Отражая Господа 3 page

Твой взгляд на вещи может поменяться. Убеждения могут поколебаться. Но «не может нарушиться Писание» (Иоан. 10:35). А раз не может, раз истина непоколебима, незыблемы и Божьи пути.

Он всегда будет ненавидеть грех и любить грешников, презирать гордецов и превозносить смиренных, обличать делающих зло и утешать сокрушенных сердцем. Он не свернет с однажды выбранного курса, не развернется на полпути к дому, не будет вносить поправок в небесную конституцию. Бог всегда будет одинаковым.

Никто другой не будет. Влюбленные сегодня объясняются друг другу в любви, а завтра демонстрируют пренебрежение. Компании обещают повышение зарплаты, а потом выдают извещение об увольнении. Друзья выражают свой восторг, увидев нас за рулем спортивного автомобиля, и отвергают, заметив на старой развалюхе. Но Бог не такой. «Ты тот же» (Пс. 101:28). В Нем нет «изменения и ни тени перемены» (Иак. 1:17).

Попробуй застать Бога в плохом настроении. Невозможно. Или увидеть, как страх уничтожает Его благодать. Легче селедке проглотить Атлантику. Ты думаешь, Он поставил на тебе крест. Ложь. Разве Он тебе не обещал? «Бог не человек, чтоб Ему лгать, и не сын человеческий, чтоб Ему изменяться. Он ли скажет и не сделает? будет говорить и не исполнит?» (Числ. 23:19). Он не бывает угрюмым или кислым, надувшимся или раздраженным. Его сила, истина, любовь неизменны. Он тот же «вчера, сегодня и вовеки» (Евр. 13:8). И поэтому Господь «будет сокровищем твоим» (Ис. 33:6).

Но можем ли мы опереться на это сокровище? В течение двадцати семи лет жители Саут-Падре полагались на опоры «Королевы Изабеллы», самого длинного моста в Техасе. Ежедневно девятнадцать тысяч автомобилей проезжали по нему из Порт-Изабель на остров Саут-Падре и обратно. Безопасность обеспечивали тонны цемента. Мост протяженностью в две с четвертью мили представлял собой единственное сообщение островитян с материком. Глубокие сваи, мощные контрфорсы. Проект лучших инженеров. Никто не ставил под сомнение прочность «Королевы Изабеллы».

Так было до 15 сентября 2001 года. В два часа ночи четыре баржи и один буксир повредили опорную систему моста и обрушили его, утянув за собой в море с высоты восьмидесяти пяти футов множество машин и людей. В результате катастрофы погибли восемь человек.

Но тебе не следует бояться, что нечто подобное произойдет с Божьим планом. Его план рожден в вечности и способен вынести любые нагрузки. Атеизм, антагонизм, скептицизм, интеллектуализм — как бы все эти «измы» не врезались в наш «мост», он даже не шелохнется. Техасские инженеры сокрушались, что сконструировали «Королеву Изабеллу» недостаточно прочной, но Бог никогда ни о чем не жалеет. «И не скажет неправды и не раскается Верный Израилев; ибо не человек Он, чтобы раскаяться Ему» (1 Цар. 15:29).

Божьи планы ничто не может изменить. Потому что Он составляет их, обладая совершенным знанием предмета. Оставь свои попытки предсказаний. Господь «возвещает от начала, что будет в конце» (Ис. 46:10). Его невозможно застать врасплох. «Совет же Господень стоит вовек» (Пс. 32:11).

Крест не утратил своей силы. Кровь Иисуса не стала менее действенной. Мосты на Небесах никогда еще не рушились. Бог никогда не возвращал собственные проекты на доработку. То, что Он делает во времени, Он запланировал от вечности. И все, что Он запланировал от вечности, совершается во времени.

«Ибо Господь Саваоф определил, и кто может отменить это? рука Его простерта, — и кто отвратит ее?» (Ис. 14:27). Бог не меняется. Все остальные — запросто. Всё остальное — тоже.

