Философские идеи даосизма получили яркое отражение у философа Лецзы (V-IV вв. до х.э.) и великого писателя древности Чжуанцзы (369-286)

Лецзы, по прозвищу Защита Разбойников, был родом из царства Чжэн. Точных данных о годах его жизни и сколько-нибудь подробных сведений о нем самом не сохранилось. Трактат, названный его именем, - "Лецзы" дошел в записи начала средневековья, однако в нем, несмотря на позднейшие интерполяции, в целом достоверно изложены взгляды философа. Лецзы определял категорию дао как "вечное самодвижение материи". Мыслитель заявлял: "Вещи сами рождаются, сами развиваются, сами формируются, сами окрашиваются, сами познают, сами усиливаются, сами истощаются, сами исчезают. Неверно говорить, будто кто-то намеренно порождает, развивает, формирует, окрашивает, дает познание, силу, вызывает истощение и исчезновение". Теория материи Лецзы близка к представлению об атомистическом строении вещества. В качестве материальной субстанции в его учении выступают два первовещества: ци (пневма) и цзин (семена). "Вся тьма вещей выходит из семян и в них возвращается", - заявляет философ.

В притче "о глупом цисце", опасавшемся, что "небо обрушится", а "земля развалится", Лецзы представлял небо "скоплением воздуха", а землю "скоплением твердого вещества", развивал материалистическую концепцию о вечности и бесконечности вселенной, о множественности миров, одним из которых является земной мир. "Некий цисец не мог ни есть, ни спать, опасался, что небо обрушится, земля развалится и ему негде будет жить" - так начинает эту притчу Лецзы и продолжает: "Знающий человек стал объяснять ему: "Как можно опасаться, что небо обрушится? Ведь небо - скопление воздуха. Нет места без воздуха. Ты зеваешь, дышишь, действуешь все дни в этом небе". Цисец спросил: "Если небо - скопление воздуха, разве не должны упасть солнце, звезды, луна и планеты?" - "Солнце, луна, планеты и звезды - это та часть скопления воздуха, которая блестит. Пускай бы и упали, никому бы не повредили". - "А если земля развалится?" - "Как можно опасаться, что земля развалится? Ведь земля - это скопление твердого вещества, которое заполняет все четыре пустоты. Нет места без твердого вещества. Ты стоишь, ходишь и все дни проводишь на этой земле". Успокоенный цисец обрадовался, и объяснявший ему также успокоился и обрадовался. Услышал об этом Учитель, усмехнулся и сказал: "Радуга двойная и простая, облака и туман, ветер и дождь... - эти скопления воздуха образуют небо. Горы и холмы, реки и моря, металлы и камни, огонь и дерево - эти скопления формы образуют землю. Разве познавший, что небо - скопление воздуха, познавший, что земля - скопление твердого вещества, скажет, что они не разрушатся? Ведь в пространстве вселенной небо и земля - вещи очень мелкие... Хотя опасность их разрушения действительно относится к чрезвычайно далекому будущему, нельзя говорить, что они никогда не разрушатся... Когда придет время их разрушения, разве не будет опасности?" Услышал об этом Лецзы и сказал с усмешкой: "Говорящие, что небо и земля разрушатся, ошибаются; говорящие, что небо и земля не разрушатся, также ошибаются. Разрушатся или нет, я не могу знать... Разрушатся или нет, что тревожиться нам об этом?"" [*1]. В этой и других притчах Лецзы отвергал саму идею божественного творения, сверхъестественной Воли Неба. В одной из притч философ развенчивает конфуцианскую телеологию:

"Циский царь Тянь угощал при дворе тысячу гостей... Посмотрев на пирующих, он воскликнул: "Как великодушно и щедро Небо к человеку! Для нас оно размножает злаки, плодит рыб и птиц!" Все гости согласились с ним... Но 12-летний сын дубильщика вышел вперед и сказал: "Так ли говоришь, царь? Небо и земля рождают тысячу существ так же, как и нас. Среди их созданий нет ни благородных, ни ничтожных. Одни властвуют над другими лишь потому, что больше, сильнее, умнее их. Одни пожирают других, но не потому, что те рождены, чтобы быть съеденными. Разве небо создает вещи на погребу человеку?.. Комары и москиты, впиваясь, сосут его кровь, тигры и волки его пожирают. Неужели же небо породило человека для того, чтобы комары и москиты сосали его кровь, а тигры и волки его пожирали?"".

Лецзы безоговорочно отвергал идею о предопределенном свыше происхождении и предназначении человека, о загробной жизни и бессмертии души. Заявляя о материальности души, он утверждал, что она состоит из тех же частиц, что и тело, только более легких и теплых. У Лецзы, как и у других даосских мыслителей-материалистов, четко выступает гносеологический аспект критики религии. Он утверждает, что повседневный опыт людей, свидетельства их органов чувств не подтверждают существования потустороннего мира. Если "от душ предков нет чудесных откликов" - значит, они не существуют, говорит он.

