Глава XIV. Финальные титры. Я рванул обратно в главный зал, и каждая пара глаз устремилась на меня, словно гребаные мухи на дерьмо

EPOV.

Я рванул обратно в главный зал, и каждая пара глаз устремилась на меня, словно гребаные мухи на дерьмо, но никто из них не стоил внимания. Я стал проталкиваться через них в поисках нее. Я просто хотел знать, в порядке ли она.

Но ее там не было. Никто не видел ее все то время, что я снаружи разбирался с Рене. Ни Джаспера, ни Брендон, только кучка застывших козлов, отбрасывающих колкости в адрес Свон, включая Эммета, которого я быстро толкнул в претенциозный, старинный горшок с цветком.

В любом случае я даже и не собирался идти на глупое, ебанутое херово благотворительное мероприятие. Придя домой, я не мог отвлечь себя от мыслей об этом. После пары часов уборки в своем шкафу, чтения журнала о кино и приведения в порядок своих волос, я осознал, что на самом деле хочу пойти.

И нет, это не ради гребаных поломанных антикварных вещей или встречи с погаными жителями Форкса. Как бы я не пытался это отрицать, я снова хотел увидеть Свон.

Я начинал понимать, что все это время Джаспер был прав: она на самом деле была славной девчонкой. Она отличалась от других мерзких прилипал в Форксе; у нее было содержание, она заставляла меня смеяться, и в ней был стержень выше головы Эммета. Мне следовало понять это раньше и скорее с ней поговорить, вместо того чтобы воспринимать ее просто как еще одно подобие Розали. Правда, они были противоположными полюсами.

Мы могли бы быть друзьями, и это меня устраивало. Но на самом деле, зная, что случается со мной и Свон при встрече, это скорее друзья с привилегиями. Действительно, это была идеальная договоренность: всегда доступный секс без неясных ощущений от вечеринок. Она не собиралась вести себя по отношению ко мне как ревнивая собственница, а я в ближайшее время не собирался прокрадываться в ее спальню и наблюдать за тем, как она спит. Мы пришли к пониманию, и я уверен, что Свон была преисполнена боевым настроем.

Конечно, я вел себя как собственнический придурок тем вечером на ярмарке. Но прокручивая все это в голове на протяжении всего дня, я осознал, что это просто потому, что я не ожидал, что ее внимание будет приковано к кому-то еще. Пес не представлял для меня угрозы, лишь причинял небольшое неудобство. И учитывая то, что произошло в лесу, я был чертовски уверен, что Свон будет даже не в состоянии вспомнить свое глупое имя. На самом деле я ждал того, чтобы увидеть, как улыбка расплывается на ее лице, когда она увидит меня разодетого тем вечером в клубе МакКарти.

Конечно, Свон не была на этом глупом благотворительном мероприятии с самого начала. И это расстраивало меня больше, чем мне бы хотелось этого признавать. Мне пришлось мириться с сидением возле Джаспера, который выглядел так, будто его сейчас стошнит, каждый раз, когда кто-то оказывался в дверях. А с другой стороны сидела чертова Розали, которая пыталась схватить мой член под столом при любой возможности. Как только началась благотворительная ересь, Джаспер и я сбежали подальше, прежде чем светским львицам представился шанс нас оценить.

Я честно не видел Свон до тех пор, пока не стало поздно. Меня, блять, затрясло при виде ее поникшего лица, когда ее пьяное жалкое подобие матери направилось к ней. Я был чертовски зол на себя, потому что мне нужно было что-то предпринять как можно скорее, а не сидеть и наблюдать за катастрофой, как это делали форкские придурки. Я не хотел быть как они. Она нуждалась в друге, и я знал, что могу им стать, учитывая, что все ее предполагаемые друзья исчезли во время происшествия или наблюдали без доли беспокойства.

Пьяное нечто меня не пугало. Я знал, что при правильном подходе с ней можно легко справиться. В конце концов, она была лишь еще одной форкской светской львицей, вечно ищущей внимания от парня, которые годился ей в сыновья. К счастью для меня к тому моменту, когда мы дошли до первой попавшейся скамейки, она была почти готова вырубиться. Посадив ее в щедро одаренное чаевыми такси, я вернулся в эпицентр сплетен, частью которых теперь был. Но на это мне было действительно похуй.