Пока я писал эту главу, рабочие практически полностью опустошили дом семейства Лукадо. Рождественские кушанья, шутки за обедом, объятия-поцелуи на ночь — вся жизнь нашего племени под этой крышей отныне только в прошедшем времени. Постоянное стало мимолетным. С какими переменами встретился ты?

Смерть приходит и в самые счастливые семьи.

На пенсию выходят и самые лучшие работники.

Годы иссушают и самые сильные тела.

В жизни всегда что-то меняется.

Но вместе с земными переменами приходит способность ценить небесное постоянство. «Но твердое основание Божие стоит» (2 Тим. 2:19). И дом Его пребудет вечно.

В семистах футах внизу под креслом, на котором я сейчас сижу, есть озеро. Подземная пещера с кристально чистой водой, известная как Источники Эдвардса. Нам, жителям Южного Техаса, многое известно об этих источниках. Например, их протяженность — 175 миль. Мы знаем, как они расположены, — с запада на восток, за исключением территории Сан-Антонио, под которой эти источники тянутся с севера на юг. Мы знаем, что там очень чистая пресная вода. Ее используют для орошения фермерских угодий, зеленых лужаек, ею наполняют бассейны и утоляют жажду. Мы и впрямь много знаем.

Но вместе со всеми известными фактами есть один, о котором люди не имеют ни малейшего представления. Нам неведомы объемы этих озер. Какова глубина пещеры? Загадка... Сколько там всего галлонов воды? Невозможно измерить...

Если вы посмотрите в Техасе прогноз погоды по телевидению, то решите, будто я говорю неправду. Наши синоптики регулярно сообщают об изменениях уровня воды в Источниках Эдвардса. Такое впечатление, что и общий объем резервуаров ими измеряй. «Но на самом деле, — сказал мне однажды один друг, — никто не знает, сколько воды там, внизу».

Возможно ли такое? Я решил проверить и позвонил одному знакомому специалисту, занимающемуся вопросами охраны окружающей среды. «Все правильно, — сказал он. — Мы даем свои оценки. Пытаемся делать замеры. Но точного количества воды в этих источниках мы не знаем. И никто не знает». Замечательно! Мы пользуемся этой водой. Наша жизнь зависит от нее. Без нее мы бы погибли... Но измерить не можем.

Вы уже подумали о каком-то другом источнике, не поддающемся измерению? Вероятно, да... Конечно же, это не - источник воды, а источник любви. Божьей любви. Живой воды. Чистой, как апрельский снег. Один лишь глоток утоляет жажду и смягчает ожесточившееся сердце. Окуни жизнь человека в Божью любовь, а когда достанешь, она уже очистится и изменится. Мы-то знаем, каково ее воздействие.

Но каков общий объем? Никто никогда так и не смог измерить.

Синоптики нравственности беспокоятся, как бы вода в источнике не закончилась. «Не пейте так много!» — опасаются они и рекомендуют потреблять «продукт» строго определенными порциями. Некоторые, впрочем, все-таки пьют больше, чем позволено. Террористы, предатели, мужья, избивающие своих жен... Этим мерзавцам только позволь, они могут так увлечься...

Но кто-то же все-таки знает глубину Божьей любви? Только Сам Бог. «Хочешь знать размер? — спрашивает Он. — Ну что ж... Спустись по пыльной дорожке от Иерусалима. И пока не взберешься на холм, следуй по пятнам запекшейся крови. Но прежде чем поднять голову, прислушайся к тихому шепоту: „Вот как сильно Я люблю тебя?’’».

Спина покрыта кусками красного мяса, вырванного плеткой из тела. Кровь ручьями течет по лицу. Глаза и губы опухли. Боль вгрызается в тело с безумным остервенением. Стараясь облегчить мучения, Он подтягивает ноги, но тем самым перекрывает доступ воздуха в легкие. Задыхается, вновь растягивает пронзенные гвоздями ткани, старается подтянуться повыше. И так несколько часов подряд. Вверх-вниз, пока совсем не иссякнут силы и не улетучатся наши сомнения.

