Глава тридцать третья

После поимки Бреммера Босх получил разрешение вместо положенных сверхурочных отдыхать до конца недели.

Все это время он слонялся по дому, выполняя случайную работу и не особенно напрягаясь. В частности, заменил деревянные перила на заднем крыльце новыми, из мореного дуба; оказавшись ради этого на складе «Хоум дипо»,[48]заодно подобрал там новые подушки для кресел и шезлонга.

Он снова начал читать спортивный раздел «Таймс», обращая особое внимание на показатели игры команд и отдельных игроков.

Время от времени он просматривал одну из многих статей раздела «В городе», посвященных тому, что стало известно всей стране как «дело Последователя». Чтение, однако, не слишком его захватывало – он и так знал об этом деле чересчур много. Единственное, что его интересовало, – это подробности биографии Бреммера. «Таймс» направила одного из своих сотрудников туда, где прошло его детство, – в Техас, в один из пригородов Остина, – и репортер привез оттуда материал, составленный по рассказам соседей. Мать воспитывала сына одна; отец, странствующий джазмен, появлялся дома в лучшем случае один‑два раза в год. Мать Бреммера бывшие соседи характеризовали как поборницу строгой дисциплины, весьма прохладно относившуюся к собственному сыну.

Худшим из приписываемых Бреммеру злодеяний (в котором его, однако, так официально и не обвинили) был поджог соседского сарая – тогда ему было всего тринадцать лет. Очевидцы утверждали, что мать все равно его наказала, не позволив до конца лета выходить из их крошечного домика. По словам соседей, примерно в то же время в округе начали исчезать кошки и собаки, но юного Бреммера в этом никто не винил – по крайней мере до сегодняшнего дня. Сейчас соседи, кажется, готовы были свалить на Бреммера любую неприятность, которая произошла с ними в том далеком году.

Через год после пожара мать Бреммера умерла от алкоголизма, и его отправили в приют для мальчиков, где юные воспитанники в любую погоду ходили на занятия в белых рубашках с галстуком и синих пиджаках. В статье также говорилось, что карьеру журналиста, которая впоследствии и привела его в Лос‑Анджелес, Бреммер начал именно в приюте – репортером школьной газеты.

Статья была настоящим кладом для людей вроде Локке, рассуждающих о том, как юный Бреммер заставил взрослого Бреммера совершить массу убийств. У Босха же она вызывала лишь чувство грусти. Он не смог удержаться и долго рассматривал фотографию матери Бреммера, которую репортер сумел где‑то раскопать. На снимке она стояла возле выгоревшего на солнце сельского дома, положив руку на плечо юного Бреммера. У нее были обесцвеченные волосы, хорошая фигура и большая грудь. «А еще она использовала слишком много косметики», – глядя на фотографию, думал Босх.

Кроме материалов о Бреммере, он читал и перечитывал еще одну статью, помещенную в четверг в разделе городских новостей. Это была статья о похоронах Беатрис Фонтено. В ней цитировались слова Сильвии и сообщалось о том, что на заупокойной службе учительница школы Гранта прочитала некоторые школьные работы своей ученицы. Рядом помещалась и фотография, но Сильвии там не было видно – фотограф заснял лишь скорбное, залитое слезами лицо матери Беатрис. Босх положил страницу с этой статьей на столик, стоявший рядом с шезлонгом, и перечитывал ее каждый раз, когда туда садился.

Когда надоедало сидеть дома, Босх садился за руль. Спустившись с холма, он без всякой определенной цели разъезжал по Вэлли и мог сорок минут непрерывно вести машину лишь ради того, чтобы съесть гамбургер. Босх любил ездить по этому городу, где он вырос и хорошо знал каждую улицу, каждый перекресток. Во вторник и утром в пятницу он проезжал мимо школы Гранта, но Сильвии нигде не было видно. Когда он думал о ней, сердце сжималось, но Гарри хорошо понимал, что подойти к ней ближе пока не сможет. Сейчас ход был за ней, и ему придется подождать, пока она его сделает.

В пятницу днем, вернувшись из поездки, Босх увидел, что на автоответчике мигает зеленый огонек, и в его душе вновь вспыхнула надежда. Возможно, она заметила его машину, думал он, и теперь звонит, зная, как болит его сердце. Но, прослушав сообщение, он выяснил, что это звонил Эдгар, который просил его перезвонить.

В конце концов Босх так и сделал.

– Гарри, ты все пропустил!

– Ну допустим, а что там такое?

– Вчера у нас был журнал «Пипл».

– Что ж, посмотрим, каким ты выйдешь на обложке.

– Брось шутить. На самом деле у нас большие достижения.

– Да ну! Это какие же?

