Создание государства Хунну

Пока кочевники иранской расы – скифы и сарматы – занимали в Южной России, Тургае и Западной Сибири западную часть степной зоны, восточная часть находилась под властью тюркских народностей. В древности доминирующим народом у тюрков были «юнь‑ну», или «хьонг‑ну», как называли их китайцы, – имя, сближающее их с именем «хунны» и «хуна», – как впоследствии называли этих варваров римляне и индусы. Вполне вероятно, что именно юнь‑ну (это название появляется в китайских хрониках только в эпоху Цинь в III в. до н. э.) китайцы ранее называли «хяньюнь» (IХ–VIII вв. до н. э.), или просто «ху».

По мнению Гумилева, хотя тюркоязычные народы в западной части Центральной Азии известны с самой глубокой древности, начиная с III в. до н. э., однако термина «тюрк» тогда не существовало, и на заре истории (III в. до н. э.) они назывались хунны.

Момент рождения этноса хунну связан с переходом племен хяньюнь и хуньюй с южной окраины пустыни Гоби на северную и слиянием их с аборигенами, имевшими уже развитую и богатую культуру.

В китайских хрониках хунны описываются как тип, характерный для прототюрков: «Невысокого роста, коренастые, с круглой и большой головой, круглым лицом, выступающими скулами, приплюснутым носом с широкими крыльями, довольно густыми усами, без бороды, не считая редких волос на подбородке, с длинными ушами, проколотыми для серег. Голова, как правило, бритая, не считая пучка волос на макушке. Густые брови, раскосые миндалевидные глаза с горящими зрачками. Они носили свободное платье, доходящее до икр, с разрезами по бокам, подвязанное поясом, концы которого свисают спереди. По причине холодов манжеты туго прилегают к запястьям. Плечи покрывает короткая меховая накидка, а голову – меховая шапочка. На ногах кожаные туфли. Широкие штаны, завязанные на лодыжке. Колчан с луком висит у левого бедра…» Некоторые детали этого костюма напоминают одежду скифов. Схожи также многие обычаи, к примеру погребальные убийства: и хунны, и скифы на могиле вождя перерезали горло женам и слугам умершего, иногда число убиенных доходило до ста и даже тысячи.

Геродот писал, что скифы срезали скальп с убитого врага и делали из черепа кубок. Такой же обычай отмечен у хуннов: шаньюй Лаошань пил из черепа царя племени юэчжи.

И хунны, и скифы охотились за головами. По Геродоту, скиф считал делом чести принести с войны головы врагов, отрезанные его рукой, а снятую с черепа кожу подвешивал к поводу своего коня.

У потомков хуннов – племени тугю (VI в.) – число камней на могильном холме погибшего воина равно числу убитых им врагов. У кочевника индоевропейской расы и у кочевника тюрко‑монгола одинаковое отношение к крови: скиф выпивал кровь первого убитого им врага, хунн пил кровь из человеческого черепа в знак клятвы. Оплакивая мертвых, и скиф, и хунн резали ножом свое лицо, чтобы кровь текла вместе со слезами.

Подобно скифам, хунны были преимущественно кочевниками. Стада лошадей, быков, баранов и верблюдов определяли ритм их жизни. Хунны перемещались вместе со своим скотом в поисках воды и пастбищ. Питались они исключительно мясом, что поражало китайцев, которые были, скорее, вегетарианцами; одевались хунны в кожу, жили на стоянках в войлочных шатрах, спали на мехах.

Что касается религии, хунны исповедовали шаманизм, опиравшийся на культ Тенгри – обожествленного Неба, и на культ некоторых священных гор. Их верховный правитель, шаньюй, осенью собирал всеобщий сход – «сезон, когда лошади уже разжирели» – для подсчета людей и стад.

