Что делать и чего не делать

Вот несколько советов, как использовать юмор в речи:

• Никогда не повторяйте концовку анекдота. Этот прием – безошибочный признак плохого оратора. Вы словно говорите этим: «Я должен убедиться, что вы, остолопы, все поняли, поэтому повторяю еще раз».

• Никогда не останавливайтесь в ожидании, пока слушатели начнут смеяться. Это выглядит унизительно. Продолжайте как ни в чем не бывало. Если люди все‑таки засмеются, молча дождитесь, когда хохот прекратится.

• Не переживайте, если шутка не удалась. Профессиональные комики знают, как держаться, когда шутка не попала в цель. Если вы не принадлежите к их числу, то лучше продолжайте выступление как ни в чем не бывало, не обращая внимания на неудачу.

• Никогда не рассказывайте шутки экспромтом. Не шутите, не отрепетировав текст, не рассчитав скорость речи, время и интонацию концовки. Успех шутки зависит от выбранного времени, которое такая же неотъемлемая часть рассказа, как и текст. Полезно проверить шутку на двух‑трех людях, не принадлежащих к слушателям вашего выступления.

• Шутка не должна быть слишком сложной или чересчур длинной. Слушатели без труда должны понять соль высказывания, а вы вряд ли захотите, чтобы они заснули прежде, чем вы перейдете к концовке.

• Прибегая к анекдоту, удостоверьтесь, что он имеет отношение к теме речи. Нужно противостоять искушению рассказать анекдот во имя него самого. Если вы хотите поделиться недавно услышанной шуткой, но не можете придумать, как связать ее с темой выступления, оставьте ее при себе, пока не появится подходящий повод.

• Шутка может быть слегка фривольной, но ни в коем случае не злобной. Хотя замечание губернатора Ричардс о «серебряном половнике» президента Буша выглядит язвительно, его нельзя назвать злобным. Уилл Роджерс[79]как‑то сказал: «Я ни в кого не мечу. Не люблю шутки, которые кого‑нибудь ранят». Отличный пример для подражания.

• Никогда не шутите на тему национальной принадлежности. Были времена, когда в анекдотах допускался «старый добрый» национализм. Для многих это так и осталось, но в наш век политкорректности лучше воздержаться от подобного юмора. Даже при резкой критике выпады по этническому признаку недопустимы.

То же самое относится к вероисповеданию, полу, инвалидности, ожирению, внешнему виду, сексуальной ориентации… Анекдот про слепого допустим, если его рассказывает слепой. В устах зрячего рассказчика он прозвучит грубо.

• С осторожностью используйте пикантные и нецензурные выражения. Хотя замечания на грани фола могут добавить речи привлекательности в глазах некоторых слушателей, есть грань, которую оратор не должен переходить. Обозначить ее я не могу. Для этого нужно знать себя, слушателей и повод для выступления. То, что хорошо для одной аудитории, в другой совершенно недопустимо. То, что подходит для одного повода, абсолютно не соответствует другому. Там, где один оратор преуспеет, другой может потерпеть фиаско. Я советую избегать бранных, откровенно сексуальных и грубых шуток и слов.

• Не переборщите. Если вы не профессиональный комик, не пытайтесь непрерывно сыпать шутками. Юмор в речи не должен возобладать над ее серьезной частью.

«Наш долгий национальный кошмар»

9 августа 1974 года Джеральд Форд принес клятву как президент Соединенных Штатов, заменив в этом качестве Ричарда Никсона, который подал в отставку в результате известного уотергейтского скандала. Принимая на себя обязанности президента, Форд прекрасно осознавал, что его ждет трудная задача. Его краткая речь при вступлении в должность может служить образцом благородства и скромности. Успешной считается речь, в которой есть хотя бы одна запоминающаяся фраза. Здесь их было минимум четыре: «Я в полной мере сознаю тот факт, что вы не избирали меня, и потому прошу утвердить меня в должности своими молитвами»; «Вы не избирали меня тайным голосованием, а я не давал никаких тайных обещаний ради того, чтобы получить этот пост»; «Наступил исторический час, который тревожит наш разум и терзает наши сердца» – и самая известная: «Наш долгий национальный кошмар позади».

Вот вся речь полностью:

Клятва, которую я принес, – это та же клятва, которую приносил Джордж Вашингтон и любой другой президент согласно Конституции. Но я возлагаю на себя президентство в исключительных обстоятельствах, в которых американцы доселе никогда не оказывались. Наступил исторический час, который тревожит наш разум и терзает наши сердца. Поэтому я чувствую, что моя первая задача – это заключить беспрецедентный договор со своими согражданами. Вы услышите не инаугурационную речь, не беседу у камина, не предвыборную агитацию, а просто честный разговор между друзьями. Я рассчитываю, что эта речь станет первой из многих.

