Недокуренный Беломор Бориса Шапиро

Нефть держала в напряжении геологов Камчатки много лет. Ей были отданы силы и знания нескольких поколений исследователей и разведчиков. В конце 1960-х стало казаться, что первые фонтаны ударят вот-вот…

Поселок Ича был одной из главных баз нефтяников. Здесь размещалась Западно-Камчатская комплексная геологоразведочная партия под руководством Бориса Айзиковича Шапиро. Геофизики и геологи изучали перспективные структуры и готовились к бурению глубоких скважин. В 1968 году именно они заложили первую параметрическую скважину на Камчатке - Верхне-Низконскую.

В один из последних дней января 1969 года по отработанному геофизическому профилю двигались трактор и тягач. В головном тракторе ехал начальник партии Шапиро. Он не любил тащиться в хвосте, он всегда был впередсмотрящим. Лед под трактором проломился мгновенно…

Когда тело Бориса Шапиро вытащили из воды, на его лице застыла безмятежная улыбка. А из кармана вывалилась мокрая пачка папирос "Беломор". Его последняя в жизни недокуренная пачка…

"В тот день в Иче должна была состояться свадьба. Людмилу и Бориса пригласили заранее. Последние слова жены были: "Ты уж пораньше возвращайся. Чтобы успел помыться, переодеться".

Он твердо обещал. И сдержал слово, как всегда сдерживал его. 25-го он вернулся домой, только не сам…

Борис Шапиро беззаветно любил жизнь. Он крепко стоял на ногах, был уверен в своих силах и считал, что в мирное время люди погибают либо от малодушия, либо от глупости. Третьему оправдания не находил. Рассказывают, когда Борис узнал о несчастном случае, произошедшем с его товарищами, он заявил: "Был бы я там, беды бы не было".

Его слова ни в ком не вызвали возражений. Геофизики знали своего начальника как человека сильного, бесстрашного, умеющего найти выход их любого положения. И еще все знали его как большого знатока тундры, навсегда связавшего с ней свою жизнь. Когда мертвого Бориса привезли домой, жена две ночи оплакивала его и в беспамятстве повторяла одну и ту же фразу: "На кого ж ты меня покинул, покоритель тундры?"

Борис Шапиро пал в честном бою со стихией, не желающей отдавать своих владений. Пал смертью храбрых, так и не успев перешагнуть 33-летний рубеж, ставший роковым и для его отца.

Погрузилась Ича в глубокий траур. Не стало в ней короля. Одного из тех, кто закладывал основы сейсмической службы на Камчатке, кто отдал ей 10 лет неутомимого труда, кто жил на полную силу, без всякой оглядки и скидки" (165).

Борис Айзикович Шапиро вырос в геологической семье. Отец был кандидатом-геолого-минералогических наук, погиб в Великую Отечественную войну. Мать тоже была геологом, преподавала в вузе. Два брата Бориса были геологами. В 1958 году и он окончил Свердловский горный институт, получив диплом геофизика.

С 1958 по 1964 годы Борис Айзикович работал интерпретатором Богачевской сейсмопартии. После этого перешел на Западную Камчатку. Сначала руководил отрядом в Хайрюзово, затем партией в Ичинском прогибе. Много сил и времени Борис Шапиро отдавал улучшению бытовых условий своих работников. Деятельный, энергичный, он всегда был впереди. "Он умел вдохновить людей, поддержать в трудную минуту, заставить трудиться. Он никогда не повышал голоса. Если выходил из себя, начинал хрустеть желваками и крепко сжимать губы.

"Плохих людей на свете нет, - любил он повторять, - есть плохие руководители".

За глубокое уважение люди платили ему привязанностью. На прием к нему шли охотно, в гости звали постоянно, поручения его выполняли беспрекословно. Он не умел петь, не любил танцевать, но в компании считался самым веселым человеком.

Его манили неизведанные края, а неукротимая энергия требовала активных действий. И еще он считал, что впереди целая большая жизнь, и он успеет сделать все, что только пожелает…" (166).