Говард Картер находит гробницу Тутанхамона

Фараон Тутанхамон, преемник Эхнатона (Аменхотепа IV), был весьма незначительным правителем и не прославился в истории абсолютно ничем. Известно только, что он был женат на младшей дочери Эхнатона, царевне Анхесенамон, и умер очень молодым (есть версия, что Тутанхамон был родным сыном Эхнатона). И если бы не памятники из его гробницы, имя Тутанхамона упоминалось бы только в узком кругу ученых‑египтологов. Но в ноябре 1922 года состоялось одно из крупнейших археологических открытий ХХ века – в Долине царей впервые была обнаружена неразграбленная царская гробница, содержавшая полный погребальный комплекс уникальных по сохранности и художественной ценности предметов.

Честь открытия гробницы Тутанхамона принадлежит английскому археологу Говарду Картеру и лорду Карнарвону, финансировавшему экспедицию. Богатый, независимый человек, спортсмен, собиратель произведений искусства и путешественник, лорд Карнарвон еще юношей увлекся древностями. В археологии он увидел возможность сочетать две обуревавшие его страсти – к спорту и собирательству. С 1906 года Карнарвон сначала самостоятельно, а затем в сотрудничестве с археологом‑профессионалом Говардом Картером вел раскопки в Долине царей.

Еще в начале XX века экспедиция американца Теодора Дэвиса обнаружила в Долине царей, в тайнике под скалой, фаянсовый кубок, на котором значилось имя Тутанхамона. Неподалеку, в углублении скалы нашли запечатанные глиняные сосуды, в которых находились головные повязки плакальщиков и другие предметы, также с именем Тутанхамона, а в обнаруженной Дэвисом шахте‑могиле отыскалась деревянная шкатулка. На обломках золотой пластинки, лежавшей в шкатулке, тоже значилось имя Тутанхамона.

Дэвис заключил, что открытая им могила‑шахта и является местом погребения этого фараона. Но Говард Картер был убежден в другом: все эти предметы использовались во время погребения фараона, а после завершения обряда были собраны, уложены в сосуды и спрятаны недалеко от гробницы. Следовательно, захоронение Тутанхамона находится где‑то поблизости!

В феврале 1915 года Картер и Карнарвон начали ее планомерные поиски. Это был довольно смелый шаг: Долина царей к тому времени считалась хорошо изученной, здесь побывали десятки экспедиций, и весь ученый мир был убежден, что время великих открытий в Долине царей миновало. «Сезон проходил за сезоном, не принося результатов, – вспоминал Говард Картер. – Мы вели раскопки месяцами, трудились с предельным напряжением и не находили ничего. Только археологу знакомо это чувство безнадежной подавленности. Мы уже начали смиряться со своим поражением и готовились оставить Долину, чтобы попытать счастья в другом месте».

В тот день, когда археологи приступили к сносу хижин рабочих и раскопкам последнего нерасчищенного участка территории, было сделано открытие. 3 ноября 1922 года под первой же сломанной хижиной была обнаружена высеченная в скале ступенька. Когда лестницу расчистили, на уровне двенадцатой ступеньки показался дверной проем, замурованный и запечатанный печатью. Археологи стояли на пороге тайны…

«Внезапность этой находки так ошеломила меня, а последующие месяцы были так наполнены событиями, что я едва нашел время собраться с мыслями и все это обдумать», – писал Картер. Он осмотрел печать: это была печать царского некрополя с изображением шакала и девяти пленных. Следовательно, там, в гробнице, покоился прах какой‑то высокопоставленной особы. Дрожа от нетерпения, Картер пробил в двери отверстие такого размера, чтобы туда можно было просунуть электрическую лампочку, и обнаружил, что весь проход по ту сторону двери завален камнями и щебнем. Это доказывало, что гробницу пытались максимально обезопасить от непрошеных гостей.

Утром 6 ноября Картер отправил Карнарвону телеграмму. 23 ноября лорд вместе со своей дочерью леди Эвелин прибыл в Луксор. 24 ноября дверь была полностью расчищена. В ее нижней части был обнаружен оттиск печати с ясно читаемым именем Тутанхамона. Сомнений не оставалось – это была гробница фараона.

За первой дверью археологи натолкнулись на вторую, тоже опечатанную. Наступил решительный момент. «Дрожащими руками, – вспоминает Картер, – я проделал небольшое отверстие в левом верхнем углу замурованной стены. Темнота и пустота, в которую щуп свободно уходил на всю длину, говорили о том, что за этой стеной уже не было завала, как в только что очищенной нами галерее. Опасаясь скопления газа, мы сначала зажгли свечу. Затем, расширив немного отверстие, я просунул в него свечу и заглянул внутрь…

Сначала я ничего не увидел. Теплый воздух устремился из комнаты наружу, и пламя свечи замигало. Но постепенно, когда глаза освоились с полумраком, детали комнаты начали медленно выплывать из темноты. Здесь были стройные фигуры зверей, статуи и золото – всюду мерцало золото! На какой‑то миг – этот миг показался, наверное, вечностью тем, кто стоял позади меня, – я буквально опешил от изумления».

