Маска из шелка и греха 4 page

Она продолжила работу, в оба глаза следя за «гремучкой», пока ни покинула охотничью территорию змеи. Вот и первая одинокая скала. Внезапно донеслось звяканье уздечки. Торнбулл! Они ближе, чем можно было ожидать. Свернула ли погоня в скалы или все еще едет по реке?

Нет, до спасения далеко! Она сохраняла спокойствие и продолжала стирать следы, поднимаясь все выше и выше. Даже если Торнбулл и доберется сюда, он не сумеет обнаружить это тенистое убежище. Уф, кажется, все! Она стерла последний отпечаток лошадиного копыта и отбросила прочь клубок травы.

Тор сидел в тени, опершись спиной о скалу. Девушка опустилась на колени и пощупала его лоб. Жара еще не было. Достав из седельной сумки фляжку, она дала юноше пить и предупредила:

– Погоня рядом. Ни звука!

Тор кивнул.

– Я осмотрю вас.

Он кивнул головой.

– Но сначала лошади. – Хармони вышла наружу и умоляюще погладила конские морды.

Если лошади заржут, все будет кончено. Девушка быстро стреножила их, сняла седла и уздечки, не забывая время от времени поглядывать на Тора. Казалось, ему не стало хуже. Управившись с лошадьми, она вымыла руки водой из фляжки и села рядом.

Хармони положила руку ему на грудь, ощутила под ладонью ткань, покрывшуюся жесткой коркой, и пала духом. Безнадежно. Он потерял слишком много крови. Нет, не следует опускать руки! Она отвела полы пиджака, принялась бережно расстегивать рубашку и увидела обнаженную грудь юноши, поросшую золотистыми волосами, его загорелую кожу и тугие мускулы. С шеи спускалась толстая золотая цепочка, на которой висел золотой медальон.

– Ну, что скажете? – хрипло спросил он. – Я еще попрыгаю?

Она поглядела на него снизу вверх. Голубые глаза Тора искрились смехом.

– Не вижу ничего смешного.

– Ну, если бы все обстояло так плохо, как вам кажется, я просто сюда не добрался бы.

– Не тратьте силы понапрасну, – посоветовала она, снимая с себя шейный платок и смачивая его водой из фляжки, затем отодвинула пиджак и рубашку и принялась осматривать рану.

Плечо! От облегчения Хармони одолела такая слабость, словно это она, а не он, потеряла несколько литров крови… Ощутив прикосновение руки к своему плечу, она подняла глаза.

– Что, скверно?

Девушка улыбнулась и покачала головой:

– Нет. Слава Богу, рана в плече. Большая потеря крови, но в целом счастливо отделались. Пуля прошла вскользь.

– Отлично. – Он потянулся к Хармони, сбросил с нее повисшую на шнурке шляпу и тихонько провел кончиками пальцев по шее. – Вы в чем‑то испачкались.

Это прикосновение заставило ее вздрогнуть и перехватить его руку.

– Это кровь. Ваша кровь.

Голубые глаза юноши потемнели.

– Я вас пометил. Значит – отныне вы моя женщина.

Краска залила ее щеки. Что он говорит?

– Неправда, мистер. Это вы мой заложник.

– Значит, в ваших интересах помочь мне выжить.

Она кивнула.

– А знаете, что говорят про пленных? – продолжил Тор.

– Нет.

– Что пленивший рано или поздно сам станет пленником…

Он провел по ее губам большим пальцем, а когда те раскрылись, просунул палец между ними.

Девушка притронулась языком к подушечке. Ее охватило непонятное, но непреодолимое желание ощутить ее вкус… В тот же момент она поняла, что сделала ошибку: Тор тяжело задышал и вспыхнул, как порох.

Хармони схватила и отвела его руку, продолжая удерживать ее между ладонями. Она несколько раз глубоко вздохнула. Если бы можно было всю жизнь не разнимать рук, держаться за него как за спасательный; круг, не отпускать его!

