Путь назад

— Алис, проснись.

Рядом с кроватью сидел Ким, и осторожно гладил меня по руке. Я посмотрела на него, и та тоска, что душила меня во сне, улетучилась, в считаные мгновения. Я улыбнулась и села в кровати.

— Конверт уже принесли, нам пора уходить. Нужно добраться к порталу, до темноты.

— Уже? Так не хочется.

— Понимаю. Я люблю бывать у Аска. А сейчас, когда у него поднялось настроение, от твоего подарка, с ним еще приятнее проводить время. Но медлить не стоит, собирайся, быстренько перекуси, и выходим. Я соберу вещи.

Когда я спустилась, Кима не было. Аск сидел в кресле, у камина и гладил гладкое крыло Лиисы. Увидев меня, он тут же поднялся и подошел ко мне. Он немного смущался, и как то глупо улыбался. Мне было забавно за ним наблюдать. Взрослый мужчина, смущенно теребил какой-то сверток в руках, стоя перед шестнадцатилетней девочкой. Я едва не рассмеялась, но с дрожью в коленях поняла, что это прощание, и мне стоит плакать.

— Алиса, я очень благодарен, за все и понял, что обрел друга в твоем лице. Позволь ответить тем же.

Он протянул мне в руки сверток. Я незамедлительно его развернула. Там лежал кулон, на кожаном шнурке. Это перышко. Перо из белого металла. Оно было так искусно сделано, что казалось, если я сожму его по сильней, то оно искрошится в пыль, или помнется.

— Спасибо Аск. Оно прекрасно.

— Не так прекрасно, как твой подарок, — улыбнулся Аск обернувшись в Лиисе. — Надеюсь, оно принесет тебе счастье, поможет вернуться домой и будет напоминать обо мне.

— А я надеюсь, что еще хоть раз увижу тебя. — к горлу подступил ком, я не хотела с ним расставаться. Я хотела вернуться домой, или хотя бы к брату. Но не покидать Виела. Так непривычно едва узнав человека, настолько к нему привязаться всей душой.

— Подойди сюда, и не смей плакать. Ты не та, что будет плакать из-за такой глупости.

Аск взял меня за руку, потянул к себе и крепко обнял. Было так хорошо, так уютно в его объятиях. Не хотелось уходить. Не хотелось оставлять одного. В голове рисовались картины, как он днями и ночами, сидит один в своем доме. Как смотрит на огонь в камине, пьет вино и гладит, сидящую на жерди, Лиису. Мне будет его не хватать, каждый день, каждый час.

— Не хочу оставлять тебя одного.

— Теперь я не один, благодаря тебе, не переживай. Если будет возможность, я буду посылать тебе письма, и я надеюсь, ты тоже будешь писать? Отправляй их Варфаарцам, а они отправят их мне с первым же заданием, в моих краях.

— Я буду тебе писать, часто. Обещаю.

Я отступила назад и вытерла слезы. Аск засмеялся. Не знаю, что его так рассмешило, но глядя на него меня разобрал смех. Когда вниз спустился Ким, он в кое то веки поднял брови, а не нахмурил их.

— Что вас так рассмешило?

Мы оба отмолчались и каждый начал заниматься своим делом. Аск накрывал на стол, я забрала свое платье и ушла переодеваться. Кулон я сразу повесила на шею и встала возле зеркала. Перо было необыкновенно красивым, оно словно капля серебряной краски, блистало у меня на груди. Я провела по нему кончиками пальцев, и улыбнулась. Этот подарок очень грел душу, и не только своей красотой, а тем, из чьих рук я его получила.

Мы быстро перекусили, я взяла в дорогу еще пару булочек и яблок, на случай если будут непредвиденные, длительные остановки. Мы вышли на террасу, Аск нес Лиису на своей руке, обмотанной какой-то тряпицей. Они подружились очень быстро. Птица ни разу даже не попыталась улететь от своего нового хозяина. Первый раз, года она положила свою блестящую головку на его палец, все было сказано о них наперед. К Аску невозможно относится иначе. Как только видишь его первый раз, ты уже готов ему вверить все свои секреты, и себя самого в придачу. Он невольно улыбался, глядя на нее. Как только его взгляд скользил мимо нее, в уголках рта начинала проскальзывать сначала ухмылка, потом широкая, довольная улыбка. Это грело душу.