При свете фонаря из темноты возникли фантастические животные с горящими глазами, матово поблескивающие большие статуи, массивный золотой трон, алебастровые и золотые сосуды… Головы диковинных зверей отбрасывали на стены чудовищные тени. Словно часовые, стояли одна против другой две статуи из черного дерева, в широких золотых передниках, в золотых сандалиях, с палицами и жезлами. Их лбы обвивали золотые изображения священных змей. В темноте сияли инкрустированные белой пастой и алебастром глаза.

«Можно не сомневаться, что за всю историю археологических раскопок никому до сих пор не удавалось увидеть что‑либо более великолепное, чем то, что вырвал из мрака наш фонарь», – сказал Картер, когда первое волнение улеглось.

Его слова подтвердились, когда 17 ноября археологи открыли дверь и луч света от сильной электрической лампы заплясал на золотых носилках, на массивном золотом троне, на статуях и алебастровых вазах… Словно завороженные, стояли Карнарвон и Картер, глядя на всю эту мертвую роскошь и на сохранившиеся на протяжении стольких тысячелетий следы жизни. Прошло немало времени, прежде чем они очнулись и убедились, что в этом помещении не было ни саркофага, ни мумии…

Обойдя шаг за шагом всю комнату, археологи обнаружили еще одну, третью, запечатанную дверь. Картер и Карнарвон уже понимали, что за третьей дверью их ожидает нечто совершенно необычное. Но, несмотря на сжигавшее их нетерпение, они решили действовать методично и последовательно.

Всю осень и зиму археологи планомерно расчищали гробницу и вывозили из нее находки, сделанные в первой камере. Здесь оказалось около семисот различных предметов. Наконец, в пятницу, 17 февраля 1923 года, в 2 часа дня, наступил решительный момент. В передней комнате гробницы собралось примерно двадцать человек – ученые и члены египетского правительства. С величайшими предосторожностями Картер принялся разбирать замуровку, скрывающую вход во второе помещение. Когда было проделано первое отверстие, «искушение сейчас же прервать работу и заглянуть в расширявшееся отверстие было так велико, что мне с трудом удавалось его побороть», – пишет Картер. Через десять минут он просунул в расширенное отверстие электрический фонарь.

То, что он увидел, было совершенно неожиданно, невероятно и непонятно: перед ним была… глухая стена! И только когда отверстие еще больше расширили, все присутствующие увидели, что это была стена из чистого золота…

То, что Картер первоначально принял за стену, на самом деле было всего лишь передней стенкой самого огромного и дорогого в мире саркофага.

Понадобилось два часа тяжелой работы для того, чтобы расширить отверстие настолько, чтобы в него можно было войти. Погребальная камера, как оказалось, находилась примерно на метр ниже, чем передняя комната. Картер вошел в нее первым. Перед ним возвышался покрытый листовым золотом саркофаг размерами 5,2 × 3,35 × 2,75 м, занимавший едва ли не все помещение. Только узкий проход, шириной около 65 см, весь заставленный погребальными приношениями, отделял его от стены.

Расположенные с восточной стороны большие двустворчатые двери саркофага были хотя и закрыты на засов, но не запечатаны. Дрожащей рукой Картер отодвинул засов. Со скрипом раскрылись двери, и перед ним оказался еще один обитый золотом ящик. Как и первый, он был заперт. Но на этот раз печать была цела!

Это был поистине звездный час Картера и Карнарвона. Они обнаружили первое и пока единственное неразграбленное захоронение египетского фараона! Казалось, большего успеха невозможно было ожидать. Но тем не менее этот успех еще ждал их!

Дойдя до другого конца погребального покоя, они неожиданно обнаружили маленькую дверь, которая вела в третье помещение – сравнительно небольшую по размерам комнату. «Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что именно здесь находятся величайшие сокровища гробницы», – писал впоследствии Картер.

Посередине помещения возвышался покрытый золотом ларец. Его окружали изваяния четырех богинь‑охранительниц. Их лица были настолько исполнены сострадания и скорби, что «уже одно созерцание их казалось чуть ли не кощунством».

Исследование этой величайшей в истории археологии находки растянулась на несколько лет. Зимой 1926/27 года был вскрыт обитый золотом саркофаг. В нем находился второй, во втором – третий…

«Сдерживая волнение, приступил я к вскрытию третьего ящика, – писал Картер. – Я, наверное, никогда не забуду этот напряженнейший момент нашей кропотливой работы. Я разрезал веревку, удалил драгоценную печать, отодвинул засов, открыл дверцы и… перед нами оказался четвертый ящик.

