Глава 4. – Нет. – Рейвен вырвала руку

– Нет. – Рейвен вырвала руку. – Похоже, ты не понимаешь, Слейт. У меня в этом городе дела.

– Как не понять. Я и есть твое дело.

– Нет, это не так.

– Значит, ты задумала стать девушкой Харви?

– С чего ты взял?

– Я устал разыскивать тебя по всему городу.

– Тогда давай договоримся прямо сейчас: ты идешь своей дорогой, я – своей.

– Ты думаешь, что все так просто?

– Конечно.

– Ты же умная женщина, Рейвен. Неужели ты не понимаешь, что происходит?

– Разумеется, понимаю. Тебе нужна женщина, которая провела бы с тобой время, пока ты в Топике.

– Вот именно. Но ты почему‑то упрямишься, хотя чувствуешь то же, что и я.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Тебе нужно доказательство?

Рейвен невольно отпрянула. Ей больше не надо было доказательств того, что Слейт Слейтон вызывает в ней чувства, которые она не в силах контролировать. Что ей нужно, так это быть от него подальше и там и оставаться. Нельзя никому и ничему позволять отвлекать себя от дела.

– Ты привлекательный мужчина, Слейт. Я уверена, что ты и сам это знаешь. Возможно, в другое время между нами все было бы по‑другому, но сейчас у меня…

– …другие дела.

– Верно. Послушай, я собираюсь попозже зайти в «Серебряную туфельку». Может, встретимся там?

– А тебе не опасно появляться там в твоем новом качестве?

Рейвен на минуту задумалась. Похоже, он действительно думает, что она решила поменять профессию. А не подыграть ли ему? Ей это может пойти на пользу. Если она станет девушкой Харви, ему придется отступиться.

– Хорошо, признаюсь. Я хочу устроиться в ресторан Харви. Думаю, мне понравится эта работа, да и люди тоже.

Он кивнул:

– И это хороший способ подцепить богатого муженька, который никогда не узнает о твоем прошлом. Но я‑то знаю, и время от времени буду напоминать тебе об этом.

Рейвен пожала плечами с напускным равнодушием. Леденцы в руке совершенно растаяли и прилипли к ладони.

– Что значит слово одинокого ковбоя из Техаса против моего слова?

– Может, и немногого, но я все же заставлю их задуматься, особенно если приведу еще нескольких мужчин, которые подтвердят, чем ты занималась раньше.

– Не очень‑то благородно, Слейт. А я‑то думала, что ты хочешь стать мне другом.

– Мне это и в голову не приходило.

– Значит, я тебя не поняла, но это не имеет значения. Я собираюсь сегодня попировать в последний раз со своими друзьями, а завтра утром пойду наниматься на курсы Харви. Так что присоединяйся к нам в «Серебряной туфельке». Я хочу посмотреть выступление Маргариты.

– Все в городе этого хотят. Маргарита лучшая певица и танцовщица в округе.

– Значит, встретимся там?

– Не выйдет. Я не намерен упускать тебя из виду ни на минуту.

– Слейт, мне надо переодеться.

– Еще лучше.

– Ты можешь подождать меня в холле моего отеля.

– Я же сказал, что не намерен спускать с тебя глаз.

– Подождешь за дверью.

– В номере.

Рейвен сделала глубокий вдох, чтобы сдержать ярость. Этот человек способен довести ее до белого каления. Она оглядела его с головы до ног и нахмурилась. Что же ей делать? Она просто не может позволить ему догадаться, кто она на самом деле. Придется еще какое‑то время продолжать игру. Закончив расследование, она сможет вернуться домой и тогда избавится и от него самого, и от тех непонятных чувств, которые он у нее вызывает.

– Это будет тебе стоить.

– Что? Просто смотреть, как ты переодеваешься?

– Не хочешь платить, можешь постоять за дверью.

– Если бы я не хотел довести наши игры до конца, тебе ни за что не удалось бы меня остановить.

– Ты, конечно, высокий и сильный, Слейт Слейтон, но тебе ни на минуту не приходит в голову, что я могу сама о себе позаботиться? На твоем месте я не стала бы так зарываться.