Китайцы называли хуннов варварами за дикие набеги и грабежи. Когда хуннов преследовали, они, как и скифы, использовали тактику выжженной земли, увлекая неприятельские войска в пустыню Гоби или в голую степь и обстреливая врагов на безопасном для себя расстоянии; решающий же удар наносили, когда неприятель был совершенно деморализован. Такая тактика, благодаря их мобильности и искусству стрельбы из лука, оставалась неизменной у всех степняков – от первых хуннов до Чингисхана. Надо отметить, что она типична для всех всадников, вооруженных луками: и скифов на западе, и хуннов на востоке. Именно так воевали скифы с Дарием. Но Дарий вовремя разгадал эту уловку и отступил до того, как дело закончилось бы для него поражением.

Китайские же военачальники не обладали такой мудростью и теряли свои войска в сердце Гоби, куда заводили их хунны.

Что касается языка хуннов в среде тюрко‑монгольских народов, некоторые ученые, например Сиратори, относят его к монгольским. Пеллио придерживается противоположного мнения, опираясь на китайскую транскрипцию, и считает хуннов тюркским племенем, и с этим, на наш взгляд, следует согласиться.

Новый этнос всегда богаче и мощнее, нежели старые, составившие его: хуннам предстояло великое будущее.

Империя хуннов родилась так, как будут позже рождаться все степные империи: из энергии человека, который смог навязать свою волю своему клану, а затем целой группе племен. О таком человеке, умершем около 209 г. до н. э, нам известно его имя, Тумань, и его титул – шаньюй (Величественный Сын Неба), что должно соответствовать титулу императора. Мы точно не знаем о клане, из которого он вышел, что же касается племен, пошедших за ним, они, скорее всего, состояли из представителей разных этносов, или, точнее, разных языковых групп, по крайней мере, исходя из последовательности тех далеких событий, но основную массу составляли конечно же прототюркские племена.

В IV в. до н. э. хунны образовали мощную державу – племенной союз 24 родов, возглавляемый пожизненным императором (шаньюем) и иерархией племенных князей «правых» (западных) и «левых» (восточных). Ниже шаньюя стояли два высших чиновника – князья ту‑ки, т. е. «два мудрых князя – правый и левый» (китайская транскрипция «ту‑ки» близка тюркскому слову «тогри», т. е. правый или верный). Шаньюй восседал в Верхнем Орхоне, горном районе, где позже будет находиться столица чингисидов Каракорум. Мудрый князь «слева», бывший в принципе наследником, сидел на востоке, в Верхнем Керулене, а мудрый князь «справа» – на западе, в Хангайских горах. Далее следовали князья ку‑ли – левый и правый, генералиссимусы (левый и правый), высшие правители‑губернаторы (левый и правый), высшие танг‑ху (левый и правый), высшие ку‑ту (левый и правый), тысячники, сотники и десятники. Этот народ мобильных кочевников был организован по принципу армии. По тюркскому обычаю вся система была направлена на юг – то же самое мы увидим у потомков хуннов – тюрков VI в. и воинов Чингисхана.

В течение многих веков господство над бескрайними степями Центральной Азии принадлежало хуннам, они не только держали в повиновении все жившие здесь кочевые племена и народы, но и были главными противниками китайцев.

В V в. до н. э. в Китае произошли изменения и важные события периода Чжань‑го (403–221 гг.). В то время на его территории существовало семь крупных царств: Цинь, Хань, Вэй, Чжао, Янь, Ци, Чу, между которыми велась непрекращающаяся борьба за господство. В результате ожесточенной борьбы царству Цинь удалось уничтожить остальные шесть царств и создать первое в истории Китая централизованное государство.

В эту эпоху китайцы достигли особых успехов в науках и в освоении техники. Тогда же была освоена технология обработки железа. Из него стали изготавливать сельскохозяйственные орудия, использование которых вызывало интенсивное развитие земледелия. Началось быстрое совершенствование оружия и теории военного искусства. Появились новые виды оружия, такие как самострелы и алебарды. Создавались и новые виды войск. Если раньше основной силой были малоповоротливые, тяжелые на ходу колесницы, то теперь их заменила пехота, а в северных владениях по образцу кочевников была введена конница. Помимо наступательных средств стали совершенствоваться и оборонительные. Города обносились прочными стенами, против которых кочевники, незнакомые с осадной техникой, были бессильны.