Когда мне сказали, что Свон сбежала после того, как я ушел, я запрыгнул в машину и стал курсировать по дорогам Форкса. Мой живот крутило, и я знал, что это не из-за обилия еды, которую я в себя затолкал, я знал, что это потому, что я боялся за нее. Черт его знает, какая еще устрашающая дрянь прячется среди местных деревьев. Как я понял по выражению ее лица, ей было наплевать, что с ней может произойти.

Два часа. Два гребаных нутровыворачивающих часа ушло у меня на то, чтобы ее найти. Но в результате я это сделал, как только свернул на маленькую дорогу со 101 улицы. Она была там, кажущаяся такой маленькой, сидя под деревом и положив голову на руки, одетая ни во что кроме маленького черного платья, которое прикрывало лишь одно ее плечо.

Я не знал, что собирался сказать ей, я просто знал, что не хотел оставлять ее одну.

Звук шуршащих у меня под ногами листьев заставил ее поднять голову, и ее лицо, блять, разбило мне сердце. Она плакала. Вернее нет, она выглядела так, словно, блять, последние несколько часов рвала на себе волосы. И она была совсем одна, вот что я осознал.

Ее лицо тут же помрачнело, как только я сделал к ней пару шагов. Я не улыбался, я просто кивнул ей.

- Ты не обязан быть здесь, - сказала она глубоким и хриплым голосом, словно заговорила первый раз за несколько часов.

Я вздохнул и сделал паузу.

- Я знаю, что не обязан, - произнес я, расстегивая пиджак.

- Так съебывай назад на свою чертову вечеринку, - выпалила она и крепче обняла себя.

- Я не хочу, - вздохнул я и медленно сел у дерева рядом с ней.

Она искоса взглянула на меня, словно я только что начал сверкать или еще что. Я проигнорировал ее, снял пиджак и аккуратно надел его ей на плечи. Кажется, она поняла, потому как прикусила губу и медленно, возможно, сомневаясь, сжала его вокруг своей шеи. Я раздумывал, стоит ли мне приблизиться ближе, но когда осознал, что она тряслась, моя рука оказалась вокруг нее, прежде чем я сделал какой-то сознательный выбор. Ей было не нужно мое сочувствие, ей был не нужен мой совет. Она просто нуждалась в ком-то рядом.

Какое-то время мы сидели в тишине, а ее дрожь постепенно прекратилась.

- Все видели, - прошептала она под моим подбородком.

Я тяжело сглотнул.

Я испугался, что могу сказать что-то не то, потому как я всегда это делал. Все, чего я хотел, это помочь ей. И я знал, что засунув свою гребаную руку ей под юбку, я не осушу ее слез.

Я глубоко вздохнул, позволив ее запаху заполнить мой разум и не желая от него избавляться.

- Они не имеют значения, - уверял я ее. – Ты лучше, чем они. Ты лучше, чем Форкс.

Я удивился, ощутив, как затряслось ее тело, и она слегка засмеялась.

- Это мило, Каллен, но ты меня не знаешь, - сухо ответила она.

Я облизал губы, осторожно подбирая слова.

- Нет... Я знаю, - заверил я ее.

Она повернула голову так, что ее большие карие глаза прямо смотрели на меня. По выражению ее лица было очевидно, что она на это не купилась.

Я улыбнулся ей, несмотря на ноющий живот.

- Знаешь, Джаспер был прав на счет нас. Мы почти одинаковы. И мы можем сделать действительно глупый выбор.

- Я все еще не могу поверить, что ты трахнул Таню... – сказала она, покачав головой и тихо рассмеявшись.

- Мда? Два слова: Мокрые Штанишки, - с усмешкой возразил я.

- 1:1, - ответила она после легкой паузы.

По крайней мере, она могла как обычно отпускать оскорбления. Я сделал еще один глубокий вздох.

- Но я знаю, что несмотря на все это, ты как олененок в свете фар, прямо как я, - сказал я, все еще приглаживая ее волосы и позволяя прядям рассыпаться на моей груди.

Она тут же отстранилась от меня и села прямо с циничным выражением на лице.

- Ты можешь испугаться? – спросила она, изогнув бровь.

- Разве не все могут? – быстро спросил я, также вскинув бровь.

Она пожала плечами.

- И что же пугает Эдварда Каллена? – спросила она, склонив голову к коленям и позволив волосам упасть с плеча.

