Этический нигилизм экспертов

Одно из условий эффективного господства путем манипуляции сознанием – автономия государства от морали. Йохан Хейзинга говорил, что это величайшая опасность, угрожающая западной цивилизации, – «открытая рана на теле нашей культуры, через которую входит разрушение». Возникновение мозаичной культуры тесно связано с возникновением целого сословия «прогрессивных» интеллектуалов, которые оправдывали аморальность стремлением разрушить оковы «угнетения нравственностью», а также свободой информации. Ф. Ницше писал о них: «Ничто не вызывает большего отвращения к так называемым интеллигентам, исповедующим „современные идеи“, как отсутствие у них стыда, спокойная наглость взора и рук, с которой они все трогают, лижут и ощупывают».

За последние десять лет эксперты в России очень много сделали, чтобы вообще устранить из политики и социальных отношений сами понятия греха и нравственности. Н. Шмелев, ставший недавно академиком, писал (в прямой противоположности одному из принципов Дж. Локка): «Мы обязаны внедрить во все сферы общественной жизни понимание того, что все, что экономически неэффективно, – безнравственно и, наоборот, что эффективно – то нравственно».

Можно говорить о нравственной болезни, которая поразила ту часть элитарной интеллигенции, что выступает в качестве экспертов. Эта болезнь – утрата чувства сострадания к простому человеку. Вот перед выборами 1993 г. выступил по ТВ Ю. Левада, директор ВЦИОМ. Это напоминало отчет разведчика штабу, ведущему войну против собственного народа. Хотелось ущипнуть себя за руку – ведь это социолог, как бы врач, ставящий диагноз обществу. Разве позволено ему участвовать в войне? Он успокаивает ведущего: непримиримых противников режима всего 20% населения (всего‑то 30 миллионов человек!), но вы не беспокойтесь – это люди в основном пожилые, без высшего образования, им трудно организоваться. Дескать, подавить их сторонникам режима, людям молодым, энергичным и уже захватившим большие деньги, труда не составит. Какой разрыв с извечной моралью!

Очевидно, что то изменение общественного строя, которое стремится легитимировать экспертное сообщество, принесло большинству граждан России тяжелые страдания. Рыночник академик Н. Я. Петраков вынужден признать в журнале «Вопросы экономики» в 1996 г.: «Анализ политики правительств Гайдара‑Черномырдина дает все основания полагать, что их усилиями Россия за последние четыре года переместилась из состояния кризиса в состояние катастрофы». Т. И. Заславская с ужасом признает «снижение социальных запросов населения вследствие постепенного свыкания с бедностью и утраты надежд на восстановление прежнего уровня жизни». Сам А. Ципко признает: «Увлеченные своей борьбой с остатками сталинской системы, мы не видели, что в мире существует множество других форм страданий, уничижения и подавления личности – и утрата национального суверенитета, утрата страны, в которой родился и жил». Уничтожением каких остатков сталинской системы (в середине 80‑х годов!) можно уравновесить тот груз страданий, что обрушили на нас демократы!

Казалось бы, невозможно уйти от этических проблем такого изменения. Однако, выступая по поводу реформы, эксперты демонстративно ни словом не касаются ее «человеческого измерения». Рассуждая о кривых Филлипса, якобы связывающих уровень инфляции и безработицы, Гайдар был похож на генерала, который в генштабе США докладывает план бомбардировок Ирака в терминах, исключающих категории смерти и страданий. Сама фразеология говорит о том, что реформа основана на этике войны – против собственного населения. Даже такой либерал, как академик Г. Арбатов, посчитал нужным отмежеваться: «Меня поражает безжалостность этой группы экономистов из правительства, даже жестокость, которой они бравируют, а иногда и кокетничают, выдавая ее за решительность, а может быть, пытаясь понравиться МВФ».

Впрочем, другой член этой интеллектуальной бригады проф. Е. Майминас тут же объясняет, что эти упреки вызваны вовсе не состраданием к своему народу и не угрызениями совести, а исключительно прагматическими соображениями – как бы не раздразнить зверя. Он пишет: «Почему эти серьезные люди – отнюдь не экстремисты – бросают в лицо правительству тяжелейшие обвинения в жестокости, экспроприации трудящихся или сознательном развале экономики?… Первая причина – в небезосновательных опасениях, что предстоящая либерализация практически всех цен, особенно на топливо и хлеб, даст новый импульс общему резкому их росту, дальнейшему падению жизненного уровня и вызовет мощный социальный взрыв, который может открыть путь тоталитаризму». Дескать, вот если бы стояли у нас оккупационные войска, которые защитили бы «демократов» от красно‑коричневых, тогда можно было бы бесстрашно обрекать людей на голодную смерть. И это – главный мотив опасений экспертов. Он лежит и в основании откровений А. Ципко: «Даже Путин не сможет долго защищать либеральную элиту от опасностей „красного петуха“.

Сам невротический страх перед «социальным взрывом», который эксперты несколько лет нагнетали в общественное сознание, послужил одной из причин углубления кризиса. Недавно целая группа иностранных (американских) экономистов, работавших в России, была вынуждена признать: «Политика экономических преобразований потерпела провал из‑за породившей ее смеси страха и невежества». Эксперты сыграли важную роль в изготовлении этой «смеси страха и невежества».

Date: 2015-11-14; view: 256; Нарушение авторских прав