Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
—--———— ———— -~хчгт-т .* тт 1ГГЧ
|
|
«идентичность» и др.
Например, Р. Берне, рассматривая понятие «Я-концепция», отмечает, что «это совокупность всех представлений индивида о себе, сопряженная с их оценкой». При этом «описательная со-
| lVnrLCl/i Ч/ *l/v v*^-...--— - 4 Я-концепции» часто называется связанную с ---———., „ „„* |
| ставляющая ставляющую |
часто называется «образом Я», а со
отношением к себе или к отдельным
' «самооценкой» или «принятием себя»
" ——-—- 1ч "'•'^тттт'п.гтэ-цчгю до-
своим качествам, называют «самооценкой» или «ирипли-^™ ~~~„. [там же, с. 333]. В целом Р. Берне выделяет: 1) когнитивную составляющую Я-концепции; 2) оценочную составляющую и 3) поведенческую составляющую.
В. В. Столин, рассматривая самосознание личности, отмечает, что «различные процессы самосознания, так же как различные
|
аспекты «Я-образа», оказывается возможным соотнести с уро§ нями активности человека как организма, индивида и личности» При этом «выявление своей социальной ценности и смысла свое-го бытия, формирование и изменение представлений о своем бу-дущем, прошлом и настоящем характеризуют самосознание личности», — пишет В. В. Столин, и задает важный для психологии самосознания вопрос: «Какие же среди перечисленных образований самосознания являются ключевыми, выполняющими роль основных единиц самосознания на уровнях индивида и лично-сти?» [цит. по: 23, с. 133—134].
В качестве такой «единицы самосознания» В. В. Столин пре* лагает «не образы сами по себе, и не самооценки в когнитивной! эмоциональной формах, и не образы + самооценки», а «конфликтный личностный смысл, отражающий столкновение различных жизненных отношений субъекта, столкновение его мотивов и деятельности». Это столкновение «осуществляется путем поступков» которые таким образом, являются пусковым моментом образова! ния противоречивого отношения к себе». В свою очередь, «смысл "Я" запускает дальнейшую работу самосознания, проходящую в когнитивной и эмоциональной сферах», — рассуждает дал В. В. Столин о механизмах самосознания [там же, с. 155].
Рассматривая самосознание «как отношение к себе, опосред ванное отношениями с другими людьми», В. В. Столин пишет i том, что «самосознание трехголосо: оно предполагает переживаемое отношение к себе, отношение к другому человеку и воспринимаемое (или ожидаемое) отношение другого» [27, с. 165—166]. Рассматривая понятие «самоотношение», С. Р. Пантелеев bos многом опирается на представления В. В. Столика о самосозн; нии как о «конфликтном личностном смысле». Самоотношени по мнению С. Р. Пантилеева, не является ни следствием знания себе, ни реакцией на определенные аспекты образа «Я», наоборот «знание о себе и самоотношение есть следствие одних и тех ж общих причин, лежащих вне субъекта, в его деятельности, — лишь вторично, в феноменологически превращенных формах, от дельные самооценки могут восприниматься самим субъектом кш способные порождать его истинное отношение к себе». Отсюда «са моотношение может быть понято как лежащее на поверхности сознания, как непосредственно-феноменологическое выражение (или представленность) личностного смысла "Я" для самого субъек та, — продолжает свои рассуждения С. Р. Пантилеев. — При это! специфика переживания смысла "Я" производна от реальног бытия субъекта, его объективной позиции в социуме» [цит. п 23, с. 222].
Интересны рассуждения К. Роджерса о «Я-концепции», кот рую он считает «центральным конструктом для теории психо рапии и личности» [там же, с. 456]. К. Роджерс выделяет «Яреаль
ое» (каким человек видит себя реально) и «Я идеальное» (каким gbi человек хотел себя видеть) и считает, что рассогласование меЖДУ представлением человека о себе «реальном» и «идеальном» часто и является энергетической основой для его саморазвития.
Понятие «идентичность», предложенное Э. Эриксоном, лучше позволяет понять сам процесс нахождения человеком самого себя («эго-идентичность») и своего места в окружающем мире («групповая идентичность»). По сравнению с взрослым человеком подросток еще не целостен, его терзают противоречия поиска осознания себя как самобытного существа и как представителя общества (или какой-то группы общества). «Кризис в жизни такого молодого человека может наступить именно тогда, когда он наполовину осознает, что фатально и излишне старался быть тем, чем на деле он не был, — пишет Э. Эриксон. — Чувство идентичности, в котором у большинства взрослых нет недостатка, предупреждает такие состояния паники. Быть взрослым означает, помимо прочего, способность видеть свою жизнь в контексте непрерывности как ретроспективно, так и в перспективе» [цит по: 23, с. 522].
И поскольку такие процессы достаточно сложны, общество (естественно, цивилизованное общество) не торопит молодого человека с этим, предоставляя ему своеобразный «психосоциальный мораторий». Но тогда трудно говорить и о полноценной идентичности, и тем более о состоявшейся профессиональной идентичности. Заметим, что в последнее время все чаще высказывается мнение, что и профессиональное самоопределение, и профессиональное самосознание формируются много позже подросткового возраста. Частично с этим можно согласиться, но важно понять и то, что сами по себе профессиональное самоопределение и профессиональное самосознание, проходят разные этапы в своем развития, и, естественно, более зрелые уровни развития мы можем наблюдать лишь во взрослой жизни человека.
Связывая идентичность с чувством собственной значимости, Э. Эриксон отмечает, что «мы можем быть причиной причин, если воспринимаем неизбежное таким образом, что оно облагораживается какой-то особой гордостью, — гордостью за нашу способность самим выйти из игры или гордостью за неизбежное как нечто настолько надежно благое, что мы, конечно же, избрали бы его, если бы оно уже не выбрало нас» [там же, с. 523]. При этом Э. Эриксон специально подчеркивает, что главная проблема самоопределяющегося подростка — найти для себя достойный образец для подражания, чтобы в итоге обрести и собственную идентичность.
Многие авторы, рассматривающие периодизации профессионального развития [16; 18; 28 и др.], выделяют такой важный критерий перехода к каждой последующей стадии профессионального развития — изменение «ценностного отношения к самому себе»
как представителю профессии и члену общества вообще. Напри А. К. Маркова в качестве высшего этапа развития профессио выделяет «этап творческого самоопределения себя как лич» профессионала», где важную роль играют «самостроительств! «самосозидание» [18, с. 52]. А это, в свою очередь, предпола!: развитое представление о себе как о реальном профессионал! как о желаемом профессионале, что чем-то напоминает «Яре ное» и «Яидеальное» у К. Роджерса (см. выше).
Переходя к рассмотрению собственно профессионального мосознания, можно было бы просто конкретизировать все, • говорилось о самосознании вообще применительно к конкр! ным видам деятельности. Но профессиональное самосозна имеет одну важную общую характеристику — это самосозна: человека, активно участвующего в производительном труде и i. самым через такой труд утверждающим себя в качестве полн ценного члена данного общества. Иными словами, професа нальное самосознание — это самосознание человека, для ко рого конкретная трудовая деятельность — главное средство верждения чувства собственного достоинства как состоявше личности.
Можно обозначить принципиальное соотношение (и различие) мосознания вообще и профессионального самосознания в частносп
Как отмечалось ранее, самосознание определяется через «кон ликтный личностный смысл», отражающий «столкновение ра^ личных жизненных отношений субъекта, столкновение его мотй; bob и деятельностеи» — по В. В. Столину [27, с. 122], со взглядам! которого солидарны многие отечественные авторы, исследующм самосознание. Поскольку профессиональное самосознание прея| де всего связано с трудовой деятельностью (а также с трудов мотивацией и трудовыми отношениями), логично предположи что и профессиональное самосознание должно определяться рез «профессиональный конфликтный личностный смысл».