– Нехорошо, Хармони…

Она смотрела на Тора, с трудом сдерживая слезы. Каким‑то образом он преодолел ее защиту. Нельзя было допускать этого.

– Я хочу перевязать вашу рану. Не мешайте мне…

– А если помещаю?

Не отвечая, она решительно отвела его руку, снова намочила платок и принялась тщательно промывать рану, запретив себе думать о плотских желаниях. Опасность по‑прежнему висит над ними, и нельзя думать ни о чем, пока они с девочками не имеют крыши над головой. И тем более не следует думать о греховной связи с этим мужчиной.

Состояние раны удовлетворило ее. Могло быть куда хуже. Она вынула из седельной сумки длинный лоскут чистой ткани и горшочек с целебной мазью.

– Будем надеяться, это поможет от инфекции.

– Спасибо.

Накладывая мазь, девушка смотрела ему в глаза. Слава Богу, опасные огни потухли. Она задрала на Торе рубашку, чтобы перебинтовать грудь, и в который раз залюбовалась крепкими мышцами, гладкой кожей… Тепло его тела ударило ей в голову. Как хочется обнять его, погладить, хочется, чтобы он ласкал ее… Но нельзя. Он заложник.

Хармони завязала узел, сполоснула и вытерла руки.

– Джесмин положила нам вяленого мяса и хлеба. Давайте поедим. Вам надо подкрепиться.

– Пожалуй, я непрочь, – согласился Тор.

Выражение его глаз красноречиво говорило о голоде, но еда тут была ни при чем.

Пряча мазь на место, она разрешила Тору опустить рубашку. Все будет в порядке. Правда, для излечения потребуется какое‑то время, но сильный, здоровый мужчина быстро придет в себя.

Хармони постелила на землю чистый кусок ткани, разложила еду и села напротив. Не следует повторять ошибку. Надо держаться от него подальше. Она чуть было не потеряла голову, а ведь Торнбулл и его люди крутятся поблизости.

Она откусила кусочек хлеба и только тут поняла, как проголодалась. Можно успокоиться. Если их до сих пор не нашли – значит, они в безопасности. Но ни в чем нельзя быть уверенной, пока не произойдет встреча с девочками. Хотелось бы надеяться, что с ними все в порядке. Со времени пожара они впервые расстались на ночь. Конечно, дети могут сами о себе позаботиться, и все же тревога не покидала ее.

Тор доел хлеб и мясо, запил водой из фляжки и внимательно посмотрел на девушку.

– Не хотите объяснить, что произошло в Лас‑Крусес?

Она отвернулась, глубоко вздохнула, поглядела на лошадей, прислушалась, не приближается ли Торнбулл, тщательно прожевала и проглотила кусок хлеба… Что ему сказать? И нужно ли вообще что‑нибудь объяснять?

– Я ведь тоже участвовал в этом деле. Чем больше я узнаю, тем легче всем нам будет избежать опасности.

Хармони посмотрела ему в глаза. Может, да, а может, и нет. Следует ли довериться ему? Кто знает? Ему и так известно слишком многое. Стоит отпустить его в целости и сохранности, и их жизнь будет у него в руках. Но разве теперь она осмелится причинить ему вред? Чересчур хорошо она знает, что такое боль.

Тор наклонился к ней.

– Я хочу помочь и вам, и девочкам. Верьте мне. Стоит вам сказать слово, и я пойду за вас в огонь и воду!

Ее угнетало чувство вины. Он прикрыл ее от пуль, дал возможность спастись. Девушка тяжело вздохнула. Она так устала от борьбы, от постоянного бегства, от необходимости защищать себя и девочек от всех мыслимых и немыслимых опасностей. Наверно, настала пора рассказать ему всю правду.

Она отщипнула еще кусочек хлеба, бросила взгляд на тенистые скалы, озаренную лучами заката безмолвную землю. Все спокойно. Если бы так было всегда! Но разве Торнбулл смирится с этим?

Пытаясь успокоить девушку Тор принялся гладить ее руку.

– Я понял, что они давно охотятся за вами. Почему?