Любит ли Бог тебя? Посмотришь на Крест — и узнаешь ответ. Бог Сын умер за тебя. Разве кто-то мог представить такое?

Когда Мартин Лютер печатал свою немецкую Библию, дочка печатника в той типографии пережила прикосновение Божьей любви. Никто раньше не рассказывал ей об Иисусе. А мысли о Боге не внушали девочке никаких чувств, кроме страха. Но однажды в мастерской отца она собирала с пола обрывки бумаги и на одном случайно прочла: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал...» Продолжение фразы не отпечаталось. Но и тех слов было достаточно, чтобы обратить детский страх в небесную радость. Мысль, что Бог может что-то отдать, потрясла ее душу. Вскоре мать заметила изменения в поведении дочери. Когда родительница поинтересовалась причинами счастливых перемен, девочка вытащила из кармана обрывок листка с незаконченной фразой из Библии. «А что же Он отдал?» — спросила мать. Ребенок на мгновение задумался и честно ответил: «Не знаю. Но если Он любит нас так, что готов хотя бы что-нибудь отдать, то нам нечего бояться».

Бог подарил Своим детям не какую-то великую идею, лирическое послание или прекрасную песнь. Он отдал ради них Себя Самого. «И предал Себя за нас в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное» (Еф. 5:2). Это что, разновидность какого-то религиозного обряда? Да, вы найдете его описание в энциклопедии в главе «Верность». Святость Бога требовала безгрешной жертвы, а единственным таким приношением мог стать Божий Сын. А так как Божья любовь не остановится ни перед чем, Господь заплатил эту цену. Бог любит тебя бесконечно.

Англия стала свидетелем проявления чувств такого рода в 1878 году. Второй дочерью королевы Виктории была принцесса Алиса. Ее младший сын заразился ужасным недугом, известным под названием «черной дифтерии». Доктора изолировали ребенка и запретили матери приближаться к нему.

Но та не удержалась. Однажды она услышала, как мальчик спросил няню: «Почему же мама больше не приходит, чтобы поцеловать меня на ночь?» Сердце Алисы дрогнуло. Она бросилась к сыну и покрыла его поцелуями. Через несколько дней принцессу похоронили.

Что заставляет матерей совершать поступки вроде этого? Что подвигло Бога предпринять нечто еще более великое? Любовь. Проследи взаимосвязь величайшего поступка Бога с Его главным атрибутом — с Его любовью.

«Но как феномен Божьей любви, — спросите вы, — согласуется с темой книги? Ведь не мы же находимся в центре вселенского внимания. А раз так, зачем Богу о нас заботиться? Божий приоритет — Его слава. Он — в центре всего. Ну, а мы вроде театрального реквизита. Он Сам — главное содержание собственного послания. А о нас там лишь пара слов. И это любовь?»

Вне всякого сомнения. Ты что же и вправду хочешь, чтобы мир вращался вокруг тебя? Если так, тогда все от тебя и зависит. Отец избавил тебя от этого бремени. Хоть ты и ценный, но не главный. Важный, но не необходимый.

Все еще считаешь, что это не слишком хорошие новости?

Может, еще одна история сможет тебя переубедить. Мой отец работал механиком на нефтяных вышках. Никогда в своей жизни он не встречал механизма, который не мог починить. Любимыми игрушками моего папаши были не клюшки для гольфа или теннисные ракетки, а разного рода муфточки и гаечки. Обнаружив какой-нибудь неисправный двигатель, он бывал просто счастлив. Однажды он вез нас к своей сестре в Нью-Мексико, и у машины выбило какую-то рейку. Большинство мужиков тут же отправились бы в автосервис и ныли бы всю дорогу. Но только не мой отец. Он вызвал буксир и весь остаток пути к тетушке лишь довольно ухмылялся. Я даже подозреваю, что он сам и устроил эту аварию. Мысль о предстоящей неделе пустой семейной болтовни явно была ему неприятна. Но неделя под капотом... «Оставь свои булочки с кофе. Подай-ка лучше вон тот чертеж». С восьмиклапанным двигателем отец сотворил то же, что генерал Паттон со своими солдатами, — он заставил его работать.

То же самое можно было бы сказать и о младшем сыне моего отца. Но сказать этого нельзя. Мои трудности в области механики непреодолимы. Я даже не могу вспомнить, на чем там держится двигатель. Тот, кто путает запаску с вентилятором охлаждения, скорее всего, не особо одарен в вопросах авторемонта.

Моя техническая подготовка ставила отца в уязвимое положение. Ну как у искусного механика может быть такой сын? Если ты уже пытаешься ответить, позволь сразу же задать еще один вопрос. А как у Бога могут быть такие дети? Под его руководством вся Вселенная функционирует безупречно словно «Ролекс». А мы? Большинство не может подвести баланс даже собственной чековой книжки. Так что же Ему делать?

Знаешь, как поступил мой отец? Он позволил мне помогать. И это делает ему честь. Он дал мне работу — подносить гаечные ключи, чистить свечи зажигания. Он знал мои возможности. И не разу не сказал: «Ну-ка, Макс, давай-ка разбери коробку передач. Там какая-то шестеренка сломалась». Ничего подобного. С одной стороны, он, конечно, был влюблен в свои железки. Ну а с другой, он был влюблен в меня. Он любил меня слишком сильно, чтобы требовать от меня слишком много.

Также й Бог. Он знает твои возможности. Он имеет представление о твоих слабостях. Ты не можешь искупить собственные грехи и не можешь решить проблему голода в мире. И Бог считает, что это нормально. Да и мир не надеется на твои способности. Господь любит тебя слишком сильно, чтобы все взвалить на тебя. Он запускает сложные космические механизмы. А ты и я подбрасываем опилки туда, где может пролиться машинное масло, и благодарим Его за предоставленную привилегию. Но нам ведь все-таки позволили заглянуть «под капот». Мы, конечно, не знаем, как запустить двигатель, и настоящий мудрец тот из нас, кто оставит это занятие Ему Самому.

Тот факт, что мы не являемся центром Вселенной, не означает, что нас никто не любит. Совсем наоборот. Именно потому, что Бог любит тебя, этот мир вращается не вокруг тебя.

А какова Его любовь! Она превосходит наше разумение (см. Еф. 3:19). А раз мы не можем ее уразуметь, может, хотя бы сможем ей довериться? Многие из вас так изголодались по такой любви! Вас не любили даже те, кто был бы должен. Вас оставили одного в больнице. Умирать. В холодной постели. С разбитым сердцем. С криком в душе: «Да хоть кто-нибудь любит меня или нет?»

Пожалуйста, прислушайтесь к ответу Небес. Размышляя о Кресте, вы услышите Божье заверение: «Я люблю».

Возможно, кто-то когда-то определит границы Источников Эдвардса в Южном Техасе. Радиоуправляемая мини-подлодка или даже обычный ныряльщик спустится в воду и коснется их дна. «Мы проникли в тайну подземных озер», — напишут в газетах. Но сможет ли кто-то сказать то же о Божьей любви? Нет.

Запасы воды можно измерить. Но Его любовь — никогда.

Отражая Господа

На горизонте, далеко в водах Тихого океана, Дж. Р. Твид заметил какой-то корабль. Он вытер застилавший глаза пот, глотнул воздуха и принял решение. Возможно, другого шанса уже не будет.

Он скрывался на Гуаме почти три года. Когда в 1941 году японцы оккупировали остров, морской офицер ушел в глухие тропические джунгли. Выжить было непросто, но уж лучше малярийные болота, нежели лагерь для военнопленных.

И вот вечером 10 июля 1944 года Твид заметил судно. Он взобрался на прибрежную скалу и встал у самого обрыва. Вытащил из кармана маленькое зеркало. Ровно в 6 часов 20 минут вечера начал подавать сигналы. Держа зеркальце кончиками пальцев, он поворачивал его, стараясь направлять солнечные лучи в сторону судна. Три коротких сигнала. Три длинных. Снова три коротких. Точка-точка-точка. Тире-тире-тире. Точка-точка-точка. SOS.

Сигнал был замечен вахтенным на борту американского военного корабля «McCall». Тут же была сформирована спасательная группа, и через несколько минут моторка уже неслась в направлении бухты, стараясь не попасть под прицел береговых орудий. Твид был спасен.

Он был счастлив, что у него оказалось это зеркальце, что он знал, как им пользоваться, и что зеркальце ему помогло. А представь, если бы зеркальца не было. (Предположи такую безумную ситуацию.) Или оно отказалось бы слушаться. Настаивало бы на собственном мнении. Вместо того чтобы отражать солнечные лучи, предпочло бы выступить с собственной речью. В конце концов за три года изоляции оно ведь тоже соскучилось по вниманию. И вместо того чтобы передать сигнал SOS, отправило бы что-нибудь вроде: «Ну посмотрите же на меня!» Зеркальце-эгоист?

Ужаснее может быть только история про зеркало, неуверенное в себе. «А что если я все испорчу? Если вместо тире отправлю точку? К тому же, разве ты не заметил эти пятнышки у меня на поверхности?» Сомнение в собственных способностях подобно параличу.

Или проблема могла быть в самосожалении. «.Столько времени я провалялось в этой сумке, меня таскали в ней по джунглям, а сейчас вдруг требуют посмотреть солнцу прямо в глаза и выполнить такое важное задание. Ну уж нет! Останусь в сумке. Не дождетесь от меня никаких отражений!»

Как хорошо, что зеркальце Твида не имело собственного мнения.

А зеркала Бога? К сожалению, с ними дело обстоит иначе.

Вы ведь знаете, что мы Его зеркала. Инструменты небесной гелиографии. Если попытаться определить призвание человечества одной лишь фразой, то получится: «Отражать Божью славу». Апостол Павел писал: «Но все мы, с незакрытыми лицами, словно в зеркале, отражая славу Господню, превращаемся в подобие Его во всевозрастающей славе Его — и преображение это от Господа, то есть от Духа» (2 Кор. 36:18, Jerusalem Bible).

Так и вижу, как какой-нибудь читатель удивленно вздернул бровь: «Минуточку! Я читал эти строки неоднократно и раньше. И что-то в них было иначе!» Вполне возможно. Может, ты просто привык к другому переводу. «Мы же все открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа» (2 Кор. 3:18).

В одном переводе сказано «как в зеркале, взирая на славу», а в другом — «как в зеркале, отражая славу». Один переводчик подчеркивает процесс созерцания, другой — отражения. Кто же более точен?

На самом деле оба довольно точны. Глагол katoprizo может быть переведен различным образом. И переводчики в этом случае разделились на два лагеря:

«с открытым лицом, созерцаем» (The Revised Standard Version);

«созерцая, как в зеркале» (The King James Version); «словно в зеркале, отражая славу» (Jerusalem Bible);

«будучи зеркалами, отражающими сияние» (The Living Bible);

«мы все отражаем Господню славу» (The New International Version).

Но что же все-таки намеревался выразить Павел? Если посмотреть на контекст, мы увидим, что он проводит параллели между переживаниями христианина и тем, что произошло с Моисеем на горе Синай. После того как патриарх взирал на славу Господню, его лицо само начало отражать Божью славу. «Сыны Израилевы не могли смотреть на лице Моисеево по причине славы лица его преходящей» (2 Кор. 3:7).

Моисей выглядел настолько ослепительно, что «народ Израиля не мог смотреть на него прямо, как не мог смотреть на солнце» (2 Кор. 3:7, The Message Bible).