Солнце еще не приблизилось к круглым крышам домов, но его свет уже начинал искриться и озарять все алым цветом. Мы спустились на пыльную дорогу и повернулись к лавке, Аск вскрикнул и поднял руку вверх, прекрасная Лииса расправила огромны крылья и взмыла в небо.

— Она проводит вас, вместо меня. — он широко улыбался, но глаза были печальны.

Ком стоял в горле, мне так сильно не хотелось уходить отсюда, ведь может, я больше никогда его не увижу. Я неуверенно подняла руку и помахала, улыбаясь через силу. Аск ответил на жест, Ким тоже махнул ему рукой.

— Еще увидимся! — крикнул вдогонку, и мы двинулись в дорогу.

В этот раз шли быстрее, молча, и все время оглядывались. Но как не старались, мы упустили из вида, наших преследователей. Почти у самого портала, на нас напало трое мужчин, под предводительством женщины. И не просто женщины, а той рыжеволосой всадницы, что встретилась нам, как только мы попали сюда. Они вышли из-за зарослей у дороги, поэтому бежать обратно не было смысла. Один схватил меня, но сколько я не брыкалась, так не высвободилась. Хотя трижды смогла ударить обидчика довольно сильно, и один раз он меня едва не выпустил из рук, но рыжеволосая женщина крепко ухватила меня за волосы. Ким же дрался как одержимый, портал был в двух шагах от нас, и сдаваться без боя не намеревался. Он смог довольно резво вывести из строя одного бойца, но второй оказался проворнее. Здоровяк швырнул парня на землю, словно котенка. Ким озверел от обиды и злости, он начал молотить кулаками нападавшего, но тот и тогда не собирался отступать перед мальчишкой. Он увернулся от очередного удара, и что есть сил, ударил Кима в грудь. Вот тогда я почти вырвалась, но бессильно повисла на собственных волосах. Мужчина крепко сжимал руку, от боли я не чувствовала запястья. Тогда Ким еле встав, вынул из-за пазухи белый сверток и присвистнув, бросил вверх. И только тогда я заметила, что все это время над нами кружила и кричала Лииса. Брошенный Кимом сверток, она поймала словно долгожданную добычу, и быстро унеслась в сторону города. Я тогда и не озадачилась, тем как умна эта птица.

Соперника Кима, его выходка разозлила еще больше, он взвыв кинулся вперед головой, на еще не пришедшего в себя парня. Ким упал навзничь, под этой здоровой тушей, и больше в этот бой уже не поднялся. Нас связали и погрузили на, спрятанных в кустах, лошадей, как добычу и везли по лесу, пока не стемнело. Дорогу запомнить я не смогла, как не смогла и оглядеться посмотреть как много всадников. Судя по грохоту и голосам, с нами была повозка, одна как минимум, и людей было гораздо больше, чем нам показалось на дороге.

Добравшись до какой-то поляны, меня сняли с лошади, развязали и бросили в клетку. В ней было еще минимум человек шесть или восемь. Я сразу прильнула к прутьям, высматривая Кима. Его словно вещь, сбросили на землю, мужик, сделавший это, о чем-то сильно ругался, глядя на недвижимое тело. Невысокая, светловолосая девушка, в серой, грязной накидке, принесла ведро воды, которое мужик тут же опрокинул на Кима. Его отправили в ту же клетку, где была я. На поляне виднелось еще три, с пленными. Но в основном здесь стояли палатки, шатры и несколько стоянок под открытым небом, внутри которых уже горели костры.

Я подползла к Киму и помогла сесть. Он все время тряс головой, и бил себя ладонью в лоб, из-за всех сил стараясь прийти в себя. Я обратилась, к забитому, седому мужчине.

— Зачем нас здесь держат?

Он выпучил на меня глаза и прижался к прутьям, быстро затараторил, на каком-то непонятном языке, и отмахиваясь от меня руками.

