Глава 1 1 page. ритуальные традиции античности[23]

Если, однако же, все именуется Светом и Ночью,

И по значению их – как те, так и эти предметы, –

Стало быть, все полно и Светом и Ночью незрячей,

Тот и та наравне, никто не при чем не остался.

Парменид. «О природе» [24]

Миф и ритуал. – Священные местности. – Священные участки. – Алтари и жертвенники. – Храмы. – Устройство античных храмов. – Убежища. – Символы божеств. – Подношения богам. – Заклятия и клятвы. – Обряды очищения. – Жертвоприношения. – Бескровные и кровавые жертвы. – Возлияния. – Жертвенные животные и птицы. – Жертвоприношения у римлян. – Катон о частных жертвоприношениях. – Мантика. – Безыскусственная и искусственная мантика. – Разновидности гаданий. – Плиний о гаданиях и суевериях вообще. – Истолкование знамений. – Оракулы. – Додона. – Экстатические оракулы. – Дельфы. – Оракулы сновидений. – Оракул Трофония. – Оракулы вызова мертвых.

Мифология как наука, изучающая мифы, существует – если брать за точку «отсчета», например, ватиканские мифографы (VII в.) – уже более тысячи лет. Достаточно давно исследователями была отмечена и тесная связь мифа с обрядом, ритуалом. «Обряд, – писал С.А. Токарев, – составляет как бы инсценировку мифа, а миф выступает как объяснение или обоснование совершаемого обряда, его истолкование». Тем не менее, несмотря на столь древнюю исследовательскую традицию, вплоть до сегодняшнего дня среди мифологов нет единогласия по поводу того, что первично – миф или обряд. Мифологическая школа (Я. Гримм, М. Мюллер, А. Афанасьев и др.) отдавала приоритет мифу, тогда как «ритуалисты» (У. Робертсон Смит, А. Ван Геннеп, Р. Лоуи, Ю. Францев) утверждали прямо обратное. Работы К. Леви‑Строса (середина XX столетия), казалось бы, четко позиционировали миф как самостоятельное явление – как логическую структуру, подчиняющуюся собственным законам. Однако и по сей день продолжаются споры о том, чему – мифу или ритуалу – надлежит отдать «пальму первенства» в этом своеобразном симбиозе.

Античная мифологическая традиция, в отличие от большинства других, сохранилась в огромном количестве литературных, эпиграфических и археологических памятников. Помимо собственно мифов, эти источники содержат и описания античных обрядов – или фрагменты описаний, достаточно подробные для того, чтобы на их основании можно было реконструировать конкретные ритуалы. К таковым следует отнести жертвоприношения богам, религиозные праздники, игры, различные мантические (гадательные) обряды – и, конечно же, мистерии, без которых наше представление об античной мифологии было бы далеко не полным.

В этой части книги речь пойдет именно о ритуалах, в сочетании с мифами образующих целостную «знакоткань» (термин П. Щедровицкого) античной мифологии.

Хотя идея о вездесущии и всеведении богов не была вполне чужда эллинам, но все‑таки обыкновенное народное верование представляло их пребывающими в определенных стихиях или местностях и сообразно с этим разделяло их на богов небесных, или олимпийских, земных и подземных. Главным местопребыванием первых считался Олимп, с которым уже в Гомеровских поэмах соединены два разных представления: он является то высокою горою в Фессалии, то небесным жилищем богов.[25]Другие боги пребывают в тех стихиях, которые находятся в их ведении, например, в морских глубинах – Посейдон с Амфитритой, Нерей с Нереидами и т. д., в реках, ручьях и источниках – речные боги и нимфы, в лесах и на горах – нимфы‑дриады, ореады и т. д., внутри земли – боги подземного мира. Но кроме этих, так сказать, постоянных жилищ у богов были, по представлению эллинов, и другие излюбленные места, в которых они с особенной охотою пребывали и где всего благосклоннее выслушивали обращаемые к ним мольбы. Это были прежде всего те места, в которых то или другое божество пользовалось наибольшим почетом, затем местности, которые считались особенно приятными божествам по своим природным свойствам или были освящены культом по разным причинам: мифическим, нравственным, политическим, историческим и др.