Хармони заглянула Тору в лицо, почувствовала тепло его руки и ощутила, что больше не может в одиночку нести свалившуюся на нее ношу.

– Все началось в Чикаго этим летом.

Она судорожно стиснула руки и приступила к рассказу, восстанавливая в памяти пламя, запахи, звуки, страх, боль потери и их превращение в преступников.

Тор молча слушал, не сводя глаз с ее лица и крепко сжимая руку Когда Хармони умолкла, юноша привлек ее к себе. Захваченная врасплох, девушка упала к нему на грудь, услышала болезненный стон и попыталась освободиться.

– Ничего, все в порядке, – пробормотал он, положил ее голову на здоровое плечо, обвил рукой талию и принялся гладить по волосам. – Хармони, вы больше не одна. Отныне можете рассчитывать на меня.

Она не сопротивлялась, покоренная его теплом, силой, уверенностью в себе, но знала, что это ненадолго. На мужчин нельзя положиться. Разве что на минутку, пока она не справится с приступом слабости. На самом деле ей не нужен ни он, ни кто‑нибудь другой. И все же. Как сладко освободиться от бремени…

Тор пытался справиться с гневом. Всю жизнь он был джентльменом, заботился о женщинах, даже случайных и мимолетных знакомых. Каким же чудовищем надо быть, чтобы сжечь сотню женщин и детей и пытаться убить тех, кто спасся из огня!

Но можно ли верить ее словам? Может, эта ловкая мошенница, привыкшая обводить вокруг пальца честных людей, просто морочит ему голову?

Гладя тонкие пальчики Хармони, юноша осознал, что стремление поверить ей диктуется лишь голосом его тела. Он желал ее так, как в жизни не желал ни одну женщину. Но это было не просто вожделение. История с семью сиротами не могла быть выдумкой. Почему он все же не воспользовался возможностью бежать, предоставившейся в Лас‑Крусес? Просто, как дурак, поддался инстинкту желанию защитить красивую женщину!

Вот что он сделает. По возвращении надо будет нанять в Чикаго сыщика, чтобы тот раскопал правду об этой дикарке и ее детях. А сам он тем временем удовлетворит бушующее внутри влечение. Получив желаемое, он сможет вернуться к прежней жизни. Тор обернулся к девушке. Ему еще не доводилось спать с преступницами.

Хармони погрузилась в его голубые глаза и, загипнотизированная, не смогла отвести взгляд. Их тела горели как в лихорадке и требовали того, что она не могла себе представить. Он наклонил голову и уставился на ее рот. Ей хотелось освободиться, выскользнуть из его объятий, но еще больше хотелось ощутить прикосновение его губ.

Когда это произошло, она ощутила вспышку неистового наслаждения. Но это продолжалось недолго. Воспоминание об ужасе матери перед отцом, о жестокости Торнбулла заставило ее отшатнуться. Она вырвалась из объятий Тора и сильно ударила его по лицу. Звон пощечины эхом отразился от стен их убежища.

Тор поднял руку, потрогал щеку и укоризненно покачал головой.

– Достаточно было просто сказать «нет»…

Она дышала, словно после долгого и быстрого бега.

– Вы не понимаете. – с трудом вымолвила девушка, – Мужчины думают, что с женщинами вроде меня можно делать что угодно, потому что у нас нет ни семьи, ни денег, ни друзей, которые могли бы нас защитить. Почему мы должны нуждаться в защите? Почему все мужчины – хищники? Почему они держат нас в бедности и издеваются над нами? Нам нужно только одно: чтобы за хорошую работу платили столько, чтобы на эти деньги можно было прожить!

– Я не хищник. Я даю столько же, сколько и беру. – Он погладил раненое плечо. – Не понимаю, что я такого сделал.

– Ничего особенного. Вы хотели притронуться ко мне.

– Любой нормальный мужчина хотел бы этого.

Она снова ударила его.