– Вся эта шумиха оказалась нам на руку. Некая дама из Калвер‑Сити сообщила, что опознала Бреммера – он арендовал у нее камеру хранения, но под именем Вудворд. Мы получили ордер и сегодня утром сразу же вскрыли ячейку.

– Понятно.

– Локке был прав: он действительно делал видеозаписи. Мы нашли записи – эти его трофеи.

– Ну слава Богу!

– Да. Если у кого‑то и были какие‑то сомнения, то теперь они развеяны. Там оказалось семь записей плюс видеокамера. Должно быть, он не снимал первых двух – тех, кого мы приписывали Кукольнику. Тем не менее мы получили записи семи остальных, включая Чандлер и Отличницу Секса. Мерзавец все это снимал. Просто жуткая вещь. Сейчас пытаются официально установить личность остальных пяти жертв, но, кажется, это те самые, что указаны в списке Мора, – Галерея и еще четыре порноцыпочки.

– А что еще было в ячейке?

– Да все, что хочешь. Мы взяли все: наручники, ремни, кляпы, нож и «глок» девятого калибра. Весь его комплект. Должно быть, он угрожал им этим пистолетом. Вот почему в доме у Чандлер не было никаких следов борьбы – он угрожал оружием. Мы полагаем, что он держал их под прицелом до тех пор, пока не надевал наручники и не вставлял кляп. Судя по записям, все убийства как будто происходили в доме у Бреммера, в задней спальне, – кроме Чандлер, конечно. Ее‑то он убил прямо у нее дома… Эти пленки – я просто не мог их смотреть, Гарри.

Босх вполне мог его понять. Представив себе все эти сцены, он сразу почувствовал, как затрепетало сердце – оно точно сорвалось с места и начало биться о ребра, словно птица в клетке.

– В любом случае окружная прокуратура их получила, и основной сдвиг заключается в том, что Бреммер собирается заговорить.

– Да что ты!

– Ну да, он же услышал, что у нас есть пленки и все остальное. Думаю, он велел своему адвокату заключить сделку. Он хочет сохранить жизнь без права на условно‑досрочное освобождение в обмен на согласие показать нам тела и на позволение психиатрам его изучать – что, конечно, приведет их в дикий восторг. На их месте я бы прихлопнул его как муху, но, наверно, они больше заботятся о своих семьях и о своей науке.

Босх молчал. Стало быть, Бреммер останется в живых. Сначала он даже не знал, что и подумать, но потом понял, что вполне может примириться с этой сделкой. Его все время беспокоило, что этих женщин так никогда и не найдут – вот почему он навестил Бреммера в тюрьме в тот день, когда ему были впервые предъявлены обвинения. Независимо от того, есть ли у жертв родственники, которых это заботит, ему не хотелось оставлять их тела где‑то в неизвестности.

Это неплохая сделка, решил Босх. Бреммер останется в живых, но по‑настоящему жить он не будет. Может, для него это даже хуже, чем газовая камера. «И это будет только справедливо», – думал он.

– Во всяком случае, – сказал Эдгар, – я решил, что тебе захочется это узнать.

– Ну да.

– А знаешь, все это очень странно. Бреммер – это еще удивительнее, чем Мора. Подумать только – репортер! И ведь я был с ним знаком!

– Ну, положим, с ним многие были знакомы. В сущности, никто никого по‑настоящему не знает, даже если считает иначе.

– Угу. Пока, Гарри!

В конце дня он стоял на заднем крыльце, прислонившись к новым дубовым перилам, смотрел на ущелье и думал о черном сердце. Его биение было таким сильным, что влияло на пульс целого города. Он понимал, что в его жизни всегда будет слышаться этот подспудный ритм, эта, как говорят музыканты, каденция. Бреммера навсегда упрячут в тюрьму, но вскоре на его место явится кто‑нибудь другой. И так до бесконечности. Черное сердце никогда не бьется в одиночку.

Закурив сигарету, он думал о Хани Чандлер, стараясь вытеснить из памяти образ ее истерзанного тела. Чандлер, выступающая в суде, – именно такой она навсегда останется в его воспоминаниях. Ее ярость была такой чистой и яркой – словно голубое пламя спички, готовой вот‑вот сгореть дотла. Даже когда эта ярость обрушивалась на него самого, Босх все равно относился к ней с уважением.

Он вспомнил стоявшую возле суда статую – символ правосудия, но никак не мог вспомнить, как же ее зовут. Замурованная блондинка – так, кажется, назвала ее Чандлер. Наверно, даже в самом конце – в эти последние минуты ее жизни – Чандлер по‑прежнему думала о справедливости. А ведь справедливость неразрывно связана с надеждой. Оставалась ли у нее хоть какая‑то надежда? Он верил, что оставалась. Словно чистое голубое пламя, она и сейчас еще не гасла и по‑прежнему жгла. «Наверное, именно эта надежда и позволила ей победить Бреммера», – думал Босх.