Лецзы принадлежит наивно-материалистическое учение о происхождении вселенной и эволюции жизни на земле от простейших организмов до человека. Процесс возникновения тьмы вещей проходит четыре стадии. На первых двух "вещи еще не отделились друг от друга", пребывая в состоянии хаоса (хуньдунь). Тончайшие частицы (ци) хаоса поднимаются вверх и образуют небо, опускаются вниз и образуют землю. В процессе длительной эволюции в воде возникли мельчайшие семена, "подобные икре лягушки", они у берега превратились в мох - цинтош, из которого на суше родилась трава - линей, породившая растение - уцзу. Его корни превратились в червей, листья - в бабочек. От них произошли насекомые - цзюйцзюэ, а от них - птицы. В ходе дальнейших превращений появились животные, из самого совершенного животного, лошади, произошел человек, который после смерти возвращается к исходным семенам.

Крупнейшим представителем древнего философского даосизма являлся блистательный художник слова, занимающий уникальное место в китайской культуре, Чжуанцзы (369-286). Сведения о его жизни крайне скудны. Известно, что родился он в царстве Сун. Философия Чжуанцзы содержит глубокие натурфилософские идеи, гениальные догадки о мироздании. Основой учения мыслителя является концепция дао. Дао ("Истинный властелин", "Великий учитель", как образно его называет Чжуанцзы) выступает у него как сущность бытия, субстанциальная основа мира, абсолютное единое начало, от которого происходят все вещи, постоянно изменяющиеся в вечном круговороте мироздания. Жизнь - непрерывное движение. Всеобщность изменений и переход явлений в свою противоположность делают все качества относительными.

Чжуанцзы провозглашал природное равенство людей, отстаивал право человека на индивидуальную мораль. Отрицал деление людей на "благородных" и "ничтожных", соболезновал рабской доле, страстно обличал стяжательство и лицемерие правителей и знати. Среди его героев - труженики, искусные умельцы. Полемизируя с Мэнцзы, Чжуанцзы заявлял, что этические принципы конфуцианства - "гуманность", "справедливость", "долг" - чужды истинной природе человека и не нужны ему так же, как "шестой палец на руке". Устами своего любимого персонажа Разбойника Чжи Чжуанцзы развенчивает и самого Конфуция: "Не ты ли тот Кунцю, искусный лжец из царства Лу? Так слушай: ты сеешь ложь, разносишь клевету... Не пашешь ты, а ешь, не ткешь, а одеваешься. Губами шлепая и языком трепля, по произволу своему решаешь ты, где правда, а где ложь... Рассудок потеряв, ты в безрассудстве сыновнее почтение и братское повиновение придумал... Ловя удачу, богатств и знатности ты домогаешься у сильных мира. Нет большего разбойника, чем ты! Так почему же в Поднебесной разбойником меня зовут, а не тебя, Конфуций?!"

Исполнены убийственного сарказма притчи, разоблачающие культ предков и его ревнителей конфуцианцев. Так, в одной из них они предстают грабителями могил: "Конфуцианцам нужен похоронный ритуал лишь для того, чтобы могилы разрывать. Учитель их с кургана вопрошает: "Как спорится работа? Уж солнце показалось на востоке!" Ученики же снизу отвечают: "Еще не сняли нижнюю и теплую одежду, во рту еще жемчужины остались". - Поют недаром в песне: Зеленая, зеленая пшеница //Покрыла весь курган кругом. //Кто при жизни раздач не делал, //Тот и мертвый зубами жемчуг держит! - Взялись конфуцианцы за волосы на мертвой голове, прижали подбородок, шилом прокололи щеки, вот осторожно челюсти разжали, чтобы не повредить жемчужины во рту".

Не менее решительно Чжуанцзы выступает против похоронной обрядности. Уговаривая учеников не хоронить его по ритуалу, мыслитель заявляет: "К чему мне все это?! Считаю землю гробом, небо - саркофагом, луну и солнце - дисками нефрита, планеты же и звезды - мелким жемчугом, а тьму существ считаю провожатыми своими". Опасения учеников: его-де вороны и коршуны склюют - Чжуанцзы парирует с насмешкой, достойной Лукиана: "На земле стану воронам пищей, под землей муравьев накормлю. Одних лишите, а другим дадите. Только за что такое предпочтение муравьям?!"

Проблема жизни и смерти особенно занимала философа. Решая ее материалистически, философ утверждал: "Со смертью тела исчезает душа человека". Он отвергал конфуцианский постулат о целенаправленной воле Неба. Мировую стихию мыслитель образно уподобил "огромному плавильному котлу", в котором непрестанно переплавляется вся "тьма вещей", приобщаясь к вечному дао.