– Не смейте оскорблять меня! Не смейте делать из меня игрушку! Я не уступила ни Торнбуллу, ни другим, хотя стоило согласиться, и у меня были бы еда, обувь и теплое пальто на зиму. И вам я не собираюсь уступать, даже за все ваши деньги!

– Не вздумайте ударить меня еще раз, Хармони, – хмуро предупредил Тор. – Хоть я и джентльмен, но если вы будете корчить из себя недотрогу, придется обращаться с вами по‑другому! Я думал, что сказал вам комплимент. Вы действительно очень соблазнительная леди.

– Леди! – фыркнула Хармони. Ее карие глаза блеснули как два агата. – Никогда я не была леди. Но и потаскушкой не была тоже. Вы забыли, что я преступница? Вы мой заложник. Мне все еще нужны деньги, чтобы защитить девочек, и я так или иначе получу их.

– В жизни не встречал такой женщины!

– Тысячу раз встречали. Я ничем не отличаюсь от других. – Она яростно поглядела на Тора. – Мужчины ограбили меня и девочек, но они заплатят за это. Деньгами и кровью!

– Моими деньгами и моей кровью?

– Если понадобится, да!

– Но если Торнбулл действительно виноват, то ему и платить.

– Действительно? – гневно выдохнула она. – Что значит «действительно»?

– У меня нет никаких доказательств, кроме ваших слов. А вы сами назвали себя преступницей.

Хармони гневно прищурила глаза:

– Мое честное слово – все, что у меня осталось. За двадцать шесть лет я ни разу не солгала, и вы не смеете обвинять меня.

– А мне двадцать один.

Она оторопела от удивления:

– Так вы моложе меня?

– Это не имеет значения. Я мужчина.

– Не думала я, что вы еще…

– Я мужчина, черт побери!

Она глубоко вздохнула:

– Вы слишком молоды, чтобы думать обо мне.

– Что бы вы сказали, если бы мы поменялись ролями? Я был бы слишком стар для вас?

– Это совсем другое дело.

– Вовсе нет!

Тор снова взял ее руку, и Хармони не отняла ее даже тогда, когда юноша принялся водить по ее кисти кончиком большого пальца. Эта ласка вновь заставила ее задрожать. Зачем он возбуждает ее, зачем разжигает в ней чувственность? У нее было множество причин прогнать его, не доверять ему, выкинуть его из своей жизни. Но стоило ему прикоснуться к ней, и все вылетело у нее из головы, кроме желания без конца отдаваться его ласкам.

– Хармони, я хочу помочь. Позвольте мне сделать это.

Вырвав руку, она бешено поглядела на него.

– Все это выглядит так, словно я сама липну к вам! А мне только и нужно, что забрать девочек и уехать отсюда. Но для этого нужны деньги. Нам нужно срочно бежать дальше. – Она сжала кулаки. – Я так надеялась, что этот налет будет последним!

– Мы можем поехать в другой город и послать телеграмму оттуда.

– Нет! Торнбулл видел нас. Теперь он посадит своих людей во все местные телеграфные конторы, предупредит полицию и будет ждать. Они видели мое лицо. И ваше тоже.

– Мне нечего бояться.

– Нет, ничего не выйдет. Придется ограбить еще один поезд. Потом я уведу «Банду бешеных малолеток» на запад, а вы сможете продолжить путь, если пообещаете никому не рассказывать о нас.

– Значит, вы поверили мне?

– Должна поверить, иначе мне придется убить вас.

Он пристально посмотрел ей в глаза:

– И вы способны на это?

Она закусила губу.

– Хотелось бы. Но едва ли…

Тор покивал и широко улыбнулся:

– Да, пожалуй, здесь нам не развернуться. Но в Тусоне мы бы нашли помощь.

– Нет.

– Хармони, прислушайтесь к голосу рассудка! Ни вам, ни девочкам не найти более безопасного места. Мы спокойно доберемся до Тусона, если будем избегать оживленных дорог. А потом мы сможем…

– Нет! У нас с вами нет ничего общего. После следующего ограбления наши пути разойдутся.

– Значит, переубедить вас невозможно?