Я пару раз моргнул, пытаясь прояснить рассудок. Я изо всех сил пытался сделать что-то, что заставит ее почувствовать себя лучше.

- Меня пугает будущее. Я боюсь того, что не оправдаю надежд Карлайла. Я боюсь, что не построю карьеру, или даже хуже того, что карьера в медицине, возможно не для меня. И иногда меня чертовски пугаешь ты.

Я поспешно сжал челюсти. Откуда, черт возьми, это взялось?

Она тут же нахмурилась. Я смотрел куда угодно, только не ей в глаза.

- Каким образом я могу напугать тебя, Каллен? – спросила она, посмотрев вверх, по-видимому, пытаясь поймать мой взгляд.

- Я не знаю... – пробормотал я, избегая ее пристального взгляда и уставившись на свои ногти. – Думаю, это потому, что ты не та, за кого я тебя принимал. На самом деле ты довольно классная.

Она засмеялась, слегка ударив меня в плечо. Я тут же усмехнулся, довольный тем, что она улыбалась из-за чего-то, что я сказал, пусть даже я выглядел как полный идиот.

- Знаешь, я думаю, это самая милая вещь из тех, что ты когда-либо мне говорил, - сказала она, склонив голову набок и слегка мне улыбаясь.

Я снова моргнул, пытаясь подобрать нужные слова.

- Извини, я буду лучше стараться.

Она выглядела смятенной, что хорошо, потому что теперь мы оба себя так ощущали. Я серьезно лажал с этой «детка-это-просто-дружба» хренью. Вероятно потому, что мое тело было так чувствительно к ее запаху, что, как я осознал, будет преследовать меня еще целый день после встречи с ней.

- Хорошо, - произнесла она, передвинувшись так, что она снова была под моей рукой. Я по инерции вдохнул ее запах.

- Почему ты помог мне? – спросила она со вздохом и начала играть с моими пальцами.

Я задрожал от контакта.

- Я хотел. Мне не нравилось видеть тебя в подобной ситуации, - честно признался я.

- Здорово, - недовольно сказала она, снова выпрямившись и надувшись. – Больше жалости.

Я покачал головой, расстроенный тем, что она больше не была так близко ко мне, но больше отвлеченный ее нижней губой.

Соберись, блять...

- Нет, я не испытываю к тебе жалости. У нас у всех есть свои проблемы. Сегодня я просто хотел избавить тебя от твоих.

Она посмотрела на меня с любопытством, склонив голову.

- Спасибо... еще раз. Тебе не стоило.

- Конечно, стоило. Мы друзья, - заявил я.

Я остановился в ожидании ее реакции, как в принципе и своей.

- Друзья... – она кивнула и взглянула на концы своих волос. – Вот уж никогда бы не подумала, что это произойдет. Друзья с Эдвардом Калленом... – она усмехнулась и скептически покачала головой.

Я легонько рассмеялся вместе с ней в знак согласия.

Она вздохнула, прислонившись головой к дереву.

- Что ж, понедельник обещает быть провальным, теперь, когда мой грязный секрет выплыл наружу. Форкс просто обожает скандалы. Тебе надо было быть здесь во время всего этого «Джеймс феерически кидает Беллу». Клянусь, они продавали футболки с его ублюдским лицом.

Я немедленно нахмурил брови.

- Джеймс?

Она закрыла глаза, вероятно пытаясь скрыть боль, которая, как я успел заметить, промелькнула в них, когда она произнесла его имя. И тогда это имя обрело для меня смысл, потому что она рассказывала мне о нем и раньше, когда мы говорили впервые. И снова, как и в первый раз при упоминании о нем, я захотел врезать этому Джеймсу в морду.

- Просто бывший. Или лучше сказать «тот самый» бывший. Всегда есть тот, который тебя кидает, верно? – задумчиво произнесла она, взглянув на небо.

Я кивнул, не понимая ее до конца. На самом деле меня никогда не бросала девчонка. У меня на самом деле никогда и не было девушки. В чем смысл всех тревог, которые это за собой ведет? Потрахаться и разбежаться всегда будет проще. Интересно, не является ли это «бросанием».

Она пассивно взглянула в мою сторону, но ее глаза устремились на руки.

- Просто еще одна глава в моем темном прошлом, теперь к этому еще можно добавить «пьяная мамочка».

Она прикусила нижнюю губу, задумчиво разглядывая меня. Я не шевелился.

