Материал речи

Прежде чем говорить, нужно иметь, что сказать. Чем больше знаешь, тем больше в состоянии что-нибудь сказать. Конечно, из этого вовсе не следует, что большие познания уже служат ручательством хорошей речи. Если бы это бы­ло так, то все наши великие ученые были бы хорошими ораторами. Но в действительности как раз этим ученым очень трудно сообщить из запаса своих знаний что-нибудь такое, что произвело бы действие. Это объясняется просто: кто годы, десятки лет вращается в какой-нибудь области науки, тот склонен предполагать запас познаний в этой области также у всех других. Объяснения, основанные на подобных предположениях, не возбуждают у тех, у которых этих познаний нет, ни интереса, ни разумения. С другой стороны, играют жалкую роль те, над которыми Гете насмехается, как над людьми „с ко­роткой кишкой", людьми, у которых заметно, что то, о чем они говорили вечером, они сами восприняли только утром.

Без основательного знания материала никто не может сказать действительно хорошую речь. Человек, в основатель­ных знаниях которого слушатели убеждены, произведет впечатление даже в том случае, если форма не вполне со­вершенна. В этом смысле уже Аристотель говорит в своей «Риторике»: «Только доказательства существенны, остальное дополнение». И старик Каток, который ненавидел эллинское красноречие, казавшееся ему только игрой слов, предостере­гал: «Будь господином материала; тогда выражение само со­бой найдется». Кто действительно владеет материалом, у того мысли и слова сами по себе располагаются в должном по­рядке. То, что оратор действительно понимает, он может, обыкновенно, и выразить понятно. Слушатели в большин­стве случаев тонко чувствуют, есть ли в мельнице речи зерно или она стучит так громко лишь потому, что она пуста.

Кто в качестве оратора хочет поучать других, тот, пре­жде всего, должен учиться сам, должен неустанно работать над своим самообразованием.

Самообразование имеет своей базой книгу. Читать кни­гу надо умеючи. Поверхностное, механическое, чтение при­несет мало пользы. При чтении нужно соблюдать следующие правила: 1) Продумать и уяснить себе прочитанное.

2) Со­ставить конспект книги, то есть кратко изложить ее содержа­ние своими словами.

3) Выписать основные положения автора. При каждой выписке нужно делать пометки, откуда она взята. Выписки надо сохранять, так как они могут когда-нибудь понадобиться. Лучшевсего делать их на отдельных листках одинакового форматами, по мере накопления, группировать по однородным вопросам.

Особенно в двух областях каждый, желающий принять участие в общественной жизни, должен иметь определенный запас материала: в области собственной профессии и в об­ласти народного хозяйства.

Ваше слово, как в тесном кругу ваших товарищей по работе, так и в более широких кругах ваших сограждан будет иметь совершенно иной вес, если каждый, даже ваш противник, должен будет признать, что в своей профессии вы дельный че­ловек и что вы в состоянии свое личное хозяйство держать в порядке. В противном случае, вам справедливо скажут горь­кие слова Гейбеля: «Вы хотите мир носить на плечах, а не в состоянии держать в порядке свой собственный очаг».

Что же касается области народного хозяйства, то это такая область, в которой постоянно старая связь разрушается и заключается новая,— область, которую можно в продол­жение всей жизни изучать, не достигая все же вполне исчерпывающего суждения обо всех отдельных явлениях.

Однако не следует страшиться выступать с речью в какой-либо области лишь потому, что, может быть, суще­ствует в данной области какой-нибудь вопрос, который еще не вполне изучен.

Гражданин не обязан и даже не имеет возможности быть совершенным знатоком в каждой области. Если он уяснил себе главные, основные мысли и умело изложил их слушателям, то этого вполне достаточно, так как слушатели обыкновенно и не требуют, чтобы оратор излагал что-либо со всеми подробностями.

По этому поводу иной осторожный человек возразит: «Конечно, в лекции нет необходимости говорить обо всех по­дробностях; но что мне делать при свободном обмене мне­ний, если меня спросят о подобной подробности»? Из-за бояз­ни перед такой возможностью нередко оставляется серьез­ная попытка, за которой при удаче последовали бы еще мно­гие хорошие работы. Это возражение неправильно. Кто добро­совестно работал в той или иной области, тот знает обыкновенно больше, чем большинство слушателей, и поэтому мо­жет не опасаться вопросов о каких-либо подробностях.

Если же действительно зададут такой вопрос, на который оратор не может ответить, то он должен откровенно признаться в этом. Если в речи, в общем, даны доказательства хорошего знания дела, то такое признание нисколько не повредит оратору.