— Он вас не понимает, или делает вид. Чтобы дубовики от него отстали.

Я обернулась на голос. Подле нас сидела женщина, ей было едва ли сорок. Крепкая, с широким лицом, полными губами, но тонким носом. Она сидела в самом углу клетки, укрывшись, порядком поистрепавшимся, засаленным пледом, и смотрела на нас.

— Дубовики? Это те, кто нас поймал?

— Нет, дубовики этим не занимаются. Вас поймали вочилы. Они приняли вас за шпионов.

— Приняли? Так вы так не считаете?

— Думаете, я глупая? — ухмыльнулась она и смахнула, почти полностью седую, прядь с лица. — Вы даже не знаете в чьем вы плену. И пытались заговорить с чурилом, да они же никогда не знали мирского языка. У каждого чурила, язык свой.

— А как же они с другими общаются?

— Чурилы? А зачем им общаться?

Меня ее вопрос отчего-то поставил в тупик. Хотелось узнать, для чего им вообще нужен язык, если на нем говорит лишь он сам. Но не о чурилах сейчас стоило ее спрашивать.

— Как им доказать, что мы не шпионы?

— Доказать? Думаете, им это нужно? Они вас допросят, потом когда им это наскучит, они начнут вас пытать, а потом отрубят голову. Никто не станет слушать ваших доказательств.

В ушах зашумело, я еле помня себя от страха обернулась к Киму, тот внимательно слушал незнакомку, потом перевел взгляд на меня. В глазах была злость и искорки отчаяния.

— Пусть только попробуют. — он обнял и прижал меня к себе. — Они не причинят тебе боль, Колючка, я обещаю.

Почти всю ночь я не спала, лишь ненадолго задремала под утро. Ким примостился рядом и крепко спал. Мне было страшно, и я не могла найти себе места. Всю ночь я еле слышно шептала, как молитву, имя Лорда Виела. На него была последняя надежда, и надежда на то, что Лииса донесет конверт до него.

Утро выдалось пасмурным, блеклые лучи едва пробивались до поляны, через плотные, серые облака. Было холодно, я жалась к спящему Киму, надеясь хоть немного согреться. Меня уже не знобило, меня лихорадило, от холода. К нашей клетке подошел, проходящий к стоянке с костром, охранник. Это был пожилой, тучный, усатый мужчина. Он снял с плеч свой плащ и протянул его мне.

— Спасибо. — прошептала я ему еле слышно.

В ответ он виновато опустил глаза и пошел дальше. Не знаю, зачем он это сделал, и почему молча, но я ему была очень благодарна. Плащ пах костром и табаком. Я накрыла себя, и Кима. И только тогда у меня получилось уснуть, но я проспала не дольше часа, как нас подняла охрана. Крепкий, высокий мужчина, со шрамом через все лицо, вразвалочку подошел к клетке. Он был серьезен и сосредоточен, внимательно осматривал каждого из нас. Когда его холодный, расчетливый взгляд остановился на мне, я думала что сломаю руку Кима, в которую вцепилась, надеясь видимо, что мне это поможет.

— Тебя хочет видеть Маэль.

Один из сопровождавших его стражников, открыл клетку. Я согнувшись поползла к выходу, как могла, пыталась не показать своего страха, но сердце готово было пробить грудную клетку, и сбежать от нахлынувшей паники. Когда меня, взяв под руки, повели прочь, я услышала глухой удар позади. Все обернулись. Ким сидел на коленях у прутьев, прижав правую руку к груди, с разбитых костяшек на пол капала кровь. Может мне показалось, в его глазах стояли слезы, и помимо этого, они были полны злости и ненависти. В них было столько ярости, что сердце сжималось от одной мысли, что он может сделать, если вырвется на свободу. Нет, мне было жаль не его соперников, а самого Кима. Любого человека мучает, когда либо, сожаление. И если учесть, что он чуть не убил Алишера, тогда на пляже, неизвестно, что он может натворить в этот раз, и как сильно его будет терзать за это совесть.

