Последнее слово принадлежит генералу Власову

Во многих длительных разговорах я был единственным собеседником, которому Андрей Андреевич Власов мог высказать свое отчаяние, свое разочарование, свои еще остающиеся надежды и свои планы. Эти разговоры были дружескими и сердечными. Он часто при этом переходил на доверчивое «ты». При этом моя роль не ограничивалась только пассивным слушанием. Я был тем постоянным присутствующим, возможно, настоящим другом его, а также русским патриотом, так как Власов не сомневался в моей любви к России. Но также одновременно я был и «хитрым немцем», который в любой момент мог правдиво объяснить русскому непонятное поведение западного человека в целом ряде вопросов.

Такие разговоры велись не только в рабочем кабинете Власова, но также и во время далеких прогулок. Обыкновенно он начинал с монолога, в котором критиковал поведение немецкого руководства, которое ему была так трудно понять.

При этом он часто высказывал свое отчаяние по поводу их самоубийственных решений. Весьма часто такие разговоры вызывались выслушанными сводками Вермахта и сообщениями иностранных радиостанций или политическими новостями из немецких газет, которые я ему почти каждый день читал в переводе на русский. Эти сообщения подвергались острому анализу и разделялись на пропагандную ложь и правдивые донесения. Он внимательно слушал мои доводы и усилия придать смысл непонятному и абсурдному, но не всему верил…

Не обходилось также без уничтожающей критики военных решений «величайшего полководца всех времен» Гитлера. Будущее было мрачно. Повозка застряла безнадежно. Но не только это. В ней сидели самоубийцы, и она скользила в пропасть.

Власов не был бы русским, если бы он не верил в перемену, в чудо, в удар грома из безоблачного неба. По русскому обычаю, он в отчаянии обращался к водке.

Все, что я привожу в этой главе, является мыслями Власова. Справедливым будет предоставить ему последнее слово. Он должен получить возможность появиться перед людьми, его друзьями и врагами, еще раз во всем величии, чего он был лишен во время процесса в Москве.

«Я ненавижу Сталина и презираю Гитлера»

Власов имел мужество восстать против двух величайших тиранов этого столетия, Сталина и Гитлера. Им обоим он желал гибели, так как они сделали своей жертвой русский народ. Через несколько лет в лубянской тюрьме в Москве, в руках палачей, которые хотели заставить его согнуться перед Сталиным, он выразил свою ненависть в отчаянном вопле:

«Я ненавижу Сталина. Я считаю его тираном русского народа и повторю это перед судом!»

Гитлер — «великий вождь» — был, по его мнению, маленьким, наивным самоуверенным тупицей.

«Как это могло случиться, что немецкий народ бежит за этим злым карликом! Ведь я этот народ расцениваю и почитаю и представлял его моим офицерам как образец храбрости, мужества, сознания долга и работоспособности и еще многого другого.» (1943 г.)

Сталин и Гитлер, по мнению Власова, имели много общего.

«Оба правят железной рукой; оба нуждаются в помощи опытнейших агентов разведки; оба используют слабые стороны человеческой души; оба распространяют чувство страха, которое приводит к тому, что никто не смеет высказать властелину отрицательное мнение. Оттого они окружены оппортунистическими подхалимами. На таком пути оба теряют реальное представление о происходящем. Особенно роковым это становится в военной области. Из этих двух преступников Сталин без сомнения умнее и значительно опаснее. Поэтому против него в первую очередь надо вести борьбу. Если мне удастся для этой задачи заручиться помощью другого преступника, то я уверен в успехе не только в борьбе со Сталиным, но и в последующем неизбежном конфликте с Гитлером.» (1943 г.)

Вопрос, выиграет ли Германия войну против Советского Союза и его западных союзников, был для Власова скорее тактической проблемой. Как русский он не мог одобрять немецкую политику в занятых областях. Он был точно осведомлен о судьбе «остарбейтеров» и о положении их в немецких лагерях для военнопленных. Но и западные союзники не заслуживали его симпатии. Ведь они же заключили союз с палачом русского народа, Иосифом Сталиным!

«Я уже Слышу из русских кругов упрек, что я заключил союз с Гитлером, врагом русского народа. А что же западные державы? Они же соединяются с еще худшим тираном. Когда все будет кончено, западные союзники будут оправдываться, что они должны были сделать этот шаг, чтобы победить Гитлера. Я же делаю такой же шаг из такого же расчета, так как хочу победить Сталина.» (1943 г.)