Что скрывалось за незапечатанными дверями этого ящика? В страшном волнении я отодвинул засов. Медленно открылись дверцы. Перед нами, заполняя собой чуть ли не весь ящик, стоял огромный, совершенно целый саркофаг из желтого кристаллического песчаника. Казалось, чьи‑то милосердные руки только что опустили его крышку. Какое незабываемое, великолепное зрелище! Золотое сияние ящика еще больше усиливало впечатление. По четырем углам саркофага распростерли крылья богини, словно защищая и охраняя того, кто спал здесь вечным сном».

84 дня понадобилось для того, чтобы убрать два верхних ящика и освободить погребальную камеру. Наконец, 3 февраля увидели царский саркофаг во всем его великолепии – высеченный из цельной желтой кварцитовой глыбы, 2,75 м длиной, полтора метра шириной и полтора метра высотой. Сверху он был прикрыт гранитной плитой.

В тот день, когда лебедки начали поднимать эту плиту, вес которой составлял около 1,5 т, в гробнице снова собралось множество народу. «Когда плита начала подниматься, наступила мертвая тишина. В первый момент всех охватило разочарование: ничего, кроме просмоленных полотняных бинтов. Но, когда бинты были размотаны, все увидели мертвого фараона»…

Так показалось на первый взгляд. Но на свет появилась не мумия фараона, а его скульптурный портрет из золота. Золото ослепительно сверкало, и вся скульптура выглядела так, как будто ее только что принесли из мастерской. В скрещенных руках фараон держал знаки царского достоинства: жезл и инкрустированную лазуритом и синей пастой плеть. Синие лазуритовые полосы блестели на головной повязке царя. Лицо было сделано из чистого золота, глаза из арагонита и обсидиана, брови и веки из стекла цвета лазурита. Это лицо напоминало в своей неподвижности маску, и в то же время оно было словно живое. Рядом лежал скромный венок – последнее «прости» любимому супругу от молодой вдовы…

Археологи сняли золотую крышку. Под ней оказалась вторая, изображавшая лежащего в богатом убранстве фараона в образе бога Осириса. То же самое увидели и тогда, когда вскрыли третий гроб. В ходе этой работы ее участники обратили внимание на то, что гробы были очень тяжелы. Причина этой поразительной тяжести вскоре стала ясна: третий гроб длиной в 1,85 м, как и два предыдущих, был сделан из чистого листового золота толщиной в три миллиметра. Трудно было даже приблизительно назвать стоимость этого сокровища.

Семь саркофагов, помещенных один в другой, вскрыли археологи, прежде чем добрались до восьмого, в котором лежала мумия фараона. Наступил последний решающий момент. Было вынуто несколько золотых гвоздиков, затем крышку гроба приподняли за золотые скобы. Перед археологами лежал Тутанхамон…

«Сложные и противоречивые чувства, овладевающие человеком в такие моменты, невозможно выразить словами», – вспоминал Картер. Он увидел «…благородное, с правильными чертами, полное спокойствия, нежное юношеское лицо с четко очерченными губами». Оказалось, что Тутанхамон был небольшого роста и хилого сложения; в момент смерти ему было около 18–19 лет.

Мумию украшало просто невероятное количество драгоценностей. Лицо покрывала маска из кованого золота с портретными чертами фараона. Под каждым слоем бинтов обнаруживались все новые и новые сокровища. Фараон был буквально усыпан с ног до головы золотом и драгоценными камнями!

Но еще большие сокровища были найдены в гробнице Тутанхамона. Здесь находились бесчисленные предметы материальной и духовной культуры древних египтян, и каждый из них мог послужить достаточным вознаграждением за зиму тяжелых археологических раскопок. Более того, египетское искусство целой эпохи было представлено здесь в таком многообразии и такими совершенными образцами, что Картеру было достаточно беглого взгляда, чтобы понять: тщательное изучение всех этих сокровищ «приведет к изменению, если не к полному перевороту во всех прежних воззрениях и теориях».

«Единственным примечательным событием жизни Тутанхамона было то, что он умер и был похоронен», – сказал Говард Картер. Но даже если этого незначительного правителя похоронили с такой роскошью, то какие сокровища находились в гробницах великих фараонов Тутмоса III, Сети I, Рамсеса II? Можно не сомневаться, что в каждой из их погребальных камер было больше драгоценностей, чем во всей гробнице Тутанхамона. Но всем этим колоссальным богатствам суждено было попасть в руки грабителей.

Date: 2015-11-15; view: 410; Нарушение авторских прав