Распределение ресурсов между поколениями

Положение не изменилось даже в последние десятилетия ХХ века, когда в полной мере встала проблема распределения дефицитных и невозобновляемых ресурсов между поколениями (что и привело к приведенной выше формуле «устойчивого развития»). Оказалось, что сама эта проблема совершенно несовместима с либеральной моделью экономики, просто в нее не вписывается.

Первым барьером служит вся лежащая в основании современного общества антропологическая модель – понятие об индивидууме. На ней основан и принцип политэкономии – методологический индивидуализм. Согласно ему, рынок распределяет ограниченные ресурсы в соответствии с выраженными через цену предпочтениями большого числа индивидов (так что эти предпочтения подчиняются закону больших чисел). Очевидно, что здесь политэкономия наложила на себя онтологическое ограничение: большинство заинтересованных в сделке экономических агентов не могут в данный момент присутствовать на рынке и выразить свои предпочтения – они еще не родились. Строго говоря, торги в этих условиях следовало бы признать незаконными.

Это противоречие снимается с помощью трюка – обращением к морали. Контрабандой в политэкономию импортируются чисто идеологические ценности (это видно у А. Смита, Рикардо и особенно у Мальтуса, а сегодня у фон Хайека и других идеологов неолиберализма). Одной из них является предполагаемый естественный эгоизм человека, который вкупе с «невидимой рукой» рынка обеспечивает равновесие и оптимум в распределении ресурсов. Отсюда выводится формула, якобы снимающая проблему: «Что сделали будущие поколения для меня?». То есть к «сделкам» с будущими поколениями требуют применить принцип эквивалентного обмена. Гершель так и писал о книге Джевонса «Угольный вопрос»: это – атака на эгоизм богатых англичан ныне живущего поколения.

Сильным аргументом в пользу такой позиции является и узаконенное в общественном сознании лишение доступа к ресурсам большой части и наших современников – их потребности не выражаются в платежеспособном спросе и из экономического рассмотрения исключаются. Наличие в мировой социальной системе огромных масс людей, лишенных жизненно необходимых ресурсов, даже не ставит под сомнение утверждение, будто экономическая система находится в равновесии. Для снятия такого вопиющего противоречия привлекается философия социал‑дарвинизма.

«Отверженными» на мировом рынке становятся целые народы и страны. Видный американский экономист, Р. Майер, в 1969 г. сделал такой прогноз:

«Наиболее дефицитными металлами станут в будущем свинец, никель, олово, медь и кобальт. Если имеющихся запасов, оцененных самым оптимистичным образом, хватит на время прогноза на 100 лет, то должен быть принят как постулат очень низкий уровень их потребления для всего остального мира. Предполагается, что Соединенные Штаты с населением 6‑7% от мирового будут потреблять более половины мирового предложения этого дефицитного промышленного сырья» [3, с. 281].

Политические выводы из неолиберальной модели настолько скандальны, что к столетию энциклики Rerum novarum, которая имела целью противопоставить социализму христианский способ решения социальных противоречий, папа Иоанн Павел II, активный политик и идеолог, издал энциклику Сentesimus Annus. В ней он, в частности, говорит: «Частная собственность, по самой своей природе, обладает и социальным характером, основу которого составляет общее предназначение вещей… Бог дал землю всему человеческому роду, чтобы она кормила всех своих обитателей, не исключая никого из них и не давая никому из них привилегий. Здесь первый корень всеобщего предназначения земных вещей» [11].

Date: 2015-11-14; view: 242; Нарушение авторских прав