Проблема территории при самоопределении нации 2 page

4.2. Политико-правовая безопасность территории

Стабильность общества предполагает, что режим территории государства определяется только актами органов государственной власти, принимаемыми в соответствии с их компетенцией и в порядке, предусмотренном правом. Лишь развитие политической и правовой систем государства может прямо затрагивать правовой режим территории, менять территориальное устройство государства, приводить к установлению на отдельных частях государственной территории особого правового режима.

В связи с необходимостью саморегулирования государством этих вопросов надлежит говорить о важности политико-правовой безопасности территории государства. Насильственное изменение статуса (правового режима) государственной территории означает посягательство на суверенитет государства, свидетельствует о вмешательстве во внутренние дела извне. Политико-правовая безопасность территории государства является ничем иным, как свободным осуществлением государством своей юрисдикции на всей его территории, нейтрализацией любых угроз суверенитету государства.

Посягательство на политико-правовую безопасность территории государства может осуществляться разными способами. Во-первых, через прямую оккупацию государственной территории и осуществление на ней правового режима иного государства. Во-вторых, через подготовку и осуществление государственного переворота с последующим изменением правового режима территории.

Отсюда и необходимость федеральной безопасности, которую И.П.Рыбкин характеризует как опирающуюся на строгое разграничение функций и собственности между федеральными и региональными властями, ответственность регионов за реализацию переданных им из Центра функций и использование средств[134].

4.3 Пространственная безопасность территории (территориальная целостность). Анклавы

Внесение в январе 1997 г. на рассмотрение Государственной Думы России проекта закона “Об обеспечении территориальной целостности и неприкосновенности территории Российской Федерации” преследовало цель законодательно обеспечить пространственную безопасность территории государства. Пространственная безопасность предполагает регламентацию передачи (обмена) части территории от одного субъекта Российской Федерации к другому, принятия части территории иностранного государства в состав России, механизм демаркации и делимитации границ государства.

Следует согласиться с А.А.Чинчиковым, подчеркнувшим, что целостность, как интегративное качество системы, может сопутствовать только суверенному государству, только суверенной политической власти. “Одна государственная целостность, одна политическая власть, один государственный суверенитет — таковы объективные основы устойчивости социально-политической системы”[135]. Конец ХХ в. показывает, что к этому перечню следует добавить также “один народ”. Впрочем, и А.А.Чинчиков, разделяя народ как этнос и народ как демос, определяет в качестве единицы суверенности “все, без изъятия, население данного региона”[136].

Обеспечение территориальной целостности требует в критические ситуации мобилизации всех сил государства. Так, если в довоенном 1940 году расходы на Вооруженные силы СССР составляли 32,2 % всех расходов бюджета, то в 1944 военном году увеличились до 52 %[137].

Пространственная безопасность территории обеспечивается государством прежде всего через реализацию его внешних функций. Обеспечение пространственной безопасности территории осуществляется и через систему международной безопасности, предполагающую скоординированную деятельность многочисленных международных организаций. И.П.Рыбкин не зря напоминает о получивших после Хельсинки 1975 г. разговорах о создании пояса мира от Ванкувера до Владивостока[138]: территориальная целостность государств может обеспечиваться в глобальном масштабе только на условиях взаимности.

Двойной стандарт, применяемый Западом к обеспечению территориальной целостности (“законно то, что отвечает интересам Западной демократии”), особенно ярко был виден при развале СССР. Хотя антиконституционность решений глав советских союзных республик от 8 декабря 1991 г. подтверждает и тот факт, что государства — члены Европейского сообщества в своем согласованном заявлении от 23 декабря 1991 г. точкой отсчета создания Содружества Независимых Государств указали только решение встречи в Алма-Ате 21 декабря 1991 г.[139]

Именно Совет ЕС на уровне министров иностранных дел, обсудив положение в СССР и в некоторых странах Восточной Европы, выработал 16 декабря 1991 г. (т.е. до 21 декабря!) критерии официального признания вновь возникавших государств. Только на основе этих критериев ЕС соглашался признать роспуск Советского Союза. “Двенадцать”, то есть члены ЕС, не без смешанного с опаской цинизма в качестве таких критериев указали:

— “соблюдение положений Устава ООН и обязательств, принятых по хельсинкскому Заключительному акту и Парижской хартии, особенно в том, что касается верховенства закона, демократии и прав человека;

— гарантии прав этнических и национальных групп и меньшинств в соответствии с обязательствами, принятыми в рамках СБСЕ;

— уважение нерушимости всех границ, которые не могут быть изменены иначе, как мирными средствами и с общего согласия;

— принятие всех соответствующих обязательств, касающихся разоружения и нераспространения ядерного оружия, а также безопасности и региональной стабильности;

— обязательство разрешать по соглашению, в том числе предусматривая в случае необходимости обращение в арбитраж, все вопросы, касающиеся правопреемства государства и региональных споров”[140].

