Февраль 1942 г

Приняв командование 2-й Ударной (по численному составу равнявшуюся корпусу), генерал-лейтенант Н. К. Клыков узнал, что в батареях армии нет ни одного снаряда. Он добился небольшого количества, но за каждый выпущенный снаряд командиры батареи отчитывались. За “лишний” снаряд, выпущенный по врагу, можно было угодить под трибунал. 2-ю Ударную армию бросили на прорыв. Оборону противника на Волхове в районе Мясного бора по бездорожью взломала 327-я стрелковая дивизия 2-й Ударной. С 7 по 25 января, не прикрытая ни артиллерией, ни авиацией пехота в лоб таранила вражеские укрепления на высоком левом берегу. Сколько солдат положила на волховский лед сталинская записка – не знает никто. 2-я Ударная устремилась в образовавшуюся брешь, втянулась в “мешок”, общая протяженность которого по фронту вскоре составила 200 километров.

✓ К 1 января удалось восстановить разрушенные железнодорожные мосты между Тихвином, освобожденным 9 декабря 1941 года, и Волховым, и по ветке пошли первые поезда с продовольствием для Ленинграда и фронта. Второй путь снабжения – через «Дорогу жизни» – был по-прежнему недостаточен. Дело осложнялось еще изношенностью небольшой железной дороги (старой пригородной ветки, построенной задолго до революции) между Осиновцем и Ленинградом. На этой дороге не было даже водонапорных башен, и воду на паровозы нужно было подавать вручную. Кроме того, приходилось тут же на месте рубить деревья, чтобы снабжать паровозы сырым и плохим топливом. Дорога, по которой до войны проходило не больше 1 поезда в день, должна была ежедневно пропускать по 6–7 больших товарных составов. Полумертвые от голода железнодорожники работали в чудовищно трудных условиях. В СССР крайне не хватало упаковочных товаров, в результате чего ощутимая часть доставлявшихся в Ленинград продуктов гибла.

✓ На заседании Ленгорисполкома отмечалось, что “на кладбищах разбросаны трупы, хоронят, где и как кому вздумается, никакие санитарные нормы не соблюдаются, незахороненными остаются трупы у моргов и на кладбищах”.