– Ах, так. У тебя хватает характера и смелости мне угрожать?

– Это не угроза, а это факт.

– С каждой минутой ты мне нравишься все больше. Ладно. Я заплачу. Сколько?

– Золотой.

– Что?!

– Ты же с самого начала знал, что я стою дорого.

– Но ковбои так хорошо не зарабатывают.

– Тогда подожди за дверью.

Он схватил ее за локоть и потащил по тротуару.

– Обсудим это по дороге в отель. Я не хочу ждать тебя дольше, чем это необходимо.

– Я думаю, что твои затраты не окупятся.

– Как сказать. Обсудим цену еще раз.

– Я сказала тебе, сколько стою, так что никаких обсуждений.

– Да у тебя, как я погляжу, нет сердца.

– Ошибаешься.

– Может, и так. Ты, наверное, составила себе целое состояние, раскручивая на наличные таких ковбоев, как я.

– Если до тебя, наконец, дошло, что я всегда стою так дорого, что тебе мешает раскошелиться на золотой прямо сейчас?

Рейвен очень старалась казаться невозмутимой, хотя вовсе не чувствовала себя уверенно. Если надо, она доиграет эту игру до конца, но она все же надеялась, что та огромная цена, которую она запросила, несколько охладит пыл Слейта, и он останется за дверью. С другой стороны, утешала она себя, если ей придется переодеваться в его присутствии, он увидит не так уж много, ведь на ней останутся корсет, сорочка и нижние юбки.

Какое‑то время они шли молча, потом Слейт, видимо, принял решение:

– Ладно, согласен, хотя ты и запросила слишком дорого.

От удивления Рейвен даже выронила леденцы.

– Ах, Слейт, смотри, что ты наделал!

– К черту леденцы! Я тебе завтра еще куплю. Пусть эти подберут бродячие собаки. Пошли скорее! Мне не терпится попасть в твою комнату.

Рейвен начала было протестовать, но Слейт уже тащил ее но тротуару. Его согласие заплатить золотой привело к тому, что она еще больше занервничала. Она и не подозревала, какие опасности таит в себе профессия частного детектива. Что, если она не сможет удержать Слейта, когда он окажется у нее в номере? Что, если он применит насилие? Правда, у нее есть пистолет. Но она как‑то не могла себе представить, что сможет застрелить Слейта.

– Монету давай сейчас. – Они остановились перед дверями отеля, и она была полна решимости оставаться в образе.

– А потом ты захлопнешь дверь перед моим носом? Я не такой наивный дурачок, как ты думаешь.

– Тогда покажи монету.

– Не беспокойся, она у меня есть. – Слейт достал из кармана кожаного жилета блестящую монету, помахал у нее перед носом и снова спрятал. – Теперь ты готова?

– Пожалуй.

Расправив плечи и высоко подняв голову, Рейвен вошла в холл отеля, хорошо сознавая, что любопытные взгляды постояльцев сопровождают ее и Слейта, пока они идут к лестнице. Оставалось надеяться, что слухи об этом не дойдут до сотрудников ресторанов Харви, нанимающих официанток. Сейчас это было бы весьма некстати. А если бы Слейт Слейтон вообще исчез, она могла бы расслабиться и продолжать заниматься своим расследованием.

Но он не исчез. Он поднимался следом за ней, не отставая ни на шаг. Когда она достала ключ от номера, он вынул из кармана монету. Взглянув на нее, она вставила ключ в замок. Не успела она повернуть ключ, как он ногой распахнул дверь и, сунув ей в руку золотой, втолкнул ее в комнату.

Рейвен зажала монету в кулаке, хотя и не знала, что с ней делать: она была ей не нужна.

– Ну, давай, попробуй на зуб.

Рейвен не стала этого делать, но твердо решила оставаться в образе. Она бросила монетку в сумочку и услышала, как та звякнула, коснувшись пистолета. Это придало ей силы. Надо думать о своем деле. Смерть ее близких должна быть отомщена. У нее уже появились кое‑какие зацепки, а Слейт Слейтон – просто часть ее работы.