И совершенно без ответа остались вопросы, почему небольшая элитарная группа государств пересматривает международное право, по какой причине все вышеупомянутые международные гарантии целостности государств не были применены к СССР. Или обеспечение пространственной безопасности СССР не отвечало “интересам Западной демократии”, а потому полагалось ненужным и незаконным?

Анклавы. Определенную остроту проблеме территориальной целостности государства придают анклавы. Вызывает сожаление, когда даже в научных изданиях имеют место утверждения, что анклавы расположены на территории других государств[141]. Анклав как часть территории одного государства, полностью окруженная сухопутной территорией другого государства, тем не менее выступает в качестве неотъемлемой части территории соответствующего государства.

Стремление обеспечить пространственную безопасность государства обычно приводило к попыткам избавиться от ситуации анклавов через военный захват с последующей оккупацией, куплю-продажу или размен территориями. Тем не менее, анклавы сохраняются и в современном мире. Сухопутная территория Швейцарии окружает анклав ФРГ Бюзинген и итальянский анклав Кампионе-д’Италия, испанский город Пливия полностью окружен французской территорией, бельгийские анклавы Барле-Нассау и Барле-Хорты — нидерландской территорией и т.д.

Проблема анклавов — это прежде всего проблема транзита между ними и основной частью территории государства, разрешаемая, как правило, двусторонними международными договорами.

Калининградская область России, граничащая с Польшей и Литвой, как и испанские территории Мелилья и Сеута, окруженные территорией Марокко, или ангольская территория Кабинда, отделенная от остальной территории Анголы Атлантическим океаном и р.Конго и расположенная между сухопутными территориями Заира и Конго, анклавами в полном смысле не являются. Они имеют выход к открытому морю, а потому сохраняют возможность поддерживать связь с остальной территорией, минуя территории других государств.

Особо опасную угрозу территориальной целостности России представляет “чеченский прецедент”. Речь идет о крайне рискованной игре с “особым” статусом Чечни, закрепленным целой серией правовых актов 1996—1997 гг. Применительно к “Республике Ичкерии” невозможно не согласиться с В.Тишковым в том, что хорошо вооруженное государство с крайне ограниченными ресурсами, разоренным хозяйством и долго залечиваемой травмой войны не может стать мирным благополучным образова­нием в уже нестабильном регионе[142]. А уж какой плохой пример...

4.4. Социально-экономическая безопасность территории

Социально-экономическая безопасность территории современного государства предполагает сохранение на этой территории гражданского общества и экономическое развитие территории при сохранении или укреплении социального благополучия. Различные результаты социально-экономического развития той или иной части государственной территории делают необходимым выделение специальных депрессивных территорий.

15 апреля 1997 г. в Государственной Думе России прошли парламентские слушания, посвященные проблемам депрессивных территорий. Выступая на них с основным докладом, Председатель Комитета Государственной Думы по делам федерации и региональной политике Л.А.Иванченко среди важнейших целей государственной стратегии регионального развития назвал: сохранение целостности государства; единство его конституционно-правового, экономического и социального пространства; ликвидацию правового и социально-экономического неравенства субъектов Российской Федерации; обеспечение геостратегических и геополитических интересов России в сфере регионального развития; реализацию мер политического, экономического, правового характера, обеспечивающих конституционно провозглашенную самостоятельность регионов и их эффективное развитие. При этом понятие депрессивной территории Л.А.Иванченко распространил только на районы, которые некогда процветали и укрепляли территорию страны, а потом стали кризисными.

Такой подход излишне сужен. Депрессивные территории характеризуются не просто отставанием от остальных частей государственной территории в социально-экономическом развитии, но формированием на них ситуации, несущей в себе опасность для социальных отношений и экономической системы государства. Иными словами, депрессивные территории — это территории, утратившие внутреннюю социально-экономическую безопасность.

По мнению Л.В.Смирнягина, имеется три главных критерия депрессивности территории: спад производства, низкий доход на душу населения и высокая безработица. Только численность официально зарегистрированных безработных в России за период 1992—1994 гг. увеличилась в 6 раз, составив на 1 июня 1994 г. свыше 1,2 млн. человек[143]. Эта “видимая часть айсберга” стала впоследствии расти, хотя и она как не отражала, так и не отражает истинного положения дел.

