Формы экономической активности государства

Поиск ренты является важнейшей формой эконо­мической активности государства в рыночных условиях хозяйствования и проявляется в виде системы ограничений экономической деятельности. Эти ограничения способствуют появлению различ­ных форм ренты, и люди часто вступают в конкуренцию за нее. В некоторых случаях такая конкуренция совершенно легальна. В дру­гих случаях поиск ренты приобретает несколько иные формы, такие, как взяточничество, коррупция, контрабанда и черные рынки.

В практической деятельности государства рента проявляется в различных формах, например, в процессе приобретения монопольных прав на производство товаров или услуг; льготного налогообложения; протекций в получении квот инвестирования, импорта, экспорта и т.д. Основная цель поиска ренты во всех случаях заключается в ограничении конкуренции и получении каких-либо монопольных прав.

Успешный поиск ренты в современном обще­стве - это фактически прерогатива влиятельных властных групп, а не отдельных индивидов. Поэтому отдача от уси­лий, направленных на поиск ренты, зави­сят от характера предполагаемых изменений в формальных правилах, от размеров и претязаний властной группы и, самое главное, неформальных правил.

Процесс поиска ренты тем привлекательнее для властной группы, чем более эффективно эта группа способна поддерживать отношенческую контрактацию. При­влекательность стратегий, ориентированных на поиск ренты максими­зирующей богатство членов властной группы за счет общественного богатства (при прочих равных условиях) обратно пропорционально размеру группы. То есть, для элиты поиск ренты является гораздо более привлека­тельной целью, чем для больших латентных групп.

Поведение государства, ориентированного на ренту неблагоприятно отражается на основных макроэкономических показателях. Замедляются темпы экономического роста, стаг­нирует производство, нарушается равновесие спроса и предложения, экономическая система может перейти из стадии роста в стадию консервации на низком уровне развития.

Поиск ренты дорого обходит­ся обществу. Это связано с тем, что методы поиска ренты часто характеризуются возрастающей отдачей. То есть, для извлечения ренты необходимы только фиксированные первоначальные издержки, а последующее непосредственное присво­ение ренты не сопряжено со значительными затратами. Именно такое положение складывается, когда для извлечения ренты необ­ходимо только изменение действующего законодательства. Кроме того, возрастающая отдача от рентоориентирован­ного поведения связана с самовоспроизводством такого поведения. То есть, когда конкуренты добиваются успеха благодаря инвестициям в поиск ренты, организация, чтобы не уступить в конкурентной борьбе и не покинуть рынок, вынуждена делать такие же инвестиции. В результате общественный ущерб характеризуется возрастающей линией.

Какие же последствия для общества имеет поведение, ориентированное на поиск ренты? В обществе, где наиболее прибыльным видом экономической деятель­ности является поиск ренты, для осуществления инноваций пред­приниматели вынуждены нести дополнительные расходы, связан­ные с необходимостью получения различных санкций и разре­шений у власти. В рентоориентированном обществе предпринима­телю дороже обходится кредит, необходимый для осуществления нововведений. Инновационные проекты, как правило, предпола­гают долгосрочные инвестиции, а при слабой за­щите прав собственности, которая является необходимым элемен­том ренто-ориентированной системы, такие инвестиции теряют свою привлекательность.

Таким образом, успех стратегий, направленных на создание формальных правил, имеющих целью перераспределение богатства в пользу тех, кто финансирует эти новые правила, отражается на общественном благосостоянии самым неблагоприятным образом.

Монополия правления. Для демократического общества ограниченность монополь­ной власти связа­на, в первую очередь, с неосведомленностью индивидов в вопросах политики. Это способствует возникновению информационной асимметрии между обществом, являющимся в данном случае принципалом, и органами государственной власти, конк­ретными чиновниками, которые таким образом получают возмож­ность преследовать собственные интересы, далеко не всегда совпа­дающие с интересами принципала.

Как для авторитарной, так и для демократической власти ограниченность может бьпь связана с деятельностью властных элит, ориентированных на поиск ренты. Успех такого поиска бывает связан с наличием у элитных групп значительных ресурсов, определяющих уровень пе­реговорной силы.

Еще одно ограничение монопольной власти связано с функ­ционированием государственного аппарата и возможностью по­явления коррупции (извлечение государственными чиновниками частных доходов из государствен­ной собственности). Чиновники различных уровней исполнитель­ной власти очень часто имеют возможность так или иначе влиять на аллокацию ресурсов. Во многих случаях чиновники могуг использовать эту возможность не для увеличения благосостояния общества, а для максимизации собственного богатства, в ущерб интересам принципала.