– Все это было задумано еще в Чикаго.

– Тогда я помогу вам ограбить поезд.

– Что?!

– Я сказал…

– Я слышала. И думать не смейте! Не впутывайтесь в это дело. Кто‑нибудь увидит вас, и вы угодите прямиком в тюрьму. Это слишком опасно… – Она запнулась, представив себе, что он опять рискнет жизнью. – К тому же вы ранены.

– Я пойду с вами. Хотя бы для того, чтобы держать лошадей.

Хармони встала и ушла. Она остановилась у входа в ущелье и принялась следить за предзакатными тенями. Как вести себя с этим Викингом? Почему он помог ей, рискуя при этом собственной шкурой? Ведь не из‑за нее же! Всю жизнь она знала, что не принадлежит к тому типу женщин, который способен внушить мужчинам страсть, толкающую их на великие подвиги. Она не была писаной красавицей, не принадлежала к родовитому семейству и не обладала другими качествами, привлекающими мужское внимание. И она никогда не нуждалась в нем, не хотела и не ждала его.

Так почему же Тор Кларк‑Джармон настойчиво считает ее очаровательной, хочет помочь ей и девочкам и стремится овладеть ею? Должно быть, у него есть какой‑то тайный умысел. Как у Торнбулла. Должно быть, все мужчины одинаковы. Если причина кроется в этом, ей следует удвоить осторожность.

Хармони оглянулась. Опершись о скалу, Тор следил за ней. А может быть, все проще? Он был заложником, хотел получить свободу и решил, что обольщение – лучший способ добиться своей цели. А если так, почему бы и не приволокнуться за ней? Возможно, она вызвала в нем подлинное, но не слишком сильное чувство. Он остался наедине с привлекательной женщиной, ощутил желание. Какой мужчина не воспользуется предоставившейся ему возможностью?

Эта мысль заставила ее возненавидеть себя. Девушке хотелось, чтобы ее желали ради нее самой. Что ей пришло в голову? Он младше ее на пять лет, этот богач, этот заложник! Она вела себя как круглая идиотка и знала это. Но жизнь ее была такой одинокой, такой замкнутой! Она никогда не чувствовала себя достаточно свободной, чтобы вызвать в мужчине страсть, и поэтому все происходящее казалось ей чем‑то необыкновенным. Нет, она не имеет на это права. Она не может рисковать судьбой девочек.

Хармони повернулась к Тору.

– Надо отдохнуть. Вы больны. Мы поднимемся на рассвете.

– Придется вам присоединиться ко мне. Ночи здесь холодные, и в моем состоянии…

– Стоп! – Она разозлилась. Ну что за бабник! – У нас есть одеяла.

– Без костра от них не будет никакого толку. – Он махнул рукой в сторону реки. – Вы же не рискнете разводить огонь, верно?

– Да. Наверно, Торнбулл рыщет где‑то поблизости. Мне все равно не уснуть. Я посторожу.

– На всю ночь вас не хватит. Я говорил это раньше, говорю и теперь: вы можете доверять мне.

– А вдруг Торнбулл подкрадется и схватит нас?

– Только индейцы могли бы бесшумно пробраться в эти скалы, а тем троим, которых я видел в Лас‑Крусес, такое не по плечу.

Хармони вынула из седельных сумок скатанные одеяла и развязала их.

– Возьмите оба, если вам холодно.

Она встряхнула одно одеяло, набросила ему на плечи и взялась за второе.

– Я уже провел одну холодную ночь на голой земле. Вы хотите заставить меня проделать это еще раз?

Девушка призадумалась. Ночные заморозки пагубны для человека, потерявшего много крови. Не хватало еще, чтобы он заболел! Даже если бы ему можно было доверять, дежурить в таком состоянии он не сможет. А вдруг он улизнет и сообщит полиции, где прячется «Банда бешеных малолеток»? За их головы обещана награда, а богатых всегда влекут деньги…

Как бы то ни было, она отчаянно нуждалась в сне. Хармони вытянула из сумки длинный кусок сыромятного ремня и решительно шагнула к удивленному Тору. Не обращая внимания на реакцию юноши, она обвязала конец ремня вокруг его запястья со стороны раненого плеча. Это помешает ему освободиться. Впрочем, она действовала осторожно, пытаясь не причинять боли.