После взятия китайцами Ордоса борьба хуннов с китайцами обострилась. Земли к югу от реки Хуанхэ имели для хуннов огромное хозяйственное значение: песчаные барханы с хорошим травяным покровом, солончаковые луга в низинах и многочисленные озера с пресной водой создавали исключительно благоприятные условия для кочевого скотоводства.

Успех китайцев в завоевании хуннских земель был связан с их тысячелетней историей государственности. Что касается хуннов, то, начиная с их легендарного родоначальника Шунвея до шаньюя Туманя, они не имели государственности. В течение более тысячи лет хунны то объединялись и усиливались, то распадались и ослабевали, и это продолжалось до тех пор, пока они не образовали единого Хуннского государства.

В 222 г. до н. э. в китайском правительстве началась междоусобная борьба, в которой победил император Цинь Шихуанди. И пока китайцы были заняты этой борьбой, шаньюй хуннов Тумань вновь занял Ордос.

Император Шихуанди в 215 г. до н. э., закончив войну со своими соплеменниками, послал в Ордос огромную армию (до 300 тыс. человек) во главе с полководцем Мэн Тянем. После битвы с китайцами хунны отступили. Китайцы вновь захватили Ордос. Чтобы усилить Ордос, император приказал начать строительство Великой стены, обеспечившей защиту от хуннов и Великой степи. (Стена была продлена в период правления династии Хань; современный вид она приобрела в период правления династии Мин.)

Стена была проведена не только по географической, но и по этнографической границе Китая; население, жившее к северу от стены, считалось китайцами «варварским», чуждым как по происхождению, так и по образу жизни, а в политическом отношении враждебным.

В 212 г. до н. э. по приказу императора построили прямую дорогу, соединившую вновь созданный в Ордосе округ со столицей империи Цинь. Таким образом, внутренние районы Циньской империи соединились с северными окраинами, что имело не только военно‑политическое, но и экономическое значение. Вновь занятые земли были разделены на 34 уезда, в которые направляли переселенцев из внутренних районов страны. Началось строительство новых городов.

В 210 г. до н. э. умер император Шихуанди. На престол вступил молодой император Ху‑Хай. Начало его правления в Китае отмечено антиправительственным восстанием. Период правления династии Цинь (221–207 гг. до н. э.) отмечен особо жестоким режимом. В Китае бушевала гражданская война, которая унесла две трети населения.

В 207 г. до н. э. под мощным натиском восставших династия Цинь прекратила свое существование. В 202 г. до н. э. победу одержал Лю Бан, который провозгласил новую династию – Хань (202 г. до н. э. – 220 н. э.). Это был период экономического и культурного расцвета Китая. Во II–I вв. до н. э. в прогрессивном развитии Китая, в активизации его сельскохозяйственной и городской жизни, в развитии ремесел и поднятии политического сознания, главную роль играли политические силы. Все вместе было основной причиной успеха китайцев в борьбе с хуннами.

К рубежу новой эры численность китайцев достигла почти 59,6 млн человек, а хуннов по‑прежнему было около 300 тыс., и казалось, силы хуннов и империи Хань несоизмеримы. Так думали правители Китая и их советники. Однако сравнительная сила древности измерялась не только числом жителей. В те времена в Китае преобладал трудолюбивый, но отнють не воинственный обыватель. Поэтому китайскую армию комплектовали из преступников («молодых негодяев») и пограничных племен, для коих Китай являлся поработителем. И хотя Китай имел прекрасных полководцев, боеспособность армии была не велика.