– Знаешь, Рейвен, за те деньги, что я дал тебе, я мог бы сегодня иметь нескольких женщин, а мне предстоит всего лишь полюбоваться твоим нижним бельем. Разве это честно?

– Согласна. Это нечестно. Так почему бы тебе не взять обратно золотой и не уйти?

– Не могу же я разочаровать такую прелестную женщину, как ты.

– Я нисколько не расстроюсь, уверяю тебя.

Но Слейт не сдвинулся с места. Наоборот, Он посмотрел на нее выжидающе.

Отец учил ее, что существовал только один способ исправить ситуацию – это как можно скорее с ней разделаться.

– Почему бы тебе не сесть, пока я буду переодеваться? – предложила она, но тут же пожалела о своих словах: единственным местом, куда можно было бы сесть, была кровать.

– Не возражаю.

Наблюдая за последующими действиями Слейта, Рейвен пришла в ужас. Он взбил подушки, прислонил их к изголовью и улегся на кровать, скрестив ноги, при этом его сапоги повисли в воздухе. Рейвен не смогла удержаться от смеха.

– Ты слишком длинный для этой кровати, Слейт.

– Нет. Это кровать слишком короткая. Но ты не переживай, ты привыкнешь спать поперек кровати. Это я тебе обещаю.

– Зачем мне привыкать? Я не такая высокая.

– Может, и нет, но уж ты точно не промах, слишком упрямая и слишком красивая и все оборачиваешь в свою пользу. Мне кажется, что ты проигралась в казино и тебе не хватает наличных денег. – Он оглядел скромно обставленный, хотя и чистый номер. – Ты недавно сюда переехала, чтобы произвести впечатление на людей Харви, не так ли?

Рейвен не ответила. Этот человек уже сочинил о ней целую историю. Она посмотрела на него более внимательно. Может, он и вправду работает под прикрытием, как и она? Но это было бы слишком невероятным совпадением. К тому же, прожив всю жизнь в семье детектива, а потом работая вместе с детективами, она совершенно естественно выработала в себе чувство подозрительности, а в этом опасном деле ей приходится быть подозрительной вдвойне. Но, похоже, воображение заводит ее слишком далеко, и она видит проблему там, где ее нет и в помине.

– Помощь в переодевании не нужна, Рейвен?

– Нет, благодарю. – Она достала красное шелковое платье, которое надевала, играя роль девушки на вечер.

– Я удивлен, что у такой женщины, как ты, комната не завалена разными фасонистыми платьями. Ты что, уже их все продала?

– Ага. – Сделав глубокий вдох, Рейвен начала медленно расстегивать крошечные черные пуговки своего скромного серого платья.

– Повернись ко мне, Рейвен, иначе это будет нечестно, и мне придется забрать у тебя золотой.

Очень неохотно она повернулась к нему лицом.

– Мне все‑таки кажется, что тебе нужна помощь. Пуговиц‑то вон сколько!

– Не нужна мне помощь. Я прекрасно оделась сама сегодня утром.

– Но мне не терпится. Уж слишком медленно ты это делаешь.

– Стараюсь оправдать твои большие деньги.

– Я их и так оправдаю, не сомневайся. – Слейт спустил ноги на пол.

Все произошло так быстро, что она не успела опомниться, а он уже оттолкнул ее руки и стал сам расстегивать пуговицы.

– Какая у тебя прекрасная кожа, Рейвен! Такая гладкая и белая! Мне хотелось к ней прикоснуться с той самой минуты, как я тебя увидел.

У Рейвен перехватило дыхание. От его близости у нее начала кружиться голова, а по телу пробежала странная дрожь. Он даже к ней еще не прикоснулся, его пальцы всего лишь держали пуговицы, но она чувствовала на своем лице его дыхание, а жар его тела обволакивал ее. Исходивший от его жилета запах кожи смешивался с его неповторимым мужским запахом. Она поймала себя на мысли, что сможет узнать его по этому запаху где угодно. Но в том‑то и дело, что ей хочется быть с ним наедине здесь, в этой комнате, а не в каком‑то другом, многолюдном месте.

