Три цвета

Говорят, что в Мандалае три основных цвета: красный, зеленый и белый. Они символизируют глинистую почву, зеленые холмы и белые буддийские пагоды, которые встречаются здесь на каждом шагу. С другой стороны, три этих цвета также символ основных направлений местного бизнеса: рубины, жадеит и героин. Рубины – это Могок и Мандалай, опиумный мак выращивают в штате Шан у китайской границы, а жадеит – яркий бирманский камень, названный так, чтобы отличать его от бледного китайского нефрита, – добывают на самом севере страны.

У меня был один день на осмотр достопримечательностей Мандалая, поэтому я поймала такси и попросила отвезти меня на жадеитовый рынок. Оказалось, что это довольно странное, какое‑то бесцветное место, где в воздухе постоянно висит пыль из‑за работы гранильных станков. Качество местного жадеита оставляло желать лучшего, и единственным, что действительно имело ярко‑зеленый цвет, оказалось сукно на бильярдном столе в комнате отдыха. Внезапно у меня возникло странное ощущение, будто за мной следят. Я постоянно видела поблизости каких‑то двух типов, которые то пили чай, то пялились на прилавки, то украдкой наблюдали за мной, пока я подбирала обрезки с пола. Поэтому я быстро ретировалась и уселась на багажник чужого велосипеда (с разрешения его владельца). Проехав десять кварталов, я осторожно пересела на велорикшу. Следующая остановка была вполне обычной для туристического маршрута, но поскольку я направлялась в дом людей, осужденных за «политику», то стоило быть особенно осмотрительной. И я решила хранить бдительность до того момента, как отправлюсь завтра в Могок под присмотром военного‑турагента.

Усатые Братья – самое известное комедийное трио в Мьянме, хотя прославились они не столько едкими остроумными репликами, сколько тюремными сроками. В 1995 году эти комики пошутили, что лишь одна шляпа в Мьянме достаточно велика, чтобы защитить страну в сезон дождей. Это был типично местный каламбур, поскольку коническая шляпа здесь – символ демократического движения. Вскоре двое из трех братьев узнали, что правительство не разделяет их юмора. Их приговорили к лишению свободы на пять лет и каторжным работам, но благодаря давлению международной общественности освободили на полтора года раньше. Сегодня мне предстояла встреча с третьим братом.

Я обнаружила У Jly Мо, который говорил по‑английски и устроил кампанию за освобождение двух своих братьев, курящим манильскую сигару в окружении марионеток. Я поинтересовалась, знает ли он что‑нибудь о рубинах.

– Еще бы. Когда братья сидели в тюрьме, я постоянно думал, где бы раздобыть денег, и вдруг нашел на дороге что‑то красненькое и блестящее. Я пошел к ювелиру и спросил, сколько стоит этот рубин, но он, зная, что я комик, начал хохотать и толком так ничего мне и не сказал. Тогда я пошел ко второму ювелиру, но там все в точности повторилось. После чего я отправился к третьему, который не знал, что я комик, и задал ему тот же вопрос. А он ответил мне: «Вы что, с ума сошли?

Зачем вы пытаетесь продать мне помидор?»

Это, разумеется, была шутка, но тем не менее, стоило только мне в Мьянме спросить о рубинах, я неизменно слышала эхо иронии.

– Лично я думаю, что это просто безумство – платить такие деньжищи за малюсенький камешек, – сказал мне один таксист на великолепном английском: он закончил университет.

Действительно, в стране, где врачи и учителя зарабатывают по десять долларов в месяц (деньги, на которые не прожить и одному, не говоря уж о том, чтобы прокормить семью), покупка драгоценных камней кажется занятием довольно легкомысленным.

– Зачем мне рубины? Их не съешь, не почитаешь, да и от дождя под ними не спрячешься…

Да уж. в условиях диктатуры, в одной из беднейших стран мира рубины имеют ту же значимость, что и надкушенный помидор.

Date: 2015-10-22; view: 295; Нарушение авторских прав