- Кажется, ты не так уж шокирован Рене... – произнесла она, замерев. – Для тебя это было очевидно?

Ее карие глаза приковали меня, и адреналин побежал по моему телу. Я знал, что должен быть с ней откровенным, потому как это то, как поступают друзья: они честны друг с другом. И думаю, она этого достойна. Я просто не знал, как она это воспримет.

Я глубоко вздохнул и пропустил руку через волосы прежде, чем наши глаза встретились.

- Белла, - сказал я надломившимся голосом. – Я уже знал о твоей маме.

BPOV.

У меня все болело. Мои глаза и голова болели от всех этих рыданий, которые не прекращались, как бы долго я не пыталась их остановить. Мои ноги были исцарапаны и убивали меня из-за этих дурацких шпилек, что я надела. Моя задница затекла от долгого сидения под деревом, и ничего кроме нескольких слоев ткани не отделяло ее от грубой грязи. Но все эти ощущения застыли. И на самом деле я даже не была уверена, какое из произнесенных им слов шокировало меня больше всего.

Он произнес мое имя. И до меня тут же дошло, что я никогда не слышала, чтобы он произносил его прежде. Но было что-то в том, как он произнес его, что заставило побежать мурашки по моей коже. По какой-то причине то, как двигался его рот, когда он его произносил, заставляло его звучать намного более сексуально, чем оно являлось на самом деле. Его глубокий голос был успокаивающим, утешающим, и в какой-то момент я была сражена им, словно какая-то бешеная фанатка. Все остальное не имело значение, потому что он был здесь, рядом со мной.

Но вторая часть его высказывания начала доходить до моего сознания.

- Какого... Как? – закричала я, выпрямившись и повернувшись на коленях к нему лицом, изо всех сил пытаясь не навалиться на него сверху.

Он не отводил взгляда, но его глаза были полны страха. Это меня озадачило.

- Ты рассказала мне, - не двигаясь, произнес он.

Я покосилась на него и затрясла головой.

- Нет, я бы никогда... зачем мне это делать?

- Прошлый семестр, - прервал он.

У меня все опустилось.

О, черт...

Он резко вздохнул, потирая явную щетину, что появилась у него за день на подбородке. Я удивилась, когда увидела, что затем его рука взяла мою руку, что лежала на коленях. Он сфокусировался на наших руках, пока говорил.

- Это была одна из вечеринок Эммета. Я застал тебя с несколькими парнями. Я не знал, кем они были, и не думаю, что знала ты, - он бросил на меня взгляд, вероятно оценивая реакцию.

Я плотно закрыла рот.

- Ты была пьяна. Очень, очень пьяна, и мне не понравилась эта ситуация, - он снова уронил взгляд на наши руки и нахмурил брови так, будто видел что-то, чего не могла я. – Так что я вытащил тебя из нее.

- Ты вытащил меня из нее? – повторила я.

- Это неправильно? – спросил он почти с опаской.

- Ну, это немного странно, учитывая, что мы до этого никогда не разговаривали, - ответила я в таком же тоне.

- Что? Ты думаешь, я просто ухожу от таких подозрительных ситуаций и ничего не делаю? Да ладно, Белла, ты нуждалась в помощи. Ты была не в состоянии позаботиться о себе, я не мог найти Элис. Ты была довольно беспомощна.

Я тут же вздрогнула от этого слова.

Беспомощность была чем-то, к чему я никогда не стремилась. Я почувствовала на себе его взгляд, пока смотрела на свои руки.

Он мягко вздохнул.

- Ты сопротивлялась мне, конечно, но я утащил тебя оттуда, не устраивая особой сцены.

- Тогда почему твой дом? – прервала я, отчаянно пытаясь подавить ощущение удушья в горле. – Почему ты просто не отвез меня домой?

- Я не мог просто свалить тебя на порог родительского дома, ты была не в состоянии держаться сама. К тому же, я понятия не имел, где ты живешь. Отвезти тебя к себе домой было лучшим решением.

Я моргнула, пытаясь припомнить что-то из того, о чем он мне говорил.

Неужели я, правда, поставила себя в такую ситуацию?

Элис всегда говорила, что переживает о том, как далеко я могу зайти, будучи на колесах.

- Когда мы приехали ко мне домой, я спросил, какого хрена, как ты считаешь, ты творишь, и ты просто сломалась. Ты рассказала мне все: о своей маме, об отце, о том парне Джеймсе. Всю гребаную историю.

