Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава I. МОЕ ДЕТСТВО





[9] Я родилась в городке Горхем, штат Мэн, 26 ноября 1827 года. Мои родители — Роберт и Юнис Гармон — много лет жили в этом штате. Еще в молодости они стали искренними и предан­ными членами Методистской Епископальной церкви, занима­ли в ней видное место. На протяжении сорока лет они труди­лись, обращая грешников и созидая дело Божье. В то время они были счастливы, потому что все их восемь детей обрати­лись и присоединились к пастве Христовой. Тем не менее их отношение к ожидаемому тогда Второму пришествию привело в 1843 году к выходу семьи из методистской церкви.

Когда я была еще ребенком, мои родители переехали из Горхема в Портленд, штат Мэн. Там в возрасте девяти лет я пережила несчастный случай, который повлиял на всю мою жизнь. Когда я, моя сестра-близнец и наша школьная подруга проходили по пустырю, девочка лет тринадцати, приходив­шая в ярость по любому пустяку, настигла нас с явным наме­рением избить. Наши родители учили нас никогда ни с кем не драться, а если возникнет опасность, немедленно бежать до­мой. Так мы и сделали, стараясь бежать как можно быстрее, но наша обидчица быстро догоняла нас, при этом держа в руке камень. Я обернулась, чтобы посмотреть, насколько она ко мне приблизилась. В это время девочка бросила камень, и он по­пал мне в нос. Я была оглушена ударом и без чувств упала на землю. [10]

Очнулась я в небольшой торговой лавочке. Вся моя одеж­да была в крови, струящейся из носа и стекающей на пол. Один добрый человек предложил довезти меня домой в своем эки­паже, но я, не представляя себе, насколько ослабла, ответила ему, что лучше дойду до дома пешком, чтобы не испачкать его экипаж кровью. Присутствующие также не посчитали мою травму достаточно серьезной и позволили мне сделать так, как я хотела. Однако не успела я пройти и несколько десятков метров, как слабость и головокружение усилились. Сестра и подруга с трудом довели меня до дома.

Что было дальше, я не помню. Моя мать говорила, что я ни на что не реагировала и пролежала в состоянии комы це­лых три недели. Все, кроме нее, считали невозможным мое выздоровление, однако она твердо верила, что я выживу. Мама вспоминала также, что был момент, когда сердобольная со­седка, ухаживавшая за мной, решила, что я умираю. Она даже собиралась приобрести для меня похоронное облачение, но моя мать не разрешила ей делать этого, как будто что-то гово­рило ей, что я не умру.

Когда я снова пришла в себя, мне показалось, будто я про­сто спала. Я не помнила, что со мной приключилось, и не по­нимала причины своей болезни. Когда я немного окрепла и меня стали навещать знакомые, я с любопытством подслуши­вала их соболезнования, высказываемые моим родным: “Ка­кая жалость”, “Лучше бы мне было не знать ее” и т.д. Я по­просила зеркало и была поражена, увидев происшедшие со мной перемены. Казалось, что изменилась каждая черточка моего лица; хрящи носа были разбиты и изуродованы.

Мысль о том, что это несчастье мне предстоит пронести через всю жизнь, казалась невыносимой. Мое существование представлялось безрадостным, жить мне не хотелось, а смер­ти я боялась, потому что была не готова к ней. Навещавшие нас знакомые смотрели на меня с жалостью и советовали моим родителям подать в суд на отца девочки, которая, по их сло­вам, сделала меня инвалидом. Но моя мать была мирным че­ловеком. Она говорила, что если бы через суд можно было вернуть мне здоровье или восстановить мой внешний вид, это [11] имело бы какой-нибудь смысл, но поскольку поправить ниче­го нельзя, то следовать такому совету означало бы нажить себе врагов.

Врачи намеревались укрепить мой нос с помощью вживления серебряного каркаса. Это очень болезненная операция, и они боялись, что от нее будет мало пользы, поскольку я по­теряла много крови и испытала сильное нервное потрясение. Врачи ставили мое выздоровление под сомнение. По их мне­нию, даже если бы я и выжила, то протянула бы недолго. Я таяла как свечка и скоро стала похожа на скелет.

Тогда я стала молить Господа подготовить меня к кончи­не. Когда нашу семью навещали друзья-христиане, они инте­ресовались у моей мамы, говорила ли она со мной о смерти. Я подслушала эти разговоры, и они насторожили меня. Я реши­ла стать христианкой и молилась прежде всего о прощении моих грехов. После такой молитвы я чувствовала покой в мыслях и любовь ко всем людям, страстно желая, чтобы и им всем были прощены их грехи и чтобы они возлюбили Иису­са, как и я.