В России по суммарным среднеарифметическим показателям этих трех позиций пять субъектов федерации отстают от остальных регионов настолько сильно, что их правильнее было бы назвать территориями социально-экономического бедствия. Это Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Калмыкия, Адыгея и Дагестан. Еще 11 регионов можно с 1993 г. считать собственно депрессивными территориями. В порядке убывания “депрессивности” это Алтайский край, Псковская и Читинская область, Чувашия, Ивановская, Новосибирская и Костромская области, Мордовия, Республика Алтай и Тува. На их совокупной депрессивной территории проживает 18 млн. человек[144].

Официальная Программа помощи этим территориям включает инвестиции в инфраструктуру, налоговые льготы, создание на территории специального режима деятельности федеральных ведомств.

4.5. Экологическая и культурная безопасность территории

Экологическая безопасность территории прежде всего предполагает предотвращение загрязнения окружающей среды. Потенциальную опасность для территории представляют загрязнение воды и воздуха, непереработанные отходы, особенно радиационные отходы, нарушения природоохранного режима. Примером последних может служить Аральская экологическая катастрофа, возникшая в результате интенсивного развития поливного земледелия в странах Центральной Азии и Казахстане[145].

Даже на закрытых административных территориях органам местного самоуправления вверен контроль за санитарно-эпидемиологическим, радиационным и экологическим состоянием территории.

Стремление обеспечить экологическую безопасность территории привело к формированию правового режима особо охраняемых природных территорий. Создание заповедных территорий относится в России к XIV—XV вв. Ныне особо охраняемые природные территории — это объекты общенационального достояния, на которых располагаются природные комплексы и объекты, имеющие особое природоохранное, научное, культурное, эстетическое, рекреационное и оздоровительное значение[146].

В России действует федеральный закон “Об особо охраняемых природных территориях” от 14 марта 1995 г. Основными видами таких территорий являются:

— государственные природные заповедники;

— национальные и природные парки;

— государственные природные заказники;

— памятники природы.

Особое внимание экологической безопасности территории придается на международном уровне, о чем специально отмечено в Стокгольмской декларации от 16 июня 1972 г., Декларации Рио-де-Жанейро по окружающей среде и развитию от 14 июня 1992 г. и других международно-правовых документах[147]. Стремление гарантировать экологическую безопасность территории во многом было главной целью при создании зон, свободных от ядерного оружия. Так, в договоре о безъядерной зоне южной части Тихого океана (Договоре Раротонга) от 8 июля 1985 года среди целей создания такой зоны, помимо обеспечения мира и стремления ликвидировать ядерное оружие, прямо указана решимость обеспечить, чтобы природа и красота Земли и моря в регионе остались наследием проживающих там народов и их потомков[148].

Стремление обеспечить специальную культурную или культурно-историческую безопасность территории привело к созданию резерваций и культурно-исторических мемориалов.

Глава II. Правовой режим территории государства

§ 5. Принципы правового регулирования (режима) территории государства

Регулирование территориальных вопросов было и остается основой внутренней и внешней политики государства. Соглашаясь с Н.И.Матузовым и А.В.Малько в разграничении понятий правового режима и механизма правового регулирования[149], следует рассматривать правовой режим территории прежде всего как процесс реализации ее политико-юридического состояния.

Принципы режима территории стали складываться еще в древности. Духовные грамоты русских великих князей были важными правовыми актами, вершившими судьбу и режим территории. Так, в “Поучении своим детям” (Духовной грамоте) князь Владимир Мономах, изложив события своей жизни и давая своим наследникам советы по разным вопросам, завещал уменьшить на подвластной территории жестокость даже в справедливых наказаниях, а проходя с войсками по русским землям, ни в коем случае не дозволять делать вред жителям в селах или портить хлеб на полях[150]. В современную эпоху эти принципы, отшлифованные веками, закреплены конституциями государств и многосторонними международными правовыми актами.

5.1. Основные принципы правового регулирования (режима) территории государства

В Конституции Российской Федерации регулирование различных вопросов, связанных с проблемами территории, предусмотрено ст. 1, 3—5, 8, 9, 67, 68, 71, 131 и другими. В соответствии с этими статьями можно выделить ряд конституционных принципов правового регулирования (режима) государственной территории. Среди них:

1) суверенитет Российской Федерации над всей ее территорией (ст. 4, 71);

2) целостность государственной территории (ст. 1, 3, 67);

3) верховенство на всей территории Российской Федерации Конституции России и федеральных законов (ст. 67);

4) прямое действие Конституции Российской Федерации на всей территории Федерации (ст. 15);

5) конституционное закрепление порядка изменения внешних и внутренних границ государства (ст. 67, 71, 131);

6) единство правового режима территории Российской Федерации в вопросах экономики (единство экономического пространства), свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств на всей территории, поддержки конкуренции и свободы экономической деятельности (ст. 8).

При всем различии между государствами, особенно унитарными и федеративными, на примере Российской Федерации видны общие принципы правового регулирования государственной территории.