Я сжала переносицу, когда передо мной всплыли обрывки воспоминаний. Ковбойская шляпа: я нашла ее в коридоре. Его рубашка: он дал мне ее, когда захлопнул дверь своей комнаты после того, как я выкинула свою майку через его открытую балконную дверь. Я была пьяна, я приставала к нему, и он не тронул меня. Итак, словесный понос начался вместо настоящей рвоты. Не удивительно, что он оставил меня утром. Я была гребаной идиоткой.

Гребаной уязвленной идиоткой.

- Почему ты не рассказал мне? – спросила я, и комок подступил к горлу, когда я признала поражение.

Он ответил просто:

- Потому что ты просила этого не делать.

Я вздохнула и неохотно взглянула на него. Его зеленые глаза напряженно смотрели в мои. Мое сердце екнуло, когда я осознала, что он на самом деле был искренен. И более того, его рука не отпустила мою.

- И ты никому не рассказал? – колеблясь, спросила я.

Он не моргнул.

- Ни единой душе. Я обещал, что не буду.

Я прищурила на него глаза, но правда была очевидной: если бы он кому-то рассказал, я бы узнала об этом тем же утром. Я знала, каким был Форкс. И очевидно, это знал и Каллен.

Он быстро провел рукой по волосам. Я наблюдала за ним, заметив, что он больше меня не касался.

- Я знал, что оставить записку будет дерьмовой идеей, но у меня не было сил иметь дело с последствиями. Потому я ушел.

- Нет, я понимаю... – сказала я, глядя на свою пустую руку.

- Но, блять, я был так зол на тебя, Свон, - раздраженно произнес он.

- Да, я понимаю. Возиться с блюющей, зареванной девчонкой в своем доме – это не то, как тебе бы хотелось провести выходной, - сказала я приглушенным и подавленным голосом.

- Нет, не только за это. Я был зол на тебя потому, что ты снова сделала это, когда я увидел тебя в следующий раз. Накачивала себя, будто тебе наплевать. Поэтому, думаю, я просто оставил это тебе. Делай, что хочешь. В конце концов, я не в праве судить.

Меня осенило.

- И потому с тех пор ты вел себя со мной словно мудак... – это был не вопрос, но, тем не менее, он, соглашаясь, кивнул.

Он начал дико жестикулировать. Я выпрямилась, чувствуя себя очень, очень глупо.

- Я имею ввиду, что ты пыталась себе доказать? Что можешь сделать это? Неужели ты не понимаешь, что достойна лучшего?

Он взглянул на меня так же, как когда только что заговорил со мной под деревом. И я не знала, что это значит. Я была в смятении.

- Это сложно, - ответила я, опустив голову, и снова принялась перебирать концы волос.

- А ты попробуй, - настаивал он. – Уверен, я смогу понять.

Я прикусила внутреннюю сторону щеки и взглянула на свои скрещенные ноги. Я не смогла подумать о том, что сказать, потому что по какой-то причине слова полились сами собой.

- Никто не говорит тебе, что когда тебе разбивают сердце, то это физическая боль, - я тяжело сглотнула, не желая, чтобы он увидел моих сдерживаемых слез. Каллен был зол на меня, и это меня расстраивало. – Я ненавидела эту жалость, я хотела показать всем, что со мной все в порядке и моя жизнь, блять, не остановилась, пусть даже в ней все еще была Рене. Поэтому я пила, я принимала наркотики и трахалась со всеми подряд. В конце концов, все это делали.

- Да, действительно здоровый менталитет, Свон, - пробормотал он, прислонившись спиной к дереву.

Я пронзила его глазами.

- Да, а жить согласно приказам папочки, это не херово, так, Каллен? Да кто ты такой, чтобы судить? В любом случае, какое тебе дело, чем я занимаюсь? – защищаясь, выпалила я.

Он тут же поджал губы и опустил глаза на мои туфли.

Я прищурила глаза, пока бежали секунды тишины.

- Честно, я не знаю, - на вздохе пробормотал он.

Злоба исчезла с его лица. Вместо этого он вообще-то выглядел немного грустным. Не задумываясь, я взяла его за руку и переплела наши пальцы. Он не взглянул на меня, но легонько сжал мою руку в ответ. Думаю, это было нашим маленьким долбанутым тихим извинением.