– Меня от тебя уже трясет, Рейвен, а я еще до тебя даже не дотронулся. Ты со всеми мужчинами так поступаешь?

Говорить Рейвен не могла. Она лишь сглотнула и глубоко вдохнула, так что ее грудь поднялась из‑за корсета и коснулась его рук. В ужасе она замерла.

Слейт даже не шелохнулся, но сказал:

– Вижу, ты и вправду ловка, но я не собираюсь возиться с твоими пуговицами. Я просто разорву это платье, и все тут.

– Прости, это вышло нечаянно.

– Или не дыши вообще, а лучше – сделай еще один глубокий вдох.

– Я же сказала, Слейт, что не нуждаюсь в твоей помощи.

– Конечно, нуждаешься. Да я уже почти закончил. Ведь до самого низа не надо расстегивать?

– Нет. Расстегни еще несколько пуговичек, и я смогу стянуть платье.

Но Слейт не стал дожидаться, пока она это сделает, и дернул платье с плеч вниз. Рукава застряли на запястьях, но пышные бугорки ее груди все же обнажились поверх кружева сорочки. Слейт в изумлении замер, а потом перевел взгляд на ее лицо и признался:

– Много же мне понадобится времени, чтобы насытиться тобой, Рейвен.

– А теперь отпусти меня, – прохрипела она.

Он крепко держал ее за запястья, и сквозь тонкую ткань длинных рукавов она ощущала тепло его рук.

Но он ее не отпустил. Вместо этого он резко завел ей руки за спину, так что ее грудь выгнулась ему навстречу. Потом он со стоном прижал Рейвен к себе, впился в нее губами и глубоко просунул ей в рот свой язык. Одной рукой он держан за спиной ее руки, а другой – ласкал ее голые плечи, прямую спину и округлые бедра. И, все еще не отнимая губ, он с силой прижал к ее телу свою твердеющую плоть.

Попав в эту ловушку, Рейвен тоже застонала: она жаждала его близости. Ее пробил холод, потом – жар, и наконец она подчинилась желанию, что росло в ней с того самого мгновения, как она его увидела.

– Рейвен, – едва слышно прошептал он, осыпая мелкими, короткими поцелуями ее шею и плечи и чувствуя, как она содрогается от этих прикосновений.

– Слейт, – выдохнула она и почувствовала, как он стянул вниз платье, освобождая ее руки.

Ей захотелось, чтобы он был еще ближе, и она впилась ногтями в его кожаный жилет, ощущая, как напряглись его мускулы. – О! – всхлипнула она и поцеловала треугольник черных волос в открытом вороте рубашки. Вкус был солоноватым, но таким мужским, что ее желание стало просто невыносимым.

– Черт возьми, Рейвен, что ты пытаешься сделать?

– Слейт, – пробормотала она, притягивая его голову к себе, чтобы дотянуться до губ.

Он повиновался ей и снова завладел ее ртом. Они пробовали друг друга на вкус, упиваясь своей близостью, чувствуя, как все больше разгорается их страсть.

Так продолжалось довольно долго, пока Слейт не оторвал губы. Его глаза были цвета расплавленного металла.

– Сейчас, Рейвен? Ты разделишь со мной постель сейчас?

Без его губ Рейвен вдруг ощутила холод, а с холодом пришла и некоторая ясность. Как она может лечь в постель с мужчиной, которого едва знает? Она ведь девственница. Когда‑то она любила Сэма и была с ним обручена. Как она может изменить своему жениху с этим человеком? Об этом и подумать было невозможно.

– Нет, это не входило в нашу сделку. – Ей стоило огромных усилий выговорить это и отойти от него.

– Нет? – Он был явно ошеломлен и рассержен. – Это что – шутка?

Она испугалась, потому что поняла, что его ярость могла быть такой же сильной, как страсть.

– Нет, Слейт, это не шутка. Просто ситуация вышла из‑под контроля.

Стараясь не выдать своего волнения, она натянула через голову красное шелковое платье, чтобы как можно быстрее прикрыться. Однако ее руки дрожали, а внутри она вдруг почувствовала страшный холод.

