В которой Геннадий Черепанов стал родственником римских императоров. Покойных

Весна девятьсот девяносто первого года от основания города. По пути из Рима…

Свадьбу они справили в пути. Вернее, по дороге. Еще точнее, в принадлежащей Гордианам вилле на пренестинской дороге. Что можно сказать об этом скромном сооружении? Одних только колонн в ней числилось ровно двести штук. Четыре ряда: ряд – из каристского мрамора, ряд – из нумидийского, ряд – из синнидского и ряд – из клавдианского. По пятьдесят штук – каждого образца, ровненькие – загляденье. Эти подробности новому родственнику сообщил управляющий: сам Черепанов был способен разве что розовый мрамор от зеленого отличить. Еще три базилики на вилле имелись – по тридцать метров длиной каждая. И термы… вот о термах Черепанов мог сказать компетентно: равные им только в Риме и имелись. Ни в Сирмии, ни в Маркионополе, нигде ничего подобного он не видал. Ничего себе, в общем, домашняя банька…

Только увидав эту виллу, Черепанов по‑настоящему понял, насколько богата его будущая родня. Правда, и в Риме у них недвижимость была нехилая, но в Риме всё – круче крутого, а тут… ну просто слов нет! И земли немереные. И запасы… зерном затарились: полный год все Черепановское войско кормить – и еще останется.

К сожалению, тестя на свадьбе не было. И поздравления от него не поступило. Умер Антоний Антонин Гордиан. Погиб в бою. Префект Рима Сабин (тоже теперь покойный – прикончили его «благодарные» римляне) оказался пророком: наместник соседней Нумидии Капелиан, старый недруг Гордианов, императорского их титула не признал, двинул на Карфаген войска и, как следовало ожидать, разбил Гордиана‑сына в пух и прах. Хороший мужик был Антоний Антонин, но полководец совершенно никудышный. Зато погиб геройски. В бою. А старик его, Гордиан‑старший, с горя повесился. Что, впрочем, куда лучше, чем в руки Максимина живьем попасть. Так что пурпур императорский носили отец с сыном всего двадцать два дня. Только и успели во время своего императорствования, что монеты выпустить с девизом «надежность императоров». Смешно было бы, если бы не было так грустно. Но поддержавшие их сенаторы духом не пали. Обратного пути у них не было. Разъяренный Максимин поспешно сворачивал дела в западных провинциях и готовился идти на Рим. Там понимали: придет – мало не покажется. И каяться бесполезно. Прощения не будет. Посему Сенат готовился к драке. Прежде всего, он провозгласил новых императоров. Целых трех: старых знакомцев Черепанова, бывших консулов Клодия Бальбина и Максима Пуппиена. А чтобы наладить преемственность власти – к ним в компанию еще и малолетнего Гордиана‑самого‑младшего. Теперь уже, впрочем, самого старшего. Затем господа сенаторы разослали письма по римским городам и весям: дескать, зверь Максимин надвигается, чтобы италийскую кровь без меры лить. Посему вести себя с ним следует – как с предводителем варварской армии (тем более что по сути своей он варвар был – и варваром остался), ворота перед ним запирать, а коли стен не удержать, то убегать прочь вместе со всеми припасами. А что не унести – то уничтожить. Особое послание было направлено Черепанову. В нем подтверждались все его полномочия (уже новыми императорами) и рекомендовалось как можно поспешнее двигаться к месту назначения. Поскольку сторонники Максимина в Сирии вполне могли перекрыть кислород вечному городу. И тогда не Максиминовой армии, а Риму жрать будет нечего.

Ну да Черепанов и без этого письма все понимал. Но все‑таки хотел свадьбу справить как положено. Хоть чем‑то утешить свою девочку, которая в одночасье потеряла и отца, и деда.

Народу на свадьбу собралось не так чтобы много… тысяч примерно десять. Правда, в большинстве – солдаты из войска жениха. Но зато поздравлений поступило: телегу загрузить можно… нет, не так представлял себе Черепанов свою свадьбу. И невеста его не так ее представляла… и тень смерти, которая нависла над ними, ощущалась Черепановым почти физически. Звали эту тень – Максимин Фракиец…

Только Леха Коршунов, рикс Аласейа, он же – легат Алексий Виктор (произвели его в легаты новые Августы), чувствовал себя превосходно:

– Ничего, командир! Прорвемся! Бывало и похуже! Ты только глянь, какие у нас орлы!

Орлы и впрямь были хоть куда. И аквилы золотые, и те, кто под этими аквилами в бой ходил. Никто из Черепановских ветеранов от него не оступился, хотя они ведь и под Максиминовым командованием воевали. Но выбрали все‑таки своего, кентуриона‑примипила‑префекта‑легата Геннадия Черепа. Это было чертовски приятно. Ну о Коршуновских готах‑гепидах – и говорить нечего. У этих и выбора быть не могло. Аласейа – их рикс. И этим все сказано. Базара нет.

Date: 2015-11-13; view: 306; Нарушение авторских прав