К этому прибавляется еще одно замечательное явление, которое, наверное, все действительно хорошие ораторы наблю­дали: некоторые затруднения, которые при подготовке мучили и казались совсем непреодолимыми, часто с быстротой молнии освещаются и разъясняются сами собой во время лекции. Произнесенное слово действует не только извне, но и внутрь; оно, придавая мыслям, так сказать, телесную жизнь, разделяет и соединяет эти мысли и часто самым неожи­данным образом выясняет всю их связь.

При выборе материала оратор должен сообразоваться с тем, какую цель преследует его речь. Есть три вида речей:

1) Речи, действующие только на ум слушателя и преследую­щие цель разъяснения предмета. (Сюда относятся, например, научные лекции, информационные доклады, отчеты и т. п.)

2) Речи, имеющие целью привлечение сторонников. (Сюда от­носится большинство так называемых парламентских речей).

3) Речи, ставящие своей задачей подействовать на волю и чув­ства слушателей и побудить их к определенным действиям.

(Примером таких речей могут служить так называемые ми­тинговые речи).

Следует, однако, заметить, что строгого разграничения между указанными видами не существует. Если мы рассмотрим речь, принадлежащую к какому-нибудь одному из этих видов, то в большинстве случаев увидим, что в ней содержатся также и элементы, свойственные другим видам. Нельзя, конечно, ус­тановить шаблон, какого вида речь (1-го, 2-го или 3-го) нужно выбрать. Здесь главную роль играет темперамент оратора. Один имеет такие способности, что он лучше умеет произно­сить свою речь спокойно-поучительно, между тем как дру­гой, приводя практические примеры, делает свою речь край­не занимательной, наглядной и легко понятной или, вплетая в нее историю, рассказы и несколько сильных боевых ло­зунгов, с легкостью проводит своих слушателей через неко­торые „мертвые" пункты речи.

При собирании материала для речи первого вида оратор должен обратить особое внимание на то, что бы найти дока­зательства для выдвигаемых им положений. Чтобы получить необходимый материал для доказательств, оратор прежде все­го должен рассмотреть свою тему со всех сторон. Важно, что­бы он, во всяком случае, имел в виду могущие возникнуть возражения и противоречия и подумать об их опровержении.

Если собран остов речи, следовательно, то, что оратор хочет сказать слушателям, если расположены в порядке тя­желые балки доказательств, то нужно будет собрать и по­полнить материал для постройки своей речи.

Прежде всего оратор должен дать определение того пред­мета, о котором он хочет говорить. Если предмет сам по себе выяснен, то нужно будет стараться изобразить его в связи с другими предметами. Прежде всего, нужно будет ближе выяснить причину и следствия по отношению к предмету. Иногда бывает полезно сравнить предмет, о котором идет речь, с другими предметами.

Если, таким образом, собран и просеян материал, ко­торым целесообразно будет пользоваться для речи 1-го ви­да, то еще раз нужно будет сделать общий обзор и еще раз продумать весь материал, затем получше усвоить его и только тогда делать дальнейший шаг, а именно найти те средства, которые нужно применять при речах второго вида, то есть при речах, в которых желаешь привлечь слушателей к какому-нибудь делу.

Какие ораторские средства применяются в речи, чтобы привлечь слушателей? Прежде чем ответить на этот вопрос, мы должны подумать: почему нельзя ограничиться логиче­скими доводами, вытекающими из познания истины по от­ношению к какому-нибудь предмету, но нужно стараться еще расположить слушателей в пользу дела?

Если бы человек руководствовался только разумом, то достаточно было бы показать ему истину, чтобы тотчас убедить его согласиться с требованиями, которые ставит нам познание истины. Однако, оратор должен бороться не толь­ко против невежества и заблуждений, выясняя истину, но и против сопротивления воли. Поэтому он нуждается в даль­нейших средствах.

Бели оратор хочет воодушевить каким-нибудь делом и привлечь к нему, то ему, прежде всего надо заручиться рас­положением слушателей. Трудно добиться успеха, если слу­шатели не уважают оратора и не имеют к нему никакого доверия. Если оратор хочет приобрести и сохранить это до­верие, то он должен стараться, чтобы характер его речи был во всех отношениях нравственно безукоризненным. Кроме то­го, он должен иметь еще так называемый ораторский такт.