– Ну зачем это? – начал было он, но тут же осекся, поняв, что Хармони привязывает второй конец к своему запястью. – Все, я молчу…

Коротко взглянув на него, она насупилась:

– Это совсем не та игра, в которую играют богатые, скучающие джентльмены. Я не хочу, чтобы вы тайком удрали.

– Если вы согреете меня, обещаю не хныкать и не делать попыток к бегству.

– Я вам не вещь! – взорвалась Хармони.

– Конечно нет, – усмехнулся он, показав белые зубы, и приподнял одеяло, чтобы дать ей место рядом с собой.

Она расстегнула портупею с кобурой, положила ее рядом с собой, подальше от Тора, и присела к нему, вновь ощутив тепло и аромат сильного мужского тела. Им предстояла длинная ночь.

Тор набросил ей на колени одеяло и погладил по бедру.

– Почему бы нам не лечь?

– Ложитесь, если хотите, а я не собираюсь….

– Я болен, а лежать без вас нет никакого смысла.

Конечно, он хитрил, но Хармони совсем не улыбалось, чтобы он расхворался к завтрашнему утру, когда нужно будет скакать в убежище.

– Так и быть…

Она положила одеяло на землю, расправила его и повернулась к юноше. Глаза Тора светились лукавством. Он ухватил ее за руку, привлек к себе и откинулся навзничь. Ей ничего не оставалось, кроме как лечь рядом. Они оказались лицом к лицу, но Хармони слегка отодвинулась, чтобы не прикасаться к его телу. Неподвижно лежа с ним под одним одеялом, девушка прислушивалась к ночным звукам.

– Так не пойдет. Мы же договорились.

– Тор, хватит…

– Назовите меня по имени еще раз.

Тепло дыша в ухо, он обнял девушку за талию, привлек к себе и слегка подался вперед. Их тела соприкоснулись… и вспыхнули. Хармони затаила дыхание. Рука Тора принялась гладить ее талию, затем двинулась выше, и вскоре пальцы юноши оказались в опасной близости от ее груди. Хармони туго натянула ремень, а потом схватила его за запястье. Он сменил тактику и принялся нюхать ее волосы.

– Ах, какой аромат! – грудным голосом произнес Тор.

У нее мурашки побежали по спине.

– Как же я усну, если вы все время трогаете меня?

– Еще рано. Вы уснёте позже.

Пытаясь заглянуть ему в глаза, девушка повернулась на спину и тут же осознала, что совершила ошибку. Почти невидимый в темноте, он оперся о локоть здоровой руки, откинул в сторону распущенные волосы Хармони и принялся нежно, чувственно, страстно гладить ее лицо.

– Я должен поцеловать вас. – Кончики пальцев коснулись ее губ. – Я не причиню вам вреда. Верьте мне.

– Нет.

– Тс‑с… – Он приложил палец к ее губам. – Вы тоже хотите этого. Не надо бороться.

– Вы слишком молоды.

– Я достаточно опытен. Что еще вас смущает?

– Вы мой заложник…

– Верно. Значит, вы должны заботиться обо мне, а я за это отплачу вам добром.

– Не верю.

– Поверите. Я сделаю для вас все, что в моих силах.

Он принялся гладить ее шею, затем спустился ниже.

Когда ладонь Тора охватила грудь девушки, Хармони задохнулась и судорожно забилась. Звякнули шпоры.

– Прекратите… – неуверенно произнесла она.

Тор провел большим пальцем по ткани и нащупал напрягшийся сосок.

– Я делаю то, что тебе нравится. То, чего хочется нам обоим.

Хармони положила ладонь на его руку, пытаясь прекратить эту мучительную ласку. Но желание не угасало.

– Я не могу, не могу… Что сказать?

