Долгая дорога домой. Порой оказывается, что ты не в силах в одиночку сражаться со смертельной опасностью, сколько бы мужества ни было в твоей душе

Порой оказывается, что ты не в силах в одиночку сражаться со смертельной опасностью, сколько бы мужества ни было в твоей душе. Джоанна решила не мешкать. Поэтому, вернувшись домой, она прямиком направилась в спальню и стала быстро собирать вещи. Она понятия не имела, чем закончится поездка и сколько времени займут переговоры. Ясно одно — время поджимает. Она очень надеялась, что, несмотря на многолетнюю разлуку, он согласится помочь ей. В конце концов, оба несут ответственность за мир смертных и за тех, кто, подобно им самим, застрял по эту сторону моста.

Джоанна невольно вспомнила, как долго они прожили в Нортгемптоне. Больно признавать, но Бошаны — при всей их в высшей степени достославной истории и магических умениях — ничего особенного в свою защиту предъявить не могут. Дом разрушается, единственный сын в темнице… Действительно, Джоанна обладает и вкусом, и стилем. Она просто одержима стремлением не только постоянно ремонтировать особняк, но и подвергать его всевозможным усовершенствованиям. И у нее есть некоторое количество изысканных украшений (Джоанна очень гордилась парой сережек с некрупными, редкими жемчужинами, которые надевала лишь в исключительных случаях). Она все умеет, но в наиболее важных вещах оказывалась неудачницей. Она потерпела поражение в битве за сына. Брак распался. Она так и не смогла спасти своего мальчика, вернуть его назад, когда мир был еще молод. И не простила мужа, когда он не сумел — или не пожелал! — спасти дочерей. Прежние ее годы были не слишком счастливыми, что крайне печально, однако теперь она твердо намерена хоть что-то исправить. Постараться хотя бы частично восстановить свою разрушенную жизнь.

— Мам? Ты что затеяла? Ты уезжаешь? — Ингрид была без очков и непрерывно хлопала глазами. В белом пеньюаре, с рассыпавшимися по плечам светлыми кудрями она казалась значительно моложе, чем всегда. Джоанна в очередной раз пожалела, что красавица-дочь не носит свои чудесные волосы распущенными. И почему ее девочка предпочитает строгую прическу? Ведь сейчас она выглядит совсем юной и нежной.

— Да, ненадолго, — кратко ответила она, запихивая в саквояж теплый свитер.

— Ты не ответила на первый вопрос, — заметила Ингрид. — Что ты затеяла, мама?

— Для всех будет безопасней, если никто не будет знать, куда я направилась и зачем, — ответила Джоанна и сунула в карман плаща волшебную палочку из кости дракона. Она надеялась избавить дочерей от боли, которую им доведется испытать, если из ее путешествия ничего не выйдет. Лучше уж пусть они останутся в неведении.

Они до сих пор так тоскуют по отцу и хотят, чтобы он вернулся. Разумеется, это было ей прекрасно известно. Джоанна осознавала, что именно она разрушила семью, прочертила ту неуничтожимую грань, разломившую их жизни пополам. Впрочем, не стоит себя жалеть, да и переменить прошлое она не могла. И Джоанна сменила тему, спросив у дочери:

— Как вчера звучал Вагнер?

— Нормально… — Ингрид уныло пожала плечами. Джоанна чувствовала, ее старшая дочь по какой-то причине пребывает в отчаянии, чувствует себя несчастной, и она, мать, не знает, как ее утешить. Жаль, что они с Ингрид неразговорчивые. Вот отцу ее девочек беседы на подобные темы удавались отлично. Он любую из них умел выслушать, дать совет, оказать моральную поддержку. Именно к отцу Ингрид и Фрейя обращались в первую очередь, если им порой казалось, что их сердца разбиты, или когда хотели поделиться радостной вестью.

— В общем, мама… счастливого тебе пути, куда бы ты ни направилась, — тихо произнесла Ингрид. Джоанна крепко ее обняла и предупредила:

— Будь осторожна, дорогая. И за Тайлером присматривай, хорошо? — Ей самой было не под силу прощаться с мальчиком, и она решила, как последняя трусиха, уехать из дома среди ночи, избежав мучительных объяснений. Вдруг повезет, и она скоро вернется обратно. Ведь она покидает родные места только из-за того, что хочет спасти Нортгемптон и обеспечить безопасность всем жителям.

Дэн Джерродз и его семья держали единственное в городке агентство по вызову такси. И спустя пару минут Джерродз припарковал возле дома Бошанов свой старенький «Бьюик» с продавленными сиденьями, насквозь пропахшими табаком. Джоанна села рядом с Дэном, поставила на колени потрепанный саквояж, а клетку с Гили пристроила в ногах.

— Куда едем, мисс Джоанна? — спросил он.

— На вокзал. И, пожалуйста, поскорее.

— Да уж не опоздаем.