По природным свойствам особенно приятными божествам считались вершины гор, возвышенности, гроты, долины, леса и рощи, вообще местности тихие и удаленные от жилья. Леса и рощи своим величием, своею таинственною тенью производили возвышающее впечатление на входящего в них и возбуждали в его душе мысль о близости божества. Даже отдельно стоявшее дерево, привлекавшее к себе взоры своей величественною красотою, представлялось находящимся под особым покровительством божества. Поэтому вокруг святилищ обыкновенно разводились рощи красивых деревьев. Гроты считались любимым местопребыванием богини Реи, а также Пана и нимф. Источники, в особенности целебные, обыкновенно освящались культом как находящиеся под ближайшим покровительством богов. Витрувий прямо советует выбирать для храмов, в особенности посвященных богам здоровья, местности со здоровым климатом и в изобилии снабженные водою. Культы подземных богов и оракулы обыкновенно учреждались в таких местностях, где были в скалах или в земле расщелины, представлявшие как бы прямое сообщение с подземным миром.

Такие местности, которые считались особенно приятными богам по своим природным свойствам, конечно, предпочтительно перед другими избирались для устройства святилищ; но само собою разумеется, что такие свойства местности не были безусловно необходимы для освящения ее культом: нередко приходилось и в местностях, не отличавшихся такими свойствами, устраивать святилища, в особенности в городах и селениях. В таком случае при выборе местности для святилища довольствовались тем, чтобы она не была недостойна божества. Аристотель советует выбирать для святилищ преимущественно места возвышенные и защищенные от соседних частей города; точно так же Сократ, по словам Ксенофонта, считал наиболее пригодными для храмов и алтарей места особенно видные и редко посещаемые.

Многие местности были освящены культом вследствие связанных с ними мифов о тех или других событиях из жизни богов, например остров Делос как место рождения Аполлона и Артемиды, и т. п. Существовали также предания, что боги переселялись из одних местностей в другие или в разные времена года жили в разных местах. По дельфийскому преданию, Аполлон три зимних месяца проводил в Ликии, а остальные в Дельфах. Персефона полгода проводила в подземном царстве и полгода на земле. Много было также сказаний о странствованиях Деметры, Афродиты и других богинь.

Орест взывает к Аполлону. Иллюстрация к «Греческим трагедиям» (1880 г.).

По нравственным причинам были освящаемы культом разные места, имевшие какое‑либо особое значение в семейной, общественной или государственной жизни людей. Сюда прежде всего относится почитание домашнего очага как центра семейной жизни и горевшего на нем огня, который был символом богини Гестии (Весты) и даже отождествлялся с нею. Почитание этой богини выражалось в поддержании неугасимого огня в очаге, которое было священной обязанностью хозяйки дома. Кроме Гестии были почитаемы в домах и другие боги как покровители семьи и ее собственности. Общины и государства, подобно отдельным родам и семьям, имели своих богов‑покровителей, культ которых был тесно связан с теми или другими местами и зданиями в городе, смотря по идее, которую выражало собой каждое божество. В акрополе города находились святилища древнейших и наиболее уважаемых народом божеств‑покровителей, так как акрополь был центром, вокруг которого развивался город. Рыночная площадь, служившая местом собраний и ежедневных сношений граждан, ставилась под покровительство особых θεοί αγοραίοι, святилища которых устраивались на ней. В главном правительственном здании находился очаг города, при котором почиталась Гестия как представительница идеи единства государства. В здании совета ставились алтари богам «советным» (θεοί βουλαίοί) – Гестии, Зевсу, Афине и др. Подобным же образом ставились под покровительство богов и считались священными границы, неприкосновенность которых принадлежит к числу установлений правильной гражданской жизни. По Платону, неприкосновенность межевых столбов служит первым признаком уважения к Зевсу Граничному. Были затем боги‑покровители улиц, в особенности Гермес, Аполлон и т. д.; дороги и проходящие по ним путники ставились под особую божественную защиту ввиду разных опасностей, которые могли встречаться на пути. Изображения уличных богов обыкновенно представлялись в виде четырехугольных каменных столбов с головою божества наверху (гермы). На дорогах, улицах и рынках, в особенности же на перекрестках, кроме герм ставились еще так называемые Εκαταια, т. е. изображения богини Гекаты в нишах, с алтарями перед ними.[26]