В знаменитой притче "Вращается ли небо?" опровергаются религиозно-мифологические представления о мироздании: "Вращается ли небо? Покоится ли земля? Борются ли за свое место солнце и луна? Разве кто-то их направил? Кто-то эти связи установил? Кто-то от безделья их толкнул и привел в движение? Значит ли, что их принудила скрытая пружина? Значит ли, что они не могут сами остановить свое движение? Облака ли порождают дождь, дождь ли порождает облака? Разве кто-то посылает эти обильные даяния? Кто-то все это подталкивает, развлекаясь от безделья? Ветер, возникнув на севере, дует то на запад, то на восток, блуждает в вышине. Разве это чье-либо дыхание? Кто-то от нечего делать приводит его в движение? Можно спросить: каковы причины этого?" Далее автор дает и прямой ответ: причина всеобщего движения - в естественности самих вещей. "Небо не рождает, а тьма вещей сама развивается. Земля не выращивает, а тьма вещей сама вскармливается"; "Жизнь вещей подобна стремительному бегу, она развивается с каждым движением, изменяется с каждым моментом". Чжуанцзы сравнивают с Гераклитом, но ему чужда идея гениального грека о борьбе противоположностей.

Размышляя об относительности знаний человека, Чжуанцзы говорил: "Учти, что известное человеку не сравнить с тем, что ему не известно, что краткий срок его жизни не сравнить со временем его небытия. Поэтому тот, кто при помощи крайне малого пытается определить пределы крайне великого, непременно впадет в заблуждение... Как можно знать, достаточно ли кончика волоска, чтобы определить границу крайне малого; как можно знать, достаточно ли неба и земли, чтобы исчерпать пределы самого великого". С позиций современной физики и научных представлений о бесконечной и постоянно расширяющейся вселенной подобные высказывания мыслителя представляются глубочайшим научным предвидением.

К даосизму примыкали направления древнекитайской военной мысли. Его влияние прослеживается у видных представителей "школы военной философии" (бинцзя) - Суньцзы (V-IV вв. до х.э.) и Уцзы (IV в. до х.э.). В трактатах о военном искусстве они исходили из натурфилософских представлений об общекосмических закономерностях, единстве и круговороте взаимопревращений противоположностей. Признавая войну одной из основных функций государства, они акцентировали внимание на человеке, как важнейшем факторе, обеспечивающем победу. Но суть их военной доктрины сводилась к тому, чтобы достигать победы без боя.

Общая идейная и социальная направленность даосизма отвечала настроениям общинных масс, и в этом кроется причина его популярности. В нем находил выражение протест против эксплуатации общественных низов. Вместе с тем натурфилософские идеи и широта этических принципов привлекали к даосизму представителей верхов, в их интерпретации доктрина недеяния нередко приобретала выраженный индивидуалистический характер.

В идеологическую борьбу периода "Чжаньго" активно включилась шкала моистов, решительно выступавшая против конфуцианцев. Ее основателем был Мо Ди (ок. 468-376). Место его рождения точно не установлено. По мнению одних, он жил в царстве Лу, по мнению других - в Сун или Чжэн, а возможно, и в Чу, где его учение получило особенно широкое распространение. Моисты восприняли традиционную архаичную веру в духов, признавали всевышнюю Волю Неба, которое выступает в доктрине Мо Ди (так же как в раннем конфуцианстве) антропоморфным высшим божеством, носителем принципов учения этого философа. Однако в отличие от конфуцианцев моисты утверждали, что Воля Неба познаваема, судьба человека не предопределена и зависит от него самого.

Шкала моистов придавала большое значение естественнонаучным наблюдениям. "Знания, которые нельзя применить на практике, ложны", учили они. В противоположность учению Конфуция о врожденном доопытном знании моисты считали источником познания лишь ощущения, решая эту проблему гносеологии в духе наивного материализма. Поздние моисты отбросили теистические положения Мо Ди и развивали материалистические идеи в логике и теории познания. Они подошли к выявлению законов формальной логики, в частности закона противоречия. Первыми среди древнекитайских философов они стали изучать сам процесс познания, объявляли предметом познания внешний мир как объективную реальность, считали трудовой коллективный опыт людей источником и критерием достоверности знания. У моистов получили развитие математика, физические знания, инженерное дело.

Мо Ди выдвинул утопическую программу переустройства общества на основе утверждаемого им принципа "всеобщей любви и взаимной пользы". Он проповедовал одинаково гуманное, благожелательное отношение ко всем людям, независимо от их положения в семье и социального статуса, в противоположность конфуцианскому принципу "человеколюбия" (жэнь), противопоставлявшему высших низшим, благородных подлым. Мыслитель предлагал отменить наследование должностей и рангов знатности, требовал лишить власти "ничтожную родню" правителей и придворной знати, "подобную глухим, которых поставили музыкантами", и формировать аппарат государственного управления сверху донизу из мудрых людей, независимо от происхождения и характера их занятий. "Если земледелец, ремесленник или торговец проявил недюжинные таланты, следует поручить ему дела управления соразмерно способностям", - заявлял Мо Ди.