Созерцая Божью славу, Моисей, сам того не зная, превратился в ее отражение. Сияние, которое он увидел, стало его собственным сиянием. Созерцание ведет к превращению. Превращение ведет к отражению. Поэтому всем переводчикам можно поставить «пятерку».

Имел ли Павел в виду, что мы созерцаем Божью славу, будто бы глядя в зеркало? Да.

Имел ли он в виду, что мы сами подобно зеркалу отражаем славу? Да.

Может быть, Дух Святой нарочно выбрал глагол, способный описать оба действа сразу. Мы так пристально вглядываемся в Бога, что уже не можем не отражать Его сами?

А что это такое «пристально вглядываться», «созерцать»? Мимолетный взгляд? Случайная встреча? Конечно нет. «Созерцать» — значит внимательно изучать, рассматривать в подробностях, разглядывать с восхищением. Поэтому созерцание Господа — это не брошенный мимоходом взгляд, это не случайность. Это серьезное исследование.

Про нас ли это? Вот мы разбили лагерь у горы Синай и созерцаем. Его неисследимую мудрость. Незапятнанную чистоту. Вечное бытие. Неустрашимую мощь. Неизмеримую любовь. Проблески Божьей славы.

Но, увидев все это, осмелимся ли мы молиться о том, чтобы превратиться, подобно Моисею, в отражателей небесных зарниц? Рискнем ли надеяться, что станем зеркальцем в сильных руках Всевышнего и будем проводить Его свет? Но ведь это и есть наше призвание.

«Итак, едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию» (2 Кор. 10:31).

«Или иное что?» Значит, вообще всё.

Пусть ваша проповедь отражает Его славу. «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мат. 5:16).

Пусть ваше спасение отражает славу Господа. «В Нем и вы, услышав слово истины, благовествование вашего спасения, и уверовав в Него, запечатлены обетованным Святым Духом, Который есть залог наследия нашего, для искупления удела Его, в похвалу славы Его» (Еф. 1:13,14).

Пусть ваше тело отражает Его славу. «...вы не свои? Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших... которые суть Божий» (1 Кор. 6:19,20).

И даже ваши страдания. «Дабы обилие благодати тем большую во многих произвело благодарность во славу Божию» (2 Кор. 4:15, см. также Иоан. 11:4).

Твой успех воздает Богу славу. «Чти Господа от имения твоего» (Пр. 3:9). «И богатство и слава от лица Твоего» (1 Пар. 29:12). «...Ибо Он дает тебе силу приобретать богатство» (Втор. 8:18).

Твои проповеди, твое спасение, твое тело, твои страдания, твой успех — все провозглашает Божью славу. «И все, что вы делаете, словом или делом, все делайте во имя Господа Иисуса Христа, благодаря через Него Бога и Отца» (Кол. 3:17).

Он наш источник. Мы Его зеркала. Он есть свет. Мы отражатели. Он Автор проповеди, а мы лишь транслируем ее. Лежим в Его сумке и ждем своего часа. А когда Он берет нас в руки, принимаемся за работу. И опять же потому, что не мы в центре Вселенной, а Он.

Маленькое зеркальце помогло спастись мистеру Твиду. Так пусть же и Бог использует нас, чтобы спасти миллионы.

Позади — лента пыльной дороги. Под седлом — загнанный жеребец. Впереди — километры пути. В сердце — решение, твердое как кремень.

Прищурил взгляд. Стиснул зубы. И вперед. У гонцов «Pony Express» лишь одно задание: доставить послание быстро и в полной сохранности. У фирмы полно преимуществ: самые быстрые лошади, самые худые всадники, самые удобные седла и карта кратчайших путей. Даже сумка для завтрака у них наилегчайшая.