- Послушай, уже поздно. Думаю, нам стоит... – он кивнул в сторону дороги. Я неохотно кивнула в ответ.

Он взял меня за руку и поднял на ноги. Но движение было слишком резким, колени подкосились, и я рухнула на него. Его руки быстро обняли за талию, когда он меня поймал, крепко прижимая к груди.

Я хотела промямлить что-нибудь о том, какая я неуклюжая задница, но затем он сделал то, чего я не ожидала. Он поцеловал меня. Не тем яростным поцелуем, который был между нами столько раз прежде. Этот был нежным, долгим и глубоким. Его пальцы скользнули мне в волосы, придерживая мое лицо, а другими он гладил мою шею, посылая мурашки по спине. Мои глаза по инерции закрылись, и я вдохнула его запах, наслаждаясь ощущением. Мы оба не торопились и наслаждались новым чувством между нами, которое, я уверена, никто из нас не мог объяснить.

- Я не еду домой, - прошептала я, когда мы соприкоснулись лбами.

- Я знаю. Ты останешься со мной, - ответил он и, нежно взяв меня за руку, повел к своей машине, что была странно припаркована на обочине.

Мы ехали в тишине, и обычно время от времени я бы поглядывала на него, повернув голову влево. Но в этот раз, я действительно смотрела на него. У него была сильная линия челюсти, его скулы совершенны и очерчены. И только теперь, сосредоточившись, я заметила тонкие бронзовые пряди в его густой шевелюре. Он был прекрасен в самом уникальном смысле этого слова.

Дом Каллена ни о чем мне не напоминал. Черт, да я не помнила ничего во время этого опьянения. К тому же чертовское похмелье, что было у меня тем утром, заставило меня бежать из этого дома, словно затравленного таракана, так быстро, как только могли унести меня ноги. Я понимала, что, должно быть, была совсем не в себе, потому что в нормальном состоянии я бы запомнила такой дом.

Он не был слишком вычурным как большинство домов в Форксе. Конечно, он был большим, но не был заполнен антиквариатами и бесценными картинами, написанными художниками, имена которых вы не сможете произнести. Он был простым, элегантным и уютным; таким, какие были редкостью в Форксе. Здесь не было комнаты, которая бы не выглядела достаточно комфортно, чтобы просто в ней посидеть. Здесь не было комнаты, в которой бы не было семейной фотографии. И это меня удивило, учитывая, что я знала репутацию Каллена. Полагаю, что это было разумно со стороны Карлайла Каллена; он делал все, как одинокий отец, чтобы воспитать своего сына.

- Чего ты ожидала? – спросил Каллен, пока я слегка изумленная ходила по дому. – Цепей, кнутов и резиновых масок?

- Нет, - с ухмылкой ответила я. – Никаких масок.

Комната Каллена была так же проста, как и весь дом. С того самого момента, как я вошла, я узнала о нем три вещи: он любил кино, он любил читать и играл на гитаре. Я слегка провела пальцем по рядам CD, что располагались на полках вдоль стены, с одобрением кивая на те, которые знала, и склонив голову при попытке вспомнить названия групп. Я осторожно посмотрела в его сторону, задаваясь вопросом, что он делает. Внезапно меня осенило: я нервничала, находясь в его комнате.

- Ты часто играешь? – спросила я, кивком указывая в сторону гитары.

Он кивнул и сунул руки в карманы.

- Не так часто, как хотелось бы.

Я кивнула в ответ. Затем между нами наступила тишина.

Он не смотрел на меня, но ему определенно было некомфортно, или он был зол. Я поняла, что мне сложно это сказать, глядя на Каллена.

- Я прошу прощения... за все, - внезапно произнесла я, глядя на свои руки.

- Тебе не за что просить прощения, Белла, - спокойно ответил он.

Мое сердце дрогнуло от звука моего, снова произнесенного им, имени. Я осознала, что у меня участился пульс. Это было не хорошо для Беллы Свон, потому как после этого она неизбежно заговорит.

- Я просто... Я не знаю, это была действительно странная ночь, и я не ожидала увидеть тебя, но я хотела этого. Я не знаю почему. А потом Джаспер был весь такой... Но когда я увидела тебя там с Рене, это было на самом деле странно. А потом ты пошел меня искать, и то, как ты...

Я быстро взглянула на него. В смятении он нахмурил брови, что наверняка сделала и я.