В этой связи уместно напомнить о том, как Е. А. Климов ра сматривает «эргатическую функцию» (близкую к трудовой фун ции): «под эргатической функцией мы будем понимать люб' уменьшение неопределенности связи элементов внутри эргат) ческой системы и ее связей с внешними обстоятельствами, ра сматриваемое с точки зрения тех целей, ради достижения кот рых эта система создана» [13, с. 52—53]. Иными словами, смьп деятельности любого профессионала сводится к тому, чтобы w стоянно обеспечивать соответствие («уменьшать неопределенное связей») между целями, предметами и средствами труда, но са? обеспечение соответствия — это фактически преодоление прот: воречия между различными элементами эргатической систем) например противоречия между особенностями предмета труда используемыми средствами и т. п. Естественно, преодоление эт
ротиворечий должно осознаваться и переживаться субъектом руда, что уже само по себе предполагает его развитое професси-
нальное самосознание.
Таким образом, идея «конфликтного личностного смысла», рассматриваемого как «единица самосознания» вообще (по В. В, Стогну), конкретизируется в профессиональной деятельности как конфликт между профессиональными целями, мотивами и отношениями, выражающийся в столкновении различных деятельностеи по выполнению производственных задач, или «достижения тех целей, ради которых эргатическая система существует» (по Е. А. Климову).
Рассуждая о соотношении «личностного» и «профессиональ-юго», А. К. Маркова считает, что «личностное пространство шире фофессионального, личностное лежит в основе профессионального, личностное определяет начало, ход и завершение профессионального» [18, с. 66]. Хотя скорее всего наиболее «широким» и всеобъемлющим можно было бы назвать жизненное самоопределение, а что касается личностного самоопределения, то вряд ли о каждом «состоявшемся» профессионале можно сказать, что он является Личностью именно потому, что личностное самоопределение «шире» профессионального. Например, «узкий специалист», который кроме своей работы ничем не интересуется, скорее всего слишком примитивен, чтобы считаться полноценной Личностью. Сказанное относится и к самосознанию. Нельзя, например, утверждать, что самосознание вообще обеспечивает (или лежит в основе) профессионального самосознания. Например, человек с несложившейся идентичностью вполне может продемонстрировать определенный успех в какой-либо профессиональной деятельности. Такие случаи Э. Фромм обозначает термином «отчужденный характер»: человек и его дело разъединены, «отчуждены» друг от друга, или же это могут быть разного рода «авантюристы», главная характеристика которых — «разорванные биографии» (по Л. Г. Ионину), или об этом можно сказать словами В. Франкла: это люди с потерянным (или не найденным) смыслом при внешне вполне успешной профессиональной деятельности, что может быть обозначено как «отчаяние» и т. п.
Специально обращаясь к проблеме профессионального самосознания, Е.А.Климов пишет: «По сути дела, центральная задача психологии труда как науки состоит в изучении фактов и закономерностей психической регуляции функционирования и формирования человека как субъекта труда, в создании информационных условий... для практики формирования должной системы соответствующих психических регуляторов» [13, с. 35]. В качестве таких основных психических регуляторов труда Е. А. Климов выделяет следующие:
образ объекта труда: чувственный образ (перцептивный, сен-с°рный); репрезентативный конкретный образ (представления
| которая включает в себя следующие компо-ценностные ориентации, профессиональную по-, профессиональное самоопределение. При этом «на разных 'пах становления эти компоненты имеют различное психологи-содержание, обусловленное характером ведущей деятель-профессионального развития личности» [6, с. 36]. •""•топни профессионализма, А. К. Маркова среди прочих выделяет и шкш,: стремление развивать себя как профес- -—- — -—•"•«"wurnrmCT т ft ПО- |
| <е„ность личности, " мотивы е |
| еское |
| ности и уровнем ^^—„_..___. Рассматривая критерии профессионализма, выделяет и такие: стремление развива^ [утренний локус профессионального контроля, т. е. по-- —„„„„ чА^ттр.уя Tt себе самом и внутри профес- |
| L |
памяти, воображения); репрезентативный отвлеченный образ
нятия, схемы, усвоенные алгоритмы действий); _
образ субъекта труда: актуальный «.Я-образ» (знание о сво'
состоянии в данный момент, о своем реальном месте среди дш,
гих людей, о своих возможностях и ограничениях); обобщении
«#-образ» («JtT-концепция», включающая представления о себе;
прошлом, настоящем и будущем; «Я» как представитель профес
сиональной общности, «Я» как организм; «Я» как представите^!