Я в полной мере сознаю тот факт, что вы не избирали меня, и потому прошу утвердить меня в должности своими молитвами. И я надеюсь, что эта молитва будет не последней. Вы не избирали меня тайным голосованием, а я не давал никаких тайных обещаний ради того, чтобы получить этот пост. Я не вел кампании по избранию ни в президенты, ни в вице‑президенты. Я не подписывался ни под какой партийной программой. Приступая к этой исключительно сложной работе, я ничем не обязан ни одному мужчине и только одной женщине – своей любимой жене.

Я не стремился к этой огромной ответственности, но не буду избегать ее. Те, кто выдвинул и утвердил меня вице‑президентом, были и остаются моими друзьями. Они представляли обе партии, были избраны всенародно и действовали во имя народа и в соответствии с Конституцией. Поэтому будет только справедливо, если я дам обет перед ними и вами быть президентом всего народа.

Томас Джефферсон сказал, что народ – наша единственная гарантия сохранения свободы. Спустя годы Авраам Линкольн вновь повторил этот американский символ веры, задав вопрос: «Есть ли в мире лучший путь или столь же верная надежда?»

Я намереваюсь в следующий понедельник попросить у спикера палаты представителей и исполняющего обязанности президента Сената привилегии выступить перед Конгрессом, чтобы поделиться со своими бывшими коллегами и вами, американским народом, своими взглядами на первоочередную задачу нации, а также узнать их и ваши взгляды. И я скажу спикеру и остальным, что оценил бы возможность вновь встретиться с вами после того, как мы обсудим положение. Хотя близится окончание года выборов, мы не можем двигаться дальше порознь, и никто не сможет победить иначе, кроме как удовлетворив самые неотложные нужды народа. Мы не можем стоять на месте или пятиться назад. Мы должны сейчас двигаться вперед вместе.

Народам и правительствам всех дружественных государств – а я надеюсь, что имею сейчас в виду весь мир, – я обещаю непрерывно и искренне добиваться мира. Америка останется сильной и единой, но ее сила по‑прежнему будет направлена на сохранение и оздоровление всего человечества, а также на поддержание наших драгоценных свобод.

Я считаю, что правда – это та скрепа, которая соединяет правительство, и не только наше правительство, но и всю цивилизацию. Эта связь, каким бы испытаниям она ни подвергалась, остается нерушимой и в нашей стране, и за границей.

Во всех своих публичных и частных действиях в качестве вашего президента я намерен руководствоваться своими принципами откровенности и открытости, поскольку твердо уверен, что честность в итоге всегда оказывается лучшей политикой.

Мои сограждане‑американцы, наш долгий национальный кошмар позади.

Наша Конституция функционирует; наша великая республика – это диктатура закона, а не человека. Здесь правит народ. Но есть и высшая сила, под каким бы именем мы ее ни чтили, и эта сила предписывает не только праведность, но и любовь; не только справедливость, но и милосердие.

Когда затянутся глубокие раны от Уотергейта – раны более болезненные и опасные, чем раны от мировых войн, – давайте восстановим золотое правило политического процесса и впустим в свои сердца братскую любовь, которая очистит их от подозрительности и ненависти.

В начале речи я просил вас помолиться за меня. Перед окончанием я снова прошу вас помолиться – за Ричарда Никсона и его семью. Пусть наш бывший президент, который принес мир миллионам людей, обретет его сам. Пусть Господь благословит и утешит его прекрасных жену и дочерей, любовь и преданность которых навсегда останутся сияющим образцом для тех, кто несет одинокое бремя в Белом доме.

Я могут только предполагать, как тяжело это бремя, хотя я был непосредственным свидетелем трагедий трех президентов и менее суровых испытаний, выпавших на долю остальных. Собравшись с силами и здравым смыслом, который я приобрел за всю жизнь, поддерживаемый верой семьи, друзей и моей команды, а также доброй волей бесчисленных американцев, которых я встретил в течение недавних визитов в сорок штатов, я торжественно повторяю сейчас свое обещание, которое дал вам 6 декабря прошлого года: поддерживать Конституцию, делать то, что правильно в глазах Господа, и делать все, что я могу сделать для Америки.

Да поможет мне Бог, и я не разочарую вас.

Спасибо.

Date: 2015-11-13; view: 336; Нарушение авторских прав