Башмачки

Посвящаю моей внученьке Виктории

В одном большом доме жили два братца, два башмачка. Одного звали Левый, а другого – Правый. Часто носы у них торчали в разные стороны, потому что их постоянно путали и надевали не на ту ногу. Утром они вставали очень рано, и черные мужские туфли, а иногда дамские босоножки тащили их в детский сад. Башмачки упирались, не хотели идти и цеплялись носами друг за друга, но их переобували и заставляли шагать быстрее. Им было очень нелегко угнаться за большими туфлями. Они семенили за ними и быстро уставали, но на это никто не обращал внимания. Все только хотели, чтобы Башмачки бежали быстрее.

Целый день в детском саду они бегали и танцевали, а вечером за ними шаркающей походкой приходили старые сандалии. Башмачки знали, что сейчас они не будут бежать домой сломя голову, а полетят по воздуху, потому что их понесут на руках. Больше всех на свете любили они эти стоптанные сандалии, так как те были очень добрые, никогда их не шлепали, а на ночь всегда рассказывали интересные сказки.

Ночью вся семейная обувь собиралась в прихожей. Тут были и ботинки, и туфли, и босоножки, а в углу стояли здоровенные зеленые резиновые сапоги. Когда в квартире все засыпали, они начинали рассказывать друг другу истории, которые с ними приключились за день. Первыми всегда начинали свой рассказ домашние тапочки. Они никогда не выходили на улицу, всегда сидели дома, но почему‑то все про всех знали.

– Кхе‑кхе, – прокашлялись тапочки, начиная свой рассказ, – сегодня нам на левый нос пролили постное масло, а потом на правый уронили яйцо. Наши задники опять стоптали и так шаркали нами по полу, что из глаз сыпались искры. Вот почему мы так быстро снашиваемся.

– А зато мы целый день прыгали и скакали, – засмеялись маленькие Башмачки, – утром шел дождь, и нас три раза окунули в лужу и два раза выпачкали в грязи.

– Об этом можно было и не говорить, – прервали рассказ Башмачков комнатные тапки, – это и так видно, и, вообще, старших перебивать нельзя.

– А мы, – начали свой рассказ черные мужские туфли, – целый день просидели в кресле, правда, несколько раз кое‑куда сбегали.

– Ой‑ой‑ой, – проворчали комнатные тапочки, – знаем мы это, кое‑куда, покурить вы бегали, до сих пор табачищем воняет.

Черные туфли опустили глаза:

– Ну, эти все узнают, ничегошеньки не скроешь!»

– А нам так сегодня досталось, так досталось, – затараторили дамские лодочки – мы ведь на работе сегодня не были, все по магазинам, по салонам, вверх‑вниз, вверх‑вниз по ступенькам. Если такой марафон будет каждый день, нас надолго не хватит.

– Не хватит, не хватит, – передразнили тапочки, – вас надевают раз в месяц, – уж слишком много вас развелось, дамских туфель, а другим места в шкафу не хватает.

– Ну, а вы что молчите, резиновые сапоги? – спросили коричневые ботинки.

– Ох! – вздохнули сапоги. – Даже и не знаем, с чего начать. Вчера гонялись по болоту за уткой, да так и не догнали – улетела. А на ночь нас поставили к костру, и мы чуть не сгорели. Сегодня целый день потратили на то, чтобы поймать малюсенького карасика, и из‑за него несколько часов стояли в воде по самые завязки. Апчхи! Так и ревматизм недолго заработать. В прихожей стало тихо.

– А нас сегодня Тузик жевал, – вдруг вспомнили старые стоптанные сандалии, – ох и досталось, сначала нам, а потом ему. Левый он сжевал, а правым в него запустили так, что тот летел через всю прихожую, но в Тузика не попал, зато выбил стекло в дверях.

Башмачки громко засмеялись.

– Ш – ш‑ш, тише! Тише! – зашикали все на них.

– И вообще, пора спать, – зевнули тапки, – завтра будет трудный день.

Наступила тишина. Все давно заснули, и только маленькие Башмачки все думали, что же будет завтра.

А на следующий день с утра в квартире началась такая беготня, что даже комнатные тапки стали в два раза быстрее шаркать. Потом вкусно запахло печеными пирогами. Башмачки сегодня в детский сад не пошли, а сиротливо скучали в прихожей. К ним дважды подбегал Тузик, принюхивался, но жевать побоялся.

Потом все куда‑то поехали и вернулись с кружевным свертком, который так орал, что закладывало уши. Через несколько дней в прихожей появились малюсенькие розовые пинеточки. Их поставили рядом с башмачками. Теперь башмачки в детский сад не ходили, а каждый день прогуливались с пинетками в парке и все ждали, когда же те перестанут летать по рукам, а спустятся на землю. Вскоре это случилось, только пинетки не зашагали, а сразу побежали, и никто за ними не мог угнаться: ни туфли, ни резиновые сапоги, ни комнатные тапки. И только резвые Башмачки, догоняя розовые пинетки, были очень счастливы.