данной профессии, «Я» как член общества); ;
образ субъектно-объектных и субъектно-субъектных отношении
осознание своих потребностей; осознание своих эмоций и эмовд
ональных отношений; осознание своего характера; осознание свое]
личностной направленности и мировоззрения в ходе взаимодей
ствия с другими людьми в трудовом процессе.
Как отмечает Е. А. Климов, все названные выше регуляторы подводятся под категорию «субъективный образ».
«Образы самосознания человека (наряду с образами окружающего мира) — необходимая основа целесообразной регуляции, саморегуляции его трудовой деятельности и взаимодействия с окружающими людьми, — пишет далее Е. А. Климов, — ибо это взаимодействие существенно определяются тем, как человек понимз* ет свое место среди людей, "за кого себя принимает", что думаете том, как он выглядит "в глазах" окружающих» [там же, с. 41]. * «Развитое самосознание — одно из условий формирования индивидуального стиля... одно из необходимых условий нахождения человеком наиболее подходящего для него места, в частности! профессиональной общности, а также условие планирования и построения личных профессиональных планов на этапе выбор профессии, — пишет Е. А. Климов, — это также важный Крите* рий подготовленности специалиста. Профессионал — это не просто тот, кто хорошо обучен делу, но кто с гордостью причисляя себя к определенной общности трудящихся: "Мы, швейники, всей одеваем!", "Мы, слесари, будем нужны и при самом высоком уровне автоматизации производства", "Мы, экскурсоводы, помогаем людям увидеть удивительное рядом" и т. п. Одна из главных задач психологии труда — изучение структуры и динамики (развития) профессионального самосознания как важнейшего регулятора труда и построения профессиональных жизненных путей, "карьер", "трудовых судеб" людей» [там же, с. 43]».
Примечательно, что важнейшей составляющей и важнейшим регулятором трудовой деятельности является «образ мира» профессионалов, который у представителей разных профессий складывается по-разному и по-разному влияет на мироощущение профессионалов, а также на образ своего места в мире [10].
В качестве важнейших («системообразующих») факторов личности профессионала является, по мнению Э. Ф. Зеера, напра
т
сяонала; вну^сппии л^^«^^^^...
1-ск причин успеха — неуспеха в себе самом и внутри профессии; осознание в полном объеме черт и признаков профессиона-13, развитое профессиональное сознание, целостное видение облика себя как будущего профессионала; развитие себя средствами профессии, самокомпенсация недостающих качеств и др. [18,
с. 40-41].
Интересным является вопрос о том, каким образом происходит становление профессионала и его профессионального самосознания — путем естественного развития или в большей степени благодаря целенаправленному формированию (трудовому обучению и воспитанию). Вероятно, можно говорить и о развитии, и о формировании, и о саморазвитии себя как профессионала, что у разных людей в разные периоды их развития проявляется по-разному. К этому можно добавить и определенные социокуль-турные традиции формирования профессионалов, которые по-разному проявляются в разные исторические эпохи и у разных
народов.
Если обратиться к онтогенезу человека, то первое знакомство с профессией начинается в раннем дошкольном детстве, на этапе детской сюжетно-ролевой игры. На данном этапе происходит овладение ребенком «основных смыслов» человеческой деятельности, формируется соподчинение мотивов, развивается способность достигать намеченные цели, а также «развивается способность к самооценке», что важно для последующего развития и самосознания будущего субъекта труда [13, с. 166]. Д. Б. Эльконин, рассматривая особенности раннего развития ребенка в игре, отмечает, что ребенок, играя с игрушкой (например, с куклой), способен не только называть куклу именем дей'~гп говорить от лица этой куклы, т.е. способен с ней [29, с. 166]. Само развитие детской таково, что со временем она преобразуется в «игры с пр Ми>, где на первый план выходят взаимоотношения между никами игры, а сама роль все больше наделяется индивидуальным содержанием, т. е. выполняется по-своему, а следовательно,
ю-своему.