У хуннов же понятия «войско и «народ» совпадали. Хуннский шаньюй Тумань и его сподвижники были людьми старого склада, степняками. Но среди молодых хуннов уже появилось поколение энергичное, предприимчивое и патриотически настроенное. Одним из таких новых людей был Модэ (209–174 гг. до н. э.). У Туманя было два сына. Согласно обычаю, на престол после его смерти должен был вступить старший сын Модэ. Когда же родился сын от второй жены – наложницы, Тумань решил завещать трон ему. Он отдал Модэ в заложники юэчжи (племенам, жившим в Восточном Туркестане – современной западной части провинции Ганьсу). Затем неожиданно напал на юэчжи, надеясь, что они убьют его сына. Задуманный план не удался. Модэ сумел выкрасть коня и бежал обратно к отцу. Восхищенный такой смелостью, под давлением общественного мнения Тумань поручил ему командование десятитысячным войском.

Командование туменом и положило начало совершенствованию военного искусства Модэ, его способности править. Модэ ввел в своем войске жесткую дисциплину. Воины научились пользоваться стрелой, издававшей при полете свист. Модэ приказал пускать стрелы лишь вслед за его свистящей стрелой: невыполнение этого приказа каралось смертной казнью. Как‑то, чтобы проверить дисциплинированность воинов, Модэ пустил свистящую стрелу в своего аргамака и не выстрелившим в великолепного коня приказал отрубить головы. Через некоторое время Модэ выстрелил в свою красавицу жену. Некоторые из приближенных в ужасе опустили луки, не находя в себе сил стрелять в беззащитную молодую женщину. Им немедленно отрубили головы. Однажды на охоте Модэ направил свистящую стрелу в аргамака своего отца, и не было ни одного уклонившегося. Увидев, что воины подготовлены достаточно, Модэ, следуя за отцом на охоту, пустил стрелу в него, и в ту же минуту воины пустили стрелы в шаньюя Туманя.

Воспользовавшись смертью отца, Модэ покончил с мачехой, братом, старейшинами и объявил себя шаньюем. Это было в 209 г. до н. э. Придя к власти, он взялся за создание первого Хуннского государства, которое в последствии стало мощной державой. Укрепляя повсеместно дисциплину, Модэ начал подготовку к войне с китайцами за освобождение захваченных хуннских земель. Однако в это время произошло ухудшение отношений с дунху, монгольскими племенами, которые стали сильны и достигли своего расцвета. Приведем несколько эпизодов, касательно отношений с дунху, восточными соседями хуннов, которые ярко характеризуют Модэ уже как состоявшегося правителя.

Узнав, что у хуннов произошел переворот, учитывая сложную обстановку внутри создавшегося государства, дунху выслали послов с заверениями в дружбе и в подтверждение тому с просьбой получить в подарок принадлежавшего Туманю коня. Модэ посоветовался со своими сановниками, и те сказали: «Конь, пробегающий 100 ли в день, является драгоценным для хуннов, не отдавай его». Модэ ответил: «Разве можно жить рядом с другим государством и жалеть для него коня?» Он отдал послам коня.

Через некоторое время дунху, полагая, что Модэ весьма сговорчив, отправили послов передать ему, что они хотят получить старшую жену шаньюя. Модэ вновь решил посоветоваться с приближенными, на что те с негодованием ответили: «Дунху не знают правил приличия, а потому требуют жену шаньюя. Нападите на них». Модэ воскликнул: «Разве можно жить рядом с другим государством и жалеть для него женщину?» И он отдал свою любимую жену послам.