Кроме вышеуказанных причин некоторые местности становились священными вследствие связанных с ними особенных обстоятельств или исторических событий. Так, например, места сражений почитались как священные. Мифические события из жизни богов имели влияние на установление культа в той или другой местности, но в особенности можно сказать это о культе героев, который первоначально был не чем иным, как почитанием умерших, и поэтому естественным образом связан был с их гробницами. Впрочем, нужно помнить, что не все существа, получавшие героические почести, действительно жили на земле и были где‑нибудь погребены: многие герои были просто созданиями фантазии, олицетворениями тех или других явлений жизни.

Местности, освященные культом, с целью предохранения их от всякого осквернения были отделяемы межой или оградой от мест неосвященных, и таким образом получалось то, что называется τεμενοη (от τεμνω – режу). Такой священный участок не мог быть употребляем ни для каких человеческих надобностей, в большинстве случаев он был засажен красивыми деревьями и тогда носил название αλσοη. Обыкновенно в священных участках находились храмы или алтари, но бывали τεμενη или αλση и без них. Иногда людям совершенно запрещался доступ в священное пространство (такие участки назывались αβατα), как, например, в αλσοη при храме Зевса Филия в Мегалополе или в τεμενοη Зевса на Ликейской горе, по рассказу Павсания. В Олимпии, по его же словам, внутри священного округа Αλτίοη был обнесен оградою участок со святилищем Гипподамии, в которое могли входить только женщины и то лишь однажды в год для совершения жертвоприношения. В некоторые участки не допускались даже те или другие животные.

Кроме этих, так сказать, заповедных участков были такие священные земли, которыми могли пользоваться люди для земледелия, пастьбы скота и т. п.; их принадлежность божеству выражалась в том, что получаемые с них доходы шли в пользу святилища и употреблялись на нужды культа, содержание жреческого персонала и т. п. Были, впрочем, и такие участки, которые посвящались богам под условием оставаться совершенно необработанными; известнейший пример такого посвящения представляют земли Крисы близ Дельф, которые после 1‑й Священной войны были посвящены Дельфийскому Аполлону «на века». Деметре и Персефоне был посвящен вблизи Элевсина участок земли, который не мог подвергаться обработке. Даже воды были посвящаемы богам; так, например, в Аттике у священной дороги из Афин в Элевсин были два узких, наподобие рек, морских залива, которые были посвящены элевсинским богиням Деметре и Коре, и никто, кроме элевсинских жрецов, не имел права ловить в них рыбу (Павсаний).

Вследствие рано развившегося у эллинов антропоморфического представления божеств поклонение последним было обставлено множеством обрядов, для которых были необходимы различные искусственные приспособления. Приписывая богам человеческие склонности и страсти, эллины, естественно, старались приобрести их расположение к себе или отвратить навлеченный на себя нечестивыми поступками гнев путем различных благочестивых действий, между которыми одно из первых мест занимало принесение божествам жертв и даров. Устроенное для этой цели приспособление было существенной принадлежностью всякого места культа. Уже в гомеровских поэмах неоднократно упоминаются жертвенники. В древнейшие времена они устраивались, без сомнения, самым простым способом – из дров, которые сжигались вместе с жертвой. Во многих местностях упоминаются жертвенники из золы, представлявшие собою, таким образом, продукт самих жертвоприношений. На вершине Ликейской горы в Аркадии, где был знаменитый культ Зевса Ликейского, алтарем служила куча земли (Павсаний). На острове Делос был знаменитый κερατων, по мифическому сказанию, устроенный самим Аполлоном из рогов диких коз, убитых Артемидой, и причислявшийся к семи чудесам света.