Меня подвели к красному шатру. Людей на улице почти не было, в основном стражники собирались вокруг костров, и разговаривали в полголоса. Утренний ветерок пронизывал насквозь, но дрожала я вовсе не из-за него. Уходя в этот мир, я думала, что стала бесстрашной, а сейчас я понимала, на сколько, я жалкая, и трусливая. У палатки мы замерли, я сжала окоченевшие кулаки и посмотрела вперед, страж отодвинул полог. Глаза озарил неяркий свет, и повеяло теплом. Меня бесцеремонно пихнули вперед, я упала на колени, полог позади, шурша, опустился. Я не решалась поднять глаза, сидела на коленях, опустив низко голову и ждала. Кто-то мягкой поступью направился в мою сторону. Я набрала полную грудь воздуха, в голове была только одна мысль «бежать».

— Поднимись.

Сердце рухнуло куда-то в пятки. Да я же знаю этот голос! Я быстро подняла голову, передо мной, живой и здоровый, теребя рыжую бородку, стоял, ни кто иной, как Рома. Увидев меня, он, округлив глаза, бросился меня поднимать.

— Алиса?!

— Я… — я едва не плакала от счастья.

Он крепко обнял меня.

— Как я рад, что встретил тебя. Но зачем ты здесь?

Я отступила от Ромы, вспомнив, что нам сулила та женщина в клетке.

— Это ты, что делаешь, здесь?

Рома осекся, взял меня под руку, повел к столу и усадил рядом, на стул. Сам сел напротив и сложив руки перед собой, начал шепотом.

— Когда я попал сюда, я очутился в центре заварушки. Трое здоровяков избивали парня. Я вступился. Их спугнула стража города. Но парня серьезно ранили. Он отдал мне письмо и просил его отнести в этот лагерь. Я не знал тогда, что здесь ждали не только письмо, но и его самого. Меня приняли за него. Теперь я Хал Марис, сын военачальника. Того, кто был здесь до меня, казнили. Я его замещаю. А знаешь в чем самая большая беда? Человек, с которым я должен был поговорить, по заданию, их враг. А еще я обязан допрашивать, пытать и убивать, всех кого они поймают. И знаешь? В этом нет никакого смысла, и необходимости. Так у них заведено! — Рома схватился за голову. — Я как могу, отсрочиваю пытки и тем более казни. Мне нужно уговорить совет как можно скорее идти в наступление на Долиган, чтобы взять в плен того человека, допросить и бежать, пока они не поняли, что я самозванец. Если получится, я уговорю их выступить сегодня вечером или завтра, ранним утром, и в суматохе, постараюсь тебя освободить.

— Я здесь не одна.

— А с кем? — Рома откинулся на спинку стула и нахмурившись потер руки.

— С Кимом. — на мои слова он подскочил и хлопнув ладонями о стол, радостно улыбнулся.

— Он тоже здесь? Он тоже в клетке?

— Да, мы были почти у портала, когда нас поймали. — я готова была заплакать от обиды.

— Вы уже выполнили задание?

— Теперь уже нет. Ким бросил конверт, который нужно было доставить, его унесла Лииса. Если она вернулась к Виелу…

— Лорд тоже здесь? — перебил меня Рома и встал из-за стола, видно было, как он озадачен, и пытается как можно скорее найти решение.

— Да, его лавка стоит в Торограде. И конверт возможно там, если она его донесла. И Аск наверно переживает.

— Кто эта, Лииса?

— Птица, — заметив округленные от удивления глаза Ромы, я пояснила, что это наш подарок.

Мы замолчали, Рома не сводил с меня глаз и все улыбался.

— Я так рад тебя видеть. Не думал, что мы еще встретимся, — он сел на край стола, скрестив руки на груди. — Жаль, что при таких обстоятельствах. Обещаю, я сделаю, все, чтобы вы вернулись на Песчаный остров.

— Спасибо Ром.

— А сейчас я первым делом отправлю посыльного с письмом, к Аску, и что бы он забрал ваш конверт. Потом соберу собрание о выступлении.

Он вдруг вскочил и схватил с лежанки толстый плед и сунул мне в руки.

— Это все, что я пока могу для вас сделать. Передай привет Киму.