Правитель дунху, уверовав в свое превосходство, решил захватить восточные земли хуннов. Между дунху и хуннами лежала брошенная земля, на которой никто не жил. Дунху отправили послов сказать Модэ: «Брошенную землю за пределами твоей заставы, служащую границей между хуннами и нами, хунны не должны посещать, мы хотим владеть ею». Модэ вновь решил посоветоваться с сановниками, и некоторые из них сказали: «Это брошенная земля, ее можно отдать, а можно не отдавать». Модэ готовился к созданию Хуннского государства, ему нужны были единомышленники. Однако позиция старейшин еще раз продемонстрировала, что в его окружении людей с государственным мышлением совсем не много. С теми, кто родовые интересы ставил выше государственных, разумеется, государства не построишь, но и бороться с ними, стоявшими во главе родов и племен, имеющим сильные военные отряды или даже войска, – непросто. Требовались убедительные действия со стороны Модэ в доказательство того, что эти люди не способны управлять государством. И действия последовали. Сказал: «Земля – основа государства, разве можно отдавать ее? Земля дана каждому народу Великим Тэнгри. Есть земля – есть народ, и можно создать государство», – и всех, советовавших отдать землю, приказал казнить.

Этот эпизод вошел в историю тюрков и прославил Модэ навечно. Можно было отдать коня – богатство, можно отдать даже любимую женщину – поступиться личными интересами, но не под каким предлогом нельзя отдавать землю, даже если она «брошенная». Модэ дал приказ всем хуннским родам, всем воинам срочно явиться на войну, а опоздавшим с явкой на сборный пункт в указанное время рубить головы. С огромным войском Модэ двинулся против дунху и внезапно напал на них. Дунху, пренебрегавшие до сих пор Модэ‑шаньюем, не предприняли мер предосторожности: Модэ разгромил дунху наголову, убив правителя и взяв в плен его людей. Остатки племени дунху поселились у гор Ухуань и Сяньби.

В войне с дунху хунны одержали блестящую победу и, развивая успех, напали на северные тюркские племена динлинов. Разгромив их, двинулись к реке Иртыш. Затем направились на восток, одерживая одну победу за другой, и вышли к берегам Тихого океана.

Дав возможность своему народу и войску отдохнуть, Модэ начинает войну против китайцев. Как ни старались разведчики китайцев, так и не смогли узнать ни численности хуннского войска, ни замыслов, ни сроков и места наступления. Войско китайцев по численности в 15–20 раз превосходило хуннов, они в основном были пешими, и самоуверенность китайских полководцев в отношении хуннов была велика. Войско шаньюя Модэ состояло из конницы, было маневренным и мощным. Непосредственно в боях и в ходе вой ны боевое искусство Модэ раскрылось в полной мере. Обычно, готовя войско, тех, кто послабее, он ставил вперед, а сильных, хорошо вооруженных – по флангам и в резерв. Спустя какое‑то время после начала сражения передние, не выдержав натиска, отступали, китайцы, преследуя их, растягивались, терялся порядок и терялось управление войском. Тут‑то на них обрушивались с флангов основные, свежие силы шаньюя Модэ и разбивали противника наголову. Как мы уже отмечали, Модэ ввел в ратный арсенал свистящие стрелы. Звуки сотен, тысяч таких стрел, слившись воедино, издавали такой устрашающий вой, что противник уже заранее впадал в панику.

В результате многолетней войны шаньюй Модэ отвоевал у китайцев и вернул хуннские земли Ордоса. Государство его расширилось, и созданная им держава была настолько сильна, что китайцы сравнивали ее с Ханьской империей. В войско в случае необходимости можно было собрать до 300 тыс. лучников. С хорошо подготовленными войсками Модэ пересек границу и начал наступление на Китай.