| за |
сь к проблеме возникновении детской сюжетно-роле-истории культуры, Д. Б. Эльконин отмечает вслед за
|
| . рофессиональной идеологии». — Авт.) и в нашей книге» с-119]. Примечательно, что само упоминание о «профессиона ной идеологии» — это уже начало научного анализа, ведь явление-то существует! А. Менегетти описывает близкое к профессиональной идеологии явление — «стереотип профессионального объединения», который «конфигурирует и предписывает поведение и отношения в Рамках какого-либо общественного института, закона, религии, любой общественной группы» и который касается в основном представителей «свободных профессий» [19, с. 43]. При этом отмечается, что «величие» или «ничтожество» человека часто определяется тем, насколько «велика» или «ничтожна» социально-профессиональная группа или партия, с которой он себя соотносит, |
В. Вундтом, что сама «игра — это дитя труда» [там же, с. 17]. И возникла в связи с «усложнением орудий труда», а также «в с; того, что возникшее разделение труда создает возможности вы! ра будущей деятельности, не определяемой однозначно деят< ностью родителей». При этом «появляется своеобразный период когда дети предоставлены самим себе» и «возникают детские сообщества», в которых «и начинает господствовать игра». Сам Д. Б. Эльконин предполагает, что «своеобразная игровая техн ка не могла быть результатом самостоятельной творческой изобр» ъ- тельности детей» и что «скорее всего они заимствовали эту тех и-ку из драматического искусства взрослых». Важную роль в э эм играли «обрядовые драматизированные танцы, в которых yd ib-hoc изобразительное действие было широко представлено»,! о-этому «игровая техника была воспринята детьми из первобьпй ых форм драматического искусства», непосредственно связанно! > с трудом [там же, с. 63—64].
Если обратиться к культурно-исторической традиции развт ия
и специального формирования профессионального самосознания, то
можно выделить следующие важные моменты. Уже в детской и])е,
отражающей в условной форме элементы трудовой деятельно ти
взрослых, ребенок начинал приобщаться к будущему труду.; 1о
наиболее полно чувство сопричастности с конкретными вищ ми
трудовой деятельности происходило в специальных обрядах из и-
циации, т. е. посвящения во взрослые члены общества. При э')м
нередко такие обряды сопровождались болевыми ощущения] и,
для того чтобы этот обряд запомнился на всю жизнь, чтобьшн
вошел в память и сознание будущего члена общества, т. е. с; ал
основой его самосознания вообще.:
Как отмечают Е. А. Климов и О. Г. Носкова, «возникнове! ие
культовых ритуалов закрепляло именно те постепенно найдет) >к
формы воздействия на людей, которые позволяли более эфф к-
тивно создавать у них восприимчивое состояние сознания, упр в-
лять их памятью и вниманием, направленно воспитывать в лку ях
требуемые полезные для коллективной жизни в условиях посто
янной борьбы со стихией личные качества... магический тафи
оказывался средством общественного воспитания всех участ^и-
ков — воспитания физического, профессионального и эстетич|с-
кого» [14, с. 25]. I
Важно также и то, что инициации древности приобщали «ie-ловека не только к конкретному виду деятельности (профессий)) но и к данному сообществу, делая его полноценным членом |а-кого сообщества. Человек, осознавая себя полезным и зрелйм членом своего племени или общины, осознавал себя и как носителя определенной конкретной трудовой функции, которая еше больше повышала его значимость как в собственных глазах, так и в глазах своих соплеменников. Отсюда успех или неуспех в конк-'
виде деятельности (то, для чего человек был «предназна-ен») в° многом предопределяло и его ценность как члена общества вообще- А это, в свою очередь, формировало у него чувство личного достоинства, проявляющегося через конкретное профессиональное ^осознание, делающее такого человека достойным участником общего процесса жизнедеятельности своего сообщества.