Он не слышал, как Сильвия вошла в дом. Лишь когда она вышла на крыльцо, он поднял глаза и едва не бросился ей навстречу, но вовремя сдержался. На ней были голубые джинсы и синяя рубашка из грубой хлопчатобумажной ткани, которую он подарил ей на день рождения. Это был хороший признак. Вероятно, она приехала сюда прямо из школы: занятия там закончились всего час назад.

– Я звонила тебе на работу, и мне сказали, что ты в отгуле. Вот я и решила, что заеду посмотрю, как ты здесь живешь. Насчет того дела я старалась быть в курсе.

– У меня все прекрасно, Сильвия. А у тебя?

– Великолепно.

– А у нас?

Она слегка улыбнулась.

– Что‑то вроде наклейки на бампере «А как я вожу?»… Гарри, я не знаю, как у нас. Наверно, потому я и здесь.

Наступило нелегкое молчание. Сильвия упорно смотрела куда‑то в сторону ущелья. Смяв сигарету, Босх бросил ее в стоявшую возле двери старую банку из‑под кофе.

– Смотри‑ка, новые подушки!

– Угу.

– Гарри, ты должен понять, почему мне понадобилось побыть одной. Это…

– Я понимаю.

– Дай мне закончить. Я столько раз повторяла это про себя, и теперь хочу, чтобы ты меня услышал. Я просто хотела сказать, что мне, нет, нам будет очень трудно продолжать наши отношения. Нам будет трудно с нашим прошлым, с нашими тайнами и прежде всего с тем, что ты приносишь домой…

Она замолчала, но Босх ждал продолжения – он знал, что она еще не договорила.

– Я понимаю, что не должна тебе об этом напоминать, но я уже прошла через все это с человеком, которого любила. На моих глазах дела шли все хуже и хуже – и ты знаешь, чем это закончилось. Мы оба испытали много боли. Поэтому ты должен понять, почему мне понадобилось сделать шаг назад и немного поразмыслить об этом. О нас.

Он согласно кивнул, но она этого не видела. То, что она на него не смотрела, беспокоило его больше, чем ее слова. Правда, он и сам не мог заставить себя заговорить – просто не знал, что сказать.

– Тебе пришлось очень много бороться, Гарри, я имею в виду, в твоей жизни. Ты ведь коп. Но несмотря на весь этот груз, у тебя есть и очень хорошие стороны. – Она посмотрела на него: – Я люблю тебя, Гарри. И попытаюсь сохранить это чувство, потому что оно – лучшее, что есть в моей жизни. Лучшее из всего, что я знаю. Я понимаю, будет трудно, и все‑таки судьба может повернуться к лучшему. Кто знает?

– Кто знает? – подойдя к ней, эхом повторил он.

Они долго стояли обнявшись. Прижавшись к ней лицом, он вдыхал аромат ее волос и кожи, обнимая за шею так, словно это была хрупкая фарфоровая ваза.

Через некоторое время они разомкнули объятия, но лишь для того, чтобы вместе забраться в шезлонг. Они долго сидели молча – пока небо над горами Сан‑Габриэль не стало окрашиваться в багровые тона. Босх знал, что может пока хранить при себе свои тайны, на какое‑то время избежав пустоты одиночества.

– Ты не хочешь куда‑нибудь уехать на выходные? – спросил он. – Убраться из этого города? Мы можем поехать в «Одинокую сосну» – переночевать там завтра в домике.

– Это было бы замечательно. Думаю, я могу… мы могли бы туда поехать.

Она опять замолчала.

– Но ведь свободного домика может и не оказаться, Гарри, – через несколько минут сказала она. – Их так мало, и обычно уже в пятницу все разбирают.

– А я один уже зарезервировал.

Повернувшись к нему, она лукаво улыбнулась:

– А, так ты все знал с самого начала! Ты просто ждал, когда я вернусь. Никаких бессонных ночей, никаких сюрпризов.

Не улыбаясь, он покачал головой и несколько мгновений молча смотрел на меркнущий свет, отражающийся на западном отроге массива Сан‑Габриэль.

– Я не знал, Сильвия, – сказал наконец Босх. – Я надеялся.

[1]Money – в данном случае (на сленге) «искусный», «умелый».

[2]Миз – вместо «мисс» или «миссис». Ставится перед фамилией женщины как замужней, так и незамужней.

[3]Балк (англ. bulk) – масса, объем.

[4]Церковь по‑английски «черч» (church).

[5]В данном случае имеются в виду так называемые «блокноты юристов» (в романе ими пользуются оба адвоката) – размером 8,5 на 14 дюймов (21,6 на 35,6 см), без обложки, с отрывными страницами из желтой линованной бумаги.