Я хорошо помню один зимний вечер, когда земля была покрыта снегом, а солнце необычным образом освещало все вокруг. Небо было багряным и зловещим, и казалось, будто оно то открывается, то закрывается, а снег цветом своим по­ходил на кровь. Соседи наши сильно напугались. Мать взяла меня на руки, вытащила из кровати и отнесла к окну. Я была счастлива, мне казалось, что это пришествие Христа, и я жаж­дала увидеть Его. Мое сердце наполнилось радостью, от сча­стья я захлопала в ладоши и подумала, что наступил конец моим страданиям. Но меня ждало разочарование — явление померкло, и на следующее утро солнце взошло как обычно.

Я набирала силу очень медленно, и вот когда выздоровела настолько, что могла играть со сверстниками, мне был препо­дан горький урок о том, насколько наша внешность влияет на отношение к нам товарищей. В то время как со мной приклю­чилось несчастье, мой отец был в отлучке, в Джорджии. Вер­нувшись, он заключил в объятия моих братьев и сестер и спро­сил, почему нет меня. Я робко отпрянула от него и бросилась [12] к матери, ибо мой отец не узнал меня. Он никак не мог пове­рить, что я и есть его маленькая Елена, которую он оставил несколько месяцев назад здоровым и счастливым ребенком. Это глубоко задело меня, но я старалась выглядеть жизнера­достной, хотя сердце мое казалось разбитым.

Множество раз в те далекие дни я чувствовала свою не­полноценность. Я была необыкновенно восприимчива, и это делало меня несчастной. Часто униженная, подавленная и упавшая духом, я находила уединенное место и угрюмо раз­мышляла об испытаниях, которые я обречена была постоян­но переносить.

В таких случаях слезы облегчают страдания, однако из-за своей травмы я не могла плакать, как, например, моя сестра. И хотя на сердце у меня было тяжело и оно разрывалось от боли, я не могла выжать из себя ни единой слезинки. Часто я чувствовала, каким великим облегчением было бы выплакать свою обиду. Иногда доброе участие друзей на время разгоня­ло мое уныние и снимало груз с сердца, но насколько ­тщетными и пустыми казались мне тогда мирские развлечения, насколько переменчива была дружба моих юных товарищей! Эти маленькие школьные подруги ничем не отличались от большинства людей на земле. Приятное лицо и модная одеж­да привлекают их, но когда из-за несчастья человек лишается внешних признаков красоты, их непрочная дружба охладева­ет или вовсе проходит. Лишь когда я обращалась к моему Спа­сителю, Он утешал меня. В моих бедах я со всей серьезнос­тью искала Господа — и получала утешение. Я была уверена, что Иисус любит и меня.

Казалось, мое здоровье окончательно подорвано. В тече­ние двух лет я не могла дышать носом, и поэтому лишь изред­ка посещала школу. Я полагала, что не могу учиться и усваи­вать учебный материал. Моим наставником учитель назначил ту самую девочку, которая стала причиной моего несчастья, и в ее обязанности входило помогать мне в письме и других уроках. Она искренне сожалела о нанесенной мне серьезной травме, хотя я и не напоминала ей об этом. Девочка была ласкова [13] и терпелива со мной и выглядела печальной и заботли­вой, когда видела, с каким трудом я пыталась получить обра­зование.

Моя нервная система истощилась, руки дрожали так, что я с трудом писала, и дальше черновиков, написанных грубым почерком, я пойти не смогла. Когда во время занятий я прила­гала усилия, чтобы буквы на странице стояли ровно, и напря­гала при этом мозг, у меня на лбу выступали крупные капли пота и меня охватывали слабость и головокружение. У меня был нехороший кашель, и весь организм казался предельно ослабленным. Учителя советовали мне бросить школу и не учиться до тех пор, пока здоровье не поправится. Это было тяжелейшим испытанием, выпавшим на мою долю, — усту­пить болезни и согласиться прекратить занятия, махнув ру­кой на надежду получить образование.

Три года спустя я сделала новую попытку, но как только я возобновляла занятия, мое здоровье быстро ухудшалось, и ста­ло очевидно, что пребывание в школе может стоить мне жиз­ни. По этой причине я не посещала школу до двенадцати лет.

Мое стремление получить образование было очень вели­ко, и когда я размышляла о своих несбывшихся надеждах и думала о том, что мне суждено на всю жизнь остаться инва­лидом, то не хотела смириться с такой участью, а временами даже роптала на Божье Провидение, Которое обрекло меня на страдания. Если бы я открылась матери, она смогла бы на­ставить, утешить и ободрить меня, но я скрывала свои тре­вожные чувства от семьи и друзей, опасаясь, что они не смо­гут понять меня. Счастливое доверие к любви моего Спасите­ля, которое я испытывала во время недуга, исчезло. Перспек­тива получить удовольствие от жизни стала призрачной, и казалось, что Небеса закрылись для меня.

Date: 2015-11-14; view: 301; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию