Потерялся хозяин.

ЕСЛИ ТЫ МЕНЯ ВИДИШЬ,

(тут была фотография несчастного Малыша)

ПОЗВОНИ ПО ТЕЛЕФОНУ:

(Тут я рассекретила номер своей мобилки. Эх… Главное, чтобы маньяки не приставали.)

В целом выглядело оно достойно, броско и неожиданно. Варька сказала, что на такое быстрее клюнут, чем на обычное. Кстати! Надо еще поискать объявления о пропаже собак. Ай да Ярик, ай да гений!

Расклейка объявлений заняла у нас часа полтора. Мы договорились с зоомагазином и оставили объявление на кассе, забежали в ветклинику и тоже там оставили объявление. Зашли в палатки на рынке, которые торгуют собачьим кормом. Только одна грымза не разрешила нам повесить листок с координатами на видном месте. Но это не страшно. Мы все равно заклеили объявлениями все столбы в нашем районе.

К вечеру мы утомились и проголодались. Звонила Настя, еще одна наша подруга, и спрашивала, придем ли мы в «Слона». Она там будет со своим парнем и Женькой, нашей железной леди. Но Варя отказалась, сказала, что плохо себя чувствует, а я с собакой к ним идти не хотела. Был бы Лорд – пушистый мелкий пекинес, – еще куда ни шло, с питбулем в общественное место?

Правда, проводив Варю домой, я все‑таки решила зайти к девчонкам. Может, гениальная Женька чего‑нибудь умное придумает.

– Птица, у тебя фамилия красивая, а мозги куриные, – поправила на носу очки Точка. – По статистике это самые опасные собаки.

– По статистике самая опасная собака – кокер‑спаниель, – отшила я нашего гения и почесала Малыша за ушком. Тот тут же полез ко мне целоваться. Его любвеобильность достала. Настька попятилась от нас прочь, поближе к драгоценному Сереженьке. – Подумай, как найти его хозяина?

– Сдать в приют, – буркнула Точка.

– Ярослава, надо везде развесить объявления и посмотреть в Интернете, – доброжелательно улыбнулся Сережа.

– Спасибо, – скривилась я тут же. – Я хоть и с красивой фамилией, но далеко не курица. Сама додумалась. Решила, может, Женька поможет. А она только паясничать умеет.

– Ярик, скушай мой десерт, – Настя подвинула ко мне свой кусок торта. – Сладкое поднимает настроение. Ты какая‑то агрессивная. Ты не думай, я его не ела еще.

– Заказать тебе кофе? – все так же вежливо поинтересовался Сережа.

– Не хочу.

– Птица, я тебе правда ничем не могу помочь. Если б по компьютерам или еще что‑то… А по собакам ты была б первой, к кому я побежала за помощью. – Посмотрев на телефон, Женя поморщилась и присосалась к молочному коктейлю. Она в последнее время сама не своя, нервная, дерганая. Пару недель назад вообще чудила, мы уж заволновались. Умудрилась связаться со старшим братом нашего одноклассника Тохи – Владом Траубе. Вил, конечно, клевый пацан, мотофристайлер, только дурной сильно, без царя в голове, как говорит мама. Где она его подцепила? Точка и не ходит по таким компаниям, в каких он бывает. Так и вижу, как наша мужененавистница кривит носик и цедит сквозь зубы: «Там же сплошные микробы и аморалка». Надеюсь, Вил в нее не втюхался. Или она в него… Впрочем, какая разница.

– Спасибо и на том, – почему‑то обиделась я. Глупо было рассчитывать, что девчонки предложат что‑то разумное. Эх, права была мама – если взял на себя ответственность, то не перекладывай ее на других.

Я немного посидела с ними, погрелась, выпила чай, съела Настин торт и поковыляла домой.

Снег под ногами за день превратился в отвратительную снежно‑песочную жижу. Малыш был грязный до самого пуза, я – до макушки, вся в следах от его лап, мокрая и уставшая. Не люблю ноябрь: небо серое, деревья словно умерли, птиц нет, настроение нулевое, холодно, слякотно, очень грязно, пейзаж такой, что хочется рыдать не пойми от чего. А мне еще с Лордом гулять, а потом мыть его. Хочется залечь в горячую ванну с пеной с запахом абрикоса, а потом спрятаться под одеяло и не вылезать оттуда до самого Нового года. Ну, или хотя бы до тех пор, пока не выпадет нормальный снег.