[6]Условное обозначение в американской полиции, означающее «есть», «питаться».

[7]Faraway – отсутствующий, мечтательный (англ.).

[8]Принятое в США вежливое обращение к полицейскому, в том числе и к не относящемуся к собственно офицерскому составу.

[9]Персонаж мультфильма, связанный с Йосемитским национальным парком, который расположен на востоке центральной части штата Калифорния, в горах Сьерра‑Невада; один из крупнейших и красивейших национальных парков США.

[10]Данный закон обязывает все федеральные ведомства обеспечивать свободный доступ граждан ко всей информации, которой они располагают, кроме материалов, имеющих отношение к национальной безопасности и т. п.

[11]Бульвар Сансет – главная и самая богатая улица Голливуда.

[12]Эти краткосрочные курсы иногда называют «полицейской академией»; на самом деле они не дают ни высшего, ни даже среднего специального образования и, таким образом, не являются академией в нашем понимании этого слова.

[13]Промышленник, авиатор, кинопродюсер (именно о нем снят известный фильм «Авиатор»); умер в 1976 году.

[14]Сеть отелей высокого класса.

[15]Правильно – Родни Кинг.

[16]Здравствуйте! Сеньор Том Черроне здесь? – Здесь и далее Босх говорит на ломаном испанском языке.

[17]Не мигра (разговорное название службы иммиграции). Полиция. Томас Черроне. Здесь?

[18]Телефон? Крайний случай.

[19]Пожалуйста!

[20]Имеется в виду «цыпленок полковника Сандерса» – известная американская торговая марка фаст‑фуда. KFC (Kentucky Fried Chiken) – заведение того же типа, что и популярный «Макдоналдс».

[21]Район Лос‑Анджелеса, в котором находится крупнейшая в мире киностудия «Юниверсал пикчерс».

[22]По созвучию с «руки вверх!» (хэндз офф – Ганс офф).

[23]Hung Jury – в американском законодательстве этим определением называют состав присяжных, не пришедший к единому мнению.

[24]Коктейль из водки с томатным соком.

[25]Сорт виски.

[26]Игра слов; в этой фразе дважды употреблено слово «money» – в смысле «лучшая» и в смысле «деньги».

[27]Бойскаут первой ступени, набравший по всем видам зачетов не менее 21 очка и получивший по результатам высшую степень отличия – значок «Скаута‑орла».

[28]Мексиканский пирожок из кукурузной лепешки с начинкой из фарша, томатов, салатных листьев и сыра с острым соусом.

[29]Кошерные («чистые») продукты – продукты питания, разрешенные к употреблению правоверным иудеям.

[30]Кукурузная лепешка тортилья, свернутая пирожком, с начинкой из жареных бобов; подается с острым соусом.

[31]Копченая говядина.

[32]Одно из двух крупнейших отделений Калифорнийского университета (второе находится в Беркли).

[33]Имеется в виду университет Джона Хопкинса в Балтиморе, известный своими исследованиями в области экспериментальной психологии.

[34]За каждый проданный экземпляр.

[35]Сумма фактов и обстоятельств, позволяющих предположить, что конкретное лицо могло совершить данное преступление. Наличие такой причины – обязательное условие для ареста и возбуждения уголовного дела.

[36]Низкосортный героин.

[37]Рафинированная кристаллическая форма героина, сильнодействующий наркотик.

[38]Полицейские силы округа, подотчетные окружному совету; их возглавляет шериф, который избирается населением.

[39]Стальная пространственная архитектурная конструкция из прямых стержней. Состоит из стандартных многоугольных элементов.

[40]Голливудский летний театр, природный амфитеатр на склоне Голливудских холмов, по форме напоминающий огромную раковину. Здесь проходят концерты классической и популярной музыки и балетные спектакли. Трибуны на 20 тысяч человек и помещения построены еще в 20‑е годы.

[41]Пять островов в Тихом океане недалеко от Лос‑Анджелеса, на которых находится национальный парк с лежбищами калифорнийского морского льва.

[42]Высшая школа строительства и художественного конструирования в Веймаре (Германия), 1919–1933 гг. Оказала значительное влияние на дизайн Европы и США.

[43]Перечень прав лица, подозреваемого в совершении преступления, которыми оно обладает при задержании и которые ему должны быть разъяснены при аресте до начала допроса.

[44]Сокращенно от «ягуар».

[45]Правило в бейсболе.

[46]Сеть супермаркетов.

[47]Амбициозный и преуспевающий молодой человек, ставящий своей главной целью быстрое продвижение по служебной лестнице; подобная характеристика предполагает также потребительскую психологию и безразличие к интересам других людей.

[48]Компания, владеющая сетью магазинов‑складов по продаже строительных и отделочных материалов.