Я была благодарна, что он заговорил раньше меня.

- Белла, тогда среди деревьев... – он замолчал, сделав паузу. Он кивнул, все еще хмурясь, и сделал четыре шага, которые, как я раньше посчитала, разделяли нас.

Слегка сомневаясь, он начал говорить:

- Я просто хочу кое-что попробовать.

Он взял мое лицо в свои руки, а затем его губы были где угодно, только не на моих губах. Он не торопился, позволяя своим глазам пробежаться по моим чертам, но в итоге остановиться на моих губах. Я могла ощутить жаркое дыхание, что смешалось между нами, и жар, что излучал его взгляд. Не задумываясь, я прикусила нижнюю губу. Он тут же одарил меня той самой кривоватой улыбкой, наклонился, и его губы встретились с моими.

Этот поцелуй был как предыдущий, но все еще настолько непривычным, что мурашки бежали по моей коже. Он не был пропитан похотью как раньше, он был умиротворяющим, успокаивающим, ведомым чем-то совсем иным. И чем бы он ни был, но он кружил мне голову. Прежде чем я это осознала, я уже прерывисто дышала, и мое сердце так неистово колотилось в груди, что это причиняло боль.

Я сделала к нему шаг, желая быть ближе и продлить поцелуй. Я не знаю, о чем я думала, я не могла понять логики. Потому как внезапно с Эдвардом Калленом все перестало быть обычным. Это заставляло мое сердце яростно колотиться в груди и целовать его в ответ, словно от этого зависела моя жизнь. Это было не нормально, но что бы там ни было между нами, внезапно это стало прекрасным.

Вместе мы упали на кровать, как-то умудрившись продолжать поцелуй.

Внезапно он отстранился, прерывисто и тяжело дыша.

- Белла, - прошептал он, - Белла, это не значит...

Я поцеловала его, прежде чем он смог закончить, потому что мне было все равно, что это значит, мне было наплевать на какое-то дурацкое пари, я просто хотела сконцентрироваться на настоящем. Я запустила руки в его волосы, раскачиваясь на нем и прижимаясь к нему.

Поцелуй стал глубже и начал сопровождаться нашими взаимными стонами и хныканьем. Время перестало иметь значение, и я не знаю, как он оказался на мне сверху, да и кто мог сказать в тусклом свете его прикроватной лампы.

- Эдвард... – захныкала я, когда его губы переместились на мою шею.

Он медленно еще раз поцеловал меня и остановился.

Мое сердце остановилось в ответ. Я собралась спросить, сделала ли что-то не так, но когда я села на колени, то увидела то, что заполнило меня облегчением. Он улыбался.

Он наклонился и нежно убрал мои волосы на одну сторону, а затем опустил молнию сзади моего платья. Я не сдержалась и захихикала, когда он снова уложил меня на простыни. Я стала выбираться из своей мешающей одежды, и он наклонился для еще одного поцелуя. Его рука легонько прошлась по моему телу, между моими обнаженными грудями, вниз к трусикам. Я выгнула спину, чтобы он мог стянуть их по моим ногам и бросить на пол. Он сел прямо и стал смотреть на меня. Хотя я и была с ним столько раз прежде, это был первый раз, когда я действительно почувствовала себя перед ним обнаженной.

Я села на колени и придвинулась к нему. Про себя я радовалась, что мои волосы прикрывали грудь, когда я наклонилась к нему и начала снимать его рубашку. Я выпрямилась и позволила своей руке исследовать его тело, проводя ею по гладкой коже его груди, которая начала вздыматься, так же как и моя. Моя рука спустилась к его брюкам, он тут же встал на колени, чтобы дать мне доступ к ремню и молнии, с которыми я бы справилась намного быстрее, если бы он снова не поцеловал меня.

Мы не хотели прерывать наш поцелуй, пока он сражался со своими брюками. Мы посмеивались между поцелуями, когда он нелепо качнулся в сторону, и я схватила его за руки и притянула к себе. Он отстранился лишь тогда, когда был обнаженным, как и я.

В этот раз я сама взяла его за голову и притянула для поцелуя. Я снова легла на кровать, потянув его за собой. Я выдохнула, почувствовав на себя вес его тела. Он не переставал целовать меня.