Впоследствии эти ритуалы посвящения все больше специализировались и демократизировались. Причем по многим профессиям посвящение проводилось не только в профессионалы, но и в ученики и студенты. Все большее значение придавалось каждому существенному изменению в жизни работника (повышение в должности, увеличение оклада, награда или премия и т. п.), что также обычно по-своему «отмечалось», т. е. как бы формально фиксировалось новое положение данного человека в профессиональной среде и в обществе в целом. Все это тоже можно рассматривать как важные элементы (или факторы) профессионального самосознания. Заметим, что в данном случае существенное повышение оклада или изменение в должностном статусе может восприниматься работником (и его окружением) как более значимое событие, чем предшествующее профессиональное образование и приобщение к самой профессии.
Важную роль в понимании профессионального самосознания играет явление, названное Е. А. Климовым «профессиональной идеологией». «Профессиональная идеология» — это «система утверждений, находящихся вне категорий истины и направленных на обоснование общественного положения, статуса, профессиональной или внутрипрофессиональной группировки, или даже отдельного лица». Е. А. Климов отмечает далее, что такого рода утверждения «не должны включаться в систему научного знания», хотя «часто оказываются в нее вписанными без оговорок». Например, утверждения, что психические явления «гораздо более сложные», чем явления, изучаемые геологией и геодезией. Тем не менее Е. А. Климов признается: «Не исключено, что есть они (явления
л -... \ „ т, -иготтт^й vwwre.» [8
и что «наша изначальная сила, способность структурировать самозащиты, самоопределения безвозвратно уничтожается, ко мы связаны рамками стереотипа, образующего вокруг нас свое: рода клетку» [там же, с. 44].
Все это близко и к другому понятию — «социально-профессц налъная идентификация» (от лат. identificacio — отождествление В психоанализе это «процесс, в результате которого индивид бес сознательно или частично бессознательно, благодаря эмоционащ,. ным связям ведет себя (или воображает себя ведущим) так, к» если бы он был тем человеком, с которым данная связь существу. ет»; в социальной психологии это «отождествление индивидов себя с другим человеком, непосредственное переживание субъектом той или иной степени своей тождественности с объектом. [22, с. 122].
Можно обозначить и другую линию анализа проблемы профессионального самосознания. Применительно к конкретному человеку (работнику) важно еще разобраться, о чем идет речь: с его соотнесенности себя с представителями конкретной профессии (или конкретного трудового коллектива) или о соотнесенности cefa с данной социально-профессиональной группой. Дело в том, что соотнесенность себя с социальной группой предполагает видение себя в качестве носителя определенных ценностей и образа жизни, не всегда связанных с самой профессиональной деятельностью. Например, человек «по блату» устраивается в престижную организацию на престижную должность. Этому человеку данная работа может быть совсем неинтересна, но для него очень значимо само пребывание в данной организации и должности, что и составляет основу для его самосознания и чувства собственного достоинства. И наоборот, человек, выполняя конкретную профессиональную деятельность, может быть очень не доволен организацией труда и взаимоотношениями в организации (или недоволен оплатой труда и общественным статусом своей профессии), но при этом он не хочет бросать свою работу, а всеми силами стремится усовершенствовать свой труд, изменить отношение к своей работе со стороны окружающих и т. п. В данном случае он вполне осознает себя представителем этой профессии и даже гордится этим, т. е. у него явно выраженное и развитое профессиональное самосознание как раз потому, что он стремится развивать свою профессию, т. е. подходит к ситуации крайне заинтересованно и творчески.
Наконец, можно выделить еще одну линию анализа проблемы Важно разобраться, чем в большей степени обусловлено развитие профессионального самосознания — особенностями предшествующего обучения (и тогда уместнее было бы говорить об учебно-профвС' сионалъном самосознании) или особенностями самой работы, что бли~ же к собственно профессиональному самосознанию. Иными словами,
в большей степени осознает себя человек — выпускником та-^го-то учебного заведения или профессионалом, работающим в К°кой-то организации и выполняющим такие-то профессиональ-J!ie и общественные функции. Например, если самосознание больше пределяется предшествующим обучением, то это может выражаться таких позициях, как «бывший студент» (или «вечный» в душе студент) или в ПОЗИЧИИ «бывший отличник» учебы в таком-то заведении (известно, что не всегда отличники становятся потом отданными профессионалами). И тогда вся его реальная профессиональная деятельность воспринимается (и осознается) как нечто внешнее, постороннее по отношению к бывшей учебе.