По дороге домой питбуль носился по пустырю за палкой, которую я ему бросала. Радостно скакал вокруг, то и дело задевая ногу хвостом. По‑моему, у меня теперь все ляжки в синяках. С ним не страшно ходить темными вечерами по таким злачным местам. Так бы я пошла в обход, чтобы не искушать судьбу, а тут иду напрямик по тропинке, и никто ко мне не подойдет.

– Вы не кусаетесь? – раздался голос из темноты.

Я испуганно вздрогнула.

– Хотите проверить? – огрызнулась, прищуриваясь. – Только утром зубы наточила.

Парень лет семнадцати, одетый в стиле милитари с головы до пят, усмехнулся:

– Просто у меня тоже кобель, и я бы не хотел, чтобы они подрались. Красивый зверь.

– Вы ненормальный! – заорала я, кидаясь к своей собаке. Слава всем божествам в мире, Малышу не пришло в голову убегать! Он послушно стоял на месте с палкой в зубах и вилял хвостом. Я пристегнула его на поводок. – А если бы они подрались?!

– Я же вижу, что он у вас воспитанный мальчик, – улыбался во все тридцать два парень.

– Экстрасенс? Вот и иди экстрасенсорь себе в другом месте! – зло закричала я.

Из темноты вылетел доберман‑пинчер. Судя по смешным и неуклюжим подпрыгиваниям – еще совсем молодой. И, наверное, такой же глупый, как его хозяин.

– Мартин, ко мне, – скомандовал парень. Тот сразу же посеменил к хозяину, обогнул и сел у левой ноги, задрал голову, ожидая дальнейших распоряжений. – Я учу его доброжелательно относиться ко всем собакам. Меня зовут Ахмед. Я живу вон в том доме, а вы где?

– А я за детским садом в длинном белом доме.

– Значит, мы соседи, – расцвел он. – А вас как зовут?

– Ты имеешь в виду нас с Малышом или конкретно меня? – ехидно приподняла я уголки губ.

Ахмед удивленно посмотрел на меня, потом на собаку, потом снова на меня и хмыкнул.

– Какой сложный вопрос.

Мы одновременно рассмеялись.

– Меня – Ярослава, а это Малыш. Он потерялся. Мы целый день искали его хозяев. Вдруг они тоже его ищут.

– Хм… – смешно изогнул Ахмед брови. Жестом велел Мартину сидеть. Сам подошел к нам, опустился на корточки перед Малышом. – Понимаешь, питбули очень умные собаки… Где ты его нашла?

– У магазина «Продукты» на Мичуринском.

– Его могли там просто оставить. Ошейник его?

– Нет.

– А какие‑нибудь знаки на теле есть? Клеймо какое‑нибудь? Еще что‑то?

– Ничего нет.

– Он контактный, спокойный, адекватный. Я за вами наблюдал несколько минут. Он считает тебя членом своей стаи и уважает. Это видно. Надеюсь, что его не украли и не бросили. Потому что, если его бросили…

– Я никогда не найду его хозяев? – пробормотала я.

Ахмед улыбнулся и кивнул. Протянул руку. Малыш тут же вложил в нее лапу.

– Хороший мальчик, хороший.

– Только на лестнице живет, – пожаловалась я.

– Почему? Боишься? Или родители не разрешают?

– Потому что дома у меня пекинес и кошки. Пекинес категорически против.

– Дааа, вот пекинесы – это серьезно, – рассмеялся Ахмед. – Если пекинес против, то все будут ходить по стенам и спать на потолке. Можно попробовать их подружить. Если ты не против.

– Это было бы здорово.

– О’кей, тогда жду тебя завтра часа в четыре на этом месте. Придешь?

– Приду, – улыбнулась я.

– Мы с Мартином будем ждать тебя, Ярослава.

– До встречи, Ахмед.