Нанимают только самых выносливых. Способен обуздать коня? Переносить жару? Скрыться от грабителей и выстоять в снежную бурю? Предпочтение молодым и сиротам. Счастливые избранники получают 125 долларов в месяц (для 1860 года неплохие деньги), служебный кольт, легкое ружье, яркую красную рубаху, синие брюки и восемь часов на то, чтобы покрыть расстояние в восемьдесят миль. И так шесть дней в неделю.

Тяжелая работа, хорошая зарплата. Но люди готовы платить за доставку сообщений.

Апостолу Павлу наверняка понравилась бы «Pony Express». Ему, так же как и этим всадникам, было доверено послание.

«Я должен и Еллинам и варварам, мудрецам и невеждам» (Рим. 1:14). Павел пишет церкви в Риме. У него для них есть послание. Ему, как и курьерам «Pony», доверили важное божественное сообщение — Евангелие. Для Павла ничто не имеет такого значения, как Евангелие. «Ибо я не стыжусь благовествования Христова, — пишет он дальше, — потому что оно есть сила Божия ко спасению всякому верующему» (Рим. 1:16).

Павел живет ради того, чтобы распространять Евангелие. Что о нем подумают люди, вопрос второстепенный. Иначе зачем ему представляться рабом? (см. Рим. 1:1). Что они подумают о Христе, вот что важно! Проповедь Павла не о себе самом. Его послание — о Христе.

Как трудно нам сохранять такое отношение! Разве не случается нам откровенно халтурить, проповедуя? Так и подмывает вставить пару слов про себя.

Один молодой человек работал гидом в художественном музее. Его должностная инструкция состояла из одной лишь строчки: «Отвести людей к картинам, ответить на их вопросы и отойти в сторону». Поначалу он справлялся. Сопровождал посетителей к шедеврам в старинных рамах, называл имена авторов и исчезал.

«Это Моне», — объявлял парень и отходил. Народ охал и ахал, иногда задавал пару вопросов. Насмотревшись Моне, они шли к следующему полотну, и все повторялось. «Это работа Рембрандта», — сообщал гид и опять отходил. Люди склонялись над картиной, рассматривали, изучали. А он просто стоял чуть поодаль.

Все просто. Не работа, а удовольствие. Молодой человек очень ею гордился.

Даже, можно сказать, слишком гордился. Довольно быстро он забыл об отведенной ему роли и почему-то решил, что люди приходят в музей смотреть на него. Вместо того чтобы отходить от картин в сторонку, он вставал к ним как можно ближе. Пока все охали и ахали, он улыбался: «Рад, что вам понравилось!» Грудь колесом, довольный румянец на щеках. Порой даже говорил «спасибо», словно принимая благодарность за шедевр, который создал совсем не он.

Посетители на комментарии гида не обращали никакого внимания. Но они не могли столь же спокойно отнестись к его телодвижениям. Находиться чуть поодаль от полотна казалось парню теперь неправильно. Он вставал все ближе и ближе. Вот он уже рукой поглаживает раму, а его торс закрывает часть холста. В конце концов он стал загораживать собой картину практически полностью. Люди должны были разглядывать его, а не произведения искусства. Гид начал прятать от посетителей то, что должен был показывать.

Но тогда уже вынуждено было вмешаться руководство. «Музей существует не ради тебя, Макс, — сказал начальник. — Не заслоняй собой наши картины».

Сколько раз ему пришлось напоминать мне об этом? Я должен был представлять произведения искусства, но был все время искушаем ставить их в тень собственной персоны.

Впервые я получил предложение проповедовать в двадцать лет. «Можешь что-нибудь рассказать на молодежном собрании?» — спросили меня. Речь шла не о крусейде в миллионном городе. Всего-то десяток подростков в молодежном лагере на западе Техаса. Я был новичком в вопросах веры, а значит, новичком и в том, что касалось ее притягательной силы. Я рассказывал свою историю и — о Боже праведный! — они меня слушали!!! Один даже подошел ко мне после моего выступления и сказал что-то вроде: «Прямо в точку!» Я приосанился, и ноги уже готовы были сами пойти и поставить меня рядом с каким-нибудь шедевром.