У выхода Рома снова обнял меня. Я была безумно рада увидеть в этой палатке не мучителя, а своего друга. Он относился ко мне с такой бережностью и добродушием, как к младшей сестре. Я хотела скорей вернуться в клетку, успокоить Кима. Сказав ему, что со мной все хорошо, и что там Рома, и он нам поможет бежать.

К вечеру полил сильный дождь, мы прятались с Кимом под промокшим пледом и ждали вестей от Ромы. Кима конечно, обрадовала новость о том, что верховодит здесь наш друг, и что мы скоро сбежим, но он продолжал оставаться очень хмурым и недовольным. На все мои расспросы отмахивался, либо просто молчал. Его руку, разбитую о прут, я помогла перевязать обрывком своего подола, кости вроде были целы. Как только мне начинало казаться, что он изменился, Ким снова менял свое обличье. Я никак не могла, и уже особо не пыталась понять какой он на самом деле человек. Просто смирилась с тем, что нам еще долго с ним идти рука об руку.

С утра принесли две сухих булки на всех, и больше за весь день мы так и не ели. Когда уже совсем стемнело, в лагере началась какая-то суматоха. Мы с Кимом решили, что наступление все же состоится и ждали Рому.

— Беда наступает. — вдруг заговорила та полная женщина. — Снова начинается война, в которой нет, не правых не виноватых. Да защитят нас боги. — и больше она не проронила не единого слова.

— Рома все это заварил, а когда мы уйдем, — я повернулась к Киму. — война продолжится, и будут гибнуть и страдать, невинные люди. Только ради того, что бы мы могли выполнить задание и вернутся домой.

— Если они мудры, они закончат воевать, так же быстро, как и начали. А если глупцы, то их не жалко. — он лишь махнул рукой и отвернулся от меня.

— Не говори так, — это было больше похоже на мольбу, нежели утверждение. — они люди, в конце концов, у них есть семьи.

— Алиса! Знаешь, сколько я повидал таких «людей»?! — вскрикнул Ким и обернувшись вдруг осекся и продолжил чуть мягче, — Не забивай себе голову их бедами, позаботься о себе.

— Это жестоко. — пробурчала я себе под нос и отвернулась от него.

Моей спины что-то коснулось, я обернулась, за клеткой стоял Рома, в длинном черном плаще с капюшоном. Он прошел вдоль клетки, достал испод полы связку массивных, ржавых ключей, перебрал их в руке и отпер замок.

— Уходите быстро! — скомандовал он.

Люди, находящиеся в клетке бросились врассыпную. Мы вышли последними, Рома вновь запустил руку под плащ, достал походную сумку и протянул Киму.

— Там немного хлеба, и письмо. Идите в сторону холма стоящего у дороги, там увидите куда вам идти дальше. Наступление хоть и будет в другой стороне, все же бегите сейчас как можно быстрее и спрячьтесь в лесу, хотя бы на пару часов. И берегите себя.

— Спасибо Ром, я снова тебе должен. — Ким протянул Роме руку, тот пожал ее в ответ и улыбнулся.

— Всегда рад тебе помочь. А теперь бегите, пока охранники не спохватились.

Мы уже направились в сторону леса, как Рома вдруг окликнул меня и направился быстрым шагом в мою сторону. Его рука крепко ухватила мою, и потянула к себе. Тут случилось, то, чего я совсем не ожидала, тем более от Ромы. Он поцеловал меня. Его губы были горячими. Я замерла с широко раскрытыми глазами, и не знала, то ли оттолкнуть его, то ли обнять.

Он отошел сам, и улыбнувшись, посмотрел в глаза.

— Я напишу, как вернусь.

Я кивнула. И не могла сдвинуться с места, глядя как Рома быстрым шагом удаляется вглубь лагеря.

— Алиса! — раздался из-за спины злой окрик Кима.