Проблема монополизации власти в цивилизованном обществе решается путем ужесточения наказаний для чиновников, что сокращет стимулы к оппортунистическому поведению; использованием стимулов, основанных на принципах гибкой системы стимулирования труда чиновников; развития институтов голосования, т.е. передачи части прав принятия решений подданным в обмен на увеличение доходов правителя и т.д.

Коррупция как форма извлечения чиновниками экономических и политических выгод из своего служебного положения, становится возможной потому, что центральная власть не в состоянии самостоятельно пол­ноценно контролировать все сферы экономической жизни. Кроме того, рост численности аппарата чиновников увеличивает его преимущества в осуществлении насилия, увеличивает издерж­ки контроля, необходимого для того, чтобы успешно противостоять государственной власти. Увеличение численности чиновничества сокращает привлекательность положения рядовых чле­нов общества, поэтому у них не только сокращаются возможности для самостоятельного мониторинга, но и ослабевают стимулы к его проведению. Таким образом, с увеличением размеров чиновничества вероятность успешной попытки «дворцового переворота» увеличивается.

Однако оптимальное количество подданных, которое может эффективно контролировать государь, определяется потенциалом насилия исходящим из числа его сторонников. В случае, когда число подданных превышает это оптимальное количество, у государя появляются стимулы к тому, чтобы передать контроль над частью подданных другой организации, также обладающей срав­нительными преимуществами в осуществлении насилия, но по­тенциал насилия которой меньше, чем у него самого. Фактически подобная ситуация напоминает практику откупа на­логов, характерную для античного мира и средневековой Европы.

Возможно превращение коррупции в легальный институт, когда на откуп отдаются не только территории, а сферы предпринима­тельской деятельности, отдельные виды экономической активно­сти индивидов, система перераспределения доходов в пользу чинов­ников поддерживается с помощью неформаль­ных контрактов. Поэтому практически повсеместно возникают ситуации, когда предприниматель вынужден так или иначе делиться своими доходами с несколькими чиновничьими группиров­ками. Естественно, такая практика не может не оказывать дести­мулирующего воздействия на экономическую активность индиви­дов.

Распределительная демократия возникает в рамках социального контракта. Государ­ство в этом случае рассматривается как агент, производящий общественные блага, функционирующий в виде дис­криминирующего монополиста, персонифицирующего по социальным группам права собственности с целью максимизации выгод властной элиты. Такому подходу близка модель государства распредели­тельной демократии.

Под распределительной демократией понима­ется такое государственное устройство, при котором власть посред­ством демократических процедур достается определенной группе людей у которой имеется два основ­ных источника доходов: результаты собственной коммерческой дея­тельности и результаты перераспределения фискальных доходов общества. Поэтому данная группа заинтересо­вана не только в увеличении собственных реальных доходов, но и доходов общества. Следователь­но, носители власти видят целесообразность сокращения ставки налога, но с другой стороны, -получают часть своих доходов в результате перераспределения, поэтому видят необходимость увеличения ставки налога.При таких противоречивых целях, властная группа вынуждена искать консенсус и поддерживать условия демократии.

Когда власть в обществе принадлежит той или иной группе людей со свойственными им интересами, внутренняя эконо­мическая политика этой группы будет определяться двумя обстоятельствами: заинтересованностью членов группы в перерас­пределении общественного богатства в свою пользу и увеличение своих доходов, величина которых обратно пропорциональна объему перераспределения. Причем по мере увеличения части совокуп­ного дохода общества, производимой и присваиваемой властной группой, влияние первого фактора на благосостояние властной группы сокращается, а второго, наоборот, возрастает. Поэтомубурный рост государственного влияния на экономику отчасти объясняется политикой властных элит (носителей специальных интересов), находящихся у власти: они заинтересованы в максимальном перераспределении доходов, так как от объема этого перераспределения зависит их благосостояние.

Однако, такое объяснение бурного роста объема производства общественных благ является односторонним. Более веской причиной является расширение специализации и разделения труда между индивидами. Возросшая специализация, с одной стороны, приве­ла к сокращению трансформационных издержек, а с другой сто­роны, увеличение специализации способствовало росту трансак­ционных издержек обмена.