Ораторский такт требует, чтобы в речи не было ничего такого, что могло бы оскорбить чувства слушателей, Этого, конечно, нельзя влить, как через нюренбергскую во­ронку; ораторский такт должен быть прирожденным. Не требует особого подчеркивания, что, безусловно, нужно из­бегать в речи личных колкостей, которые оказывают свое действие часто только после речи.

Ораторское -приличие требует, чтобы избегали этих подводных камней, которые становятся большой опасностью для многих ораторов. Тщеславие оратора, стремление блеснуть и нравиться, некоторая напыщенность и деланность в голосе, в мине[5], в игре жестов[6], часто отталкивают, в то время, как оратор, может быть, думает, что этим он дает своим пораженным слушателям что-то особенное.

Оратор должен при своей лекции всегда помнить, какое положение он занимает. Он не должен ни в чем унижаться, но также не должен быть и высокомерным. Особенно важно, чтобы оратор говорил по возможности меньше о самом себе. „Я слышал - говорит Цанбрехер — об одном ораторе, которому очень хотелось, чтобы крестьяне выбрали его делегатом. Может быть, бессознательно он говорил во время своей речи о своих заслугах, которые он, будто, уже имеет в области сельского хозяйства (он не особенно долго служил в каком-то сельскохозяйственном обществе) и говорят, что в конце речи он совершил ту неосторожность, что выставил себя в качестве самого подходящего представителя избирательного округа. Хотя ему, в его присутствии, из вежливости говорили комплименты, но, наверное, он был бы не очень обрадован, если бы ему пришлось услышать истинное мнение, которое потом высказывалось о нем. Если бы этот человек проявил немного побольше скромности, то он оказал бы себе и своему делу большую услугу. Не следует думать, что крестьянские слушатели — наивные люди; тот, кто знаком с деятельностью крестьянских собраний и прочими видами общения кресть­янства, с его обычаями и привычками, воззрениями, и суж­дениями, согласится со мной, если я скажу, что здесь не­ловкостью можно испортить столько же, как и в собрании образованных людей".

Оратор должен сообразоваться со своими слушателями, с их положением, национальностью, обычаями, наклонностя­ми, образованием и т.д. Нельзя говорить перед крестьянами, как в Академии Наук, но было бы большой ошибкой, если бы оратор в какой бы то ни было форме дал понять, что он говорит, ведь, „только перед крестьянами".

Иногда приходится возражать против мнений присутствую­щих противников, выставляя эти мнения неправильными. В дан­ном случае необходимо самым тщательным образом сохранить ораторское приличие и воздержаться от грубых выходок. В обращении с противником узнается тонко чувствующий оратор.

Ораторское приличие должно быть верховным, основ­ным законом также в речах о личностях, при похоронах, юбилеях и т. п. Подобно тому, как слушатель отталкивается речью, которая содержит одни ходульные похвалы, нельзя ожидать ничего хорошего также и от речи, содержащей чрез­мерное порицание в неподходящем месте. Чувство меры и благородный такт никогда не должны быть упущены из виду.

Вместе с ораторским приличием, не должна оставаться без внимания также и ораторская осторожность. Осторожность не­обходима, например, в тех случаях, когда приходится порицать слушателей. Оратор гораздо скорее достигнет цели, если из порицания будет проглядывать не враждебность, а любовь и благожелательность по отношению к порицаемому слушателю.

Особая осторожность требуется в том случае, если среди присутствующих имеются противники дела, которые не принимают каждое слово на веру, а следят за речью, как строгие критики.

К средствам возбудить и привлечь относится, прежде всего, возбуждение личного интереса; особенно ясно нужно подчеркивать важность темы для слушателей, для их мате­риальных и идейных интересов.

Перейдем теперь к рассмотрению средств третьего вида. Относительно этих средств, прежде всего надо заметить, что они не должны применяться по одному шаблону. Напротив, вид речи, состав аудитории, особенности самого оратора, время и другие обстоятельства не должны быть упущены из виду, ибо, как раз при применении средств 3-ей катего­рии легко могут получиться результаты, противоположные тем, к которым стремились.

Какие средства имеет оратор в своем распоряжении, чтобы воодушевить? (Кое-что о возбуждении душевных эмоций[7] у слушателей). Уже раньше было указано, что оратор должен действовать не только на у и слушателя, но также и на его волю. Если средства второго вида имеют уже целью привлечь и заинтересовать слушателей, то оратор­ские средства третьего вида должны вызвать эмоцию и на­правлять их волю.

Различают сильные и мягкие эмоции, между которыми, конечно, существует много оттенков. При выборе душевных эмоций нужно быть очень осторожным, чтобы не вызвать, как уже было сказано, противоположное тому, к чему стре­мились.