В 200 г. до н. э. китайский император Лю Бан решил лично нанести поражение шаньюю Модэ. Возглавив огромное войско из 300 тыс. воинов, он двинулся против хуннов. В это время Модэ из Дайгу, где размещались его войска, выслал 100 тыс. всадников, которые должны были завлечь императора Лю Бана в засаду на горе Бейден, расположенной в 17 км к востоку от Пинчэна. Одну часть отборных войск он спрятал вдоль дороги, ближе к горам, другую – в засаде в горах. Высланные навстречу Лю Бану хуннские воины атаковали китайскую армию. Началась битва. Хуннские воины «не выдержали» контратаку китайских войск и стали отступать к горам. Китайские войска во главе с императором устремились за бегущим противником. После того как авангард с императором вошел в ущелье, Модэ пустил из засады всадников, которые окружили их. Другие отряды, спрятавшиеся вдоль дороги, разбили и отбросили оставшиеся без императора китайские войска. Все это происходило зимой, стояли сильные морозы. Семь дней авангард китайской армии во главе с императором, оторвавшись от основной армии и обозов, находился в окружении без запасов продовольствия. Китайские войска, разделенные надвое, ничего не смогли сделать для спасения императора. Критическое положение вынудило Лю Бана отправить лазутчика с подарками к жене Модэ. Китайский лазутчик добрался до жены Модэ и сумел подкупить ее. Она стала советовать мужу помириться с императором, сказав, что, приобретя китайские земли, хунны все равно не смогут на них жить. Подумав, что на чужой земле не приобретешь ни счастья, ни покоя, Модэ отказался от дальнейшей борьбы и приказал открыть проход войскам императора. Китайские войска вышли и соединились со своими главными силами, а Модэ повернул войска на Ордос.

С выходом Лю Бана из окружения военные действия, тем не менее, не прекратились. Модэ стал часто нападать на Китай с целью грабежа. Непрерывные набеги тревожили императора, поэтому один сановник предложил императору отдать Модэ в жены старшую дочь, послав ему щедрые подарки: «Модэ будет твоим зятем, а родившийся от нее сын – твоим внуком. Внук императора не станет нападать на своего деда и таким образом в будущем удастся не только достигнуть мира, но и подчинить Хунну». Император так и сделал.

Так в 198 г. до н. э. было положено начало унизительному для Китая договору с хуннами, известному в истории как договор о мире, основанный на родстве. Договор «мира и родства» заключался в том, что китайский двор выдавал царевну за Модэ и обязывался ежегодно посылать ему обусловленное в договоре количество даров. Это была замаскированная дань.

Могущество хуннов возрастало. Но военное командование и управление народом возможно лишь при наличии сильного аппарата центральной власти. Эта власть достигалась путем установления государственной собственности на землю и регламентации перекочевок.

Особенность новой социальной структуры, появление которой говорило о возникновении государства, состояла в ее тесной связи с военной организацией. Все земли, принадлежавшие Хунну, оказались под властью шаньюя, раздававшего уделы своим сыновьям и ближайшим родственникам, которые в свою очередь наделяли землей приближенных. За предоставленные участки для содержания скота кочевники несли в отношении государства повинности хозяйственного характера, куда входило обслуживание почтовой связи и т. д., но главной была воинская повинность. Воинами считалось все мужское население. У хуннов все возмужавшие юноши, которые могли натягивать лук, становились конными латниками. Появился и аппарат принуждения. Установленные правила требовали безоговорочной явки воинов на сборный пункт в назначенное время.

Для содержания шаньюя и вельмож требовались средства. Роды и свободные воины были не согласны никому платить, так как в этой уплате они усматривали ущемление своей свободы. Средства поступали с подчиненных племен в виде дани от врагов и в виде военной добычи.

Основным оружием хуннского всадника были лук, копье и меч. Китайские полководцы писали о них так: «Перед решительным наступлением противника хуннские всадники расступаются подобно стае птиц, для того чтобы собраться и снова вступит в бой. Отогнать их легко, разбить трудно, уничтожить невозможно. Хунский род был патриархальным, т. е. дети принадлежали отцу, а не матери. Женятся они вот так: всякий берет столько жен, сколько пожелает, хотя бы сотню, коли может их содержать. Приданое отдается матери жены, а жена мужу ничего не приносит. Первую жену почитают за старшую и самую милую».

У хуннов были развиты родовая взаимопомощь и общественная солидарность, нарушение которых каралось смертью: «Извлекший из ножен меч на один фут подлежит смерти». При таком строгом законе хунны боялись ссориться друг с другом. «Они редко бранятся между собой и никогда не дерутся, воров у них нет, друг с другом общительны и помогают в беде, даже в пьяном виде не бранятся и не дерутся», – отмечал Бичурин.