Можно было бы выделить и другие интересные линии анализа данной проблемы. Например, определить соотношение профессионального самосознания с выполняемой профессиональной ролью (или ролями). Или же определить соотношение профессионального самосознания и целей, условий, предмета труда (например, в какой степени сам работник отождествляется с теми клиентами, с которыми он работает, что в итоге лучше позволяет понять и причины многих профессиональных деструкции в «чело-вековедческих» профессиях). Или же рассмотреть, в какой степени работник осознает себя в качестве деградирующего субъекта труда (или деградирующей личности), ведь это также важный-аспект профессионального самосознания, поскольку давно признано, что не каждый труд способствует развитию личности и т. п. Гак или иначе проблема профессионального самосознания оказывается достаточно комплексной (многоаспектной), что не позволяет решить ее вне рассмотрения других проблем, связанных с развитием субъекта труда.
Можно также увязать профессиональное самосознание с развитием профессионализма. Среди прочих условий, влияющих на становление профессионала, А. К. Маркова выделяет и такие, как «адекватная самооценка и готовность к дифференцированной оценке своего уровня профессионализма», «представления человека о профессии, критерии оценки человеком самой профессии, профессионализма в ней, а также критерии оценки профессионала в себе» [18, с. 254].
А. К. Маркова выделяет также противоречивые (амбивалентные) тенденции, влияющие на становление профессионала [там же, с. 259— 262]:
• противоречие между саморазвитием и самосохранением в профессии;
• противостояние порой результатов и процесса труда (напри-МеР, несовпадение объективного результата и его «психологичес-к°й цены»);
• несовпадение в ряде случаев предметных, социальных этало-Чов, норм труда с индивидуальными нормами и критериями;
5-7И 129
|
• несогласованность становления разных видов компетентйос. ти (специальной, социальной, личностной, индивидуальной). на. пример, профессиональная компетентность может у кого-то силЦ опережать социальную;
• рассогласование темпов развития у отдельных людей мот|
ционной и операциональной сфер профессиональной деятельно-
сти; '-]
• разная роль и степень выраженности процессов развит компенсации у разных людей, а также у одного человека на ных этапах развития;
• неравномерность освоения отдельных действий и целостной
структуры профессиональной деятельности; \
• противоречие в сознании человека между стремлением к
кой специализации и потребностью узнать что-то о смежных прф.
фессиях, быть «универсалом»; *
• несовпадение порой проявлений у одного и того же человека
психических качеств в профессиональной и в непрофессионал^
ной сферах; в
«несогласованность «ценностного отношения к себе в труде i
к труду в себе» (например, «любить искусство в себе или себя в
искусстве»); '"'
• расхождение между усиливающейся конкурентностью на рый* ке труда, безработицей и умением части людей делать самостоя!-тельный выбор в профессиональной сфере, быть готовым к ошибкам, уметь предложить себя как профессионала (имеется в виду; что «профессиональная квалификация человека — это его частная собственность, и ее надо уметь предложить на рынке тру да»);
• неквалифицированное использование способов профессиональной деятельности некоторыми специалистами и учреждениями идет вразрез с запросами общества, приводит к выпуску продукции низкого сорта.
«Неучет подобных противоречивых тенденций в развитии отдель-ного человека может привести к профессиональным кризисам, сбоям, остановкам в развитии, — отмечает А. К. Маркова. — Каждому человеку также желательно осознавать противоречия, рассогласования в своем профессиональном развитии, чтобы вовремя найти из них конструктивный выход» [18, с. 262].
В психологии разными авторами выделены различные механизмы и условия, осложняющие полноценное формирование и раз-витие самосознания [25]. Применительно к психологии профессионального самосознания эти механизмы еще должны быть адаптированы, а может быть, и несколько переосмыслены с учетом того, что часто именно в профессиональной деятельности в наибольшей степени проявляется стремление человека реализовать свои лучшие качества и в целом состояться как личность.
Date: 2015-11-14; view: 306; Нарушение авторских прав