Понятие об уголовном преступлении в римском праве

В общем виде преступления по римскому публичному праву разделялись на традиционные (с. ordinaria) и нетрадиционные, или чрезвычайные (с. extraordinaria).

Различие было не содержательным, а формально историческим. Первые, традиционные, были предусмотрены старым правом (jus vetus) и прежде всего законами в строго определенных наименованиях и строго формализованном содержании инкриминируемого действия, а все дальнейшие дополнения в понимании данного преступления или аналогичного действия не должны были выходить за рамки первоначальных определений, иногда весьма случайных. Вторые, чрезвычайные, были в юридическом смысле созданы постановлениями императоров и не придерживались каких бы то ни было строгих формальных категорий, эти преступления допускали смягчение или отягчение ответственности в зависимости от разного рода обстоятельств. Другое основание для различия этих классов преступлений заключалось в том, что традиционные преступления предполагали в качестве наказания только ту меру, какая была предписана древним законом, где впервые устанавливалась наказуемость данного действия. Преступления чрезвычайные предполагали свободное усмотрение судьи в вынесении меры наказания, следуя общим предписаниям права:

«В настоящее время тому, кто разбирает crimen extraordinaria, разрешается выносить такой приговор, какой он хочет — или более тяжкий, или более легкий — с тем, чтобы не выйти за пределы умеренности».

Тем самым этот класс преступлений предполагал более сложную оценку наказуемого действия — не только по факту преступления, но по совокупности субъективных и объективных обстоятельств его совершения.

Уголовная квалификация правонарушения предполагала выяснение совокупности обстоятельств, в равной степени важных для признания действия преступным: causa, persona, loco, tempore, qualitate, quantitate, уголовная квалификация (т.е. повод, личность, место, время, свойство, объем содеянного, последствия).

В общем виде личность преступника (или субъект преступления) не обязательно идентифицировалась с человеческой личностью: преступления не могли совершать только боги (в христианскую эпоху субъектом преступления мог быть признан дьявол, действующий через чье-либо посредство). Могли быть преступления, совершенные животными, но уже отдельный вопрос составляло дальнейшее применение наказания. В узком смысле при оценке личности преступника следовало иметь в виду, «мог ли он совершить преступление, не совершал ли преступлений в прошлом, действовал ли сознательно и в здравом уме». Иначе, главное внимание уделялось фактически содеянному и отношению преступника к этому содеянному, а также тому, представлял ли преступник общественно опасную личность вообще. Среди других обстоятельств оценки преступления качество и общественная опасность действия также представлялись наиболее существенными для уголовной квалификации и вынесения последующего наказания.

Преступление в римском праве было строго индивидуализированным действием: не признавались преступления, совершенные сообществом или в группе; в последнем случае каждому участнику группы вменялось в вину собственное наказуемое законом деяние. Преступным было только активное действие: нельзя было, в традиции римского права, совершить преступление бездействием; это в свою очередь выражалось и в специфическом понимании уголовно-правовой вины как обстоятельства, важнейшего для оценки личности преступника и вынесения ему возможного наказания. В целом ряде правонарушающих действий специальное качество субъекта преступления также было существенным для квалификации действия как преступления: например, женщины или дети не могли быть преступниками по обвинению в «посягательстве на конституцию», не гражданин Рима не мог быть субъектом должностных преступлений и т.д. Другие специальные условия оценки преступлений определялись видом действия в зависимости от условной правовой их классификации.