Хунны чтили одно божество – Тангри. Они верили в Бога Неба – Тангри и Землю. Небо – отец, добро, а Земля – мать. Хунны, согласно обычаю, три раза в год совершали жертвоприношение в ставке, где при 1, 5 и 10‑й луне приносили жертвы духу Неба. В первой луне каждого года все начальники съезжались на малое собрание в ставку шаньюя и приносили жертвы предкам, Небу, Земле, духам людей и небесным духам. Осенью, когда лошади откормлены, съезжались на собрание, где подсчитывали, проверяли число людей и домашнего скота; обсуждали государственные дела и устраивали развлечения – скачки лошадей и бег верблюдов.

В 195 г. до н. э. император Лю Бан умер. Поскольку его сын, наследник, был малолетним, страной стала управлять императрица Люйхоу – жена Лю Бана.

В 192 г. до н. э. Модэ написал письмо и отправил гонца доставить его императрице Люйхоу. В письме говорилось: «Я одинокий (у Модэ было уже 4 жены) и находящийся от этого в возбуждении государь, родился среди низин и болот, вырос в краю степных волов и лошадей. Несколько раз подходил к границам, желая подружиться с Китаем. Вы, Ваше Величество, сидите одна на престоле, а я, одинокий и возбужденный, не имею никого рядом. Обоим нам скучно, мы лишены того, чем могли бы потешить себя. Хотелось бы поменять то, что имею, на то, чего не имею».

Разумеется, императрица, прочитав это послание, пришла в ярость. Однако помощники успокоили ее, и она составила письмо с отказом, сославшись на свою старость. Между странами по‑прежнему продолжались отношения, установленные договором о мире, основанном на родстве.

Тем не менее это не мешало хуннам продолжать набеги (несмотря на Великую стену): они вступали в Китай в 166, 159, 144, 129 гг. до н. э. и доходили до нынешнего Пекина. Устанавливалось равновесие сил между Ханьской оседлой империей и кочевым царством хуннов.

После смерти императрицы Китаем правил император Вэн‑ди, который признал Хуннскую державу равной Ханьской империи, а шаньюя назвал братом. Для хуннов это было большим достижением. До сих пор ни один вождь кочевых племен не мечтал сравниться с Ханьским императором.

В 177 г. до н. э. хуннским войскам удалось разбить тюркские племена юэчжей. В результате этой победы хунны присоединили к Хуннскому государству все княжества Восточного Туркестана. На арене истории появилось Великое Хуннское государство, которое простиралось от Восточного Туркестана до Кореи.

Итак, во II в. до н. э. решалась судьба хуннского народа. Если бы не ум и энергия Модэ, хунны истратили бы свои силы в родовых распрях или в бессистемных грабежах и истребительных войнах с соседями, а земли их были бы захвачены. Реформы Модэ, такие как поголовная воинская обязанность, безусловное подчинение начальникам и создание системы чинов, а самое главное, что земля рассматривалась как основа создания государства, – все это консолидировало хуннов и способствовало превращению их в сильнейшее государство Азии.

Шаньюй Модэ умер в 174 г. до н. э. Его потомки преумножили славу Хуннского государства. Политическое и военное искусство, унаследованные от Модэ, еще долго и успешно служили тюркам. Государство Хунну было первым известным нам крупным государством тюрков и просуществовало с 209 г. до н. э. до 216 г. до н. э.

Сын Модэ Гиюй, вступивший на престол под именем Лаошань‑шаньюя, получил в наследство мощную державу. Он продолжил ратные дела своего отца, и в частности, борьбу на западе в Восточном Туркестане, в Семиречье, с тюркскими племенами юэчжи, с народом, который заявил о себе в контексте мировой истории.

Date: 2015-11-13; view: 377; Нарушение авторских прав