— Как живешь-то? — Дэн нравился Джоанне. Она считала его одним из наиболее приятных молодых людей в Нортгемптоне. Он всегда готов был прийти на помощь — например, починить ставни, каждую зиму весьма страдавшие от штормов.

Услышав вопрос, он крепко стиснул рулевое колесо — даже косточки на руках побелели.

— В данный момент не слишком хорошо, мисс Джоанна, — ответил он. — Аманда моя в больницу угодила. Простите, что нагружаю вас подобными разговорами. Просто меня ее состояние беспокоит.

— Нечего извиняться. Печально слышать. А что с ней? Я могу что-нибудь сделать?

— Говорят, у нее вирус, от которого трудно избавиться, — вздохнул Дэн. — По словам врачей, эта зараза носится повсюду, им она не раз встречалась. Обещают, правда, что Аманда скоро поправится. Но все пока без изменений. А теперь ее и вовсе к аппарату искусственного дыхания подключили.

— Непременно взгляну на нее, как только вернусь, — пообещала Джоанна, сочувственно пожимая ему руку. — Ничего, Дэн, она в хороших руках. Думаю, наши врачи не подведут.

В Нортгемптоне поезда, курсировавшие по Лонг-Айленду, не останавливались. Так что им пришлось ехать прямиком до Монтока, где находилась ближайшая железнодорожная станция. На вокзале не было ни души. Помещение заперли на ночь, но Джоанна заверила Дэна, что прекрасно проведет время на платформе.

Наконец прибыл экспресс из Нью-Йорка. На нем Джоанна намеревалась добраться до северной ветки метро, которое доставило бы ее в Нью-Хейвен. Входить в вагон она не спешила — ждала, когда высадятся остальные пассажиры, среди которых заметила молодую симпатичную пару. Девушка явно была раздражена, а парень ее успокаивал. Похоже, ссора была в самом разгаре. Прислушавшись, Джоанна поняла, что ошиблась. Молодые люди оказались друзьями, а не супружеской парой.

— Пустая трата времени! — сердилась девушка. — Нам надо вернуться в Каир. Я, кстати, вообще не уверена, что сумею отыскать городок — тут повсюду защитные чары.

— Но ты сама говорила, что эти старики кое-что знают. И смогут тебе помочь. Кроме того, мы уже один раз пытались и потерпели неудачу, — возразил юноша. — А в Египте нам без нужной информации и делать нечего. И потом, у меня появилось ощущение, что нам повезет. Сначала все выглядит безнадежным, а затем ситуация проясняется.

— Чего вы на нас так уставились? — вдруг спросила девушка, бросив взгляд на Джоанну.

Та внутренне напряглась — до этого мгновения она не замечала в облике девушки нечто особенное. Слишком давно она не встречалась с Падшими.

Девушка презрительно сверкнула глазами. Надо же — старая ведьма догадалась, кто она такая! На всякий случай она злобно оскалилась, не отводя взгляда от Джоанны. Сверкнули острые клыки.

Вот наглая девчонка! Джоанна нахмурилась. Самым оскорбительным из всех правил гнетущего Запрета являлось то, что Падшим по-прежнему дозволялось использовать свои сверхъестественные способности. Джоанна отвернулась и стала лениво размышлять о том, что привело девушку-вампира и ее юного спутника в такое захолустье. Она не сомневалась — именно Нортгемптон они и искали. И отнюдь не походили на парочку, собравшуюся поразвлечься в местных барах на праздничные выходные. Однако девица ошиблась — городок защищали не волшебные чары, которые любому магу нетрудно устранить. Здесь использовался хитрый «карман», сбивающий нежданного гостя с толку. Еще несколько подобных ловушек образовалось в результате крушения моста, некогда соединявшего миры. Нортгемптон оказался в особом месте Вселенной, которое, в общем-то, и названия не имело. Ни «тут», ни «там». Жизнь в нем текла как бы вне времени. А все потому, что он был расположен слишком близко ко «шву».

Девица продолжала гневно смотреть на Джоанну, пока молодой человек не схватил ее за руку и не потащил в сторону здания вокзала.

— Идем скорее, Мими! — бросил он своей спутнице и повернулся к Джоанне: — Вы уж простите мою приятельницу, она немного не в себе. — И оба удалились.

Джоанна вздохнула и поднялась в вагон. Сначала она собиралась полететь на метле, но передумала — надо вести себя осторожней. Не хватало только, чтобы в небе над Нортгемптоном появилось очередное НЛО! Она быстро нашла свое место и пристроила саквояж на верхнюю полку. В купе больше никого не было, и Джоанна с удовольствием прилегла, вытянув ноги и готовясь к долгой ночной поездке.

После нескольких веков жизни врозь Джоанна Бошан, покинув родной дом, ехала на свидание с собственным мужем.

Date: 2015-10-18; view: 297; Нарушение авторских прав