Влияние умерших -- на жизнь близких

Сто лет тому назад, в г. Владимире, у Зо­лотых ворот, была парикмахерская некоего Павла Васильевича Карова. У этого парикмахера в Москве был родной брат Сергей Каров, тоже парикмахер. Брат этот Сергей на пятой неделе Великого Поста заболел и умер. Его родная сестра, тотчас сообщила о смерти его брату Павлу во Вла­димир. Но так как железной дороги в то время ещё не было, а распутица и бездорожье были страшные, то Па­вел Васильевич не смог приехать на похороны к брату. Наступила Пасха. В первый день праздника, часов около десяти вечера, Каров прилёг на диван и безотчет­но задумался.

Вдруг отворяется снаружи дверь и входит в комнату -- покойный Каров, брат Павла, который, пере­крестясь пред иконами, подошёл к Павлу и сказал: «Хри­стос воскресе, Паша!».

Тот страшно испугался, но когда Сергей подошел по­целоваться, Павел ответил ему: Воистину воскресе, -- и поцеловались. Затем по­койник сел рядом с братом на диван.

— Мать наша тебе кланяется, ей там хорошо, -- ска­зал явившийся брату. Мать умерла несколько лет тому назад.

— Да ведь ты. Сережа, умер -- спросил Павел брата.

— Да, действительно, я умер.

— А как же ты пришёл?

— А нас отпускают.

Кое-как ободренный Павел Каров встал, взял трубку, положил табаку и, закурив ее, предложил брату; но Сер­гей отказался, сказав: «У нас не курят». Не веря своим глазам, Павел начал тихонько ощупывать сюртук Сергея и оценивать, какого он качества. Оказалось, что сюртук был драповый, известного покроя., и у Павла не осталось более сомнения, что перед ним сидит именно его брат Сергей.

Побеседовав, Сергей изъявил желание пойти домой и, выйдя от Павла, направился прямо к церкви Николы За­рядного, где в колоннах паперти и скрылся совершенно.

Во время беседы с Павлом, Сергей рассказал ему: «Когда меня похоронили, то сестра, забрав всё мое добро, до настоящего-то не добралась. У меня в сундуке -- двойное дно, и сделано так неза­метно, что не зная, его нельзя найти. Вот ты и возьми себе этот сундук; в нем положено -- сто пятьдесят рублей и расписка князя Голицына за год за бритье. Он тебе деньги выдаст». Таким образом, Павлу Васильевичу ос­тавалось только проверить сказанное братом.

В воскресенье на Фоминой неделе он выехал в Мос­кву. Явившись к сестре, похоронившей Сергея Василь­евича, Павел расспросил о последних днях брата, а рав­но и о том, в чем брат был похоронен. Сестра рассказа­ла, что она положила брата в сюртуке таком-то, манишке такой-то, словом, она подтвер­дила всё то, что видел сам Павел на брате. Затем, справляясь о том, по-христиански ли брат окончил жизнь, получил ответ, что он был соборован маслом, исповедан и приобщен Святых Тайн накануне смерти.

Сестра показала пустой сундук брата. Павел попросил у неё этот сундук себе на память и сестра отдала его. Привез Павел Васильевич сундук в свой номер и стал осматривать его дно. Действитель­но, оказалось, что очень тонкая доска сверху дна -- при­винчивалась к настоящему дну и поднималась, а под нею оказались ассигнации на сумму ровно полторы сот­ни рублей и расписка -- на девяносто рублей князя Голи­цына. С этою распискою Павел Каров явился к князю и тот, не сказав ни слова, выдал ему девяносто рублей.

Об этом происшествии Павел Васильевич со­общил своему духовному отцу Гавриилу Ястребову. Отец Гавриил задумался над этим явлением. Спустя не­которое время, о. Гавриил пришел к Карову со Святою водою и вновь просил рассказать об этом собы­тии, Павел Васильевич охотно повторил этот рассказ. Вскоре Павел Васильевич тяжко заболел и позвал к себе своего духовного отца. Желая вновь узнать истину, о. Гавриил в третий раз спросил Карова, правду ли он, Каров, рассказывает о яв­лении ему брата Сергея? Тогда Павел Васильевич, ука­зывая на святые иконы и помня близкий смертный, час, удостоверил отца Гавриила, что все сказанное о явлении ему брата Сергея есть правда, и что ему не было нужды вводить о. Гавриила в заблуждение, что беседа и христосование с мертвым была -- абсолютно реальным случаем.