Дж. Батиста. Жертвоприношение Ифигении. Темпера (1770 г.)

Впрочем, жертвенники из указанных материалов встречались редко; алтари, которые предназначались для постоянного употребления, делались обыкновенно из камня и притом были тесно связаны с местом культа, так что были не переносными, а неподвижными (переносные жертвенники упоминаются очень редко). Форма и величина их была весьма различна (обыкновенно они были четырехугольные, но часто встречаются и цилиндрические); они украшались венками и гирляндами, нередко иссекаемы были целиком из драгоценного мрамора с различными скульптурными украшениями по вкусу ваятеля или соответственно значению культа того божества, которому каждый алтарь был посвящен. Некоторые алтари достигали огромной величины и представляли собою величественные произведения архитектуры и скульптуры. Так, в Пергаме был построен Атталидами великолепный мраморный жертвенник в 40 футов вышиной с горельефным изображением борьбы богов с гигантами. Части его найдены при раскопках в 1879 г. Значительной величиной отличались также знаменитый μεγαη βωμοη в Дельфах и жертвенник Артемиды в Эфесе, украшенный изваяниями Праксителя. Нередко на жертвенниках вырезывались надписи, содержавшие в себе имена богов, посвящения или даже жертвенные уставы. Ставились алтари обыкновенно не прямо на земле, а на возвышении из нескольких ступеней, и притом те, которые предназначались для сожжения жертв, устраивались под открытым небом, чтобы дым от сжигаемой жертвы мог свободно подниматься к небу; внутри храмов сожжение жертв никогда не производилось; здесь ставились только жертвенники для курения фимиама и столы для приносимых божествам даров.

Вообще говоря, храмы едва ли были мыслимы без жертвенников, но жертвенники без храмов встречались очень часто: в частных домах и дворах, на акрополях, на рынках и улицах города, в присутственных местах, на дорогах, полях, вершинах гор, в священных рощах и пр. От неосвященного пространства жертвенники отделялись оградою, состоявшею или из низенькой стены, или просто из цепи или веревки.

Иногда один жертвенник был посвящаем нескольким богам (которые в таком случае назывались θεοι συμβωμοι) или даже всем вместе. Алтари героев и подземных божеств носили специальное название εσχαραι; они были ниже алтарей богов, ставились прямо на земле и имели отверстия для стока крови жертвенных животных в землю. Встречаются также особые «жертвенные ямы», служившие для жертвоприношений подземным божествам или героям.

Когда эллины стали представлять себе богов человекообразными, у них сама собою должна была возникнуть мысль строить и для богов приличные и достойные их жилища. На значение храма как настоящего жилища богов указывает сама этимология слова ναοη или νεωη (= жилище, от ναιω). Постройка храмов началась у эллинов очень рано: уже в гомеровских поэмах неоднократно встречаются упоминания о храмах, хотя настолько краткие, что по ним невозможно ясно представить себе тогдашнюю форму и величину храмов.[27]Но на основании некоторых свидетельств авторов можно думать, что в древнейшие времена жилищами богов считались просто деревья или их дупла. Каллимах в гимне «К Артемиде» говорит, что древнейшая статуя этой богини в Эфесе была поставлена под буковым пнем. Еще во времена Павсания в Орхомене аркадском статуя Артемиды стояла в большом кедре (т. е., вероятно, в дупле этого дерева), почему и сама богиня называлась Αρτεμιη Κεδρεατιη. О храме Аполлона в Дельфах тот же писатель рассказывает, что первоначально он был построен как бы в виде шалаша из лавровых ветвей, принесенных из Темпейской долины; второй храм был построен якобы пчелами из воска и пчелиных крыльев и отослан Аполлоном к гипербореям (по другому преданию, он был сплетен из свежей горной травы), третий был медный, а четвертый – каменный, построенный мифическими художниками Трофонием и Агамедом и сгоревший в 548 г. до Р. X.