– Скажи «да». – Он прижал горячие губы к ее рту, затем поднял голову. – Я все еще хочу узнать, не шелковые ли у тебя шпоры.

Судорога страсти пронзила ее тело. Зачем она сопротивляется? Хармони глубоко вздохнула, пытаясь прийти в себя.

– Ты заложник…

– Правильно. Я должен исполнять твои приказы. Прикажи мне любить тебя.

Хармони погрузила пальцы в густые волосы Тора, снова прижала к себе голову юноши и так же, как недавно он, стала обводить пальцем четкие контуры его лица, а потом жадно припала к губам.

Застонав от наслаждения, Тор вернул ей поцелуй и принялся гладить груди, ощущая, как внутри разгорается желание. Он поднял голову и посмотрел на нее сверху вниз.

– Целуй меня. Крепче.

И снова губы, эти жадные губы! Тело Хармони напряглось, отвечая его ласкам. Тор воспользовался этим и, не отрывая рук от ее груди, принялся покусывать губы, заставляя ее стонать и метаться.

– Тор, пожалуйста, я…

Стоило ей приоткрыть губы, как Тор вогнал в них кончик языка. Поцелуй становился все более страстным. Юноша повернул Хармони, крепко притиснул ее к себе и обвил ногой. Натянув ремень, связывавший их запястья, он завел руку девушки за спину и прижался грудью к ее соскам.

Наконец‑то она оказалась в его власти! Поглаживая Хармони по спине, он впился в ее рот, ощутил сладость губ, принялся смаковать их вкус. Раненое плечо пронзила боль. Плевать! Ничто не могло отвлечь его от стремления овладеть этой женщиной, стоящей вне закона.

Хармони дрожала от наслаждения, не в силах поверить себе. Никогда ее не целовали и не обнимали так страстно. Никогда раньше она не позволяла мужчине такой близости. Что она делает? Но тело жадно требовало своего, и Хармони не оставалось ничего другого, как возвращать поцелуи с дерзостью, пугавшей ее саму.

Оторвавшись от губ Хармони, Тор удивленно заглянул ей в глаза. Ни одна женщина еще не возбуждала в нем такого желания.

– Я хочу тебя. Сию минуту…

Жар его нетерпения опалил девушку. Стояла ночь, вокруг не было ни души, и теперь им грозила лишь одна опасность, они сами…

– Верь мне, Хармони…

– Нет!

Она пересилила себя, оттолкнула Тора, звякнула шпорами и попыталась встать. Из этого ничего не вышло: девушка забыла про все еще связывавший их ремень. Хармони дернула руку, однако это не помогло. Она принялась неловко распутывать узел, но Тор затянул его покрепче, изо всех сил рванув запястье к себе.

– Нет, так легко ты не уйдешь!

– Я должна. Ты не понимаешь. Мне нужно думать о девочках. Я не могу довериться ни одному мужчине на свете.

Тор откинул голову, несколько раз глубоко вздохнул и снова посмотрел на нее.

– Не бойся, я больше не трону тебя. Но я по‑прежнему твой заложник. Хотя бы полежи рядом. Мы будем греть друг друга.

Хармони запнулась, пытаясь разобраться в себе. Чего она хочет от него? Только не доброты. Скорее ярости. Пусть бы он овладел всеми ее чувствами, заставил забыть об ответственности, о потерях, о боли, затопил собой так, чтобы ничего не осталось – ни прошлого, ни настоящего, ни будущего!

Тор снова обнял ее и привлек к своей груди. Она лежала лицом к нему, и связывал их не столько ремень, сколько чувство. Когда их пальцы переплелись, слезы обожгли глаза Хармони. Как сладко было делить с ним ложе, прижиматься так крепко, словно они – две половинки одного тела…

Девушка зарылась лицом в здоровое плечо Тора, вдохнула его запах и щекой ощутила прикосновение мягкой ткани.

– Спи, Хармони. У тебя был долгий и трудный день. Я покараулю.