Иными словами, производство обществен­ных благ увеличивается в связи с ростом трансакцион­ных издержек обмена и соответствующим ростом общественной потребности в такого рода благах. Возможность принуждения дает возможность государству выполнять главную роль в спецификации и поддержании контрактов и орга­низовать производство общественных таких товаров и услуг, производство кото­рых не может приносить прибыль в частном секторе.

Итак, основной функцией государства является производство общественных благ. Более того, властная группа, обладающая срав­нительными преимуществами в осуществлении насилия, но не обеспечивающая пре­доставление общественных благ на приемлемом для общества уровне, оказывается в долгосрочном аспекте не эффективной. Политические конкуренты вытеснят такую властную груп­пу. По­этому мы определяем государство как институт, обладающий преиму­ществами в ограничении возможностей индивидов оказывать влияние на принимаемые государственные решения в рамках обособленного района, границы которого устанавливаются его фискальной способностью и способностью предоставлять общественные блага.

Контрольные вопросы для самопроверки

1. Верно или нет следующее утверждение: государство тем эффективнее, чем больше насилия оно применяет?

2. Что такое общественное благо и каковы его отличительные черты?

3. Возможно ли предоставление блага «защита формальных правил» частным порядком?

4. Что такое анархическое состояние общества?

5. Чем характеризуется содержание соци­ального контракта?

6. Возможен ли поиск ренты, не вступающий в конфликт с фор­мальными правилами?

7. Почему поиск ренты часто характеризуются возрас­тающей отдачей?

8. С чем, в первую очередь, связана ограниченность монопольной власти правительства в демократическом обществе?

9. Что такое институционализация коррупции?

10.Всегда ли перераспределение общественного дохода в свою пользу будет выгодно для властной группы в условиях распределительной демократии?

Основная литература:

Институциональная экономика: новая институциональная экономическая теория: Учебник/Под общей редакцией Аузана А.А. – М.: ИНФРА-М, 2005. С.229.

Олейник А.Н. Институциональная экономика: Учебное пособие. – М.: ИНФРА-М, 2004. С.351-352

Эггертссон Т. Экономическое поведение и институты: Пер. с англ.– М., 2001.

Фуроботон Э.Г. Институты и экономическая теория: Достижения новой институциональной экономической теории / Пер. с англ. Под ред. В.С. Катькало, Н.П. Дроздовой. СПб.: Изд. Дом Санкт-Петерб. гос. ун-та, 2005.

Бьюкенен Дж. Границы свободы. Между анархией и Левиа­фаном/Избранные труды. Серия «Нобелевские лауреаты об эконо­мике». М.: Таурус Альфа, 1997.

Тамбовцев В.Л. Государство и экономика. М.: Магистр, 1997.

Дополнительная литература:

Бьюкенен ДЖ. М. Границы свободы. Между анархией и Левиафа­ном / / Нобелевские лауреаты по экономике. Джеймс Бьюкенен. М.: Таурус-Альфа, 1997.

Нортд. Институты, институциональные изменения и Функuио­нирование экономики. М.: Начала, 1997.

Олсон М. Возвыщение и упадок народов. Экономический рост, стагфляция, социальный склероз. Новосибирск: ЭКОР, 1998.

Эггертссон Т. Экономическое поведение и институты. М: Дело, 2001.

Доклад о мировом развитии 2002 года. Создание институциональных основ рыночной экономики: Пер. с англ.– М.: Изд-во “Весь мир”, 2002.

Рисованный И.М. Экономическая наука и институциональные преобразования в России XIX–XX вв.: логика идей и логика реформ.– СПб.: Изд-во СПбГУ, 2003.

Тамбовцев В.Л. Государствq и переходная экономика: пре­делы управляемости. М.: ТЕИС, 1997.

^[1]Доклад о мировом развитии 2002 года. Создание институциональных основ рыночной экономики: Пер. с англ.– М.: Изд-во “Весь мир”, 2002.– С. 10-26.

^[2] Эггертссон Т. Экономическое поведение и институты: Пер. с англ.– М., 2001.– С. 339

^[3] Рисованный И.М. Экономическая наука и институциональные преобразования в России XIX–XX вв.: логика идей и логика реформ.– СПб.: Изд-во СПбГУ, 2003.– С. 93-105.

^[4] Институциональная экономика: новая институциональная экономическая теория: Учебник/Под общей редакцией Аузана А.А. – М.: ИНФРА-М, 2005. С.229.