Само собою разумеется, что храмы строились чаще всего в таких местах, которые уже раньше по тем или другим причинам были освящены культом и в которых иногда уже стояли статуи и жертвенники. Нередко божество, по преданию, само указывало тем или другим способом место, на котором следовало воздвигнуть ему храм; этим объясняется тот факт, что храмы иногда строились вдали от всякого жилья, как, например, храмы на о. Эгина, на мысе Суний и др. Если же нужно было построить храм в таком месте, которое раньше не считалось священным и не было прямо указано божеством, то при выборе его, как уже замечено выше, обращали внимание на то, чтобы оно было удобно, красиво, здорово и удалено от шума повседневной жизни. Подземным божествам строили храмы на равнинах, а для храмов, посвященных олимпийским богам, предпочитали места возвышенные. Если храм стоял в заселенной части города, то он все‑таки не примыкал непосредственно к жилым строениям, а был окружен двором, который служил только священным целям и был отгорожен от неосвященного пространства (το βεβηλον) стеной или оградой (ερκοη, περιβολοη; последнее слово очень часто обозначает весь священный двор). В нем ставились статуи, плиты с надписями и разные приношения верующих; иногда здесь же строились жилища для жреческого персонала, а при храмах богов здравия – и помещения для больных, которые обращались в храм за помощью. При больших храмах перибол занимал иногда значительное пространство, и внутри него, кроме главного храма, стояло несколько других, даже посвященных другим божествам; так, например, в периболе храма Зевса Олимпийского в Афинах, имевшем около 4 стадий в окружности, находились храм Крона и Реи и τεμενοη богини Земли; несколько храмов находилось также в периболе Зевса в Олимпии, Аполлона в Дельфах и пр. Поселения при храмах иногда разрастались до размеров целой деревни или местечка.

Руины храма Посейдона на мысе Сунион.

Для входа в перибол устраивались обыкновенно одни только ворота (или калитка), при которых ставились сосуды с освященной водой. Все входившие должны были окроплять себя этой водой: это был символический знак чистоты, которая требовалась от всякого приближающегося к святилищу. Само собой разумеется, что лица, считавшиеся чем‑либо оскверненными, не могли входить в священную ограду и что, находясь в ней, люди должны были воздерживаться от всяких действий, которые могли бы осквернить их. Поэтому если в периболе находились человеческие жилища, то из них заблаговременно удаляемы были женщины перед родами, больные и старики перед смертью, так как акты рождения и смерти считались оскверняющими святыню. В случае же если священное место, несмотря на предосторожности, было чем‑либо осквернено, прибегали к очищениям, о которых мы скажем ниже.

В древнейшие времена храмы строились из различных материалов. Иногда храмом служила пещера или естественное углубление в скале; таков, например, был храм Аполлона на горе Кинфе на острове Делос. Упоминаются далее храмы металлические или обитые металлическими (медными) листами, как, например, легендарный храм Аполлона в Дельфах или храм Афины Меднодомной в Спарте. Были также храмы деревянные, представлявшие собою обыкновенную большую хижину, как, например, святилище Посейдона Гиппия близ Мантинеи, построенное, по преданию, Трофонием и Агамедом. Но в исторические времена храмы строились исключительно из камня и притом чем далее, тем просторнее и великолепнее, так что этот тип постройки, мало‑помалу развиваясь и совершенствуясь, сделался высшим выражением греческого искусства; скульпторы и живописцы наперебой старались украшать жилище божества и делать из него гармоническое целое.