Я тут же, как подстегнутая сорвалась с места и резко развернувшись, побежала за ним следом. Кровь внутри закипала, не от бега, или страха погони, а от поцелуя Ромы. Мне отчего то хотелось разрыдаться и отнюдь не от счастья. Рома был очень красивым, добрым, заботливым. Но не его поцелуя я ждала. Вернее его от Ромы я вообще не ждала, он мне был как брат, и я никак не думала, что все обернется так. Может я одна этого не замечала? Может об этом говорил Алишер? Может наша дружба и выглядела как нечто большее? И Рома воспринимал ее, как нечто большее? Но ведь я воспринимала все…

Я упала в грязь, запутавшись в подоле платья, Ким подхватил меня за руку и потянул за собой. И только сейчас я услышала позади крики людей. За нами была погоня. Рядом, просвистев, и едва не прихватив клок моих волос, в ствол толстого дерева вонзился маленький кинжал. Я еле сдержалась, чтобы не взвизгнуть, подхватила подол и припустила быстрее. Ветки хлестко врезались в кожу, обжигали, пару раз я едва не лишилась глаз. Ноги скользили по мокрой листве и сырым корням. Я уже задыхалась от бега. С самого детства я ненавидела спринтерство, и «догонялки» были моей самой нелюбимой игрой. Бывало, что мне хотелось пробежаться, ведь это выглядело иногда так легко, и свободно, но стоило начать, как я тут же останавливалась и снова ненавидела это дело. И в этот раз я готова была умереть, но очень хотела остановиться, как вдруг краем глаза заметила, как Ким заваливается на бок, и падает в грязь. Сердце в ужасе замерло в это мгновение. Я развернулась, он лежал, схватившись за ногу, из икры торчала, маленькая, черная рукоять. Внутри все похолодело, я закинула его руку себе на плечо и попыталась поднять. Тяжеловес из меня никудышный, я упала на колени, после его попытки встать, но все же поднялась снова на ноги, и помогла Киму. Быстро оглядевшись, увидела справа от нас, небольшой овраг и потащила Кима к нему. От страха я не чувствовала ни боли ни усталости, только дрожь, казалось, что еще немного и каждую мышцу моего тела сведет судорога, от напряжения. Мы буквально свалились в него, там оказалась небольшая ниша, под подмытыми корнями, большого дерева. Я вползла туда, и помогла влезть Киму. Мы сидели тихо, прижавшись, друг к другу наверно больше часа, пока голоса совсем не стихли. Кинжал вынули, на счастье он был совсем короткий, и больше похожий на декоративный, нежели на боевой. Сделали жгут, и перевязали рану куском моего, многострадального, подола. Руки тряслись, я почти до крови искусала губу, пытаясь, успокоится и взять себя в руки. Все это время мне так нужны были слова поддержки, или хотя бы какие-нибудь нелепые шутки, отвлекающие хоть на секунду от происходящего, но Ким не обронил ни слова.

Небо прояснилось, и луна хорошо освещала холм, к которому мы двигались. Ночью шансы попасться, уменьшались в разы. Мы шли тихо, практически крались, через густые заросли, и молились чтобы не напороться на голодного хищника. На холм взобрались часа через два, нашего пути, там было прохладно, и гулял ветер. Я все время ежилась и терла себе руки, подъем нас нисколько не разгорячил, мы очень устали, замерзли и хотели есть. Вдобавок ранение Кима, сделало его совсем слабым, он то и дело спотыкался на ровном месте, ругался под нос, и шел дальше, немного пошатываясь, а на мои предложения о помощи, молча отмахивался. Все мысли сейчас занимали только мечты, о теплой ванной, мягкой постели, и кружке чая, с большим куском хлеба… а лучше мяса.

Когда мы подошли к порталу, я не сразу поняла, что мы на месте. Только когда Ким присел возле невысокого, кособокого камня, я вспомнила, что именно от него начался наш путь. Небо на востоке уже начинало светлеть. Скоро взойдет солнце, и Аск пойдет выпить кофе, а может только соберется спать, погладив перед сном гладкие перья Лиисы. Рома с победой возвратится в лагерь, допросит, кого нужно и вернется на Каменный остров, и все пойдет своим чередом. Я глубоко вдохнула, утренний, прохладный воздух и мысленно попрощалась с Лордом Виелом, и пожелала удачи Роме, из-за всех сил надеясь, что я их еще увижу.