После еще пары минут поцелуев он приподнялся на несколько дюймов надо мной. Он смотрел на меня этими зелеными глазами, что прожигали меня, словно они видели меня насквозь, словно я не могла спрятаться от них.

Он провел рукой по внутренней стороне моей ноги, щекоча кожу своими мягкими кончиками пальцев. Я обернула ее вокруг него, притягивая его ближе, отчаянно желая почувствовать его внутри себя. Его твердой прижимающейся эрекции было не достаточно.

Эдвард положил руку у меня между ног, аккуратно двигая пальцами вдоль моей киски, что изнывала от желания быть ближе к нему. Я захныкала от ощущения его пальцев, дразнящих мой вход.

Я резко выдохнула, когда он вошел в меня, хотя он и был нежным. Он издал прерывистый выдох, и я протолкнула его глубже, позволяя всей его длине заполнить меня. Я поцеловала его лоб в ответ, побуждая его продолжать. Его зеленые глаза наблюдали за мной, когда он начал медленно входить и выходить из меня, его бедра с каждым движением мастерски терлись против моего клитора. Любой трепет, любое трение, что пробегали по моим бедрам и через все мое тело, заставляли срываться мое дыхание. Моя голова не переставала кружиться; его вкус, его запах толкали меня к той точке, которая мне была необходима.

Я выгнула спину и начала двигаться вместе с ним, желая показать ему, что я так же хотела быть с ним, как, казалось, хотел и он. Его рука пробежалась по моей коже, слегка лаская мой сосок и заставляя меня хныкать. Я положила руку ему на щеку, притягивая его для еще одного поцелуя, что уносил меня от всего кроме нас двоих. Я слышала, как в темноте он произнес мое имя, каждый слог нежно слетал с его губ, а затем они снова слились с моими. Я знала, что мы делали, и это то, чего я никогда не делала раньше. Мы занимались любовью.

Я почувствовала, как медленно нарастает мой оргазм, пока он входил и выходил из меня, но достигнув своего пика, он неистово пронесся по моим ногам к моей груди. Я запрокинула голову и издала стон. И только когда он тихо простонал мое имя, я поняла, что он кончил вместе со мной.

Не думаю, что кто-то из нас мог отдышаться, пока мы лежали переплетенные в его спальне.

Вздохнув, он аккуратно приподнялся на локтях и склонил надо мной голову. Кривоватая улыбка, которую было так легко полюбить, появилась на его губах, пока он убирал волосы с моего лица.

Мое дыхание не успокаивалось, пока его зеленые глаза смотрели на меня.

- Ты действительно красива, - мягко произнес он, снова целуя меня. Я поцеловала его в ответ, чтобы только притупить это чувство в животе.

Прекратив поцелуй, он быстро выскочил из постели и исчез за дверью, за которой, как я полагала, находилась ванная.

Мой живот внезапно скрутило эмоциями. Я не знала, что теперь должно произойти. Обычно, я бы оделась и ушла, как и в любой другой раз, когда у нас был секс. Или в любой другой раз, когда у меня был секс вообще. Но мне так не хотелось уходить, что при этой мысли у меня сжалось горло.

Он вернулся, все еще обнаженный, и медленно подошел к кровати. Я не могла распознать его выражение лица в тусклом свете лампы, когда он снова лег в постель. К моему удивлению он быстро накрыл наши обнаженные тела одеялом; воздух, что окутал мое тело, был божественен, но только потому, что это был его запах.

Я наблюдала, как он лег на свою подушку, положив одну руку за голову. Другую он положил, вытянув ко мне. Я уставилась на нее, не зная, что это значит. Но когда я снова взглянула на него, он кивнул на свою руку. Я придвинулась ближе к нему и положила голову на его плечо, улыбнувшись, лишь будучи уверенной, что он этого не видит. Затем все стало еще лучше; он обнял меня, прижимая ближе.

Обниматься было не нормально. Я не делала этого с тех пор как... никогда. Это было против моих правил. Но когда я, глубоко вздохнув, стала наблюдать за его вздымающейся и опускающейся грудью, я осознала, что на самом деле мне наплевать.

Может это потому, что я была эмоционально измотана событиями вечера. Может это потому, что мне здесь было комфортно настолько, насколько я и представить не могла возможным, будучи в его объятиях. Может это потому, что я поняла, как замедлилось его дыхание, говоря мне, что он заснул в моих руках. Но я не хотела уходить.

У меня серьезные проблемы.