Несмотря на все разнообразие позднейших храмов по виду и величине, их основная форма осталась неизменной; в каждой, самой сложной храмовой постройке было то, что составляло первоначальный, существеннейший элемент такой постройки, именно четырехугольная (обыкновенно продолговатая) комната или келья (целла), служившая жилищем божества. Все видоизменения храмовых построек произошли оттого, что к этому главному святилищу стали пристраивать разные новые части, служившие или для красоты, или для практических целей и, стало быть, имевшие второстепенное значение.

Прежде чем приступить к описанию видоизменений этого простейшего типа храмовой постройки, необходимо заметить, что древний храм служил не местом для собрания богомольцев (так как богослужебные действия совершались не внутри храма, а перед ним), а только жилищем божества, т. е., иначе говоря, хранилищем его священного изображения; поэтому при построении храма следовало иметь в виду не столько расширение главного отделения храма, сколько устройство помещения для хранения храмовой утвари, приношений и т. п., а также закрытого места, где богомольцы могли бы иметь убежище в дурную погоду.

Храмы строились не прямо на земле, а на фундаменте, возвышавшем их над жилищами людей. Фундаменты имели обыкновенно по три ступени; но так как они часто были слишком высоки для того, чтобы можно было всходить по ним, то для входа делались в фундаменте лестницы с менее высокими ступенями. Число входных ступеней всегда было нечетное, для того чтобы входивший в храм становился правой ногой на первую и на последнюю ступень, что считалось хорошим знаком. Вообще весь план храмового здания был исполнен глубокой символики и должен был наглядно выражать то предпочтение, которое храму подобало иметь перед жилищами людей.

Первое развитие простейшей формы храма состояло в прибавлении к целле паперти или предхрамия. Оно образовалось посредством продолжения двух продольных стен за поперечную; эти стены оканчивались в таком случае четырехугольными утолщениями – пилястрами, а между ними с лицевой стороны ставились две колонны, поддерживавшие архитрав, соединявший боковые стены или пилястры. Таким образом получается форма «храма между пилястрами», причем между передней стеной и колоннадой образуется притвор. Дальнейшее развитие архитектоники храма состояло в том, что передние стены с пилястрами не доводились до края фундамента, а перед ними оставлялось свободное пространство, на котором ставились еще две колонны, так что крыша и архитрав впереди поддерживались не пилястрами и двумя колоннами, а четырьмя отдельно стоящими колоннами, и паперть находилась между колоннадою и переднею стеною. Такой храм назывался «с колоннадой впереди». Дальнейшим шагом вперед было подсказанное естественными требованиями симметрии устройство такой же колоннады перед заднею поперечной стеной храма, так что получался «храм с двумя колоннадами».

Окружив далее храм колоннадою со всех сторон, греческие зодчие получили такую форму его, которая наиболее удовлетворяла эстетическому вкусу и потому получила наибольшее распространение. Такой храм называется «кругопапертным». Иногда шедшая кругом колоннада удваивалась. Встречаются также постройки, в которых вместо целых, отдельно стоящих колонн устроены полуколонны, выдающиеся наружу из стен храма и по своим размерам и размещению соответствующие самостоятельным колоннам; эти храмы очень редко встречаются у греков, но довольно часто у римлян.

Греческий храм обыкновенно представлял собою четырехугольник, длина которого была приблизительно вдвое больше ширины (круглые храмы в Греции были очень редки). Довольно плоская двускатная крыша образовывала спереди и сзади треугольный фронтон, поле которого покрывалось обыкновенно разнообразными скульптурными украшениями, сюжеты которых относились или к божеству, в честь которого был воздвигнут храм, или к деяниям народа, его воздвигнувшего. Так, на восточном фронтоне Парфенона в Афинах было изображено рождение богини Афины, а на западном – спор ее с Посейдоном. Верхушка и боковые углы фронтона часто украшались так называемыми ακρωτηρια, т. е. площадками, на которых ставились статуи, вазы, треножники и т. п. Рельефными украшениями покрывались также фризы и архитравы, поддерживаемые колоннами.