Нужно немедленно встать, пока она не уснула и не наделала глупостей. Но стоило сдвинуть голову, как под щекой у нее оказалось что‑то мокрое. Она тут же села, сбросив с себя одеяло.

– Тор, ты весь в крови! Мы потревожили твое плечо!

Она прикоснулась к рубашке. Да, кровь просочилась через повязку. Это она виновата. Где же ее хваленая осторожность?

Тор сжал ее руку.

– Ничего страшного. Я немного полежу, и она остановится.

Как бьется его сердце, как вздымается грудь, какая горячая рука! Зачем ей понадобился этот дурацкий ремень, когда их связывало нечто более крепкое?

– Ах, как нехорошо! Ты заболеешь или истечешь кровью, если не будешь беречься.

– Хармони Харпер, я истекаю кровью с той минуты, когда впервые увидел перед собой свирепую налетчицу. Так что эта царапина для меня пустяк.

– Не шути. Сам знаешь, рана серьезная.

– Какую рану ты имеешь в виду?

– Перестань. Тебе плохо, и в этом нет ничего смешного.

– Если бы ты не колотила меня по груди, я чувствовал бы себя намного лучше.

– Ой!

Хармони отдернула руку, но почувствовала рывок ремня и остановилась. Ему доставляло удовольствие дразнить ее, заставлять чувствовать себя виноватой за все случившееся. Не будь он ранен, это бы не сошло ему с рук. Она отплатила бы ему за насмешки, за приставания, за бесконечные шпильки! Ее губы искривила злая усмешка. Способ мести однажды уже испробован. Он решил, что шпоры у нее шелковые? Вскоре ему придется убедиться в обратном.

– Так ты ляжешь или нет?

– Лягу, – ответила она, поражаясь собственной кротости.

Ну ничего, пусть порадуется, пусть утратит бдительность. Так и быть, ночь она проведет рядом с ним, в тепле и безопасности. Но утром, когда ему станет лучше он увидит, к какой разбойнице попал в плен!

– Хармони.

Девушка прижалась к нему спиной, почувствовала тепло напрягшегося мужского тела и снова улыбнулась. Как приятно, оказывается, играть в эти игры! Раньше она не позволяла себя такой роскоши. Почему от нее следует отказываться и дальше? Разве она не сама себе хозяйка?

– Черт побери, сна ни в одном глазу! – заворочался Тор.

– Он придет, если ты пообещаешь стать хорошим мальчиком, когда заживет плечо.

– А как ты будешь воспитывать из меня хорошего мальчика?

– Конечно плеткой!

Тор тихонько застонал, потянулся к ее груди и принялся ласкать сосок, пока тот не затвердел. Потом он начал покусывать ее за мочку уха.

– Засыпаешь?

– Прекрати! – Она оттолкнула его руку.

Он хихикнул.

– А ты не обращай внимания. Что взять с несмышленыша?

– Не заставляй меня доставать пистолет.

– Уж так сразу и пистолет! Может на первый раз хватит кнута?

– У меня его нет. Не прихватила с собой.

– А я думал, разбойники не расстаются с кнутом.

– Возможно.

– Если у тебя нет кнута, я включу его в список, когда пойду покупать себе одежду.

– Хорошо, купи. Узнаешь у меня, что значит быть заложником.

Он ущипнул ее за мочку.

– Говори все, что хочешь, разбойница, а я знаю твое слабое место.

– Ты знаешь и сумму, которую заплатишь за свое освобождение.

Тор крепко прижал ее к себе:

– Скажи кто‑нибудь раньше, что мне понравится быть похищенным дикой разбойницей, я бы ни за что не поверил.

– А что ты думаешь сейчас?

– Не желал бы ничего другого.

Хармони фыркнула. Ее обволакивало теплом. Что он делает с ней? Почему ей так хорошо? И как ей жить дальше?

Взяв его руку, она погладила каждый палец, подивилась их длине и силе, а потом поднесла ладонь к губам и даже лизнула кончиком языка. Тор шумно вздохнул.

– Если это наказание, я хочу еще.