– Ты просто все время меня дразнила, не так ли? Что ж, предупреждаю тебя, Рейвен: я не тот человек, с которым можно вести двойную игру.

– Я ее и не вела. Мы ведь заключили сделку. Так чего стоит твое слово?

Слейт нахмурил брови и провел рукой по густым темным волосам.

– Если бы ты была мужчиной, я бы ударил тебя за то, что ты ставишь под сомнение мое слово. Но я хочу снова спросить тебя, в какую игру ты играешь?

– Я ни во что не играю, Слейт. Я просто не понимаю, что ты со мной делаешь.

Что‑то в ее голосе или глазах, должно быть, задело его, потому что он нежно привлек ее к себе.

– Думаю, что и такие женщины, как ты, имеют право на чувства, но предупреждаю, что если ты со мной играешь, ты об этом пожалеешь.

– Я здесь по делу, Слейт, а ты все усложняешь.

– Я тоже приехал сюда по делам, и ты тоже не делаешь мою жизнь легкой. Но я теряю терпение, и ты это знаешь. Да и ты, насколько я понял, тоже подошла к самому краю. Так почему бы нам не освободиться от всего этого до того, как ты поступишь на работу к Харви, и мы сможем каждый пойти своей дорогой?

– Я не уверена, что у нас получится.

– Это почему же?

У нее не было ответа на этот вопрос. Ведь она только играет роль доступной женщины, но он не должен об этом узнать.

– Ты не знаешь, что на это ответить. Думаю, ты просто боишься, Рейвен Уэст. Ты меня боишься, я угадал? Боишься того, что произойдет, когда мы окажемся вместе в твоей постели – или в моей. Тебе страшно очутиться по другую сторону тех игр, в которые ты играла с мужчинами всю свою жизнь.

– Игр?

– Ну да. Сначала ты их заводишь, получаешь то, что хочешь, а потом исчезаешь. А они остаются и все еще тебя хотят. А теперь ты боишься, что то же самое может случиться с тобой, не так ли?

– Нет, я думала совсем не об этом.

– Конечно же, нет. Для тебя все это ново. Я знаю, что такое страсть, Рейвен. Ты не просто притворялась, чтобы сделать меня счастливым: ты действительно хотела меня. Послушай опытного человека. Самый лучший способ избавиться от того, что происходит между нами, это лечь в постель и договориться.

– В постели?

– Именно. Я не хочу, чтобы мысли о тебе не давали мне покоя, разъедали бы мою кровь, когда мы разойдемся. Я же ведь уже сказал, что мне надо сконцентрироваться на своем деле. Ты хочешь попытаться стать девушкой Харви, а значит, впоследствии иметь хорошего мужа, а не такого человека, как я. Тебе захочется иметь дом, детей, семью. Я же вечно кочующий ковбой и не подхожу для этого.

Рейвен рассвирепела. Да кто он такой, этот техасский ковбой, чтобы указывать, что ей надо в будущем? Как он смеет говорить о том, чего она хочет, а чего – нет, кто будет ее возлюбленным и за кого она выйдет замуж? Какая неслыханная наглость!

– А теперь послушай меня, Слейт Слейтон. Ты вообразил, что знаешь меня, но это не так. Я сама буду решать, как мне жить и что делать. А сейчас я иду в «Серебряную туфельку» – с тобой или без тебя. Твой бизнес – это твоя забота, а мои дела тебя не касаются.

– Ты взбеленилась только потому, что я не хочу на тебе жениться.

– У меня нет никакого желания выходить за тебя замуж. Мужчина, который поведет меня к алтарю, будет настоящим мужчиной, а не таким, как ты.

– А ты меня испытай.

– Ты уже достаточно себя показал. – Она небрежным движением оправила платье и схватила сумочку. – Я ухожу, а до тебя мне нет никакого дела. Я тебя не боюсь. Может, ты и большой, но не настолько, чтобы напугать меня.

Рейвен окинула Слейта холодным взглядом и захлопнула за собой дверь.