Аффект[8] должен быть приспособлен к особенностям и к таланту оратора, а также и к особенностям слушате­лей. В одном случае слушатели горячего темперамента, в другом трезвы, холодны, расчетливы и свободны от всяких страстей. Было бы ошибкой произносить горячую, полную темперамента речь перед людьми, которые по своему харак­теру крайне спокойны, даже недоверчивы.

Если вы намереваетесь вызвать в слушателях эмоции, то нужно, прежде всего, заботиться о том, чтобы не начи­нать страстную речь вдруг (без перехода), но подготовить к дальнейшему слушателей постепенным повышением аффекта.

Иногда бывает необходимо побороть или понизить ду­шевные эмоции, уже существующие в слушателях. Это можно сделать двояким образом: или постараться вызвать у слушателей противоположные эмоции, которые положат преграду эмоциям существующим, или же, если слушатели возбуждены, обратиться к простому, ясному языку разума, избегая всяких страстных выражений; тогда возбуждение слушателей, наверное, понизится.

Важным ораторским средством является возбуждение любви, удивления или благодарности к лицу, которое уже имеет большие заслуги (прямые или косвенные) по отноше­нию к слушателям. Но при этом нужно, прежде всего, иметь в виду то, что упоминание с похвалой о каком-нибудь за служенном человеке не должно выливаться в форму лести, так как, в противном случае, слушатели могут легко прий­ти к тому выводу, что оратор, вероятно, имеет какую-нибудь особую причину для этого.

Особенно удачно можно применять аффекты: желание, радость и надежду. Если слушатели уже долгое время стре­мились к чему-нибудь и если возбудить в них еще более горячее желание и сильную надежду, что желаемое будет достигнуто, то, наверное, это вызовет эмоцию в слушателях. Конечно, не нужно возбуждать никаких ложных надежд; здесь опять надо соблюсти верховный закон ораторского искусства—говорить только правду.

Если известно, что в той или иной местности, среди того или иного круга людей достигнуто что-нибудь особен­но дельное, то целесообразно сообщить об этом слушателям, чтобы вызвать в них стремление к подобным же достижениям.

Вместе с этими радостными эмоциями существуют так­же и такие, которые имеют своим источником какое-нибудь зло. Сюда относятся: ненависть, страх, гнев, недовольство, возмущение, сожаление, стыд, раскаяние, презрение и т. п. Возможно, что с точки зрения ораторского искусства, воз­буждение, вызванное последними душевными чувствами, гарантирует больший успех речи; однако, не следует из личного тщеславия вызывать у слушателей дурные эмоции.

Ненависть возбуждается указанием на то, как неблаго­роден, позорен и опасен поступок.

Страх возбуждается указанием на угрожающую опас­ность, гибельные следствия для счастья, чести и жизни.

Ненависть, недовольство или возмущение — чувства, вызванные дурным действием или состоянием, которое нуж­но устранить. Например, возмущение недостойными поступка­ми человека, его нравственным упадком, незаслуженным ува­жением и благополучием, которым он пользуется, в то вре­мя как нередко более достойные люди живут в несчастии и унижении. Здесь очень часто дело переносится на личности, и процессы об оскорблении являются «милыми" послед­ствиями подобных ораторских отступлений.

Более прекрасная эмоция, чем вышеуказанные, есть возбуждение сострадания, то есть огорчения по поводу не­счастного положения другого. Сожаление особенно легко возбуждается указанием на то, что достойный сожаления чело­век не по своей вине попал в несчастье.

Возбуждение стыда и раскаяния есть аффект, который, хотя и очень редко, все же помогает исправлению случай­ных соучастников из среды слушателей. Конечно, в этом случае оратор должен выступать крайне тактично и осто­рожно, чтобы не навлечь на свою голову гнева собрания. Очень трудно порицать кого-нибудь, не вызывая озлобле­ния, и поэтому крайне необходимо, чтобы порицание было произнесено в форме, в которой легко замечается, что ора­тором руководила любовь к своим слушателям и стремление устранить нежелательное явление. Но, прежде всего, пори­цание должно быть кратким и серьезным и не должно быть вколачиванием морали, результаты чего могут оказаться противоположными желаемому.

Как уже было упомянуто раньше, возбуждение эмоций не должно быть внезапным, непосредственным, а должно вводиться медленно и постепенно. Оратор должен стараться всегда создавать переход к отдельным аффектам, чтобы его речь не оказалась «ухабистой».

Date: 2015-06-06; view: 469; Нарушение авторских прав