С тех пор в подобных ситуациях Бог дает мне легкий подзатыльник.

Некоторые читатели не понимают, о чем я. Огни рампы никогда не манили вас. А ваше любимое место Писания — слова Иоанна Крестителя: «Ему должно расти, а мне умаляться» (Иоан. 3:30). Да благословит вас Господь! Молитесь за всех нас, остальных. Мы, ужасные «аплодисментоголики», виновны во всем нижеследующем: забота о собственной репутации; громкое пение; стремление выглядеть стильно; стремление выглядеть круто; цитирование книг, которых никогда не читали; щеголянье греческим, которого никогда не изучали. Я думаю, дьявол специально тренирует своих демонов, чтобы они шептали нам на ушко фразу: «А что люди о тебе подумают?»

Убийственный вопрос. Да какая разница, что они о нас подумают? Какая разница, что они подумают о Боге? Бог ни с кем не делится Своей славой (Ис. 42:8). В следующий раз, когда понадобится подзатыльник, чтобы согнать тебя со сцены, вспомни: ты лишь одно звено в цепи, и не такое уж важное.

Не согласен? Ну что ж, обсудим вопрос при участии апостола. «И насаждающий и поливающий есть ничто, а все Вог возращающий» (1 Кор. 3:7, курсив автора).

Вспомни других посланников, которых использовал Бог.

С Валаамом говорил осел (см. Чис. 22:28). Фараона испугала змея, превратившаяся в посох (см. Исх. 7:10).

Бог использовал тупых коров, чтобы преподать людям урок о почтении, и большую рыбу — чтобы обличить взбунтовавшегося проповедника (см. 1 Цар. 6:1-12, Ион. 1:1-17).

Бог может все сделать без нас. Мы лишь экспедиторы Его сообщений, послы Его доброй воли. Но вовсе не потому, что столь умны.

И в проповеди Евангелия центральное место отведено не нам. Когда мы думаем иначе, Бог гневается. Иисус сурово предупреждал музейных гидов, пытающихся заслонять Его шедевры.

«Когда делаешь что-либо для кого-либо, не привлекай к себе внимание. Ты же и сам видел этих „артистов”, устраивающих молитвенные собрания на улицах, словно представление на сцене; творящих милостыню, пока окружающие смотрят на них; играющих на потребу толпы. Им аплодируют, верно. Но это их единственная награда» (Мат. 6:2, The Message Bible).

Курьеры «Pony Express» вряд ли могли гордиться, что доставленные ими письма порой содержали добрые вести.

Музейные гиды не заслуживают благодарности за работы великих мастеров.

Так и мы, посланники Евангелия, должны не искать аплодисментов, а уклоняться от них.

Дело было в Европе в средневековье. Священник одной деревенской церквушки решил собрать прихожан по какому-то специальному случаю. «Приходите все вечером, — говорил он односельчанам. — Будет особая проповедь об Иисусе». Люди пришли. Удивительно, но алтарь даже не был освещен, свечи не зажжены. Что ж... Они направились к скамьям, уселись на привычные места. Самого священника, впрочем, тоже не было видно. Вскоре, однако, прихожане услышали его шаги. Он вышел вперед, подошел к распятию на стене и зажег свечу. Ни слова не говоря, осветил пронзенные ноги Иисуса. Потом зажег еще свечку рядом с рукой Христа и еще одну — напротив, у другой руки. Свет озарил залитое кровью лицо и терновый венец. Затем священник резко дунул, погасил огонь и распустил собрание.

Может, больше ничего и не надо.

Может, и меньше не надо тоже.

Одна американская компания выпустила на рынок отличный сухой кекс. Для приготовления не требовалось никаких добавок. Ни яиц, ни сахара. Просто налей в порошок воды, засунь в духовку, и дело в шляпе. Готовься к пиршеству!