Я кивнула и все‑таки поспешила домой, не хотелось заболеть из‑за мокрой одежды. Прикольный этот Ахмед. Высокий, кучерявый, глаза зеленые, игривые. Похож на Таркана в молодости. Говорит без акцента, хотя явно нерусский. Голос очень приятный, бархатный. А еще Ахмед понравился Малышу. Впрочем, собаке, по‑моему, все нравятся. Варька понравилась, сосед понравился, Ахмед понравился, только вот Женька не понравилась. Но у них это взаимно.

Лифт не работал, пришлось идти пешком. Мы с Малышом, перепрыгивая через ступеньку, неслись вверх. Он явно отставал. У меня дыхалка‑то получше будет. Я и в спортлагере всех делала. Раньше только пешком ходила, на лифте не ездила. Сейчас обленилась.

– Догоняй, догоняй, догоняй, – приговаривала я.

Малыш, высунув тяжелый розовый язык, скакал за мной. Дурашка какой. А глаза от счастья горят – с ним играют, и все внимание сегодня достаётся только ему. Вот оно собачье счастье!

Мы добрались до своего этажа, где собаку уже ждала полная миска борща, миска с водой и еще одна миска с сухим кормом. Мне интересно, это кто тут ему такой пир для души устроил? Малыш тут же накинулся на борщ. Начал громко чавкать и порыкивать на меня – еду охраняет. Я уселась на собачью подстилку. Надо подождать, пока поест, да накрыть его. Пусть отдыхает.

– Ушла, кажется, – совсем рядом сказал женский голос.

Я закрутила головой, пытаясь понять, откуда звуки. Говорили из‑за двери, которая отделяла лестничную клетку от тамбура, ведущего на технический балкон. Вчера я пыталась привязать там Малыша, но не нашла за что, к тому же от балконной двери сильно дуло. Прислушалась.

– О чем я? Ах да… Я беременна. И нам надо пожениться. Просто по‑другому никак. Это единственный выход.

– Ну, хорошо, – недовольно выдохнул мужской. И я едва не вывихнула челюсть от удивления – Славка! Мой средний брат! – Хорошо, ты беременна, я на тебе женюсь, но ты же понимаешь, что это идиотизм? Так дела не делаются.

– Слав, а что мне делать? Только так: я беременна, мы женимся.

– Да какой женимся? Ритка, мне семнадцать будет только через три месяца!

– Слава, я в положении, ты на мне женишься.

– Абсурд!

Угу, абсурд! Мое лицо надо видеть – глаза чуть не выпали, такими большими стали.

Из квартиры напротив нашей вышел сосед в майке и трениках с оттянутыми коленками.

– Привет, Птица, – выдал меня с головой. – Гуляли?

Питбуль тут же зарычал, оскалился.

– Ну‑ну, братан, дорычишься, вот не даст тебе больше никто борща, будешь знать, – заявил сосед и прикурил.

– Типа того, – пробормотала я. – Спасибо вам.

Мимо нас проскользнули Славик и какая‑то худющая девчонка в сапогах на шпильках и в пальтишке. У лифта обернулась. Лицо красное, зареванное. Длинные вьющиеся волосы. Рыжая. С веснушками. Красивая. И, кажется, я ее знаю.

– Рит, – дернулся Слава, отдал девушке беретку. Та натянула ее на голову, шмыгнула носом и залетела в лифт. Когда двери закрылись и кабина поплыла вниз, брат неодобрительно на меня покосился, кивнул на собаку: – Опять ты притащила, гринпис, блин?

– Я хотя бы животных в дом тащу, – прищурилась я.

– Оно и видно. Недоросль, – ухмыльнулся Славик.

– Это я недоросль? – зашипела я, поднимаясь с подстилки. Малыш встал в стойку и зарычал. Я едва успела схватить его за ошейник. По лестнице пронесся громкий раскатистый лай. – От передоросли слышу!

Он показал мне средний палец и ушел домой.

– Высокие у вас в семье отношения, – улыбался сосед.

Я зло зыркнула на него. Договорится мне сейчас. Мужчина рассмеялся. Интересно, а что Славка скажет родителям? Мать удар хватит, а папа его убьет. Надо узнать, что за Рита такая. Лицо знакомое. Где‑то я ее видела. Понять бы где.