечно... сражение прервано, чтоб почтить память усопших, то бишь нас с Роном. Делали они это не долго. Гляжу, где Рон. Моя вселенная передвинулась с поля сражения к фонтану. Рон там катил шар по снегу. Подбегаю.

- Чего это будет?

- Ракета для тебя! - зловеще сообщает он и двигает бровями вверх-вниз.

О, Мерлин, как он это всегда сексуально делает!

- Сейчас я в тебя ракету запущу, если не скажешь, что это! - обещаю я и набираю снега.

- Снеговик, конечно! Лепи второй шар!

Я повиновалась. Мы слепили три шара и даже сбегали в замок за шарфом, морковью и метлой. Мы сделали истинного гриффиндорца в конической шляпе. А Рон еще приделал очки и шрам. Мы долго смеялись над косым Гарри, его правой рукой, которая в два раза короче левой, и косыми глазами. Лепить снеговика было очень весело. Погода была ясной и солнечной. Было жарко и почему-то мне показалось, что завтра снеговик растает. Во время лепки "Гарри" Рон еще несколько раз успел разыграть меня. В голове было пусто. Я обо всем забывала с Роном. Время промчалось. К нам выбыли Невилл и Ханна, когда кто-то неожиданно вспомнил про еду. Пришлось обедать. Но зато, когда мы поели, то решили, что начнем все заново и выбывшие игроки ожили. Я припоминала что-то насчет астрономии и заклинаний, но уроки показались мне ничтожными. Дружной командой мы бежали по мраморной лестнице, когда нам встретилась Лаванда.

- Можно с вами?

Все очень удивились. Чего она спрашивает? И отчего вдруг такая дружелюбная? Все хором пригласили ее к себе в команду. Ну, конечно же, она пошла в команду к Гарри. Чтоб биться с Роном. Тихо... дышим глубже... все в порядке. Просто она тоже заскучала в замке в воскресенье и захотела развеяться... Уже спустя полчаса я поняла, что заблуждаюсь. Она не замечает других игроков. Рон целился в меня, а эта негодяйка, которая явно опять решила взять все в свои грабли, в Рона. Мне до слез стало обидно, когда ее снежок снес Гарри-снеговику полголовы. Рон помрачнел, в нем не было былого задора, и я не могла не обрадоваться, когда после моего выбывания из игры, Рон поддался и отправился ко мне, где уже были Симус, Джастин и Парвати. Мы устроили свою игру, а вскоре выбыла и Лаванда. Тоже, думаю, специально. Мы проиграли до тех пор, пока не начало темнеть. Время было часа четыре, и я чувствовала себя просто удивительно. Голова кружилась. Может быть оттого, что весь день прошел на свежем воздухе, да и в процессе непрерывной игры, да еще с Роном. Не чувствуя ног, я пришла в гриффиндорскую гостиную и решила, что все же, пожалуй, нужно сделать Трансфигурацию сегодня. Счастливы были все. Что-то до сих пор кричали и смеялись. А завтра начинается новая неделя, и завтра, именно завтра, время, назначенное Снеггом для наказания в теплицах. Я была счастлива и утомлена. Понедельник всегда отравляет легкость воскресенья. Может в остальных есть еще силы, потому что они выспались сегодня?

- Гермиона! - подбежал ко мне центр вселенной с вытаращенными глазами.

- Что? - дергаюсь я, как всегда выходя из состояния прострации.

- Я забыл про Защиту от темных сил! Про сочинение! Чего делать?! - его глаза были такими несчастными, что я уже готова написать ему сочинение, даже если это займет всю ночь.

- Рональд...- вздыхаю я, - ты не исправим!

- Исправим! - расцветает он и машет перед моим лицом каким-то пергаментом.

- Что это? - поджимаю я губы.

- Разыграааал! - смеется Рон и плюхается рядом на диван.

Я смеюсь. Нет... не исправим.