Внутреннее расположение греческих храмов в общих чертах было следующее. Поднявшись по ступеням фундамента, богомолец вступал в притвор или предхрамие, образуемое с передней стороны колоннадой, с боковых – продолжением капитальных стен святилища, с задней – поперечной его стеной; в нем хранились различные приношения верующих и священная утварь, для охраны которых между колоннами устраивались крепкие решетки. Из притвора двустворчатая дверь вела в главную часть храма, в которой стояла статуя божества и которая поэтому преимущественно перед другими считалась его жилищем. Статуя ставилась прямо против входа на возвышенном пьедестале, иногда в особой нише, отделенной от остального пространства решеткой или занавесом. Обыкновенно храмы устраивались так, чтобы статуя была обращена лицом к востоку. Перед статуей стоял жертвенник для курений и бескровных жертв, а также столы для приношений. Целла получала свет через открытую дверь, но этого было недостаточно для полного освещения, так что статуя пребывала в таинственном полумраке, способствовавшем усилению религиозного чувства в богомольцах.

Сзади целлы иногда устраивался задний притвор, служивший для хранения денег и драгоценных вещей и часто отделявшийся от остальных частей храма не колоннадой, а сплошной стеной с плотно запиравшеюся дверью. Иногда и боковые портики служили не только местом для собраний богомольцев, но и для хранения даров. Заметим, что в храмах как в местах неприкосновенных и самой своей святостью огражденных от грабительских покушений кроме собственных сокровищ нередко хранились значительные денежные суммы и драгоценности государств и частных лиц, особенно в храмах значительных, часто посещаемых и находившихся в больших торговых и промышленных центрах.[28]Афиняне хранили свою казну в опистодоме Парфенона, спартанцы – большей частью в Дельфах.

Выше было уже замечено, что греческие храмы не предназначались, подобно нашим, для одновременного собрания в них значительной массы людей. Большие праздничные жертвоприношения, для которых стекались иногда огромные толпы богомольцев, совершались не внутри храмов, а перед ними, под открытым небом. Поэтому для прямых целей культа не было надобности в обширном пространстве – и мы действительно находим в Элладе очень маленькие храмы, как, например, храм Бескрылой Победы на афинском Акрополе перед Пропилеями. Только храмы, предназначавшиеся для тайных культов (мистерий), должны были иметь значительные размеры, для того чтобы во время праздничных собраний вмещать в себе всех посвященных. Так, в элевсинском храме Деметры и Коры предназначенное для посвященных пространство, по словам Страбона, могло вместить в себе столько зрителей, сколько любой театр, и произведенные там в 1880‑х годах раскопки подтвердили это. Однако и в числе храмов, не предназначенных для тайных культов, было немало таких, которые отличались весьма обширными размерами и недосягаемой высотой художественной композиции.[29]

Чаще всего, конечно, каждый храм принадлежал одному только божеству; однако немало было и исключений из этого правила, т. е. таких храмов, которые были посвящены нескольким божествам вместе. Эти общие храмы посвящались не только божествам, которые почитались не поодиночке, а группами – как музы, эвмениды, Диоскуры, – но и другим, тесно связанным между собой, как, например, Деметре с Корой как матери с дочерью, Крону с Реей и Зевсу с Дионой или Герой как супругам, Аполлону и Артемиде как брату с сестрой (обыкновенно с ними вместе почиталась и мать их Лето); встречались также храмы, посвященные всем богам вместе, или такие, в главной целле которых имело статую и алтарь одно божество, а в боковых – другие. Были и двойные храмы с двумя входами с противоположных сторон и двумя целлами. Почитаемые в одном храме божества назывались συνναοι, συνοικοι или παρεδροι.

Date: 2015-11-13; view: 328; Нарушение авторских прав